«нас уже не поднять. этот город безнадежен…»

Ленинградской области грозит еще одна социальная катастрофа. На очереди после Пикалево — Сланцы

При въезде в маленький город на окраине Ленобласти пугают брошенные хозяевами пустые дома с выбитыми дверями и окнами. За ними, километрах в пяти, последняя в Сланцах работающая шахта — «Ленинградская» (собственность ОАО «Ленинградсланец», в свою очередь принадлежащего группе компаний «Ренова»). Три другие закрыли несколько лет назад из-за нерентабельности. Да и эту тоже не миновали серьезные сокращения. Впрочем, как признаются горожане, многие увольнялись сами. И уезжали отсюда — куда глаза глядят. Но тех, кому некуда глядеть, осталось 30 тысяч.
Со слов старожилов, в 90-е годы под землю спускались ежедневно шесть тысяч человек. Каждый из них кормил большую семью. Здесь до сих пор считается нормой рожать не меньше троих детей. Только сейчас, по подсчетам работающих на «Ленинградской», приходит по утрам к проходной всего 500–600 добытчиков сланца (по официальным данным — около 1 тысячи).
Полвека Сланцы имели славу города шахтеров. Однако встретили мы их тут случайно. Перед административным зданием ОАО «Ленинградсланец» полтора десятка шахтеров лопатами чистили асфальт от снега.
— Это наш план работы на сегодня, — пошутил один из них. — Конец смены в 13 часов.
— Лучше хоть что-то делать, чем ничего, — вздохнул напарник.
Лишь в феврале рабочие завода вышли на работу после очередного простоя, тянувшегося с декабря.
— Жили на две трети оклада — у меня, например, это 6 тысяч рублей, из них 3900 — квартплата и коммунальные платежи, плюс мне надо кормить жену и дочку, — раскладывает по статьям семейный бюджет бригадир «Ленинградсланца» Юрий Васильев, он 29 лет работает на этом предприятии, и знал другие времена. — Раньше наша профессия была престижной, теперь — фигня. В 1981 году я получал зарплату 500 рублей (больше иных городских начальников), и в шахтах в ту пору добывали по 5–6 миллионов тонн горючего сланца за год. А сейчас? В позапрошлом году с грехом пополам сбыли 700 тысяч тонн камня, в прошлом и вовсе 260. У предприятия нет контрактов, а у нас — средств для выживания.
— Месяц работаем, два стоим, — подхватывает рабочий Сергей Иванов. — И так уже долго, и неизвестно, сколько еще. Оклады понизили.
— Завод наш в коматозном состоянии, — подытоживают шахтеры. — Может, выживем, может, нет…
Попасть на территорию сланцедобывающего завода оказалось не проще, чем в застенки КГБ. Начальник службы безопасности ОАО «Ленинградсланец» Сергей Бегунов, развернув нас от вертушки по направлению к выходу, сообщил:
— Директор (сейчас это Сергей Поляков) вас не примет. Ни сегодня, ни завтра, ни вообще на этой неделе. Попробуйте позвонить в понедельник…
Не пустили нас и на соседнее, в 90-е годы отделившееся предприятие — ОАО «Завод «Сланцы» («Ленинградсланец», добывающий сырье, и «Завод «Сланцы», его перерабатывающий, словно сиамские близнецы: жить друг без друга не могут, но пытаются). Бессмысленность и неуместность нашего визита директор сланцеперерабатывающего завода (сейчас это Самуил Гандельман) дал понять по телефону: «Все уже сказано, все повторено сто раз…»

Сто раз сказано, видимо, то, что телеканалы и районные СМИ бодро и радостно отрапортовали в декабре 2009 года: группа компаний «Ренова» (владелец ОАО «Ленинградсланец») намерена приватизировать активы завода «Сланцы», чтобы два разделенных завода снова стали работать как единая технологическая цепочка. И повторили в январе нынешнего: «Ренова» приватизирует предприятие до конца 2010 года, восстановит и модернизирует производство к концу 2011-го. В то же самое время в Сланцах рабочие были отправлены в простой и вынужденные отпуска за свой счет…
Внезапно меня, растерянно топчущуюся возле входа, подозвала охранник (женщина лет сорока пяти):
— Чего стоишь? На работу устраиваться пришла? Вовремя. Повезло. У нас там, кажется, вакансии появились. Иди узнай…
В отделе кадров, куда меня отправила сострадательная секьюрити, сотрудницы удивились приходу человека с улицы и еще пуще — его информированности.
— Есть место. Одно. Уборщицы. Оклад — 4500 рублей. Минус налоги, — делая паузу после каждого слова, ответила мне инспектор отдела кадров Галина Степановна. — Других вакансий нет!
— А для мужчин? — поинтересовалась я.
— Тем более.
— А может, через несколько месяцев?
— Не предвидится.
Я вернулась на пост охраны.
— Соглашайтесь! — обрадовалась охранница моей «удаче». — Для начала, чтоб зацепиться! На бирже-то люди по два года стоят — им ничего предложить не могут.
С сомнением я попыталась ей возразить:
— 4500 минус налоги — 3900 рублей в месяц, минус расходы на жилье. А ребенка растить на что?
Сторож на минуту призадумалась.
— У нас есть девчонки с детьми. Уборщицами работают. А как они живут — не знаю. Не спрашивала…

На крыльцо «Завода «Сланцы» поднялись мужчины в необычных (отличных от уже примелькавшихся) костюмах: специалисты из Эстонии. Приехали, чтобы посмотреть и оценить: во сколько обойдется ремонт и восстановление того, что решила прибрать к рукам «Ренова», и можно ли в принципе это отремонтировать и восстановить?
От предварительных прогнозов эксперты зареклись:
— Представить не можем, что сегодня увидим. В последний раз мы были в Сланцах семь лет назад. С тех пор здесь многие цеха закрыли, заморозили, шахты угробили, людей распустили, — поделились наблюдениями со стороны представители эстонской компании.
Главный инженер «Ленинградсланца» тоже не рискнул взять с собой на экскурсию журналистов:
— Не могу, — откровенно признался Виктор Войнов. — В некоторые из производственных помещений мы сами давно не заходили…
Рабочие, встречающие прибалтийских гостей, были еще более откровенны:
— Газогенераторный цех простаивает уже семь лет. Недавно остановили цех по переработке смолы, — рассказал бригадир Андрей Афанасьев. — Нетронутыми пока остались лишь самые основные — печной цех и ТЭЦ.
— Только условия работы невозможные, — вмешалась машинист-технолог турбинного цеха Елена Недоболек. — Уж сколько мы говорили руководству: плохое освещение, трубы текут, повсюду дыры, резервных насосов нет. Если вдруг что-нибудь случится — город замерзнет…
Грандиозные планы «Реновы» (которые, кстати, обсуждаются в Сланцах с 2005 года) не меняют упадочных настроений горожан. Им не привыкать к утопичным экспериментам в заброшенном городе. Под такую же болтовню по телевизору и золотые обещания московских бизнесменов на местных заводах за последние пять лет сменилось десять директоров (порой они не успевали сменить гостиничные апартаменты на дом), и каждый новый уверял: потерпите, подождите… Ждали. Терпели. Но каждому новому директору аплодировали все тише, а на коллективных собраниях возмущались все громче.
— Сплошное вранье. Ничему верить нельзя, — с усталостью отмахивается от услышанных доводов инженер завода «Сланцы» Виктор Артамонов. — Вот я получил сегодня зарплату с премией, все вместе — 8 тысяч, это правда.
— Угроблено все. Я помню, в школе нас спрашивали: «Дети, что выпускает наш завод?» И мы называли двадцать видов продукции. Но 70 лет в наше предприятие никто не вкладывал средства, теперь тут всю технологию нужно менять, модернизировать производство, тратить такие деньги, что легче заново все построить, — резюмирует специалист отдела технического контроля Людмила Докторова. — Напрасная затея. Нас уже не поднять. Этот город безнадежен…
Эпицентр безнадежности — заводское общежитие (в 16 часов у рабочих завода «Сланцы» закончился рабочий день, и некоторых из них мы проводили домой). В 129 комнатах — около ста семей, без шанса изменить быт и без возможности побега.
На лестницах девятиэтажного здания темно. Стены в коридорах черные. На копоти белым мелом выведено слово «жопа». Никто из жильцов заводского общежития (1978 года постройки) не вспомнил, когда здесь был ремонт. Даже после пожаров нигде никогда ничего не вставляли, не белили, не красили…
Заведующую общежития на месте застать не удалось:
— Ушла к директору завода, — известила замещающая ее завхоз Алла Иванова, — отчитываться, почему люди своевременно за комнаты не платят.
Не отрываясь от разговора, Алла Ивановна рассчитывала жильцов. Оксана Гаипова принесла деньги за октябрь. 3750 рублей — за комнату площадью 11 кв. метров. У Гаиповых две комнаты. Оксана — мать троих детей, младший Кирилл (ему 6 месяцев) — на руках. Семья вселилась в общежитие «временно» в 1991 году. Оксану (по образованию медик) после института распределили в Сланцы и поставили в льготную очередь на жилье как молодого специалиста.
— Я до сих пор стою в этой очереди как «молодой специалист», мне скоро 45, — иронизирует женщина. — Жилье в Сланцах в начале 90-х строить перестали: уже тогда люди начали уезжать. Город признали бесперспективным. Последний брошенный недострой на площади Ленина стоял около 15 лет. В прошлом году его решили разобрать до второго этажа и сделать торговый центр.
Оксана почти двадцать лет работала врачом здравпункта на заводе «Сланцы». Два года назад здравпункт сократили в целях экономии. Сейчас она врач скорой помощи (сутки через трое). Муж — в школе на три ставки: слесарь-сантехник, электрик, плотник. Кирилл «дежурит» по очереди: то с мамой, то с папой. Декрет для Оксаны — непозволительная роскошь, как и собственная квартира:
— Вроде и стоят квартиры в Сланцах по рыночным меркам дешево: двухкомнатная хрущевка — от 600 тысяч рублей, но разве нам накопить такую сумму?
Зарплата Оксаны со всеми надбавками (ночными, путинскими, губернаторскими) — не больше 11 тысяч рублей. Доход мужа в чистом виде — около 6 тысяч.
Мама идет варить сыну кашу на общую кухню (одна на 16 комнат). Предупреждает об этом соседей. Мне объясняет:
— У нас тут на всех две электрических плиты, то есть восемь конфорок, но работает одна-единственная…

Нина ПЕТЛЯНОВА
Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА

Прямая речь
Владимир УГРЮМОВ, председатель Комитета по информационно-аналитическому обеспечению администрации Ленинградской области:
— Сланцы — такой же депрессивный моногород, как Пикалево, и, может быть, даже еще хуже — по масштабам предприятий, по зависимости от внешних потребителей и т. д. Если пикалевские заводы выпускают хотя бы несколько видов продукции и для разных рынков, то сланцевские — только один.
Дело не в «Ренове», не в Вексельберге. В данном случае, в отличие от Пикалево, проблема не в собственнике, а в технологии, в сырье и в конечной продукции. Все зависит от того, насколько будет решена проблема со сбытом продукции, которая сегодня не слишком пользуется спросом. Она и в советские-то времена была востребована только Нарвской электростанцией, работающей на горючем сланце. А сегодня… Хотя «Ленинградсланец» и делает регулярно заявления, что есть заказ от металлургов Южного Урала, еще что-то, но пока все это капля в море с точки зрения их производственных мощностей, их затрат на поддержание производства. Все это копейки.
По сути, добыча сланцев — это производство валенок с точки зрения спроса на их продукцию. Валенок — для большого города.

Валерий СЕРДЮКОВ, губернатор Ленинградской области:
— Сланцы — однобокий город, завязанный на добычу и переработку сланцев. Искусственное разделение ОАО «Ленинградсланец» и ОАО «Завод «Сланцы» привело к экономической ситуации, похожей на Пикалево. Сейчас эти предприятия работают автономно, но ранее существовали как единый технологический комплекс. Исправить положение дел могло бы возрождение кооперации предприятий. Сейчас правительство России рассматривает вопрос о приватизации госпакета акций завода «Сланцы». Движение в этом вопросе есть. Думаю, что в 2010 году появится-таки настоящий хозяин. Сегодня контрольный пакет акций предприятия у государства, и государство им не занимается.

Словарь «Новой»
Сланец — натуральный камень, добываемый на большой глубине. Природные качества сланца позволяют использовать его в качестве строительного материала во многих сферах строительства. Различают глинистый сланец, горючий сланец и кристаллический сланец.
В настоящее время сланцедобывающая промышленность сохранилась только в России, Эстонии и Китае. Разведанные запасы камня в Сланцевском районе Ленобласти составляют 1 млрд тонн.

Справка «Новой»
Сланцы находятся на юго-западе Ленинградской области, вблизи границы с Эстонией, на берегу реки Плюссы, в 180 км от Петербурга. Население города — 34,5 тыс. человек (по состоянию на начало 2009 года).

Досье «Новой»
Группа компаний «Ренова» — российская финансово-промышленная группа, контролируется Виктором Вексельбергом, который является председателем наблюдательного совета компании.
Головная компания группы — Renova Holding Limited зарегистрирована на Багамских островах, ее акциями управляет траст TZ Columbus Services Ltd c Виргинских островов.
Акциями UC Rusal (7,7%) «Ренова» владеет через компанию Sual Partners, в которой партнером Вексельберга является Леонард Блаватник (контролирует около 6,6% UC Rusal), а также ряд других лиц. 12,5% акций ТНК-BP Вексельберг владеет через компанию OGIP Ventures. Остальные активы принадлежат компании Renova Industries, в которой у Renova Holding Limited 86%. Оставшееся принадлежит заместителю председателя правления «Реновы» Александру Зарубину (4%) и бывшим менеджерам СУАЛ Владимиру Кремеру и Евгению Ольховику (по 5%).
«Ренова» — акционер ТНК-ВР, «Российского алюминия» (UC Rusal), «Комплексных энергетических систем», «Российских коммунальных систем», Уральского турбинного завода, аэропорта Кольцово (Екатеринбург), телекоммуникационной компании АКАДО, группы Avelar Energy (занимается альтернативными источниками энергии) и др.
В числе финансовых активов, контролируемых «Реновой»: «Меткомбанк», Негосударственный Большой пенсионный фонд, Фонд прямых инвестиций.
Дочерние компании «Реновы» — «Ренова-девелопмент» и «Ренова-СтройГрупп» — работают на рынке недвижимости.

Комментарий
Сергей ПОЛЯКОВ, генеральный директор ОАО «Ленинградсланец»:
— Сегодня на предприятии работает около 800 человек. В январе 2009 года числилось более 950. Прием на работу будет при условии увеличения добычи сланца.
Оклады рабочим не снижались никогда. В 2009 году из-за тяжелого финансового положения предприятия были отменены премии. Планируется, что к концу 2010 года загрузка шахты возрастет, что скажется на увеличении заработной платы и, в частности, на выплате премий.
Последний раз рабочие были направлены в простой в декабре 2009 года в связи с тем, что был превышен объем поставки сланца по контрактам на металлургические предприятия. Сотрудникам выплачивалось две трети средней заработной платы. На предприятии оставались управленческий персонал, рабочие, которые поддерживали жизнедеятельность шахты, а также ремонтные бригады. Сегодня предприятие работает в нормальном режиме и исполняет контракты этого года.
В 2009 году было добыто 275 тысяч тонн сланца, что практически в два раза меньше по сравнению с предыдущим годом. 275 тысяч тонн — это количество сланца по контрактам с предприятиями цветной металлургии. Отметим, что с 2005 года, со времени разрыва деловых отношений с Эстонией, контрактов на поставку сланца у предприятия не было.
Главная задача для предприятия — стать эффективной и независимой бизнес-единицей, то есть сформировать устойчивый рынок сбыта. Для «Ленинградсланца» рынок сбыта — предприятия цветной и черной металлургии и завод «Сланцы». Одним из приоритетных направлений развития, которое позволит выйти из кризиса не только шахте, но и заводу и которое имеет огромное социальное значение, является возобновление существовавшей ранее производственной кооперации по добыче и переработке горючих сланцев на предприятиях ОАО «Ленинградсланец» и ОАО «Завод «Сланцы». По утвержденному плану развития это целый нефтехимический комплекс, не имеющий аналогов в России, с замкнутым циклом работы — от сырья до готовой нефтехимической продукции.