Засадим «набережную европы»!
Чиновники Смольного пришли к выводу, что реализация проекта «Набережная Европы» не отвечает интересам развития города. «Учитывая высочайшую ценность территории исторического центра, недопустимо использовать ее для современной комплексной застройки, не пользующейся однозначной и прямой поддержкой всех групп населения», — говорится в письме председателя Комитета по экономическому развитию, промышленной политике и торговле (КЭРППиТ) Евгения Елина, представленном в минувший понедельник губернатору Георгию Полтавченко. Инициаторы обращения, согласованного также с главами КГИОП и Комитета по развитию транспортной инфраструктуры, предлагают вернуться к историческим планам освоения берегового участка напротив Стрелки Васильевского острова, предусматривавшим создание городского парка.
Георгий Полтавченко может реализовать замысел российских императоров
От Николая Романова — Георгию Полтавченко
В значительной мере авторы письма воспроизводят известные аргументы градозащитников и те доводы, что давно приводились и в публикациях «Новой» (см., например, №17 и 22 за 2009 г.). Проект, предлагаемый к реализации структурой банка «ВТБ» под руководством Сергея Матвиенко, исказит охраняемые исторические панорамы — осознали в Смольном, взявшись за разработку Программы сохранения исторического центра Петербурга. Современный комплекс с доминантой Театра танца Бориса Эйфмана перекроет вид на Князь-Владимирский собор, а всемирно известный ажурный силуэт Биржи с Ростральными колоннами уже не будет читаться на фоне неба, а окажется впечатанным в плотный массив жилой застройки. Кроме того, планируемое новое строительство приведет к транспортному коллапсу. Обращается внимание и на ощутимый дефицит зеленых насаждений: на одного жителя у нас приходится не более 15,5 м2, тогда как в Лондоне — 18 м2, а в Нью-Йорке этот показатель достигает 23,1м2. Восполнить его могла бы реализация исторических планов, отводивших рассматриваемой территории роль общественного рекреационного пространства. Именно такое решение, отмечается в послании, «поддерживается всеми горожанами», а закреплено оно было еще в Генеральном плане развития Ленинграда 1948 года.
Строго говоря, замысел этот имеет более древнюю историю.
— Парк здесь задумывался еще Николаем I, — напоминает доктор искусствоведения, профессор Владимир Лисовский. — В 1843-м им было дано предписание провести аллею от нового Александровского парка к окрестностям Мытного перевоза, вплоть до Петровского острова. Эта идея развивалась затем и Александром II. Данное пространство всегда понималось как общественное рекреационное место. В 1913 году несколько петербургских архитекторов спроектировали для территории Тучкова буяна свои варианты зданий, которые должны были принадлежать всему городу и служили бы для выставок, музейных экспозиций, разного рода форумов, занятий спортом. А в 1914-м на Ватном острове предлагалось построить стадион на 30 тысяч человек. Первая мировая война не позволила осуществить эти планы. Сразу после революции мастерская Фомина подготовила свой проект создания зеленой зоны с термами — в античном их понимании. В советское время под руководством Николая Баранова был разработан план создания большого центрального городского парка. Он должен был распространяться от площади Революции (Троицкой) через зеленые насаждения вокруг Петропавловской крепости на нынешнюю территорию «Набережной Европы», дальше через Петровский остров до островов в дельте Невы. В результате осуществления такого чрезвычайно нужного грандиозного замысла могли быть созданы настоящие легкие нашего города! Как видите, во все времена власть, будь то царская, большевистская или советская, видела данную территорию прежде всего как публичную зеленую зону, что неудивительно: она самой природой предназначена именно для этого! — убежден эксперт.
Впрочем, и бизнес во все времена вносил свои коррективы. В конце XIX в. на Ватном острове возводят корпуса казенных винных складов и спиртоочистительного завода (арх. Роберт Марфельд). С 1908 г. начинается засыпка протоков. В очерке 1913 года Владимир Курбатов отмечал: «Совсем еще недавно вдоль Александровского проспекта тянулись тихие каналы, окаймленные аллеями. Каналы уже исчезли. Теперь засыпаются протоки между питомниками и пеньковым буяном. Скоро распродадут их на участки, и исчезнет одно из приятнейших мест Петербурга».
В 1919 г. кирпичные промышленные корпуса занимает Институт прикладной химии, впоследствии получивший статус государственного и изрядно разросшийся. К 1960 г. для ГИПХа выстраивают новые громадные здания. Казалось, такое решение хоронило последнюю надежду на превращение этой зоны в городской парк. Закрепление в водоохранной зоне среди жилой застройки объекта такой степени опасности трудно квалифицировать иначе как преступление перед городом и его обитателями. По свидетельствам бывших работников ГИПХа, там хранились очень токсичные и взрывоопасные вещества, в частности жидкий хлор и калий — взрывающийся при взаимодействии с водой. В качестве защитного слоя использовали керосин, которым заливалась расположенная на территории громадная чаша с калием.
Вывод опасного производства из исторического центра с запланированной рекультивацией участка и демонтаж диссонирующих зданий советской поры — единственная польза, принесенная городу проектом «Набережная Европы». На этой стадии его самое время остановить. Пока на зачищенной территории не проклюнулись очередные драконовы зубы — на сей раз пусть и не смертоносные для всего живого, но угрожающие взорвать самое дорогое, что есть у Петербурга: его небесную линию, составляющую признанную ЮНЕСКО универсальную ценность нашего объекта всемирного наследия.
Откуда ноги растут
По одной из версий, именно с предстоящей сессией ЮНЕСКО, которая откроется в Петербурге в конце июня, связано вызревающее решение отказаться от проекта Матвиенко-сына в пользу возвращения к историческим планам создания городского парка. Такой пиар-ход способен переключить внимание с очередной двойки, ожидающей российскую сторону за вновь не выполненную работу по Петербургу. Три последних года из раза в раз сессия выносит нам предостережения и требует представить откорректированную версию границ и состава петербургского объекта, разработать буферные зоны и единую систему управления. По состоянию на сегодня не представлено ничего — материалы, подготовленные рабочей группой под руководством профессора Сергея Семенцова, осели где-то под чиновничьим сукном. А проект резолюции сессии готовится, понятное дело, не за неделю до начала ее работы. И он, судя по всему, не сулит нам ничего, кроме скандала. Меж тем ожидается, что на ее открытие прибудет президент Владимир Путин. Роль нерадивого школьника, отчитываемого за разбитые стекла и опять не сделанное домашнее задание, ему едва ли по вкусу. Куда более приличествующим случаю будет амплуа цивилизованного европейца, понимающего ценность исторического ландшафта. Этому амплуа, кстати, вполне соответствует предвыборный путинский этюд с отменой застройки территории снесенной гостиницы «Россия» в пользу создания там парковой зоны.
Бытует и другая версия, отсылающая к якобы имеющемуся конфликту интересов ВТБ и Газпрома. Газпромовские структуры могут стремиться к расширению своей экспансии на территорию, ранее предоставленную под «Набережную Европы», — они уже владеют рядом объектов, расположенных в непосредственной близости. Это, в частности, бизнес-центр «Арена-Холл» возле дворца спорта «Юбилейный», говорят и о приобретении более десятка квартир в жилом комплексе на углу Мытнинской набережной и Зоологического переулка. Минувшей зимой стало известно о переговорах с городскими властями хоккейного клуба СКА (совет директоров возглавляет Геннадий Тимченко, а владеет клубом ЗАО «Петербургрегионгаз») относительно строительства новой спортивной арены на месте «Юбилейного».
Тяжкое наследие матвиенковского режима
Есть и третья версия — почти эпическая, выводящая Георгия Полтавченко в образе Георгия Победоносца, нещадно разящего разнообразных поганых чудищ, порожденных беспределом времен Валентины Ивановны. Масштабы натворенного, случалось, и ее саму повергали в гнев. Помнится, в один из традиционных объездов вверенных территорий довелось экс-губернатору упереться взором в стеклянную громаду упомянутого выше «Арены-Холла» (загадочным образом выросшего из разрешения на строительство небольшого кафе быстрого питания). Стала она возмущаться — во что площадь у «Юбилейного» превратили, как такой ужас мог тут появиться?! Перетаптывавшийся подле Александр Вахмистров только и мог под телекамеры промямлить: «Трудно отказать, когда инвестор потратил много времени, полтора года собирал согласования, которые ему тоже не даром даются…»
Представители компании Матвиенко-сына нынче пытаются играть роль обманутой честной девушки, которую поматросили и бросили. Наш проект, говорят, с самого начала был открытым, мы все обязательства выполнили, все делали по закону. Да полноте, господа. Не у всех же такая девичья память.
Шаг за шагом, на протяжении всей истории продвижения этого проекта, городские законы прогибались под намерения компании Сергея Матвиенко. Здания комплекса казенных винных складов и спиртоочистительного завода были исключены из списка выявленных объектов культурного наследия. Теперь все они снесены, хотя к началу демонтажа уже вступил в силу закон, запрещающий уничтожение любых, а не только включенных в список объектов — если те построены до 1917 года.
Летом-2008 мастер-план застройки территории «Набережной Европы» представили на градсовете. Уже тогда эксперты подвергли его сокрушительной критике — их возмутил продемонстрированный подход — «выжать из территории по максимуму», не считаясь с интересами Петербурга. А также то, что была предложена безальтернативная внеконкурсная концепция развития столь ответственной зоны исторического центра.
Архитектурный конкурс проектов застройки исходил из жестко заданных инвестором параметров. Заседание Совета по сохранению наследия, на котором обсуждались проекты, вопреки установившемуся порядку проводилось в закрытом режиме, аккредитованных накануне журналистов попросили удалиться.
Архитектурное сообщество пыталось настаивать на том, что начинать надо с постановки основополагающего вопроса: как использовать участок в интересах города, что тут должно быть, каковы запросы общества и логика градостроительного развития? Но дискуссию пресек на корню тогдашний председатель КГА Александр Викторов: «Предложения по организации пространства диктует бизнес, и с ним нужно считаться».
Территория, отведенная под «Набережную Европы», совершенно необоснованно была исключена из границ охранной зоны и стала зоной регулирования застройки первой категории (ЗРЗ-1). Затем провернули другой фокус: установили допустимый высотный максимум для фоновой застройки в 28 метров (а это высота 9-этажного дома), несмотря на то что участок этот выходит на берег Невы в месте особо охраняемого главного городского пространства. При этом в законе о Правилах землепользования и застройки для будущего Театра танца закрепили возможность стать локальной доминантой в 40 метров. Хотя в отношении территорий ЗРЗ-1 допустимые высоты нового строительства не устанавливаются законом о ПЗЗ, а должны согласовываться КГИОП и определяться по результатам визуального анализа, историко-культурной экспертизы. Однако тут закон был нарушен. Оригинальное объяснение дал тогда главный архитектор Юрий Митюрев:
— В отношении «Набережной Европы» было сделано исключение — доминанту в 40 метров мы закрепили в ПЗЗ. Этот кусок из зоны регулируемой застройки мы как бы выгрызли…
А вот еще один любопытный эпизод, пересказанный экс-депутатом городского парламента Сергеем Малковым:
— Когда мы под Новый год собрались на комиссии по землепользованию и застройке, Александр Иванович Вахмистров предложил пропустить через компьютерную программу любую локальную доминанту, на которую выпадет подброшенная им над картой монетка. Выпала доминанта с неким номером, пропустили ее через компьютерную модель, а ее разработчики комментируют по ходу: смотрите, отсюда будет видно, и с этой точки обзора, и с этой… Стали выяснять — что же это за доминанта. Оказалось, Театр Эйфмана! На этом Александр Иванович предложил «гаданье» закончить. По «Набережной Европы», говорит, будет приниматься отдельное решение.
Держи карман шире
Евгений Елин в письме к губернатору предлагает обратиться в правительство РФ с просьбой передать участок городу и расторгнуть инвестпроект с ВТБ. «Компенсация понесенных инвестором затрат должна быть осуществлена за счет бюджета города», — полагает чиновник.
На наш взгляд, прокурорская проверка всех обстоятельств продвижения этого проекта и сопутствующих сомнительных корректировок городских законов могла бы выявить и другие источники компенсации — из кошельков ответственных чиновников прежней администрации Петербурга во главе с Валентиной Матвиенко. А в ответ на обозначаемую инвестором сумму (говорится о понесенных затратах в размере около 12 млрд руб.) неплохо бы городу предъявить и свой счет — в частности, за самоуправное уничтожение исторических зданий. И думается, с помощью экспертизы на «коррупциогенность» можно будет посадить не только деревья.
От Николая Романова — Георгию Полтавченко
В значительной мере авторы письма воспроизводят известные аргументы градозащитников и те доводы, что давно приводились и в публикациях «Новой» (см., например, №17 и 22 за 2009 г.). Проект, предлагаемый к реализации структурой банка «ВТБ» под руководством Сергея Матвиенко, исказит охраняемые исторические панорамы — осознали в Смольном, взявшись за разработку Программы сохранения исторического центра Петербурга. Современный комплекс с доминантой Театра танца Бориса Эйфмана перекроет вид на Князь-Владимирский собор, а всемирно известный ажурный силуэт Биржи с Ростральными колоннами уже не будет читаться на фоне неба, а окажется впечатанным в плотный массив жилой застройки. Кроме того, планируемое новое строительство приведет к транспортному коллапсу. Обращается внимание и на ощутимый дефицит зеленых насаждений: на одного жителя у нас приходится не более 15,5 м2, тогда как в Лондоне — 18 м2, а в Нью-Йорке этот показатель достигает 23,1м2. Восполнить его могла бы реализация исторических планов, отводивших рассматриваемой территории роль общественного рекреационного пространства. Именно такое решение, отмечается в послании, «поддерживается всеми горожанами», а закреплено оно было еще в Генеральном плане развития Ленинграда 1948 года.
Строго говоря, замысел этот имеет более древнюю историю.
— Парк здесь задумывался еще Николаем I, — напоминает доктор искусствоведения, профессор Владимир Лисовский. — В 1843-м им было дано предписание провести аллею от нового Александровского парка к окрестностям Мытного перевоза, вплоть до Петровского острова. Эта идея развивалась затем и Александром II. Данное пространство всегда понималось как общественное рекреационное место. В 1913 году несколько петербургских архитекторов спроектировали для территории Тучкова буяна свои варианты зданий, которые должны были принадлежать всему городу и служили бы для выставок, музейных экспозиций, разного рода форумов, занятий спортом. А в 1914-м на Ватном острове предлагалось построить стадион на 30 тысяч человек. Первая мировая война не позволила осуществить эти планы. Сразу после революции мастерская Фомина подготовила свой проект создания зеленой зоны с термами — в античном их понимании. В советское время под руководством Николая Баранова был разработан план создания большого центрального городского парка. Он должен был распространяться от площади Революции (Троицкой) через зеленые насаждения вокруг Петропавловской крепости на нынешнюю территорию «Набережной Европы», дальше через Петровский остров до островов в дельте Невы. В результате осуществления такого чрезвычайно нужного грандиозного замысла могли быть созданы настоящие легкие нашего города! Как видите, во все времена власть, будь то царская, большевистская или советская, видела данную территорию прежде всего как публичную зеленую зону, что неудивительно: она самой природой предназначена именно для этого! — убежден эксперт.
Впрочем, и бизнес во все времена вносил свои коррективы. В конце XIX в. на Ватном острове возводят корпуса казенных винных складов и спиртоочистительного завода (арх. Роберт Марфельд). С 1908 г. начинается засыпка протоков. В очерке 1913 года Владимир Курбатов отмечал: «Совсем еще недавно вдоль Александровского проспекта тянулись тихие каналы, окаймленные аллеями. Каналы уже исчезли. Теперь засыпаются протоки между питомниками и пеньковым буяном. Скоро распродадут их на участки, и исчезнет одно из приятнейших мест Петербурга».
В 1919 г. кирпичные промышленные корпуса занимает Институт прикладной химии, впоследствии получивший статус государственного и изрядно разросшийся. К 1960 г. для ГИПХа выстраивают новые громадные здания. Казалось, такое решение хоронило последнюю надежду на превращение этой зоны в городской парк. Закрепление в водоохранной зоне среди жилой застройки объекта такой степени опасности трудно квалифицировать иначе как преступление перед городом и его обитателями. По свидетельствам бывших работников ГИПХа, там хранились очень токсичные и взрывоопасные вещества, в частности жидкий хлор и калий — взрывающийся при взаимодействии с водой. В качестве защитного слоя использовали керосин, которым заливалась расположенная на территории громадная чаша с калием.
Вывод опасного производства из исторического центра с запланированной рекультивацией участка и демонтаж диссонирующих зданий советской поры — единственная польза, принесенная городу проектом «Набережная Европы». На этой стадии его самое время остановить. Пока на зачищенной территории не проклюнулись очередные драконовы зубы — на сей раз пусть и не смертоносные для всего живого, но угрожающие взорвать самое дорогое, что есть у Петербурга: его небесную линию, составляющую признанную ЮНЕСКО универсальную ценность нашего объекта всемирного наследия.
Откуда ноги растут
По одной из версий, именно с предстоящей сессией ЮНЕСКО, которая откроется в Петербурге в конце июня, связано вызревающее решение отказаться от проекта Матвиенко-сына в пользу возвращения к историческим планам создания городского парка. Такой пиар-ход способен переключить внимание с очередной двойки, ожидающей российскую сторону за вновь не выполненную работу по Петербургу. Три последних года из раза в раз сессия выносит нам предостережения и требует представить откорректированную версию границ и состава петербургского объекта, разработать буферные зоны и единую систему управления. По состоянию на сегодня не представлено ничего — материалы, подготовленные рабочей группой под руководством профессора Сергея Семенцова, осели где-то под чиновничьим сукном. А проект резолюции сессии готовится, понятное дело, не за неделю до начала ее работы. И он, судя по всему, не сулит нам ничего, кроме скандала. Меж тем ожидается, что на ее открытие прибудет президент Владимир Путин. Роль нерадивого школьника, отчитываемого за разбитые стекла и опять не сделанное домашнее задание, ему едва ли по вкусу. Куда более приличествующим случаю будет амплуа цивилизованного европейца, понимающего ценность исторического ландшафта. Этому амплуа, кстати, вполне соответствует предвыборный путинский этюд с отменой застройки территории снесенной гостиницы «Россия» в пользу создания там парковой зоны.
Бытует и другая версия, отсылающая к якобы имеющемуся конфликту интересов ВТБ и Газпрома. Газпромовские структуры могут стремиться к расширению своей экспансии на территорию, ранее предоставленную под «Набережную Европы», — они уже владеют рядом объектов, расположенных в непосредственной близости. Это, в частности, бизнес-центр «Арена-Холл» возле дворца спорта «Юбилейный», говорят и о приобретении более десятка квартир в жилом комплексе на углу Мытнинской набережной и Зоологического переулка. Минувшей зимой стало известно о переговорах с городскими властями хоккейного клуба СКА (совет директоров возглавляет Геннадий Тимченко, а владеет клубом ЗАО «Петербургрегионгаз») относительно строительства новой спортивной арены на месте «Юбилейного».
Тяжкое наследие матвиенковского режима
Есть и третья версия — почти эпическая, выводящая Георгия Полтавченко в образе Георгия Победоносца, нещадно разящего разнообразных поганых чудищ, порожденных беспределом времен Валентины Ивановны. Масштабы натворенного, случалось, и ее саму повергали в гнев. Помнится, в один из традиционных объездов вверенных территорий довелось экс-губернатору упереться взором в стеклянную громаду упомянутого выше «Арены-Холла» (загадочным образом выросшего из разрешения на строительство небольшого кафе быстрого питания). Стала она возмущаться — во что площадь у «Юбилейного» превратили, как такой ужас мог тут появиться?! Перетаптывавшийся подле Александр Вахмистров только и мог под телекамеры промямлить: «Трудно отказать, когда инвестор потратил много времени, полтора года собирал согласования, которые ему тоже не даром даются…»
Представители компании Матвиенко-сына нынче пытаются играть роль обманутой честной девушки, которую поматросили и бросили. Наш проект, говорят, с самого начала был открытым, мы все обязательства выполнили, все делали по закону. Да полноте, господа. Не у всех же такая девичья память.
Шаг за шагом, на протяжении всей истории продвижения этого проекта, городские законы прогибались под намерения компании Сергея Матвиенко. Здания комплекса казенных винных складов и спиртоочистительного завода были исключены из списка выявленных объектов культурного наследия. Теперь все они снесены, хотя к началу демонтажа уже вступил в силу закон, запрещающий уничтожение любых, а не только включенных в список объектов — если те построены до 1917 года.
Летом-2008 мастер-план застройки территории «Набережной Европы» представили на градсовете. Уже тогда эксперты подвергли его сокрушительной критике — их возмутил продемонстрированный подход — «выжать из территории по максимуму», не считаясь с интересами Петербурга. А также то, что была предложена безальтернативная внеконкурсная концепция развития столь ответственной зоны исторического центра.
Архитектурный конкурс проектов застройки исходил из жестко заданных инвестором параметров. Заседание Совета по сохранению наследия, на котором обсуждались проекты, вопреки установившемуся порядку проводилось в закрытом режиме, аккредитованных накануне журналистов попросили удалиться.
Архитектурное сообщество пыталось настаивать на том, что начинать надо с постановки основополагающего вопроса: как использовать участок в интересах города, что тут должно быть, каковы запросы общества и логика градостроительного развития? Но дискуссию пресек на корню тогдашний председатель КГА Александр Викторов: «Предложения по организации пространства диктует бизнес, и с ним нужно считаться».
Территория, отведенная под «Набережную Европы», совершенно необоснованно была исключена из границ охранной зоны и стала зоной регулирования застройки первой категории (ЗРЗ-1). Затем провернули другой фокус: установили допустимый высотный максимум для фоновой застройки в 28 метров (а это высота 9-этажного дома), несмотря на то что участок этот выходит на берег Невы в месте особо охраняемого главного городского пространства. При этом в законе о Правилах землепользования и застройки для будущего Театра танца закрепили возможность стать локальной доминантой в 40 метров. Хотя в отношении территорий ЗРЗ-1 допустимые высоты нового строительства не устанавливаются законом о ПЗЗ, а должны согласовываться КГИОП и определяться по результатам визуального анализа, историко-культурной экспертизы. Однако тут закон был нарушен. Оригинальное объяснение дал тогда главный архитектор Юрий Митюрев:
— В отношении «Набережной Европы» было сделано исключение — доминанту в 40 метров мы закрепили в ПЗЗ. Этот кусок из зоны регулируемой застройки мы как бы выгрызли…
А вот еще один любопытный эпизод, пересказанный экс-депутатом городского парламента Сергеем Малковым:
— Когда мы под Новый год собрались на комиссии по землепользованию и застройке, Александр Иванович Вахмистров предложил пропустить через компьютерную программу любую локальную доминанту, на которую выпадет подброшенная им над картой монетка. Выпала доминанта с неким номером, пропустили ее через компьютерную модель, а ее разработчики комментируют по ходу: смотрите, отсюда будет видно, и с этой точки обзора, и с этой… Стали выяснять — что же это за доминанта. Оказалось, Театр Эйфмана! На этом Александр Иванович предложил «гаданье» закончить. По «Набережной Европы», говорит, будет приниматься отдельное решение.
Держи карман шире
Евгений Елин в письме к губернатору предлагает обратиться в правительство РФ с просьбой передать участок городу и расторгнуть инвестпроект с ВТБ. «Компенсация понесенных инвестором затрат должна быть осуществлена за счет бюджета города», — полагает чиновник.
На наш взгляд, прокурорская проверка всех обстоятельств продвижения этого проекта и сопутствующих сомнительных корректировок городских законов могла бы выявить и другие источники компенсации — из кошельков ответственных чиновников прежней администрации Петербурга во главе с Валентиной Матвиенко. А в ответ на обозначаемую инвестором сумму (говорится о понесенных затратах в размере около 12 млрд руб.) неплохо бы городу предъявить и свой счет — в частности, за самоуправное уничтожение исторических зданий. И думается, с помощью экспертизы на «коррупциогенность» можно будет посадить не только деревья.
Татьяна ЛИХАНОВА