Урановое море, кисельные берега

Медвежья услуга
Тот, кто хотя бы раз побывал на Ладоге, не мог не почувствовать могучую силу притяжения этого северного уголка. Полные грибов и ягод леса, огромные валуны, поросшие мхом скалы, наконец, просторы самого Русского моря – так в старину называли это самое большое озеро Европы. Всякого приезжающего сюда охватывает чувство, похожее на возвращение в детство, которое, может, и помнится смутно, но навсегда остается в крови.
Вольная Ладога манит. Не удивительно, что сюда, в Карелию, за сотни километров, едут отдыхать петербуржцы. Многие остаются здесь – покупают дома в деревнях, строят коттеджи. Отстраиваются и преуспевающие местные жители. И в дизайне модных финских особняков, которые в этих местах наиболее популярны (как-никак бывшая Финляндия), вдруг проглянуло то, каким должно быть будущее этих мест: курорт, туристический рай, Мекка здорового образа жизни.
– У нас тут идеальные места для отдыха, – говорит зам управляющего Салминской поселковой администрации Лидия Новожилова. – Пляжи песчаные на десятки километров, чистая вода, леса нехоженые. Только вот последнее время в Каркку едут все меньше. Да и у нас, живущих здесь, душа неспокойна. А все из-за этого «богатства», что обнаружили под землей.
15 лет назад геологи нашли в районе деревни Каркку урановое месторождение. И хотя первые скважины пробурили в начале 90-х, деревенские жители тогда об уране ни слухом ни духом – в те годы тема считалась закрытой. Буровые машины вернулись в Салминский район в 99-м. Пять лет назад и поползло из дома в дом грозное слово «уран».
Теперь уже геологи в открытую говорят, что руда залегает на глубине 150 – 350 метров, что от поверхности ее отделяют мощные пласты мареновых и базальтовых отложений, так что на человека таящаяся под землей радиация не действует никак.
Правда, до сих пор жители не знают, что под их деревней Каркку, что в переводе с финского означает «медведь», находится уникальное – единственное в России – месторождение, которое можно сравнить только с крупнейшими урановыми залежами Канады. На некоторых участках содержание урана в руде достигает 19% – редкий случай.
Геологи радуются. А деревенские жители на грани отчаяния – что теперь будет с ними? Природа оказала им медвежью услугу. Так что древние финны, назвав деревню Каркку, будто глядели в чистую ладожскую воду...

Урановый голод
В советские времена вряд ли бы кто взялся искать тут уран. На берегу прозрачной Ладоги? Под боком у Ленинграда? Зачем, когда крупнейший в мире добытчик урана Советский Союз имел огромные месторождения в Казахстане, Узбекистане, и в достаточно пустынных, безлюдных местах.
С распадом СССР Россия, имеющая 30 блоков АЭС, осталась с одним- единственным действующим месторождением Стрельцовское, что в Забайкалье. Оно едва обеспечивает половину годовых нужд атомпрома. Откуда атомщики берут вторую половину? Из запасов, накопленных в советские времена. Но их, по оценкам академика РАЕН Александра Портнова, хватит всего на 5 – 7 лет. Словом, уже сегодня над российскими атомными реакторами замаячила тень уранового голода.
Перспектива голодной смерти отечественного мирного атома способна тронуть самое черствое сердце. Хотя погибнуть ему, безусловно, никто не даст – у науки и специалистов атомпрома существует целый ряд запасных вариантов. И все-таки стоит разобраться, кто виноват в создавшемся дефиците.
По словам того же Александра Портнова, до середины 90-х годов складские запасы урана в России достигали фантастической цифры – 220 тысяч тонн. При этом ежегодная потребность российских АЭС, а также станций, построенных СССР в Восточной Европе, составляет около 6 тысяч тонн. По-видимому, эти запасы показались тогдашнему премьеру – Виктору Степановичу Черномырдину – слишком обременительными. Так или иначе, но он принял решение о продаже почти всего урана США. Как утверждает академик Портнов, сделка состоялась без предварительного обсуждения с учеными и специалистами. И самое обидное, уран ушел за бесценок. После этого в России его осталось не более 20 тысяч тонн.
Похоже, теперь атомное ведомство готово на самые радикальные шаги. Хотя урановые разработки уже по своей природе не могут быть безопасными. Радиоактивная пыль, образующиеся при его добыче, оседает в почвах, водоемах, постепенно превращая окрестности в зону экологического бедствия. Неужели Приладожье обречено на эту горькую участь?
– Добычу урановых руд можно сделать и безопасной, – считает главный геолог ГП «Невскгеология» Владимир Кушнеренко. – Например, французы ведут поиск урановых руд в провинции Шампань, по соседству со знаменитыми виноградниками. Все дело в размерах инвестиций, которые будут затрачены на экологию. Если в предполагаемые разработки в Каркку вложить серьезные средства, добыча тоже может быть безопасной. Другое дело, окажется ли она при этом рентабельной? Так что здесь требуются основательные расчеты.

Традиции у нас другие
Допускаем, что французы не поскупятся на экологию. Щедрость же российских инвесторов вызывает сомнения. Ведь уже только на стадии разведки урана местное население Каркку оказалось загнанным в угол.
– Посмотрите, что сделали с болотом, где всю жизнь мы собирали ягоды, – говорят в одни голос супруги Надежда и Николай Устиновичи. – Бурильная техника изуродовала лесную подстилку, теперь лет десять о ягоде забудь. А дороги проселочные как разворотили...
Но самое главное – буровики бросают скважины открытыми. Их в окрестностях деревни пробурено многие сотни. Народ поначалу заглядывал в зияющие в земле дыры или торчащие трубы. Но потом на всякий случай стал держаться подальше. Ведь по технологии – а жители это выяснили достоверно – скважины должны цементироваться.
– Буровики тампонируют скважины глиняным раствором, – объясняет начальник буровиков цеха №1 ГП «Невскгеология» Петр (фамилию назвать отказался). – Водоносные горизонты должны быть перекрыты, чтобы по ним не распространялась вода, омывающая урановую руду...
Но в том-то и вся закавыка, что традиции у нас другие.
...Метрах в шестистах от берега озера слышен шум работающей буровой. Идем на звук.
– Тампонаж? А зачем? – улыбается симпатичный буровой мастер Эльдар Ахметов. – Всю жизнь так работаем. Со временем скважины сами заваливаются...
– В прошлом году мой колодец забурлил, словно кипящий чайник, – рассказывает Николай Устинович. – Вода в нем помутнела от глины. В это время примерно в километре работала буровая. Выходит, наши колодцы связаны со скважинами, как сообщающиеся сосуды?..


Слепцы
– К нам никто не обращался, – комментирует главный геолог ГП «Невскгеология» Владимир Кушнеренко. – При жалобах мы компенсируем местным жителям ущерб. Но на сегодня у нас нет никаких тревожных сигналов, в том числе и от местной администрации, так что все в порядке.
Дело в том, что жители Каркку и не догадываются о своих правах. Им об этом просто никто не рассказал. Похоже, не догадывается о своих правах и местная власть.
– Мы не представляем, опасны или нет геологические изыскания, – говорит Лидия Новожилова. – Документов никаких на этот счет не видели. Брошенные скважины? А разве такое есть? Давайте позвоним в районную администрацию Питкяранты, там должны знать. Только вот телефон у нас не работает – отключили из-за неуплаты...
Звоним из находящейся по соседству коммерческой фирмы. Замглавы Питкярантской администрации местного самоуправления Владимир Звездинов тоже не совсем в курсе: «Наша задача дать письменное разрешение на продолжение изыскательских работ(?!). Контролем за охраной природы занимается правительство Карелии». Как занимается, мы уже поняли...
У средневекового художника Питера Брейгеля есть картина «Слепцы». Цепочка незрячих странников, держась друг за руга, следуют за первым, который уже валится в пропасть. Жители Каркку и местные власти в чем-то напоминают этих персонажей. Они не протестуют против разбитых дорог, изуродованного болота, незакрытых скважин, кипящих колодцев, словно ничего не видят, а потому не понимают.
Такое население, вообще говоря, очень удобно. Оно не требует денежных компенсаций за попранное право на чистую окружающую среду, не настаивает на соблюдении технологий, хотя стоимость тампонирования, по словам того же начальника бурового цеха №1 Петра, составляет 8% от стоимости бурения скважины...
Поисковые работы геологи планируют закончить в Каркку в первом полугодии 2006 года. Результаты изысканий передадут в Министерство природных ресурсов РФ, которое, в свою очередь, представит отчет федеральному правительству. За ним и окончательное решение.
Правда, по мнению Владимира Кушнеренко, месторождение в Каркку все же скорее законсервируют и оставят в резерве. Геолог с почти 30-летним стажем считает, что Приладожье – трудно совместимое с урановыми разработками место. Тем более сегодня в России уже идут испытания Долматовского месторождения в Зауралье, найден уран в южной части Новой Земли.
А вот коллега Владимира Константиновича – главный геолог Департамента госконтроля по Северо-Западному федеральному округу МПР РФ Алексей Лебедев – придерживается иного мнения: «Скорее всего, Каркку будет выведен на промышленную эксплуатацию. Думаете, столько лет геологи будут трудиться впустую?...»
Итак, возможен и тот и другой сценарий развития событий. Но чем больше мы будем напоминать персонажей Питера Брейгеля, тем вероятней разворачивание второго. И тогда прощай, вольная Ладога – туристический рай, страна нашего детства...

Лина ЗЕРНОВА