Уважаемые читатели! По этому адресу находится архив публикаций петербургской редакции «Новой газеты».
Читайте наши свежие материалы на сайте федеральной «Новой газеты»

По морю в грозу

24 марта 2005 10:00

Глотатели пустот! – обзывала таких, как мы с вами, Марина Цветаева. Ну и еще по всякому: хвататели минут, чесатели корост. Бессмысленно, дескать, проводим жизнь, шелестя испачканной, испечатанной бумагой. Предостерегала молодое поколение: «Брось, девушка! Родишь – читателя газет».




Сама, по-видимому, точно не читала. Во всяком случае, о том, что замужем за наемным убийцей (деликатно, по-современному говоря – за агентом спецслужб), – узнала на допросе в полицейском участке.
Дело было 70 лет назад во Франции. Не знаю, как теперь там, – а у нас чтение газет сделалось архаической причудой: все равно что нюхать чихательный табак.
Новостями кормят принудительно, от них не скроешься, – а потребность сверить собственный здравый смысл с чьим-нибудь еще – как и способность доверять кому бы то ни было – крайне ослабела. С информацией, как и с дезинформацией, каждый справляется в одиночку. (Большинство – не справляется.)
Все же несколько газет – как пережиток эпохи уважения к печатному слову – хоть и слабо, но светились все эти годы в идейном нашем пространстве (подобном горящему торфянику). И все еще существуют – благодаря чему не только читатели не перевелись, но и писатели остались.
Писатели газет! (Эпитет, которым одаряет их гениальная М. Ц., символ духовности, не стану и приводить.) Эта профессия – сама тщета: сразу же представляешь клетку, в клетке – колесо, в колесе – безобидного грызуна, преодолевающего гиподинамию. Полет на месте.
Но ежели размотать обратно и растянуть по прямой весь путь, проделанный колесом, – получится многокилометровая бегущая строка. Сложить ее в 16-ю долю типографского листа – выйдет книга.
Наступает для газетного писателя такой момент (был и у меня): посеянный ветер вдруг стихает, пора подсчитать урожай. Не то чтобы действительность объявила антракт, – но актеры все другие, с декорацией тоже что-то случилось, – ту ли пьесу играют? восстановим-ка мысленно порядок сцен.
Не всякий решится. Скажу прямей: только тот, кто писал по совести, что думал на самом деле. Риск остается и для такого автора, риск страшного удара по самолюбию: вдруг окажется, что нынешнее состояние реальности опровергло весь ход твоих мыслей за столько лет; что ты, стало быть, судил о происходившем близоруко, если не превратно; и значит, работал впустую, если вообще не во вред своим же идеалам. Потому что – смейтесь, если хотите, – не бывает газетного писателя без идеалов, хотя бы фальшивых. И самое страшное, что может с ним случиться, – это разочароваться даже не в том, что делал, а – в том, ради чего.
Хотя и в этом случае труд газетного писателя не пропадает совсем напрасно. Ведь чем он занимался? Превращал в текст течение времени. Получились как минимум записки политического метеоролога; историку климата пригодятся. Независимо от того, потепление наступит или оледенение.
Но мой сегодняшний двойной сюжет гораздо веселей. В книге Бориса Вишневского «К демократии и обратно» (СПб.: ООО «Интеграл-Информ», 2004) единственное, с чем я не согласен решительно, это как раз тройное «и» на обложке. А против книги Дмитрия Травина «Железный Винни-Пух и все, все, все... Либерализм и либералы в российских реформах» (СПб.: Дело, 2004) – уверенно могу сказать одно: слишком тяжела, 850 страниц, читать не перечитать, одной бессонной ночью не отделаешься.
Оба – известные люди, у них узнаваемые лица и голоса. За последние полтора десятилетия (сборник Б. В. включает статьи, написанные в 1992–2004 гг., сборник Д. Т. охватывает 14 лет) мы привыкли полагаться на их порядочность и храбрость.
Короче, имеют место два важных положительных факта словесно-политической жизни. Сразу две серьезные, честные книги. Отчего бы рецензенту не устроить по такому случаю небольшой праздничный фейерверк, по дороге развлекая публику симпатичными подробностями сравнительного портрета. Например: Б. В. то и дело повышает звук, а Д. Т. – никогда. Зато у Д. Т. кругозор шире. Или: Д. Т. – скорее либерал, чем демократ, а Б. В. – наоборот. Д. Т. больше интересуется т. н. базисом – состоянием труб и проводов там, внизу, – а Б. В. протечками в т. н. надстройке. И т. д.
Проблема только в том – и, наверное, не только моя проблема, – что наши авторы почти ни в чем по существу не согласны друг с другом, а кто из них прав – неизвестно. По крайней мере, мне.
Вот пример. Один из главных тезисов Бориса Вишневского: теперешнее положение вещей – «неизбежное следствие поставленного в 1991 году эксперимента по превращению России из парламентской республики в республику президентскую. «Президентская модель», будучи «наложена» на вековые традиции единоначалия и единомыслия, и уверенности в том, что начальник выше закона, а сам закон, что дышло, не могла «родить» ничего иного». Соответственно, предлагается выход: «...значит, надо изменить само это решение. Отказавшись от «президентской модели» и ее продолжения – прямых выборов губернаторов населением».
Это сказано в 2002 году. Тогда звучало вполне убедительно, сейчас – не вполне. Поскольку с каждым днем все ясней, что реальное содержание текущей нашей истории абсолютно не зависит от формы сосудов: несвобода перетекает из одного в другой.
Вот Дмитрий Травин и говорит: «Можно сколько угодно предлагать Путину спрятать выросшую у него харизму в карман и передать власть парламенту. В условиях сохранения авторитарного сознания большей части общества это будет не только ошибочно с политической точки зрения, но и наивно с социальной. Президент-доброхот канет в Лету, а партия власти останется и найдет себе нового представителя. Парламентская республика возможна будет в России только тогда, когда помимо партии власти сформируются иные сильные партии, способные претендовать на ответственную власть, а не просто на место у кремлевской кормушки».
Тоже, знаете ли, довод не с потолка. Вспотеешь опровергать. Если вы не Борис Вишневский: «Часто предлагают дождаться, когда сознание людей перестанет быть «монархическим», когда граждане будут готовы к тому, чтобы ответственно выбрать себе власть, когда политические партии реально встанут на ноги... Но с такой же вероятностью может закипеть чайник, поставленный на холодную плиту».
И так почти во всем. Скажем, что первей – собственность или свобода? Или – гений ли Гайдар? Трус ли был Собчак? (В обеих книгах – блестящие профили того и другого, и еще доброй дюжины премьеров и прим нашей исторической антрепризы.) Вообще – могло ли все сложиться как-то иначе? Нельзя ли было разбитое корыто склеить так, – либо, что ли, паруса поставить такие, – чтобы, пустившись на нем по морю в грозу, приплыть к берегу не столь угрюмому?
Стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой, как мнения Дмитрия Травина и Бориса Вишневского. А я умудряюсь, проклятый соглашатель, сочувствовать обоим. То есть страдаю. Страдаю типичной интеллигентской, обывательской непоследовательностью, с позволения сказать, ума.
Вот как текущий за окошком март: по состоянию света – либерал, по содержанию снега – демократ. Подавай мне правду и справедливость в одном флаконе. Всеобщее благосостояние – не ущемляя ничьих свобод. И чтобы щучье веление совпало с моим хотением. И правая рука голосовала синхронно с левой ногой.
А эти две книжки, с наполняющей их массой сведений, рассекаемой прозрениями, – есть как бы история моей бедной политической души. Нашей общей – образованных, которые хотели хорошего. Но которых никто не спрашивал и не слушал. Отчасти как раз потому, что мы не умеем собирать мысли в кулак. А которые хотят плохого – те умеют. Тем более что мыслей у них – чуть.
Сказать откровенно, сильней всего на меня подействовала статья, открывающая книгу Дмитрия Травина, – «Что такое либерализм?» Ничего этого я – стыд и позор! – не знал, и мне так понравилось: про невидимую руку высших сил, которая обустраивает природу и экономику «так, что из каждого кризиса естественным путем находится выход». И про философию невмешательства, которая помогает человеку найти самого себя. Невероятно красиво. Я, вот именно, самого себя тут же (наконец-то!) и нашел. Оказался либералом. Стихийным, зато чистейшей воды: уж я-то, не как некоторые Гайдары и Чубайсы, в экономику, слава тебе, Господи, не вмешивался отнюдь и отродясь.
Да и в политике меня практически все устраивает. Не нравится только, что государство такое лживое и жестокое и впадает поэтому в пошлость и подлость на каждом шагу. Ну и людей большинства немного жаль. Несмотря на их ненормативную (это между нами, демократами) глупость.
По-моему, Борис Вишневский и Дмитрий Травин тоже так думают, петербургские писатели газет.

Самуил ЛУРЬЕ