Последний звонок

В трехкомнатной квартире Людмилы Владимировны и ее 22-летнего сына Павла последний звонок прозвучал на прошлой неделе, во вторник. Правильнее сказать – на бывшей их квартире. За дверью ждал судебный пристав. Вечер семья встретила в обшарпанной коммуналке: одна комната на двоих. На полтора-два километра дальше от метро, на три километра дальше от городского центра.
Жизнь взаймы для Людмилы Владимировны началась в девяносто седьмом, когда умер муж и ей пришлось в одиночку растить несовершеннолетнего сына. Через год, в придачу к потере кормильца, грянул обвал рубля – и тяжелое положение стало невыносимым. Отныне счета ЖКХ она оплачивала «по возможности», то есть частично и время от времени.
Но и когда сын возмужал и обзавелся профессией, долги продолжали копиться. Неизвестно, что тут считать главной причиной – то ли полосу неудач и периодическую безработицу в их семье, то ли душевный надлом, привычку жить одним днем без оглядки на будущее; только к августу 2004-го, когда грянул вердикт о выселении, на квартире «висели» тридцать тысяч рублей; а за последний год – от суда до исполнения – эта сумма выросла еще на полстолько, перевалив за 46 тысяч.
Недоимку эту, кстати, никто не снимал. Даже после депортации семья осталась в долгу: они ж не со своей квартирой расстались, с муниципальной.
Первая жертва. Почему – они? Именно поэтому: статус социального найма, проживание на птичьих правах. Пусть задолженность не рекордная по сравнению с теми неплательщиками, что меряют счет уже на сотни тысяч; зато не инвалиды, не пенсионеры, все проходит без лишнего шума. И не собственники. На них легче обкатать технологию, прежде чем браться за остальных. Кроме того, бедой обернулся излишек жилплощади. Сравните: администрация Кировского района переселяет всего двоих, в одну 15-метровую комнату... а получает в распоряжение трехкомнатные апартаменты.
Иное дело – ворошить муравейник, когда семья из пяти человек занимает «двушку» средних размеров. Как признались чиновники, таких трогать пока нет смысла. Выбрасывание «социальщиков» в никуда законом не предусмотрено, будь добр им нарезать по норме – шесть метров на каждого. Что ж им, «зажавшим» по двести тысяч, еще и жилье большего размера предоставлять за беспримерное поведение?
Так что волны изгнаний в ближайшее время не предвидится. В том же Кировском районе – около сорока трех тысяч должников, шестьдесят пять кандидатов на вылет... и всего три комнаты для вселения. Кто следующий получит повестку в суд – сейчас решает администрация. Грубо говоря, руки коротки добраться до всех одновременно. Впрочем, по мнению чиновников, массовые репрессии не понадобятся.
Первая наглядная порка сделала свое дело. «Злостные» из социального фонда оценили опасность и больше не рвут предписания, не кроют посланцев из жилкомсервиса трехэтажным матом. Сами приходят, пытаются договориться об отсрочке – или, назанимав по друзьям и соседям, топают прямиком к сберкассе. А чиновники в РЖА с удовольствием цитируют шолоховского персонажа: мол, цель оправдывает средства, моя задача – к посевной хлеб собрать... «и если бы из куркулей от каждого удара наганом по сто пуд пшеницы выскакивало, я бы только тем и занимался, что ходил по дворам да стукал их».
Мой знакомый, председатель ЖСК, от своих «куркулей» стонет. Семейство набрало задолженность почти до шестидесяти тысяч, паразитируют на соседях (а на кого еще в кооперативе расходы ложатся?). И попробуй их угрызи. То, что они – собственники, еще преодолимо; принудительные продажи квартир на торгах вскоре обещают стать обычным делом. Беда в другом. Наличие детей – это все, тупик. В подобных случаях даже администрация приступиться не может, отдел образования не позволит. Что ж, могут спокойно накапливать долги и дальше – до того дня, пока младшему не стукнет восемнадцать?
Смотря как повернется. То, что еще вчера казалось незыблемо-вечным, завтра может быть отброшено как пережиток социализма. Это сегодня у администрации больше ограничений, чем прав (не то что на улицу – за пределы района переселить не моги). А завтра может остаться лишь одно правило – рыночное. Должен – плати, не можешь – съезжай. Выбирай жилье по карману, а не по своему хотению.
Как объясняют в РЖА, те управляющие компании, что примут бразды после акционирования ЖКХ, церемониться не станут: их дело – содержание жилфонда, а не благотворительность. Пройдет очередной этап реформы... Тут и жди шквала исков о взыскании и выселении. Коммерсант требует живых денег, а не справки из отдела образования или социальной защиты.
Предвидится и волна встречных исков. Против задранных до небес тарифов. Против необоснованных расходов. А то и краж: схемы увода денег в «черную дыру» (через липовые ТСЖ и недействительные платежки) работают уже сейчас. И устроить клиентам астрономические долги с неприятными последствиями можно запросто.
А «подмоченные» квартиры обменивают и продают уже сегодня, – отмывая таким образом от коммунальных грехов, накопленных за многие годы. Откуда риелторы черпают данные, работники жилищно-паспортной службы и бухгалтерии объяснить не могут. Деловые люди выходили с предложениями и на Людмилу Владимировну. Судя по предложенным вариантам (куда как неравноценным), бизнес приносит немалый навар. А что вы хотели – в добром деле, когда ближнего выручают, к рукам всегда что-нибудь да прилипнет.
Сегодня она разбирает и приводит в порядок сваленные в комнате вещи – обломки прежнего благополучия. Кого винить: чиновников, направивших первый удар туда, где жилплощадь больше, а хлопот меньше? Самих «погорельцев», которым все эти годы хватало денег лишь на себя? Неготовность к новым реалиям, запоздавшее избавление от социалистической привычки жить «по потребностям»?
Вообще-то здесь применительно к личностям прокурорский тон неуместен. Пусть первым бросит камень тот, кто воображает, что его самого не коснется – никогда, ни при каких обстоятельствах.

Дмитрий ПОЛЯНСКИЙ
фото Александра БАНЬКОВА