Строительная пьеса для виолончели с оркестром

Этой трещины Мстислав Ростропович не видел

Нехорошая квартира
Юрий Щеголев и Ирина Каменева купили квартиру в 2000 году. О том, что покупают жилплощадь под бывшей квартирой Дмитрия Шостаковича (композитор 20 лет прожил в квартире №7, этажом выше), они знали. Ну что ж, Шостакович так Шостакович... На ремонт квартиры ушло два года. И вот как-то в июле 2002 года семья уехала на дачу. Но через два дня им позвонили соседи: дескать, в квартире Шостаковича начался ремонт, и строители просят приехать. Когда квартиранты вернулись, то, во-первых, узнали о том, что квартиру над ними купил всемирно известный виолончелист Мстислав Ростропович. А во-вторых, они обнаружили, что потолок в их собственной квартире поднялся и пошел трещинами. Причина оказалась проста: ремонтники вынесли из квартиры №7 мебель и снесли временные перегородки, ослабив тем самым нагрузку на пол. Тогда Юрий и Ирина вызвали строителей для того, чтобы заактировать «разрушения». Подпись на акте поставил Сергей Глинко - заместитель генерального директора «НПФ Стройсервис ЛТД», он заверил жильцов, что весь ущерб возместят.
Шло время. Как-то Ирина Каменева ощутила, что отлично слышит, что делается наверху, хотя до этого звукоизоляция в квартире была абсолютной. Когда муж с женой поднялись наверх в 7-ю квартиру, то увидели «котлован посреди комнаты глубиной сантиметров восемьдесят». Но их заверили, что все делается как надо. Через какое-то время строители как будто восстановили несущие перекрытия пола и положили паркет, но звукоизоляция все равно осталась жуткой, а в пятой квартире от малейшего движения наверху стали, по словам истцов, «ходуном ходить» стены.
Воззвания к строителям были безрезультатны, как и все попытки проверить документацию фирмы. Сергей Глинко, впрочем, демонстрировал жильцам парижскую доверенность на проведение работ за подписью самого Мстислава Леопольдовича Ростроповича. Тогда Юрий Щеголев и Ирина Каменева попросили жилконтору провести экспертизу разрушений в их квартире. Результатами которой они оказались крайне удивлены. Ведь им-то казалось, что надо всего лишь восстановить лепнину и сделать косметический ремонт. Но выяснилось, что дела оказались хуже, чем они думали, впечатляла и сумма восстановительного ремонта - 316278 рублей.
Продолжая интересоваться документами «Стройсервиса ЛТД», Юрий и Ирина выяснили, что фирма работает без разрешения Бюро технической инвентаризации. А проанализировав копию плана напольных перекрытий, по которому шли работы, они пришли к выводу, что подобный план не мог пройти необходимых согласований с Госсанэпиднадзором и Ростехнадзором. Но и это еще не все.
- В соответствии с законом об охране памятников, - рассказал «Новой газете» адвокат истцов Родион Егоров, - все работы в этой квартире должны были проходить по согласованию с Государственной инспекцией по охране памятников, и проводить ремонтные работы должны были реставраторы.

Собака лает – адвокат идет
По словам истцов, зимой события стали приобретать зловещий оттенок. Полина Кайдалова, их первый адвокат, решила достать всю проектную документацию «Стройсервиса», но директор Александр Гребенников заявил, что в квартире Шостаковича они лишь перестилали паркет, никаких несущих перекрытий не трогали, а бумаг он не отдаст. А когда адвокат выходила из офиса, на нее вдруг набросилась собака, которую, правда, сразу же отозвали.
Позже какой-то парень, идущий по лестнице, бросил Юрию Щеголеву: «Береги жену и детей».
- Я тогда не сразу понял, о чем речь, - говорит Юрий Щеголев. - А потом уже и не знал, что делать. Жена - в больнице (она оказалась там в результате всей этой нервотрепки и, к сожалению, потеряла один глаз, так что теперь - инвалид второй группы), ребенок сдает сессию, и нам никуда не уехать. Машину я уже давно не оставляю рядом с домом. Должен сказать также, что все мы уже написали завещания, понимая, насколько все серьезно.

Тогда они решили обратиться к журналистам. Седьмого февраля должна была приехать комиссия Ростехнадзора, и в этот же день появились телевизионщики.
- Когда журналисты уже закончили съемки, - рассказывает Юрий Щеголев, - до приезда комиссии оставалось 15 минут. Телевизионщики решили, что пока поднимутся этажом выше и попробуют поснимать во владениях маэстро. Строители, конечно, их не пустили, а когда они опять спустились к нам, раздался телефонный звонок: двое членов комиссии заболели - все отменяется. Вот такое неожиданное совпадение.
Комиссия появилась десятого числа, и итогом посещения стало устное решение о том, что полы в седьмой квартире все-таки надо перекладывать.
- Да, «Стройсервис» готов сделать у нас ремонт, - говорит Юрий Щеголев, - но скажите, как я могу доверять фирме, которая, во-первых, выполняет работу некачественно, а во-вторых, угрожает моей семье?

Все было не так
Телефонный разговор с генеральным директором ООО «НПФ Стройсервис ЛТД» Александром Гребенниковым начался неожиданно: «А что я буду комментировать? Никому же не интересно, что я скажу, все и так всё без меня знают». И все же диалог состоялся.
- Александр Александрович, какие работы вы осуществляли в квартире №7 на Марата, 9?
- Наша фирма существует уже десять лет и работает профессионально. Мы не сносили несущих стен, не перекладывали полы, потому что это старый фонд, там нет железобетонных перекрытий - несущими являются деревянные балки, и перекладывать что бы то ни было невозможно. Мы поклеили обои, перестелили паркет, заменили двери, окна и радиаторы отопления.
- Прокомментируйте пожалуйста, заявления жильцов об угрозах в их адрес?
- Да это глупо комментировать. Я все жду, когда кто-нибудь напишет о том, как я их адвоката собакой травил... У нас на производственной площадке живет дворняжка Глаша: приезжайте - посмотрите на нее.
- Почему вы не отдали Полине Кайдаловой проектную документацию?
- Я, если честно, не совсем понял цель визита этой дамы. Она пришла и начала требовать денег. Я от такой наглости несколько обалдел и сказал, что не дам ей ни денег, ни документов.
- Правда ли, что вы производили работы без согласований с КГИОП и реставраторами?
- Для справки сообщаю вам, что реставрационный надзор нужен лишь при работе с фасадом этого дома. Все остальные работы можно не согласовывать. Что же касается того, что я кому-то не показывал документы, то с какой стати я должен их показывать жильцам? Показать я могу вам фотографии - как было в квартире и как сейчас, - чтобы вы поняли, что мы не сносили несущие стены.
- Может, было бы проще пустить журналистов в квартиру, чтобы все посмотрели, что там произошло?
- Я распорядился никого туда не пускать, потому что не уверен в объективности освещения.
- Возможна ли объективность, если закрыт доступ к информации?
- Я не собственник этой квартиры, и мне нужно, чтобы Мстислав Леопольдович сказал, можно туда кого-то пускать или нет...

Тайна музыканта
Складывается ощущение, что Мстислав Ростропович и Галина Вишневская не склонны комментировать ситуацию. Знали ли они о происходящем и оповещены ли теперь, когда дело передано в суд?
Юрий Щеголев и Ирина Каменева, по их словам, не желая устраивать скандалов и судебных разбирательств, пытались связаться с маэстро. Письмо в петербургский фонд Ростроповича-Вишневской таинственным образом оказалось в руках у Сергея Глинко. Звонки в вашингтонское представительство фонда закончились договоренностью с некой девушкой Вероникой о том, что она передаст Мстиславу Леопольдовичу о разговоре с Петербургом. Ответа не последовало. Звонки в Нижегородский фонд также оказались бесполезны.
10 февраля, в день прихода комиссии Ростехнадзора, вместе с проверяющими в пятую квартиру неожиданно пришла Лариса Чиркова, архивариус Ростроповича, которая и рассказала о том, что Мстислав Ростропович, о скандале ничего не знает, что человека, управляющего имуществом Ростроповича в Петербурге нет и что строительную фирму «Стройсервис ЛТД» порекомендовал маэстро вице-губернатор Петербурга и председатель комитета по строительству Александр Вахмистров.
К сожалению, Александр Вахмистров сейчас в отпуске, и получить его комментарий не удалось.
Что же касается имущества Мстислава Ростроповича в Петербурге, то, по сведениям газеты «Коммерсантъ», здесь у него в собственности по меньшей мере 14 объектов недвижимости.
Так, например, на Шпалерной, 6, - дом, в котором жил Мусоргский. Сейчас это здание принадлежит Ростроповичу, и, как и насчет квартиры Шостаковича, много говорилось о том, что маэстро собирается сделать там музей и передать в дар городу на трехсотлетие.
Пока что у дверей дома на Шпалерной - терпеливый охранник: «Да, в Петербурге есть музей Мусоргского, но он не здесь. Это дом Мстислава Ростроповича, он сюда приезжает жить».
- Будет ли Мстислав Леопольдович делать здесь музей и передавать его в дар городу?
- Да зачем ему делать здесь музей - он здесь живет. Может быть, когда умрет, то будет музей.
- Не собираются ли Ростропович или Вишневская подъехать в ближайшее время?
- Возможно, через неделю приедет Вишневская. Зачем, я не знаю...

Открытый финал
Интересно, что при таком количестве имущества офис петербургского фонда Ростроповича-Вишневской располагается в гостинице «Москва». На телефонные звонки отвечает автоответчик, который просит оставить сообщение.
В этой обстановке строгой секретности могло, конечно, случиться так, что все происходившее оставалось за спиной Ростроповича, однако Александр Гребенников обмолвился в телефонном разговоре, что Мстислав Леопольдович очень расстроен происходящим в Петербурге. Значит, знает?
- Еще летом я думал, что Ростропович не ведает о том, что здесь творится, - говорит Юрий Щеголев, - но сейчас уверен, что он знает всё, просто это ему неинтересно. Ни одного звонка за полгода с той стороны не было...
Чем закончится конфликт, возможно, станет ясно в начале марта - адвокат истцов Родион Егоров рассчитывает, что будет подписано мирное соглашение. Юрий Щеголев, наоборот, считает, что процесс затянется на долгие годы и вряд ли удастся добиться справедливого решения суда. Что думает Мстислав Ростропович - загадка. По словам Ларисы Чирковой, он должен приехать в марте - может, тогда все и выяснится?

Алексей КОБЫЛКОВ