Не так страшен закон, как его трактуют

Многие помнят, с какой поспешностью принимался закон об экстремизме и что этому предшествовало: бесчинства футбольных фанатов в центре столицы, нападение бритоголовых на корейскую пресвитерианскую церковь и ими же учиненный погром во вьетнамском общежитии в Москве. И разработка закона, и его принятие сопровождались недовольством и критикой многих юристов и правозащитников. Прошло больше полугода, а споры не утихли, что красноречиво подтвердилось на семинаре «Кто и как борется с экстремизмом в России?», прошедшем в петербургской общественной правозащитной организации «Гражданский контроль».
Некоторые правозащитники утверждают: закон из рук вон плох, его нужно немедленно «править». И приводят в пример историю, которая произошла в прошлом году с Краснодарским правозащитным центром. Эту организацию, критикующую губернатора Александра Ткачева за разжигание национальной нетерпимости в крае, и прежде угрожали закрыть. И вот появился новый закон. И ударил как раз по правозащитникам. Начальник краевого управления Минюста России получил право приостанавливать деятельность общественной организации во внесудебном порядке. Что он и сделал. А повод нашел в тексте закона: деятельность правозащитников, дескать, может вызвать дестабилизацию обстановки в крае...
Впрочем, не все согласны с тем, что во всем виноват закон. Известный петербургский адвокат Юрий Шмидт, к примеру, считает иначе.
- Распространенная ошибка части наших правозащитников, - говорит он, - это мечта об «идеальном законе». Идеальных законов нет. К тому же надо четко разграничивать сам закон и правоприменительную практику. Полгода - срок, который еще недостаточен для анализа практики. И если сейчас на основе краснодарского или какого-то иного случая ставить закон под сомнение, это значит вместе с водой выплескивать ребенка. Закон хорош по духу, он показывает политическую волю государства, и в этом смысле ему даже можно простить некоторую декларативность. Что же касается практики, то ее следует изучать самым тщательным и самым профессиональным образом...
Многие считают, что специальный закон об экстремизме вообще не нужен - хватит и Уголовного кодекса, из которого никто не исключал статьи, связанные с разжиганием национальной розни, расовой и религиозной нетерпимости. Но как складывалась судебная практика по прежним законам? А практически никак. На память приходит разве что давний процесс по делу Смирнова-Осташвили.
А ведь сегодня для того, чтобы почувствовать дух настоящего, а не мнимого (как в случае с краснодарскими правозащитниками) экстремизма, не нужно далеко ходить. Достаточно купить газеты «Наше обозрение» и «Наше отечество» (последняя, кстати, распространяется через «Роспечать»). Или просто выйти на улицы города, где стены домов исписаны расистскими лозунгами и свастиками и где скинхеды и прочие пронацистски настроенные молодчики чувствуют себя вполне вольготно.
Вдумайтесь: вот удручающая, если не сказать страшная, цифра: по данным социолога Юрия Левады, 17 процентов россиян готовы поддержать крайние националистические движения. 17 процентов - это те, кто не постеснялся, не испугался заявить о приверженности крайним! А сколько таких, кто скрыл эту свою приверженность? Сколько россиян думают, что до крайностей («мочить») доходить не обязательно, но при этом всех «черных» пора выгнать из страны? И к чему ведет на практике такая готовность?
«Новая газета» уже не раз писала о многочисленных нападениях бритоголовых на иностранных граждан из Азии и Африки, об убийстве студента с острова Маврикий, о прошлогоднем убийстве азербайджанца... В последнее время здесь наметился определенный сдвиг. В том смысле, что милиция, пожалуй, впервые не стала объяснять случившееся «хулиганством» и драками «на бытовой почве», а начала профилактическую операцию по выявлению членов неформальных неонацистских группировок. Одновременно заявив о создании в ГУВД Петербурга специального подразделения, которое займется расследованием деятельности молодежных организаций экстремистского толка.
Как последовательно готовы идти в этом направлении правоохранительные органы и городская власть? Тем более учитывая тот факт, что уже совсем близко трехсотлетие, на которое съедется великое множество иностранных гостей самых разных рас, национальностей и вероисповеданий... Впрочем, и после трехсотлетия жизнь, как известно, не кончается.

Дмитрий КРЕЧЕТОВ