Юнеско нас рассудит
Из отчета рабочей группы по корректировке границ и состава нашего объекта в списке ЮНЕСКО глава охранного ведомства Вера Дементьева сделала неожиданный вывод: предложенный вариант якобы предполагает существенные изменения, а потому реноминация неизбежна. Такое заявление шокировало разработчиков — ведь простое наложение карт «до» и «после» показывает лишь незначительные расхождения. Не удивились только те, кто изначально видел в предложенном чиновниками сотрудничестве ловушку для оппонентов команды Матвиенко.
Смольный не оставляет надежд подвести Петербург под реноминацию в Списке объектов всемирного наследия
Развели как по нотам
За блестяще разыгранную партию Вере Анатольевне можно поставить пять с плюсом.
Сначала она предложила возглавить группу профессору Сергею Семенцову — человеку, известному своими кропотливыми и добросовестными исследованиями, но совершенно не способному организовать коллективную работу. Затем под его началом собрали тех, кто имеет репутацию последовательных критиков проводимой городскими властями градостроительной политики. Именно им было предложено без отрыва от производства за квартал сделать работу, которой под эгидой КГИОП несколько лет занималась целая мастерская (при солидном бюджетном финансировании). Ни один чиновник в состав группы предусмотрительно включен не был, так что ответственность за результат целиком перекладывалась на независимых экспертов. Им обещалась всяческая помощь — предоставление комплекта необходимых исходных материалов, консультации специалистов охранного ведомства, «еженедельные рабочие встречи» и прочее. Не случилось. Даже стартовое задание они смогли получить лишь 30 ноября, то есть только через два месяца после образования группы. По настоянию госпожи Дементьевой в нее был включен москвич Владимир Крогиус, отрекомендованный Верой Анатольевной как автор прекрасного методического пособия по составлению декларации объекта всемирного наследия, которым и стоит руководствоваться. Сей документ тоже получили не скоро, к тому же вскрытие показало его абсолютную бесполезность.
— Это что угодно — сочинение на вольную тему или поэма, но никак не методическое пособие, — резюмировал Александр Марголис.
Тем не менее теперь группе Семенцова пеняют как раз на отсутствие внятной методологии.
Ну и на сладкое: рецензентом Вера Дементьева определила Татьяну Славину, руководителя одноименной мастерской, имеющей репутацию «похоронной команды» для объектов культурного наследия.
Солисты и хор скелетов в шкафу
Притом что поданный отчет представлял собой лишь первую сырую редакцию (а никто и не ставил перед дюжиной энтузиастов задачи выполнить в столь сжатые сроки такой колоссальный объем работы вчистую), Татьяна Андреевна учинила ему разбор с въедливостью, подходящей при анализе законченного труда какого-нибудь института.
Пожурила за то, что этапы градостроительного планирования Петербурга представлены очень бегло, обойдены вниманием десять лет работы с ИКОМОС и ЮНЕСКО, слова доброго не сказано о трудах мастерской Никитина. Той самой, что в компании с госпожой Славиной ранее подготовила альтернативные предложения по нашей номинации — с уменьшением ее территории почти в четыре раза. И главная претензия сводилась как раз к тому, что группа Семенцова по такому же пути идти отказалась.
— Зачем включать в границы нашего объекта какую-то Рождественскую слободу (район нынешних Советских улиц. — Т. Л.), разве это создание человеческого гения? — недоумевала академик Славина. — А Острова? Елагин — да, не вызывает сомнений. Каменный нужно еще исследовать на предмет аутентичности того, что мы там теперь имеем. А Крестовский я бы вообще не обсуждала, там уже все изуродовано. Не случайно стоит вопрос о лишении охранного статуса Приморского парка Победы…
Изуродовано, заметим, не без помощи рецензента. И не только на Крестовском (где с ее подачи сняли с охраны, а затем уничтожили стадион, созданный гением Никольского, — памятник федерального значения), но по всему городу.
Если для краткости остановиться только на объектах ландшафтного искусства, можно припомнить, как мастерская Славиной обосновала исключение из границ памятников участков в Александровском парке (под строительство шестизального кинотеатра), Таврическом саду (дважды — под газпромовский крытый каток и коммерческий комплекс на месте теплиц), в парке «Тихий отдых» на Каменном острове (рекомендовала разобрать исторические строения, освободив территорию для сооружения одиннадцати апарт-отелей), в парке при Доме ветеранов сцены на Петровском острове (почти половина его территории — 3 га — выводилась под элитную жилую застройку, проект удалось остановить только после личного вмешательства Путина).
Неудивительно, что в унисон академику Славиной выступили также Никита Явейн и Борис Кириков, за годы своей работы на руководящих постах в КГИОП собравшие не менее внушительные коллекции своих скелетов в шкафу.
Дементьевский гамбит
Но Вера Анатольевна не была бы таким мастером интриг, если б не прибегла к более хитроумной уловке — роль второго рецензента была предложена Владимиру Лисовскому. Тут, очевидно, ставка делалась на то, что профессор — чистый классицист, признающий как безусловную ценность тот Петербург, что сформировался до конца XIX века, и давно разуверившийся в самой возможности остановить экспансию агрессивной новой архитектуры. Эта ставка сыграла.
Владимир Григорьевич говорил искренне и горячо:
— Убеждение в том, что все громадные территории, отнесенные авторами к объекту всемирного наследия, можно обеспечить достаточно действенными на практике мерами по их охране, кажется нам откровенной утопией. Если указанная территория действительно будет содержаться в соответствии с установленными режимами, то этому можно будет только порадоваться. Но если они соблюдаться не будут — что в таком случае приобретет город, кроме возможности именоваться со временем «объектом под угрозой», а затем и вовсе быть исключенным из всемирных списков? Полагаю, что второй вариант развития событий намного реальнее первого. И это со всей очевидностью доказывает опыт охраны тех ценных территорий города и его окрестностей, которые составили объект всемирного наследия в версии конца 1980-х годов. Примечательно, что авторы первоначальной идеи собственными руками и дезавуировали ее, нашпиговав зоны охраны многочисленными «лакунами». Алчные инвесторы, услужливая администрация и беспринципные архитекторы тотчас же воспользовались предоставленной им возможностью вести, по существу, никак не контролируемое новое строительство и осуществлять псевдореконструкцию памятников на таких участках, где нанесенный городу вследствие этого урон воспринимается как наиболее болезненный. В результате за два десятка лет развития по капиталистическому пути классический центр Петербурга фактически утратил все те признаки уникальности, целостности и подлинности, которые упоминаются в предложенном авторами тексте Декларации.
Старая песня о главном
На подготовленную таким образом почву и обронила Вера Анатольевна свою реплику о неминуемой реноминации — мол, слишком велики предложенные рабочей группой изменения. Ошарашенный Сергей Семенцов просил вывести на экран картинку с наложением двух карт, убедительно демонстрирующую: границы нового варианта по ядру исторического центра почти совпадают с теми, с которыми нас включили в список ЮНЕСКО в 1989 году. Они охватывали территорию площадью 45 811 га, тогда как в варианте мастерской Никитина — всего 11 179,5 га (по простодушному признанию Никиты Явейна, «никакая это не версия мастерской Никитина, это чиновники КГИОП свою позицию выражали»). Нынешнее предложение рабочей группы — 36 715 га. Как видим, оно предполагает гораздо меньший разрыв с параметрами находящегося сейчас под охраной ЮНЕСКО объекта, нежели плод трудов «придворной мастерской». Но почему-то госпожа Дементьева именно результат группы Семенцова свела к неминуемой реноминации.
Стоит напомнить, что на этой процедуре упорно настаивала Валентина Матвиенко. Еще на заседании Госсовета 2009 года губернатор культурной столицы поставил этот вопрос перед президентом. «Мы должны сделать реноминацию», — заявила Матвиенко, жалуясь на то, что при включении в список ЮНЕСКО наш город пал жертвой PR-акции, обозначив в заявке непомерно большую территорию. И попросила Дмитрия Медведева поддержать обращение Петербурга в ЮНЕСКО об уменьшении таковой в несколько раз.
Теперь глава охранного ведомства пытается подвести затеянный спектакль с разработкой альтернативных предложений к желаемому финалу:
— Нам хотелось с единым решением прийти в ЮНЕСКО. Ну, раз так не получается, пусть будет два варианта, — заключила Вера Дементьева по итогам развернувшейся вокруг отчета Семенцова дискуссии.
Едва ли стоит сомневаться, что вторым станет давнишняя домашняя заготовка Смольного, предполагающая кардинальное сокращение территории нашего объекта.
Отвечая на критику главы КГИОП, Александр Марголис заметил:
— Вы, должно быть, полагали, что рабочая группа пойдет по пути Никитина. Как видите, этого не получилось. Давайте каждое из высказанных замечаний и уточнений рассматривать отдельно, оценив, насколько оно обоснованно.
Промежуточное решение таково — в течение двух недель ведомство госпожи Дементьевой изучит более тщательно представленный отчет. После чего в рабочем порядке согласуют с группой Семенцова возникшие вопросы. Затем материалы представят экспертам ЮНЕСКО, которые прибудут в Петербург на международный форум 29 мая, а с учетом их рекомендаций подготовят итоговый документ.
Развели как по нотам
За блестяще разыгранную партию Вере Анатольевне можно поставить пять с плюсом.
Сначала она предложила возглавить группу профессору Сергею Семенцову — человеку, известному своими кропотливыми и добросовестными исследованиями, но совершенно не способному организовать коллективную работу. Затем под его началом собрали тех, кто имеет репутацию последовательных критиков проводимой городскими властями градостроительной политики. Именно им было предложено без отрыва от производства за квартал сделать работу, которой под эгидой КГИОП несколько лет занималась целая мастерская (при солидном бюджетном финансировании). Ни один чиновник в состав группы предусмотрительно включен не был, так что ответственность за результат целиком перекладывалась на независимых экспертов. Им обещалась всяческая помощь — предоставление комплекта необходимых исходных материалов, консультации специалистов охранного ведомства, «еженедельные рабочие встречи» и прочее. Не случилось. Даже стартовое задание они смогли получить лишь 30 ноября, то есть только через два месяца после образования группы. По настоянию госпожи Дементьевой в нее был включен москвич Владимир Крогиус, отрекомендованный Верой Анатольевной как автор прекрасного методического пособия по составлению декларации объекта всемирного наследия, которым и стоит руководствоваться. Сей документ тоже получили не скоро, к тому же вскрытие показало его абсолютную бесполезность.
— Это что угодно — сочинение на вольную тему или поэма, но никак не методическое пособие, — резюмировал Александр Марголис.
Тем не менее теперь группе Семенцова пеняют как раз на отсутствие внятной методологии.
Ну и на сладкое: рецензентом Вера Дементьева определила Татьяну Славину, руководителя одноименной мастерской, имеющей репутацию «похоронной команды» для объектов культурного наследия.
Солисты и хор скелетов в шкафу
Притом что поданный отчет представлял собой лишь первую сырую редакцию (а никто и не ставил перед дюжиной энтузиастов задачи выполнить в столь сжатые сроки такой колоссальный объем работы вчистую), Татьяна Андреевна учинила ему разбор с въедливостью, подходящей при анализе законченного труда какого-нибудь института.
Пожурила за то, что этапы градостроительного планирования Петербурга представлены очень бегло, обойдены вниманием десять лет работы с ИКОМОС и ЮНЕСКО, слова доброго не сказано о трудах мастерской Никитина. Той самой, что в компании с госпожой Славиной ранее подготовила альтернативные предложения по нашей номинации — с уменьшением ее территории почти в четыре раза. И главная претензия сводилась как раз к тому, что группа Семенцова по такому же пути идти отказалась.
— Зачем включать в границы нашего объекта какую-то Рождественскую слободу (район нынешних Советских улиц. — Т. Л.), разве это создание человеческого гения? — недоумевала академик Славина. — А Острова? Елагин — да, не вызывает сомнений. Каменный нужно еще исследовать на предмет аутентичности того, что мы там теперь имеем. А Крестовский я бы вообще не обсуждала, там уже все изуродовано. Не случайно стоит вопрос о лишении охранного статуса Приморского парка Победы…
Изуродовано, заметим, не без помощи рецензента. И не только на Крестовском (где с ее подачи сняли с охраны, а затем уничтожили стадион, созданный гением Никольского, — памятник федерального значения), но по всему городу.
Если для краткости остановиться только на объектах ландшафтного искусства, можно припомнить, как мастерская Славиной обосновала исключение из границ памятников участков в Александровском парке (под строительство шестизального кинотеатра), Таврическом саду (дважды — под газпромовский крытый каток и коммерческий комплекс на месте теплиц), в парке «Тихий отдых» на Каменном острове (рекомендовала разобрать исторические строения, освободив территорию для сооружения одиннадцати апарт-отелей), в парке при Доме ветеранов сцены на Петровском острове (почти половина его территории — 3 га — выводилась под элитную жилую застройку, проект удалось остановить только после личного вмешательства Путина).
Неудивительно, что в унисон академику Славиной выступили также Никита Явейн и Борис Кириков, за годы своей работы на руководящих постах в КГИОП собравшие не менее внушительные коллекции своих скелетов в шкафу.
Дементьевский гамбит
Но Вера Анатольевна не была бы таким мастером интриг, если б не прибегла к более хитроумной уловке — роль второго рецензента была предложена Владимиру Лисовскому. Тут, очевидно, ставка делалась на то, что профессор — чистый классицист, признающий как безусловную ценность тот Петербург, что сформировался до конца XIX века, и давно разуверившийся в самой возможности остановить экспансию агрессивной новой архитектуры. Эта ставка сыграла.
Владимир Григорьевич говорил искренне и горячо:
— Убеждение в том, что все громадные территории, отнесенные авторами к объекту всемирного наследия, можно обеспечить достаточно действенными на практике мерами по их охране, кажется нам откровенной утопией. Если указанная территория действительно будет содержаться в соответствии с установленными режимами, то этому можно будет только порадоваться. Но если они соблюдаться не будут — что в таком случае приобретет город, кроме возможности именоваться со временем «объектом под угрозой», а затем и вовсе быть исключенным из всемирных списков? Полагаю, что второй вариант развития событий намного реальнее первого. И это со всей очевидностью доказывает опыт охраны тех ценных территорий города и его окрестностей, которые составили объект всемирного наследия в версии конца 1980-х годов. Примечательно, что авторы первоначальной идеи собственными руками и дезавуировали ее, нашпиговав зоны охраны многочисленными «лакунами». Алчные инвесторы, услужливая администрация и беспринципные архитекторы тотчас же воспользовались предоставленной им возможностью вести, по существу, никак не контролируемое новое строительство и осуществлять псевдореконструкцию памятников на таких участках, где нанесенный городу вследствие этого урон воспринимается как наиболее болезненный. В результате за два десятка лет развития по капиталистическому пути классический центр Петербурга фактически утратил все те признаки уникальности, целостности и подлинности, которые упоминаются в предложенном авторами тексте Декларации.
Старая песня о главном
На подготовленную таким образом почву и обронила Вера Анатольевна свою реплику о неминуемой реноминации — мол, слишком велики предложенные рабочей группой изменения. Ошарашенный Сергей Семенцов просил вывести на экран картинку с наложением двух карт, убедительно демонстрирующую: границы нового варианта по ядру исторического центра почти совпадают с теми, с которыми нас включили в список ЮНЕСКО в 1989 году. Они охватывали территорию площадью 45 811 га, тогда как в варианте мастерской Никитина — всего 11 179,5 га (по простодушному признанию Никиты Явейна, «никакая это не версия мастерской Никитина, это чиновники КГИОП свою позицию выражали»). Нынешнее предложение рабочей группы — 36 715 га. Как видим, оно предполагает гораздо меньший разрыв с параметрами находящегося сейчас под охраной ЮНЕСКО объекта, нежели плод трудов «придворной мастерской». Но почему-то госпожа Дементьева именно результат группы Семенцова свела к неминуемой реноминации.
Стоит напомнить, что на этой процедуре упорно настаивала Валентина Матвиенко. Еще на заседании Госсовета 2009 года губернатор культурной столицы поставил этот вопрос перед президентом. «Мы должны сделать реноминацию», — заявила Матвиенко, жалуясь на то, что при включении в список ЮНЕСКО наш город пал жертвой PR-акции, обозначив в заявке непомерно большую территорию. И попросила Дмитрия Медведева поддержать обращение Петербурга в ЮНЕСКО об уменьшении таковой в несколько раз.
Теперь глава охранного ведомства пытается подвести затеянный спектакль с разработкой альтернативных предложений к желаемому финалу:
— Нам хотелось с единым решением прийти в ЮНЕСКО. Ну, раз так не получается, пусть будет два варианта, — заключила Вера Дементьева по итогам развернувшейся вокруг отчета Семенцова дискуссии.
Едва ли стоит сомневаться, что вторым станет давнишняя домашняя заготовка Смольного, предполагающая кардинальное сокращение территории нашего объекта.
Отвечая на критику главы КГИОП, Александр Марголис заметил:
— Вы, должно быть, полагали, что рабочая группа пойдет по пути Никитина. Как видите, этого не получилось. Давайте каждое из высказанных замечаний и уточнений рассматривать отдельно, оценив, насколько оно обоснованно.
Промежуточное решение таково — в течение двух недель ведомство госпожи Дементьевой изучит более тщательно представленный отчет. После чего в рабочем порядке согласуют с группой Семенцова возникшие вопросы. Затем материалы представят экспертам ЮНЕСКО, которые прибудут в Петербург на международный форум 29 мая, а с учетом их рекомендаций подготовят итоговый документ.
Татьяна ЛИХАНОВА