Уважаемые читатели! По этому адресу находится архив публикаций петербургской редакции «Новой газеты».
Читайте наши свежие материалы на сайте федеральной «Новой газеты»

Убей меня, но дай мне имя…

11 августа 2014 14:26 / Общество

На мемориальном кладбище в Левашово открыт памятник участникам Первой мировой войны, ставшим жертвами красного террора

Героев забытой войны, как теперь принято называть в России Первую мировую, выживших на полях сражения с немецкой армией, но павших от пуль своих же соотечественников, которые стали для них палачами, вспоминали вчера в Левашово. В эти дни по всей России устанавливаются новые памятные знаки — как запоздалое раскаяние забывчивых потомков перед своими героическими предками. Как попытки соединить распавшуюся в XX веке связь времен, восстановить белые пятна исторической памяти, без которой нет нации, нет народа, нет государства.

Но памятник в Левашово — особенный: погребенных здесь участников той все еще забытой войны расстреливали свои же — только надевшие форму сотрудников карательных органов. Форму, которая заменяла тогда — и, увы, нередко заменяет и сейчас — миллионам наших сограждан честь, совесть, порядочность и здравый смысл.

«Мне было шесть лет, когда папу пришли арестовывать, я это хорошо запомнила, — говорит Мария Доммес, урожденная Верцинская, приехвашая на открытие памятника. — Его арестовали как раз в начале августа 1937 года, а в январе 1938-го его уже расстреляли».

Скромный крест светло-серого камня с лаконичной надписью установлен на Левашовском мемориальном кладбище на небольшой поляне рядом с главной аллеей. Скупая надпись «Генералам, офицерам, нижним чинам русских императорских армии и флота, участникам великой войны 1914–1918, расстрелянным в годы террора и репрессий» теперь видна всем. Чтобы прочитать надпись на обороте, нужно подойти к памятнику: «Вы воевали за Россию, вас убивали вместе с ней». По словам Марины Лобановой, координатора установки креста и участницы движения «Белое дело», только обращение к Первой мировой войне «позволит россиянам соединить и восстановить разрывы в исторической памяти, которые случились с нашей страной в минувшем веке».

«По сведениям участников поисковой группы «Белого дела», сейчас на территории России сохранилось в лучшем случае от двух до десяти процентов надгробий на могилах участников той великой войны, — говорит Марина Лобанова. — И нужно не только восстанавливать памятные знаки на местах их захоронений, но и искать забытые сейчас имена погибших героев».

Памятный крест в Левашовской пустоши может стать первым шагом на этом длинном и очень непростом пути. Ведь советская власть не только сравнивала с землей могилы сражавшихся в боях Первой мировой, но и систематически, буквально по спискам, уничтожала участников той войны. Многие из которых остались в России, не уехали в эмиграцию, помогали новой — как они считали, народной — власти строить новую армию, восстанавливать экономику.

«Мой папа, Александр Александрович Верцинский, в Первую мировую войну служил в артиллерии в чине поручика, — рассказывает Мария Александровна. — А в 30-х годах потом преподавал на Артиллерийских курсах усовершенствования командного состава в Пушкине. Он написал целый ряд учебников по артиллерии, они есть в каталоге Российской национальной библиотеки, их можно почитать. Брат моего деда — Эдуард Александрович Верцинский, генерал-майор, участвовал еще в Японской войне, потом пошел воевать в Первую мировую. Его книги — «Из мировой войны», «Год революции, воспоминания офицера генерального штаба».

Но все офицеры и младшие чины царской армии, как рассказал Анатолий Разумов, руководитель центра «Возвращенные имена» при Российской национальной библиотеке, были в списках, составленных общевойсковым союзом, а сами эти списки находились в распоряжении ОГПУ–НКВД. Этих людей неоднократно арестовывали еще до официального объявления красного террора; потом нередко отпускали и даже разрешали продолжать работать на прежнем месте. Но август 1937 года стал последним в жизни для миллионов наших сограждан.

Отца Марии Александровны расстреляли в январе 1938 года, двоюродного деда — в апреле 1941-го. Маму маленькой Маши Верцинской как жену врага народа отправили на 16 лет в ссылку. Девочке повезло — ее взяли на воспитание тетушки, и она избежала страшной участи детского дома. Отца и деда реабилитировали посмертно, спустя десятилетия после расстрелов.

Левашово — крупнейший расстрельный могильник Советского Союза. Равен ему по масштабам может быть только Бутовский полигон в Москве, но сколько было расстреляно там, неизвестно даже приблизительно. А в могильных рвах Левашово лежат, только по предварительным официальным данным, около 20 тысяч человек, а по более уточненным в ходе архивных изысканий поискам — почти 50 тысяч человек. С августа 1937 года, согласно плану партии и правительства, после объявления красного террора возле всех крупных населенных пунктов по стране назначались места под такие могильники.

«Мы не случайно открываем этот памятник в августе, — сказал на траурной церемонии в Левашово Анатолий Разумов. — Это не только годовщина начала Первой мировой войны, столетие которого мы сейчас отмечаем. Восьмое августа — день первого расстрела на Бутовском полигоне в 1937-м, где были захоронены первыми 91 человек. Именно 11 августа в Ленинграде был произведен первый расстрел — тогда от рук палачей погибли 999 мужчин и 8 женщин. В канун этого дня мы и открываем этот поминальный крест. За нашим памятником — тысячи тех, кто не пережил двадцатилетнего юбилея переворота 1917 года. Только по спискам Национального общевоинского союза в 1937–38 годах расстреляны около 500 бывших солдат, офицеров, младших чинов, участников Первой мировой войны, плюс по спискам «троек» — еще сотни и сотни людей, так что мы можем говорить о тысячах погребенных. Позже на этой поляне будут развешаны портреты расстрелянных воинов, здесь появятся знаки полков, в которых они служили. Это место станет настоящим центром памяти воинам, выжившим в войне и павшим от рук своих».