Осудили на шесть лет, а приговорили к смерти
Смертельно больной заключенный, которого можно было освободить по медицинским показаниям, решением Петербургского горсуда оставлен под стражей.
Сергей С. был осужден за хранение наркотиков на шесть лет, признал свою вину и раскаялся в содеянном. Уже в местах лишения свободы, как утверждают врачи Сергея, он заразился ВИЧ.
На фоне СПИДа у 37-летнего мужчины развились сопутствующие заболевания. Еще в начале 2016 года медицинская комиссия больницы им. Гааза установила, что состояние здоровья не позволяет Сергею отбывать наказание, прогноз неблагоприятный. За прошедшие шесть месяцев состояние заключенного ухудшилось, однако сначала Смольнинский районный суд, а 7 июля Городской суд Санкт-Петербурга отказали тяжелобольному в освобождении по состоянию здоровья. За Сергея продолжает биться сестра.
Его диагноз входит в перечень утвержденных правительством заболеваний, которые дают право на освобождение из заключения. Однако прокуратура и суд настаивают на том, что «наличие у осужденного заболевания, включенного в указанный перечень, не влечет безусловное освобождение от наказания и в любом случае является правом, а не обязанностью суда».
Несмотря на категорическое мнение врачей, суды оставляют за собой право решать, кто из безнадежно больных заключенных имеет право на облегчение страданий в свои последние дни и на то, чтобы попрощаться с семьей, а кто не имеет.
При этом судьи последовательно проявляют жестокую строгость по отношению к людям, осужденным по относительно мягким статьям – в основном за распространение наркотиков лицами, которые сами являются наркозависимыми. Эти люди действительно осуждены, но отнюдь не на смертную казнь.
Правозащитники обратили внимание на данные решения питерских судов нынешней весной. В апреле в течение недели в больнице Гааза умерли две женщины, которых судьи (сначала Смольнинского, а затем горсуда), несмотря на то что у обеих был диагностирован рак в терминальной стадии, отказались отпустить домой. Освобождение не сохранило бы им жизнь, но дало бы возможность облегчить страдания (что, по мнению врачей, было исключено в условиях тюрьмы) и попрощаться с родственниками.
Публикации в «Новой газете» обратили внимание общественности на антигуманную судебную практику. После смерти еще одной заключенной ситуация вроде бы переломилась.
«Поднялся ажиотаж в СМИ, подключился уполномоченный по правам человека – что помогло освободить двух заключенных, в отношении которых также были составлены соответствующие медицинские заключения, – говорит адвокат Виталий Черкасов. – Оба эти решения были вынесены уже в апелляционной инстанции. Однако спустя месяц, как только внимание общества ослабло, суды возвращаются к прежней практике».
По словам Черкасова, Сергей напоминает бледную тень человека. Если и ходит, то только держась за стенку, но больше лежит. Несмотря на это, заключенного в последнее время перевозили уже дважды: сначала из больницы Гааза в Горелово, а теперь, сразу после рассмотрения апелляции по его освобождению в связи с состоянием здоровья, – в туберкулезный диспансер в Карелии. У Сергея действительно туберкулез, но есть и другие заболевания на фоне СПИДа. «Суды указывают, что он в местах заключения сможет получить надлежащее лечение, которое будет не хуже, чем на свободе, – поясняет Черкасов. – Что противоречит и объективной реальности, и заключениям тюремных медиков».
Адвокат намерен подать кассацию на решение петербургского горсуда. Кроме того, осужденный в связи с дальнейшим ухудшением здоровья имеет право подать новое ходатайство об освобождении, которое в таком случае вновь будет рассматривать суд первой инстанции – на сей раз, видимо, уже в Карелии.
Прямая речь
Светлана ГРОМОВА, ведущий специалист аналитического отдела аппарата уполномоченного по правам человека в Петербурге:
– Такие случаи вызывают большую озабоченность уполномоченного – здесь безусловно можно говорить о нарушении прав человека. Когда заключенному в терминальной стадии заболевания отказывают в том, чтобы попрощаться с родственниками и получить должную медпомощь, налицо унижение достоинства личности.
Вопросом тюремного здравоохранения мы занимаемся много лет. Только за 2015 год уполномоченному пришло 60 обращений с жалобами на качество медпомощи в местах заключения, это в два раза больше, чем в 2014-м.
Если говорить о случае Сергея С. – петербургский уполномоченный не обладает компетенцией обращаться в суд в защиту прав человека. Но эта компетенция есть у федерального уполномоченного. Поэтому, если родственники или адвокат обратятся к нам, мы можем ходатайствовать перед Татьяной Москальковой об обжаловании уже вступившего в силу решения суда. С предыдущим уполномоченным, Эллой Памфиловой, у нас была положительная практика по таким обращениям.
В целом проблема освобождения по медицинским показаниям на сегодня в том, что суды, как правило, следуют позиции прокуратуры. При этом у нас вызывает недоумение позиция прокуратуры, которая в таких случаях просит оставить человека в местах принудительного содержания. Мы направили запрос в прокуратуру – почему у них такая жесткая позиция, но ответа пока не получили.
Стоит ли изменять законодательство, чтобы суды обязаны были выпускать тех заключенных, в отношении которых принято соответствующее медицинское заключение – этот вопрос нужно обсуждать. В ближайшие полгода федеральный уполномоченный инициирует совещание о проблемах в системе ФСИН, и там мы планируем поднять в том числе и этот вопрос.
Хочется добавить еще пару слов о качестве медпомощи в уголовно-исполнительной системе. В апреле мы посетили больницу им. Гааза, обнаружили проблемы с условиями содержания больных. Мы посетили женское отделение, обнаружили, что там в камере 12 квадратных метров содержатся 8 пациентов на двухъярусных кроватях, которые все заполнены. Если тяжело больной человек умирает в таких условиях – это бесчеловечно.
Кроме того, много проблем связано не столько с необходимостью менять законодательство, сколько с исполнением действующего. Сейчас закон об охране здоровья предполагает, что, когда ФСИН не может обеспечить надлежащую помощь больному, тот может быть переведен в общегражданскую больницу. Но на практике эта мера не работает, так как связана с некоторыми организационными сложностями и лишними расходами. Тем не менее такая норма есть, и ее необходимо внедрять.