Не убила пуля – добьет отношение
Ислама Хамерзаева, получившего пулю в голову при столкновении с бандитами, чуть не уволили из полиции за прогулы
Лейтенант Хамерзаев служил оперативником в отделе по борьбе с этнической организованной преступностью. 5 октября 2015 года, в День работников уголовного розыска, он встретился со своим старым знакомым, начальником 28 о/п Центрального района. Несмотря на праздник, мужчины не пили спиртное – чеченец Хамерзаев алкоголь не употребляет.
«Другу позвонили на мобильный: в отеле на Гороховой улице возник конфликт между полицейскими и, так скажем, отдыхающими, – рассказал корреспонденту «Новой» Ислам. – Мы поехали туда: как действующий сотрудник, я был обязан помочь».
Но видео запечатлено, как Хамерзаев пытается урезонить пьяных, но тут один из отморозков выстрелил Исламу в затылок.
«В момент получения ранения сотрудник полиции находился не при исполнении служебных обязанностей», – ответил «Новой» начальник Управления информации и общественных связей ГУ МВД по СПб и ЛО Вячеслав Степченко. Стоит отметить, что подобную оценку событий в ГУ МВД публично озвучили через 14 месяцев после ранения оперативника, а до этого вообще воздерживались от комментариев.
«Хамерзаев безусловно находился при исполнении, – говорит частный детектив Алексей Трофимов, к которому родственники Ислама обратились за помощью. – Он по закону обязан был прервать отдых и препятствовать незаконной деятельности».
Статья 68 закона «О службе в органах МВД» № 342-ФЗ устанавливает, что сотрудник находится при исполнении, если «совершает действия по предупреждению и пресечению правонарушений, оказанию помощи лицам, находящимся в беспомощном состоянии либо в состоянии, опасном для их жизни или здоровья, иные действия в интересах общества и государства».
«Даже если сотрудник находится не на работе, он обязан вмешаться, если на его глазах совершается преступление – и в этом случае считается, что он исполняет служебные обязанности», – прокомментировал «Новой» Александр Козлик, полковник юстиции в отставке, заслуженный юрист Российской Федерации.
Пропал и ладно
Поначалу дилемма – при исполнении или не при исполнении – никак не влияла на отношение к Хамерзаеву. Его доставили в Мариинскую больницу, а на следующий день перевели в Военно-медицинскую академию, где ему сделали несколько сложнейших операций. Благодаря усилиям врачей Ислам остался жив. До выписки из ВМА все счета оплачивало ГУ МВД по Петербургу и Ленинградской области.
9 декабря 2015 г. врачи ВМА направили Хамерзаева в 40-ю больницу Сестрорецка на реабилитацию. В выписном эпикризе черным по белому написано: «Пациент выписывается для дальнейшего восстановительного лечения в ГБ № 40 г. Сестрорецк». Этот эпикриз в течение пяти дней должны были получить в медсанчасти ГУ МВД, но там Хамерзаева потеряли на три месяца.
«В 40-й больнице нам сказали, что договора с МВД у них нет, – рассказывает Асет Хамерзаева, сестра Ислама. – Мы платили за лечение сами: продали в Грозном квартиру за полтора миллиона, родственники и знакомые помогают».
Хамерзаева «нашли» только в марте 2016 года, когда Асет обратилась в ГУ МВД. «По вопросу перевода своего брата из ВМА в больницу № 40 в МСЧ ГУ МВД вы не обращались», – написал ей начальник управления по работе с личным составом Дорофеев. Подобное заявление по меньшей мере озадачивает: лечение в ВМА оплачивало ГУ МВД, значит, там получили и выписной эпикриз, иначе нет оснований для оплаты. Как же они могли не увидеть, что Хамерзаев направлен в 40-ю больницу?
Прогульщик в кресле-каталке
1 июля 2016 г. Ислама выписали из 40-й больницы: реабилитация должна чередоваться с отдыхом, и медсанчасть МВД оформила ему больничный с 1 по 21 июля. После этого от него потребовали, чтобы он прошел военно-врачебную комиссию (ВВК).
«Его хотят признать негодным к службе, – говорит Трофимов. – Но по закону (ст. 28 приказа МВД № 523. – Ред.) сотрудники полиции, имеющие травмы головы (мозга и черепа более 8 кв. см) могут быть направлены на ОВВК только по окончании лечения. А Ислам лечение еще не закончил. (Таким же образом был незаконно уволен Владимир Крутов, о котором «Новая» писала в 2013 году.) Тогда стали требовать, чтобы Ислам прошел медико-социальную экспертизу и получил инвалидность.
Получение инвалидности – это право гражданина, никто не может обязать ее получать. Но в отличие от ВВК, правила которой строго регламентированы, нигде в приказах МВД не прописаны взаимоотношения его сотрудников с МСЭ. Однако 21 июля Исламу закрыли больничный, написав: «Направлен в Бюро МСЭ 21.07.2016».
Новый больничный Хамерзаеву не открыли, и, видимо, в ГУ МВД всерьез рассчитывали, что он выйдет на работу! Несмотря на существенное улучшение здоровья, в тот момент Ислам еще не мог самостоятельно передвигаться.
Проводилась даже служебная проверка, чтобы установить, почему же сотрудник не выходит на работу.
«Приехал опер Дима, все ему было понятно, – говорит Ислам уже уверенно, но ходит пока плохо, и одна рука почти не слушается. – Мы перекинулись парой слов, он развернулся и уехал».
1 августа за девятидневный прогул Хамерзаева вывели за штат – в распоряжение ГУ МВД. После этого в сентябре его ждало неминуемое увольнение, которое удалось предотвратить только благодаря тому, что 24 августа Алексей Трофимов попал на прием к замминистра МВД Александру Горовому.
«Александр Владимирович был, мягко скажем, удивлен этой историей, – рассказывает Трофимов. – Благодаря его вмешательству увольнение не состоялось, а за пребывание Ислама в 40-й больнице ГУ МВД наконец-то начало платить».
Секретный договор, которого нет
Но дальше начинается самое непонятное. В июле начальник департамента по материально-техническому и медицинскому обеспечению Широчин на запрос Трофимова отвечает: «С 30.05.2016 Хамерзаев И. С. продолжил реабилитационное лечение в рамках договора от 31.12.2015 № 138, заключенного ГУ МВД России с больницей № 40 за счет выделенных на данные цели средств федерального бюджета».
В больнице утверждают, что договора с МВД у них нет, а МВД пишет, что есть – с датой и номером. И даже какие-то средства по нему вроде бы перечисляются. Напомним, что в марте 2016 г. в ГУ МВД на просьбу помочь с оплатой сестре раненого сказали, что по вопросу перевода брата в больницу № 40 она не обращалась.
На вопрос «Новой», есть ли между ГУ МВД и 40-й больницей договор, Вячеслав Степченко не ответил, сославшись на «врачебную тайну». Какую врачебную тайну составляет наличие или отсутствие договора с больницей – непонятно.
Чиновничий цугцванг
С июля Исламу Хамерзаеву перестали платить зарплату как сотруднику. В ответе «Новой» Степченко пишет: «Гражданину, являющемуся на текущий момент сотрудником ГУ МВД России, прекращена выплата денежного довольствия в связи с включением в распоряжение ГУ МВД». Распоряжение – это особый статус сотрудника МВД, когда он ни к какому подразделению не приписан, но в рядах числится.
«По закону в распоряжении сотрудник может находиться не больше двух месяцев, потом его нужно или приписать к какому-нибудь подразделению, или уволить. Хамерзаев в распоряжении уже полгода, – поясняет Трофимов. – Но чтобы его куда-то приписать, нужно найти виновных в том, почему он так долго болтается в распоряжении. То же самое и с зарплатой: ему перестали платить, так как надеялись уволить за «прогул». Однако вмешался замминистра, уволить не получилось, но и начать платить зарплату снова невозможно, ведь тогда придется установить виновного в том, что зарплату не платили полгода! А незаконная невыплата зарплаты более двух месяцев является основанием для возбуждения уголовного дела».
«Рассчитывали, видимо, что родственники просто заберут Ислама и увезут куда-нибудь к себе в Чечню, – рассуждает Асет. – Но мы этого не собираемся делать: государство должно взять на себя ответственность за своего сотрудника».
Ислам между тем потихоньку поправляется. До завершения лечения еще далеко, но есть надежда на почти полное восстановление.