Профессор у профессора дубинку украл
Политехнический университет на грани диссертационного скандала, который грозит перерасти в судебное разбирательство. Вмешательства Фемиды можно было бы избежать, отмени Министерство образования срок давности диссертаций
В мае «Новая» писала о том, как заведующий кафедрой инженерной графики и дизайна Владимир Иванов организовал себе прибавку к жалованью в несколько миллионов рублей, пользуясь университетским оборудованием в интересах своего бизнеса. Тогда редакция получила от Политеха письмо, в котором проректор Владимир Глухов сообщил: преподавателю-бизнесмену якобы выписали штраф в триста тысяч рублей и объявили выговор. Позднее «Новая» узнала, что Иванов лишился поста заведующего кафедрой. «Изменения в штатное расписание по указанию ректора внесли болгаркой», – рассказали «Новой» на кафедре. Строительный инструмент понадобился, чтобы снять табличку со стены. Меньше чем через месяц Иванов ликвидировал и одну из своих компаний.
Примерно в то же время Министерство образования подготовило законопроект «О научной, научно-технической и инновационной деятельности в Российской Федерации». По мнению главы «Диссернета» Андрея Заякина, документ закрепляет на уровне федерального закона многие недостатки подзаконных актов в сфере научной деятельности. Для нашей истории важны два: диссертацию невозможно обжаловать спустя десять лет после защиты, а списавший и жертва плагиата смогут теперь договориться в суде об отсутствии претензий. Как будто авторское право через десять лет умирает, а автор фальшивой работы перестает быть плагиатором.
Старые неприятели
Профессор, доктор физико-математических наук Дмитрий Кузнецов попал под сокращение, но не исключает, что руководство Политеха решило свести с ним давние счеты. В редакцию «Новой» он принес целую коробку научных работ, призванных доказать: проректор Политеха, по его мнению, не чужд плагиата.
18 лет назад, в 1999-м, к Кузнецову подошел уже известный нам Владимир Михайлович Иванов. Их связывал общий научный руководитель Кульчицкий – под его началом аспиранты писали кандидатские диссертации. Иванов вручил Кузнецову монографию «Численное моделирование линейных стохастических систем дифференциальных уравнений» за авторством самого дарителя, Кульчицкого и нынешнего проректора Арсеньева. «Дорогому Диме от одного из авторов», – написано синей ручкой на титульном листе.
Позднее Дмитрий Кузнецов откроет книгу и ахнет. Над напечатанными там формулами, уравнениями, выводами сам Кузнецов ломал голову сутками, не спал ночами… И вот, результаты его труда опубликованы в издательстве «Наука» тиражом 500 экземпляров! Однако без его фамилии. И это несмотря на десятки дословно списанных из его собственной монографии страниц. Есть, правда, смешные моменты: слово «неслучайный» заменяют на «детерминированный», а «линейный» – на «продольный». Кульчицкий незадолго до этого умер, и его фамилия была в черной рамке. Будь он жив, вряд ли допустил бы такое, считает Кузнецов.
«Скандал разгорелся нешуточный, – вспоминает профессор. – Я пошел к директору издательства «Наука» и показал ему две работы – свою и списанную. Тот согласился, что перед ним плагиат». По словам Кузнецова, пожар пытались потушить деньгами, которые предлагали и Арсеньев, и Иванов. Кузнецову в обмен на молчание якобы предложили взять деньги и уволиться – или опубликоваться в издательстве «Наука» за счет университета. Дмитрий Феликсович выбрал второе. Стороны заключили соглашение (есть в распоряжении редакции), по которому его подписанты – Арсеньев, Иванов, Кузнецов – «считают спор в отношении авторских прав исчерпанным». Кузнецов, как истинный джентльмен, молчал почти двадцать лет, но когда его сократили, нарушил договор.
Компиляция, или групповая работа
В том же 1999 году Дмитрий Арсеньев, руководивший Институтом международных образовательных программ (куда теперь пришел Иванов), защищал диссертацию на соискание степени доктора технических наук. Для неподготовленного уха название диссертации звучит устрашающе: «Стохастические методы адаптивного управления в вычислительной математике и механике». Впрочем, доподлинно неизвестно, все ли из написанного в трехсотстраничном научном труде понимал сам Арсеньев.
Так, уже в самом начале диссертации (страницы 19–23) появляется блок из кандидатской Дины Бутениной 1998 года. Дина Викторовна была еще одной подопечной Кульчицкого. Задачи, вычисления, формулы, доказательства – все идентично. К слову, Дина Бутенина не в первый раз пострадала от действий Иванова и Арсеньева. Изданная в Сингапуре в 1999 году на английском языке монография Иванова, Арсеньева и покойного Кульчицкого содержала целую главу из диссертации аспирантки Бутениной. В список авторов ее имя не вошло – только во введении мелким шрифтом указано, что она соавтор главы. Ни одного экземпляра монографии у Бутениной нет, как нет ни в одной научной базе и упоминания того, что она «соавтор главы» – в выходных данных указаны другие авторы.
Но самый большой сюрприз нас ждет в четвертой главе проректорской работы. Глава на без малого 40 страниц целиком напоминает статью… Владимира Михайловича Иванова 1998 года!
Содержание еще нескольких страниц (203–210) из пятой главы можно найти в пособии Иванова и Кульчицкого за 1994 год (на страницах 108–116). В данном случае выпущены лишь некоторые абзацы. Но даже если заимствования некорректны (как нам это показалось), новый закон «О научной деятельности» позволит Иванову и Арсеньеву заявить суду об отсутствии взаимных претензий. «Иванов согласен письменно подтвердить, что это неправда и клевета, – говорит Арсеньев. – Мы работали в одной научной группе и никогда друг у друга ничего не воровали. Каждый занимался частью большого единого дела». Сам Иванов после майской статьи в газете не имеет желания общаться с корреспондентом «Новой».
В разговоре с «Новой» Арсеньев ссылался преимущественно на монографию «Адаптивные методы вычислительной математики и механики», написанную в соавторстве с Кульчицким и Ивановым. Многие куски его диссертации, которые мы посчитали выдернутыми из пособия коллег, действительно совпадают с этим текстом. Вот только его книга выпущена в 1996 году, а пособие – в 1994-м. Тем не менее авторитет издательства «Наука», выпустившего монографию, Арсеньев считает выше, чем у учебного пособия издательства СПбГПУ.
«Со второго курса я работал в научной группе профессора Кульчицкого, – объясняет проректор. – С третьего стал заниматься адаптивно-стохастическими методами. Затем в научную группу вошел Владимир Михайлович Иванов. Это было новое направление, о котором все в Питере знают, что оно связано с Кульчицким, Ивановым, Арсеньевым. Это одна научная группа, это коллектив, и результаты каждого неотделимы. Мощную теорию один человек создать не может».
Проректор Владимир Глухов считает, что руководство вуза не уполномочено судить о наличии или отсутствии плагиата в диссертации Арсеньева. По его словам, даже имея перед глазами две абсолютно идентичные работы, он не сможет утверждать, что одна из них плагиат: разобраться в этом может только диссовет. Между тем департамент науки Минобразования в ответ на жалобу Кузнецова уже дал понять, что спустя десять лет после защиты рассматривать претензии не будет.
Сейчас о судебном разбирательстве задумались все стороны. Дина Бутенина хочет установить авторство сингапурской книги, чтобы получить более высокое звание, нежели доцент. Руководство Политеха не исключает иска к профессору Кузнецову – они недовольны обличительным письмом, которое тот разослал нескольким десяткам сотрудников университета. Сам Кузнецов, несмотря на восстановление в должности, внезапно решил восстановить и попранную двадцать лет назад справедливость.