«Во всем мире мне подошли всего пять доноров, и все в США»
Лимфома к Максиму Клечковскому вернулась, когда началась война.
Когда Максим потерял волосы из-за химиотерапии, он отрастил бороду, а чтобы оплатить лечение, открыл свое дело, преодолел последнюю стадию лимфомы, не сдался.
Максиму 32 года. При встрече он сразу сказал, что не хочет жалобную статью.
Он жил в городе Краматорске, неподалеку от Донецка, работал зуборезчиком (вытачивал зубья шестерней) на заводе. До 2012 года проблем со здоровьем не было и в поликлинику старался лишний раз не ходить. Возможно, и в этот раз не пошел бы, мало ли простудился, но покоя не давали лимфоузлы на шее. В поликлинике заподозрили онкологию и направили на обследование в Донецкую областную больницу. Там сказали, что это лимфома Ходжкина, предложили химиотерапию.
Фото: Елена Лукьянова
«Когда я узнал диагноз, я не хотел вообще ничего – ни жить, ни работать. Решил, что это конец. От химии отказался, потому что это дорого и никаких гарантий, что вылечусь. Боялся загнать родителей в долги».
Без лечения Максим продержался восемь месяцев. Потом начались боли, которые он долго терпел, пока родители не заставили снова поехать в Донецк лечиться.
«Врачи были удивлены, что я добрался сам на машине. У меня уже была последняя, четвертая стадия: поражено средостение, правая часть легкого, шея, подчелюстные железы, сердечный мешок, брюшная и забрюшинная полости».
Максиму назначили лучевую терапию и восемь курсов химии. Лечение помогало, но через несколько месяцев случился рецидив. В это же время началась война на Украине.
Родители Максима решили остаться: «Отец так и сказал – если привалит, так я в своем доме лучше умру». Донецк стал закрытым городом, а лечащий врач Максима уехал за границу. Повезло, что в Петербурге были друзья, они помогли с жильем и посоветовали пройти обследование в НИИ имени Раисы Горбачевой.
Максим получил статус беженца, но квоту на лечение ему не дали из-за украинского гражданства. Сначала нужно было 400 тысяч в месяц на препарат адцетрис. Максим обратился в «Адвиту» и устроился на работу. Сначала таксистом, потом продавцом на заправку. С другом они открыли фирму по продаже автохимии. За адцетрисом ездил на Украину, привозил для «Адвиты» и для себя, там лекарство стоило дешевле. После первой, как оказалось, неполной ремиссии лимфома снова вернулась.
Фото: Елена Лукьянова
«Аутотрансплантация – это когда твои показатели доводят до нуля. Ты лежишь как овощ в закрытом стерильном боксе и потом засаживают обратно твои же стволовые клетки. Наверное, это напоминает укол адреналина… Сразу хочется бежать, что-то делать, а твои клетки начинают поедать раковые».
В НИИ имени Раисы Горбачевой Максиму несколько раз меняли схему лечения, комбинируя разные лекарства, но улучшения были незначительны. Последняя схема на основе нового препарата ниволумаба начала помогать. Сейчас Максим включен в программу экспериментального лечения и получает препараты бесплатно.
«С верхней части все ушло. Метаболическая активность осталась в брюшной и забрюшинной областях, в воротах печени и селезенке, но и там в пределах нормы».
Фото: Елена Лукьянова
После достижения ремиссии нужно делать трансплантацию донорских клеток костного мозга. В случае Максима это стоит два с половиной миллиона рублей, так как он иностранный гражданин, и еще полтора миллиона нужно заплатить за анализы донора и забор материала. Врачи предположили, что ему сложно подобрать генетического близнеца потому, что в его родословной много предков разных национальностей. «Во всем мире у меня нашлось пять человек потенциальных доноров, и все в Соединенных Штатах. Заведующая сказала, что должно быть хотя бы 50 человек, чтобы найти подходящего донора. В таких случаях всегда надеются на родственную трансплантацию, но у меня отец после инсульта, а мама сдала анализы – совпадение 50%».
«Я столько вопросов задавал врачам, почему это случилось со мной, но ответов нет, потому что нет никаких критериев. Предостеречь себя на будущее невозможно. Мы подняли старые результаты флюорографии. У меня с 2009 года были затемнения в легких, но мне никто об этом не сказал. Мы ведь каждый год от завода проходили медкомиссию, на самом деле это была формальность. А кровь была нормальная».
«У меня не было цели оставаться в Петербурге. Но на Украине только полгода назад открылась клиника по нужному профилю. Пока я чувствую себя хорошо. У меня есть работа, цели и планы. Я живу и работаю, как все».
Фото: Елена Лукьянова
Как помочь
Собрать деньги на лечение Максиму помогает фонд «АдВита»
На странице Максима на сайте фонда есть активная кнопка CloudPayments, через эту форму проще сделать пожертвование.Другие варианты
ПАО «Сбербанк России»
Некоммерческая организация «Благотворительный фонд «АдВИТА»
ИНН 7813165562
КПП 781301001
БИК 044030653
К/сч. 30101810500000000653
Р/cч. 40703810055200000348
Северо-Западный банк ПАО «Сбербанк России»
Назначение платежа: для Максима КлечковскогоПАО Банк «ФК Открытие»
Некоммерческая организация "Благотворительный фонд «АдВИТА»»
ИНН 7813165562
КПП 781301001
БИК 044030795
К/сч. 30101810540300000795
Р/cч. 40703810212000000119
Филиал «Северо-Западный» Публичного акционерного общества Банка «ФК Открытие» (сокращенное наименование: Филиал Северо-Западный ПАО Банка «ФК Открытие»)
Назначение платежа: для Максима Клечковского