«Священных текстов не изменить – нужно бороться за изменения в головах» (18+)
Как служить в церкви, быть геем и не сойти с ума.
Худенький, хорошо сложенный молодой человек в узких джинсах – такие в Петербурге встречаются на каждом шагу. Но есть один нюанс: парень одновременно представитель ЛГБТ и церковный служащий. Как в нем уживаются эти две стороны жизни?
С самого начала. Я верующий человек с детства – мать принесла меня в церковь младенцем. Сама она пришла к богу только в студенчестве и хотела, чтобы ее ребенок как можно раньше приобщился к православию. Я безумно благодарен ей за это.
Я понял, что гомосексуален, в раннем возрасте – понимал, что рожден мальчиком, только интересы у меня были девчачьи. Тогда я еще никак не противопоставлял религию и гомосексуальность. Это были две разных реальности, которые спокойно умещались в моей жизни. Я не имел понятия о таком грехе, как мужеложство, и уж тем более не ассоциировал его с собой. Грехом для меня было обидеть маму или сказать кому-то грубое слово. За это хотелось просить прощения. А вот за то, что играю в куклы, – нет. Да никто и не заставлял меня это делать.
Дорога в алтарь. Алтарник – это не работа, а служба. Как в армии или театре: люди служат тому месту, которому принадлежат. Только в отличие от военных или актеров за службу не получают ни копейки. Я не штатный алтарник, нам не выплачивают жалованья.
Попал в алтарь через воскресную школу. В детстве мой круг интересов был как в стихотворении Агнии Барто: «Драмкружок, кружок по фото, хоркружок – мне петь охота!» Художка, театральная студия, единоборства – почему бы не добавить еще и воскресную школу?
Художник Анастасия Осипова
В младших классах воскресной школы я просто приятно проводил время, но потом занятия стали серьезнее. Так, после курса по основам литургики, меня пригласили в алтарь. Разумеется, я согласился – это было намного интереснее всего, чем я до этого занимался в жизни. С того момента прошло десять лет, а чувство трепета перед службой не покидает меня до сих пор.
Параллельные миры. Взаимной ненависти между православными и ЛГБТ-сообществом в принципе нет – она разжигается только активистами, причем с обеих сторон. Если ты подойдешь к гею и спросишь его, как ты относишься к православной молодежи, он скажет: оу, да никак, а что, такая есть? Так же и в обратную сторону. Мне кажется нормальным, что эти два мира не пересекаются.
Трудно сказать, догадывается ли кто-то в церкви о моей ориентации. Если и догадываются – наверняка гонят такие мысли прочь. Мне кажется, большинство православных людей даже не предполагают, что гей может служить в церкви.
Правда, была одна спорная история. Несколько лет назад я выложил на странице в соцсети фотографию: она нормам христианской морали не противоречила, но косвенно намекала на мою ориентацию. Я фотку быстро удалил – кажется, хотел наложить другой фильтр, – а потом забыл о ней. Но однажды разговорился с приятелем из церкви, и он спросил: «А ты в курсе, что из-за той фотографии тебя чуть из алтаря не выгнали?» Меня эта новость шокировала.
Художник Анастасия Осипова
Гомосексуальность – грех? Насчет фразы «Не возлежи с мужчиной как с женщиной» я не вдавался в подробности, откуда она взялась (Третья библейская книга Левит. – Л. С.). И как-то даже узнавать не хочется. На службах мы конкретно эти отрывки никогда не используем. Если окажется, что перевод каких-то фраз из Евангелия был неправильным или неточным (а о нем ведутся споры), это все равно не повлияет на позицию русских священников. Они найдут аргументы против гомосексуальных отношений. Священных текстов не изменить – нужно бороться за изменения в головах.
Называть чувства к другому человеку (пусть и одного с тобой пола) грехом у меня язык не повернется. Но здесь есть большая проблема: геи часто меняют партнеров. Не знаю почему: то ли мужчинам действительно нужно больше секса, чем женщинам, то ли это такая форма протеста. А для верующих людей прелюбодеяние – грех. Вступая во множественные связи, ты порочишь любовь, которую пытаешься проповедовать.
Идеальной формулы нет. Конечно, мне приходится бороться с собой в рамках мировоззрения. Сейчас я немного успокоился, а вот лет в 16… Когда ты подросток, тобой управляют гормоны. Но я понимал, насколько это не сочетается с моим христианским мировоззрением. Мне было действительно жутко – я не знал, что делать. Никому рассказать о том, что чувствую, я не мог. Только время помогло мне разложить кое-что по полочкам. Правда, не могу сказать, что нашел формулу, которая поможет мне существовать до конца жизни в таких условиях. Наверное, для людей в моей ситуации идеальной формулы и нет.
Как я живу сейчас? Просто стараюсь следовать своим личным моральным устоям: не вступаю во множественные половые связи, пытаюсь найти настоящую любовь. Это на самом деле тяжело в нынешней России: у ЛГБТ-людей нет какого-то четкого сценария, как развивать свои отношения.
Нужно подготовить почву. Когда наступит время, я обязательно откроюсь близким людям, потому что жить во вранье ужасно. Для всего должно быть правильное время, и я пока жду, подготавливаю почву. Не хочу, чтобы такая новость свалилась на моих родителей как снег на голову – мало ли, как они это переживут.
По поводу церкви – я не вижу ничего ужасного в том, чтобы прийти и обо всем рассказать. Думаю, так было бы даже честнее. Но только когда придет время. Есть проблема – мои родители ходят в ту же самую церковь. Мне нужно тысячу раз подумать, как мое признание отразится на них. Смогу ли я продолжить служение в церкви после каминг-аута? Вряд ли.
Оптимальное количество тайн. Если я понимаю, что с человеком у нас все серьезно, то говорю: «Я верующий, служу в церкви, и тебе придется это принять, если хочешь быть со мной». Нужно отдать должное моим прошлым партнерам – они нормально воспринимали подобные слова, даже если изначально были против РПЦ или религии как таковой.
Так вышло, что я сейчас общаюсь с верующим геем. Притом не просто верующим, а тоже служащим в церкви, только в другой епархии. Несмотря на слухи, мол, геи обосновались в храмах и развращают маленьких мальчиков, я не знаю ни одного в своем церковном окружении. Найти человека, который по-настоящему понимает тебя, – удивительно.