Пришествие гигантов
Южный берег Финского залива медленно, но верно превращается в промзону.
Если северный берег знаменит курортами, то брендом южного становятся промышленные гиганты. Тихий Сосновый Бор разросся до ядерного кластера, ставшего самым крупным по концентрации ядерной инфраструктуры на всей Балтике. Здесь действуют четыре уран-графитовых реактора Чернобыльского типа РБМК-1000, в начале нынешнего года пущен в эксплуатацию реактор ВВЭР-1200, еще один ВВЭР достраивается. В Научно-исследовательском технологическом институте эксплуатируются пять экспериментальных реакторов. То есть на нескольких квадратных километрах сконцентрировалось десять действующих ядерных реакторных установок.
Все теснее
Сюда же надо добавить хранилище с 5 тыс. тонн отработавших тепловыделяющих сборок, содержащих 35 тонн сверхтоксичного плутония-239, который будет оставаться радиоактивным 24 тысячи лет. В километре от берега – хранилища филиала ФГУП РосРАО с более чем 60 тыс. тонн радиоактивных отходов средней и низкой активности. Петербуржцы, приезжающие на пляжи Соснового Бора, вряд ли осознают, в каком местечке они загорают и жарят шашлыки…
В Лужской губе до моря вовсе не добраться – более полутора десятка километров береговой лини занимают терминалы порта Усть-Луга. Крупнейший в европейской части России порт переваливает сегодня более 100 млн тонн грузов в год. К 2020-му будет 180 млн тонн. Рядом один из крупнейших в стране железнодорожных узлов. Сотни составов товарняка в сутки доставляют в 12 действующих терминалов насыпные грузы. Транспортно-логистический кластер покончил с тысячами гектаров леса побережья.
Трасса газопровода «Норд Стрим 2» уже перерезала Кургальский заказник, территория которого охраняется международными Рамсарской и Хельсинкской конвенциями. Других уголков, сохранивших первородный ландшафт, на Балтике почти не осталось. Однако проект газопровода одобрили Минприроды РФ и правительство Ленобласти.
В апреле нынешнего года Газпром заявил о намерениях построить в районе порта Усть-Луга газоперерабатывающий завод, объединенный с газохимическим производством. Его стоимость оценивается в 20 млрд евро. Комплекс займет несколько тысяч гектаров лесного фонда. По некоторым данным, перевод земель уже начался.
– Всего в портовые, атомные, логистические и химические проекты южного берега, согласно открытым источникам, вложено и планируется вложить 60 млрд евро, – говорит председатель общественного совета южного берега Финского залива Олег Бодров. – По сути, эти средства ориентированы на организацию экспорта российских сырьевых ресурсов и электричества. Нетрудно подсчитать, что в каждый погонный метр южного берега – от Петербурга до границы с Эстонией – инвестируется более 300 тыс. евро. И эти инвестиции опосредованно направлены на разрушение природной среды.
Угольный терминал // Фото: ust-luga.ru
Годовой бюджет содержания действующих ООПТ Ленобласти составляет 46 млн рублей. Из них 12 млн идет на научные исследования и обустройство 46 территорий. Условно говоря, на обустройство Кургальского ежегодно расходуется 260 тысяч рублей.
– За последние двадцать лет на южном берегу погибли одни из крупнейших рыбколхозов и все перерабатывающие предприятия, – продолжает Бодров. – Водозаборными сооружениями ЛАЭС уничтожается рыба – сотни миллионов экземпляров в год. Серьезный удар по рыбьему поголовью нанесло строительство портовых сооружений. С рыбной отраслью в южной части Финского залива окончательно покончено.
Где планка, за которую нельзя переступать
По мнению Андрея Лаппо, директора научно-исследовательского и проектного института акватерриториального планирования «Ермак Северо-Запад», развитие южного берега Финского залива сегодня идет, исходя не из социальной или экологической, а экономической эффективности, и в первую очередь инвестируются наиболее быстрые в плане самоокупаемости проекты – порты, трубопроводы, заводы.
– Стратегия закладывается в генплане. Документ прорабатывается аппаратом областного правительства, научными институтами, экспертами, проходит общественные обсуждения, утверждается депутатами. В генплане должны быть обозначены экологические ограничения, но их у нас нет. Повсюду, не только в Ленобласти, инвесторов принимают с распростертыми объятиями, а побережье все больше напоминает промзону.
В проекте каждого нового объекта есть раздел «Оценка воздействия на окружающую среду» (ОВОС). Если величины воздействия не превышают допустимых значений, проект признается экологически безопасным. Однако ОВОС не учитывает заводов, терминалов, ТЭЦ, уже построенных на данной территории. Никого не интересует, какой коктейль образуется при смешении выбросов и сбросов действующих и новых предприятий. Или что воздействие нового объекта может стать последней каплей, переполнившей экологическую чашу. В российском действующем законодательстве нет понятия комплексной экологической экспертизы.
Выход есть
– Российские реалии таковы, что интересы Газпрома и других инвесторов федерального уровня являются в любом субъекте РФ сегодня доминирующими, – продолжает Лаппо. – Что в принципе неверно – приоритетом развития региона должна быть не экономика, а экология – комфортная окружающая среда.
Комплекс перевалки сжиженного газа // Фото: ust-luga.ru
Механизм, оценивающий, можно ли к действующему порту и заводам добавить, скажем, химическое производство, существует – это Стратегическая экологическая оценка (СЭО), которая активно используется в Европе. СОЭ учитывает воздействие на окружающую среду и состояние здоровья населения всего комплекса предприятий. Предложения каждого нового инвестора сопоставляются с существующими факторами, и только после этого власти говорят инвестору «да» или «нет».
В России СЭО официально не действует, но в качестве пилотных проектов с ее помощью рассчитаны стратегии развития Забайкалья, Кемеровской области, Казани и пр. По данным Минприроды РФ, уже подготовлен проект изменений в федеральный закон «Об охране окружающей среды», легитимизирующий СЭО.
В Ленинградской области инициаторами проведения СЭО для южного берега могли бы выступить и губернатор, и депутаты ЗакСа, и органы местного самоуправления, и общественные организации, и даже граждане.
Лишь бы не было поздно
Уже есть примеры участия граждан на южном берегу Финского залива. Около десяти лет назад общественность Соснового Бора восстала против строительства очередного атомного проекта – подземного пункта захоронения радиоактивных отходов (ПЗРО). Его строительство Росатом планировал начать в 2013 году. Но благодаря неравнодушным людям, указавшим на ошибки проекта, его несоответствие российскому законодательству, ПЗРО так и не построили. Более того, в 2014 году Росатом признал, что проект слишком дорог да и не требует заглубления на 80 метров. Но если бы не люди, сегодня в Сосновый Бор из самых разных концов России шли бы караваны грузовиков с РАО. И опускали бы радиоактивный хлам в тоннель, окруженный подземными ручьями, в километре от уреза воды Финского залива.
комплекс перевалки стабильного газового конденсата на Финском заливе // Фото: ust-luga.ru
Агломерация
Все побережье Финского залива – магистральная ось развития города и его интересов. Как Ломоносовский и Всеволожский районы, Кингисеппский тоже должен входить в агломерацию Санкт-Петербурга и Ленинградской области. А вопрос принятия совместных решений обоими субъектами РФ, и в первую очередь планировочных, активно обсуждается на протяжении последних четырех лет.
По словам Андрея Лаппо, он не раз призывал с трибуны Законодательного собрания Петербурга считать все морское побережье зоной интересов города. К примеру, в Усть-Лужский порт был перенесен трафик значительной части грузов из порта Санкт-Петербург. Старый, мелководный порт себя изжил. В нем целесообразно сохранить перевалку примерно 10% грузов, предназначенных персонально для Питера. Остальные причалы следует отдать под яхтинг, круизные теплоходы. А на освободившихся от портовых сооружений территориях построить современные кварталы. Однако в 2014 году Кингисеппский район Ленобласти не был включен в список агломерации…
Губернаторы города и области, проанализировав аналитические доклады своих профильных комитетов по градостроительству, инвестициям, природопользованию, могли бы вмешаться. Кроме того, здесь важен фактор активности общественности. Ведь, как показывает опыт Соснового Бора, люди заинтересованы в том, чтобы южный берег Финского залива не превратился в промзону.