Последнее лето детства

Встретиться Маша согласилась сразу, поинтересовалась только: «Что, интервью будете брать?» И попросила: «пожалуйста, без пафоса и без соплей».
«Переобуваться не надо, проходите...» На столике пачка подгузников, «каша пшеничная с тыквой»; по стене развешаны зимние и летние комбинезоны, сумка-кенгуру, «мальчик с собакой» - вышитое крестиком панно в раме под стеклом. На комоде фотографии, открытки: «В этот день рождения я хочу пожелать тебе...» 15 июня Маше исполнилось шестнадцать, а Даньке несколькими днями раньше - девять месяцев.
Когда Мария узнала, что ждет ребенка, и решила, как пишут в рекламных объявлениях, «восстановить цикл», опекун согласия на это не подписал, поэтому в государственной клинике ей дали от ворот поворот. При том, что показаний к прерыванию беременности - и социальных, и медицинских - было хоть отбавляй. А двухсот долларов (столько просили за аборт в частной фирме) достать не удалось. Вот так и появился Даня.
Машиным опекуном числится детский дом в Ульянке. Правда, подопечная уже четвертый год там не живет, а тамошнее руководство, в свою очередь, ни ей, ни ее малышу ничем не помогает. «Напишите, какие они... Что им на меня... наплевать!» (молодая мама выражается более экспрессивно). До девяти лет Мария жила с бабушкой (матери своей она не знает, а отец вроде жив). Когда внуки подросли - у Маши есть брат и сестра, - бабушке стало их не прокормить. Младшую сестренку удочерили, а старшую, Машеньку, пришлось сдать государству.
Первый раз Мария попробовала наркотики в 12 лет - как раз когда ушла из детдома. Подруга предложила, а Маша не отказалась. Привыкания, как уверяет сама девушка, не было: «так, баловалась периодически», а когда поняла, что все-таки будет рожать, «моментально завязала». Участвовавший в зачатии Даниила юноша по имени Антон тоже употреблял наркотики. Впрочем, о нем рассказывать особенно нечего - по Машиной оценке, это был в ее жизни случайный эпизод, с тех пор они не виделись, и судьба биологического Данькиного папы ей неизвестна.
Другое дело - Виктор. С ним Маша познакомилась чуть больше года назад в реабилитационном центре для наркозависимых в Мельничном Ручье. Его не смутил ни Машин округлившийся животик, ни то, что, девушка младше его почти на 10 лет. «Люблю тебя - значит, люблю и твое продолжение», - произнес он настоящие мужские слова и забрал Марию к себе.
Наследник появился на свет в больнице имени Боткина. В этом стационаре есть отделение, где принимают роды у женщин с вирусом иммунодефицита. ВИЧ-инфекцию у Маши обнаружили случайно, когда она уже была в положении.
- До этого я вообще не знала, что такое СПИД, - вспоминает девушка. - Когда мне сказали: так, мол, и так, - я была в шоке. Каждый день умирала. Думала - усну и не проснусь...
Источник заражения не выявили. Мария грешит на Антона, хотя наверняка знать, конечно, не может.
Во время беременности Маше проводили необходимую терапию, которая снижает вероятность передачи вируса от матери плоду. На сегодня Даниилу сделаны две пробы на ВИЧ, и обе - отрицательные. Родители (Виктор усыновил Даню и дал ему свое отчество) уверены, что ребенок здоров. А вот у Маши уже зафиксирована начальная стадия СПИДа. Сейчас иммунитет у нее в десять раз ниже, чем у здоровых людей. Что характерно, врачи не стремятся замедлить процесс и вообще никак не лечат девушку, несмотря на то что по всем критериям (несовершеннолетняя, мать грудного ребенка) она попадает в приоритетный список и должна получать специальную терапию за счет бюджета. «С собой таблетки не дают - говорят, надо ложиться в больницу... А на кого я Даньку оставлю?»
Не лечат и Витю. Правда, у него пока только стадия ВИЧ-носительства. Известие о том, что он тоже заразился (видимо, от Маши) глава семейства воспринял философски: дескать, чему быть, того не миновать...
Хотя освободиться от пристрастия к зелью Виктор, надо отдать ему должное, попыток не оставляет. На игле он девятый год. Сколько за это время лежал по наркодиспансерам, сколько докторов повидал, сколько потерял сил и надежд, долларов и евро... «Не знаю, какая у него зависимость больше, физическая или психологическая, - вздыхает Маша. - Выходит из клиники - и все начинается снова». Цепко держит героин...
Когда-то Витя учился в Суворовском училище, служил в армии, имел в свое время нормальную работу (он неплохо разбирается в компьютерах). Нынче заработки на нуле. Разве что от квартирантов: две комнаты из трех ребята сдают. Правда, дом старый, горячей воды нет, поэтому и арендная плата смешная. Хорошо, что помогает Витина мама - она преподаватель английского языка. Еще помогают организация «Родительский мост», фонд поддержки наркозависимых «Возвращение». Кстати, руководитель фонда Дмитрий Островский - крестный отец Даниила. А вот медики... Создается ощущение, что они только выкачивают у семьи деньги по принципу: «не мое горе». Вот и теперь, ставят Виктору на дому капельницы. Удовольствие недешевое. Обещают, что на этот раз «все будет ОК»...
...С Виктором толком пообщаться не удалось - он куда-то спешил. Поговорили пару минут у подъезда. Симпатичный парень, приветливый: «Вон, видите, Маша стоит на балкончике? Поднимайтесь к нам, попейте чайку...» Но глаза... Столько в них боли, отчаяния, неверия, еще чего-то такого... Помнится, несколько лет назад другой больной наркоманией вскользь обронил: «Жить не могу без своей подруги. Но когда мне нужна доза - я ее ненавижу!» Сейчас он уже в мире ином.
Мария и Виктор православные. Иногда выбираются в церковь. Маша говорит, что после этого становится легче. Правда, последнее время куда-то далеко ездить ей трудновато, в основном она сидит в квартире или гуляет с Данькой возле дома. Господи, выкарабкаются - не выкарабкаются?..

Валерия Стрельникова
фото Алексей ВЫСОЦКИЙ

P.S. Коллега, с которым я поделилась планами на этот репортаж, откровенно сказал: «А мне их не жалко! Взрослые люди, знали, на что идут...» Но в данной истории есть ведь еще и совсем маленький человек. Может, как раз ради него стоит бороться?..

Комментарий «Новой»
Алексей Фокин, врач-нарколог Городского центра профилактики и борьбы со СПИДом:
- Как ни странно, благополучное завершение Машиной «героиновой карьеры» - чистая правда. И случай этот отнюдь не исключительный. В моей практике было много пациенток - внутривенных наркоманок, которые, забеременев, в одночасье прощались со шприцем. Ответственность перед ребенком становилась для них сильнейшей мотивацией. Правда, Мария - сама ребенок... И тем не менее. Другое дело, что, конечно, нельзя рекомендовать женщинам беременность как способ бросить наркотики: слишком серьезной опасности при этом подвергается будущий малыш.
Что касается Виктора, то шанс у него до сих пор есть. Вообще я всегда говорю: пока человек жив - шансы существуют! Хотя случаи, чтобы активный наркоман излечился после стольких лет болезни, все же достаточно редки. К тому же у Вити очень сложный характер... С другой стороны, есть моменты, которые прогнозированию не поддаются. Например, то, что Виктор взял к себе Машу с ребенком... Я, признаться, от него ничего подобного не ожидал. Это поступок, на который мало кто из мужчин способен. Есть за что уважать.