Преданный без лести

Завтра личному составу управления Генеральной прокуратуры по Северо-Западу будет представлен новый заместитель генпрокурора.
В минувшую пятницу на эту должность Советом Федерации был утвержден Александр Гуцан, сменивший ушедшего на пенсию Ивана Кондрата. До этого он два года работал заместителем директора Федеральной службы судебных приставов. ФССП входила в структуру Минюста, которым руководил нынешний генпрокурор Юрий Чайка, – и неудивительно, что на ключевые посты он постепенно расставляет своих людей. Но Гуцан, помимо опыта совместной работы с Чайкой, имеет и почти 20-летний прокурорский стаж: с 1987 до 2005 года он трудился в органах прокуратуры. И даже получил известность – хотя и несколько специфического свойства…

ФСБ превыше всего
Новому заместителю генпрокурора 47 лет, он учился на юридическом факультете ЛГУ вместе с нынешним первым вице-премьером Дмитрием Медведевым и своей нынешней женой Натальей Гуцан. Она, заметим, нынче занимает также достаточно высокий пост – зампреда Уставного суда Санкт-Петербурга, так что слияние судебной и прокурорской власти имеет место в пределах одной семьи. Впрочем, в отличие от Медведева и своей жены, пришедших в ЛГУ прямо со школьной скамьи, Александр Гуцан до Университета успел два года проработать слесарем-инструментальщиком Ленинградского электромеханического завода, три года отслужить в армии, а затем год проучиться на подготовительном отделении.
Сразу после Университета Гуцан оказался в прокуратуре, и к 1996 году занял пост прокурора отдела Городской прокуратуры по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности. К этому периоду относится его активное участие в «деле Александра Никитина»: именно младший советник юстиции Александр Гуцан был государственным обвинителем на процессе, в котором капитана 1-го ранга Никитина обвиняли в «измене Родине» и «разглашении гостайны» за участие в подготовке доклада экологической организации «Беллуна» об авариях подводных лодок на Балтике и экологических опасностях, которые несут списанные атомные подводные лодки Северного флота.
Позорное «дело Никитина» тянулось три года – и закончилось полным оправданием каперанга по всем пунктам обвинения: все якобы «разглашенные» им материалы были давно рассекречены. Об этом не мог не знать государственный обвинитель Александр Гуцан – и тем не менее требовал для Никитина наказания в виде 12 лет лишения свободы и опротестовывал оправдательный приговор, вынесенный Городским судом.
«Такого «дела» не было с советских времен, – отмечал тогда защищавший Никитина известный адвокат Юрий Шмидт. – Это была грубая провокация, за которую, хочется верить, придется держать персональный ответ. Называем главных известных нам «героев»: от УФСБ – Черкесов (тогда он был начальником УФСБ, сейчас – глава Госнаркоконтроля. – Б.В.), Милушкин, Уткин, Максименков, от прокуратуры города – Сыдорук, Попов, Гуцан». Сейчас, комментируя назначение Гуцана, Шмидт говорит, что оно «усилит влияние спецслужб, а также увеличит возможности президента», поскольку «Гуцан принадлежит к путинской команде, тесно связан с ФСБ и своим участием в деле Никитина доказал, что для него требования закона значат меньше, чем интересы ФСБ»…

Добро пожаловать в стукачи
Летом 2000 года Александр Гуцан вновь стал «героем». Тогда разразилась известная история с отчислением из БГТУ «Военмех» двух студентов – Дмитрия Барковского и Константина Суздаля, которые «провинились» исключительно тем, что отказались предоставлять ФСБ информацию о деятельности питерского отделения «Яблока». Студенты работали на президентской кампании Григория Явлинского, и сразу после нее их вызвали в ФСБ и стали угрожать отчислением и отправкой на военную службу в Чечню в случае отказа стучать на «Яблоко». Барковский и Суздаль отказались и предали огласке сведения о вербовке.
После этого Барковского отчислили, и Явлинский направил обращение Генпрокурору Владимиру Устинову и директору ФСБ Николаю Патрушеву, заявив: «Не следует возвращать страну в атмосферу слежки, стукачества и политических репрессий – это позорно и антиконституционно, а потому, раньше или позже, наказуемо». Барковского вызвали в прокуратуру – для проверки законности отчисления. Однако Гуцан начал, по словам Барковского, убеждать его в «законности и правильности с государственной точки зрения» вербовки и отчисления из вуза за отказ от сотрудничества с органами ФСБ. Заодно он пытался, как рассказывал Барковский, «получить сведения о внутренней структуре фракции «Яблоко», деятельности и частной жизни ее отдельных депутатов, а также яблочных активистов»…
Все это, в свою очередь, получило огласку – и Александр Гуцан тихо перешел на менее публичную должность помощника замгенпрокурора по Северо-Западу «по особым поручениям», на которой проработал пять лет. В 2005 году его назначили замдиректора ФССП, а теперь – на пост заместителя генпрокурора.
…В прошлом году, при утверждении в Совете Федерации нескольких заместителей генерального прокурора, Юрия Чайку спросили: из чего будете исходить, подбирая кадры, – из профессионализма или личной преданности? Генпрокурор ответил, что выше всего ценит то, что «человек надежный», и сказал: «Для меня этот критерий даже более важен, чем профессионализм».
По всей видимости, в надежности своего нового заместителя Чайка не сомневается. Ну а профессионализм, продемонстрированный упомянутыми выше делами, для него, как уже сказано, менее важен.

Борис ВИШНЕВСКИЙ