Матвиенко больше не Робинзон

Начну с анекдота. Сын губернатора Петербурга Сергей Матвиенко приходит к маме и говорит: «Я остров купил!» – «Васильевский, сынок?»…
Анекдот появился два года назад, когда стало известно, что Сергей Владимирович, ныне возглавляющий банк «ВТБ-капитал», вместе с несколькими компаньонами приобрел остров в Эстонии на реке Пирита, чтобы построить там элитный поселок. И одновременно с этим администрация Петербурга начала активно пропагандировать свои планы по намыву территории на западе Васильевского острова.
Но вот в минувшую пятницу Сергей Матвиенко неожиданно заявил, что отказывается от своего бизнеса в Эстонии и уже продал указанный остров. Съемочной группе телеканала «НТВ-Петербург» он объяснил свой поступок тем, что его дед воевал в Эстонии во время Великой Отечественной, и потому действия эстонских властей в истории с переносом бронзового солдата Сергей Владимирович расценивает как «личное оскорбление». Мол, «внук солдата Великой Отечественной не может развивать бизнес в стране, которая неуважительно относится к памяти советских воинов».
Продажа острова автоматически лишает внука советского солдата не только перспективного бизнеса, но и вида на жительство в Эстонии. Но он готов пойти на такие жертвы. И не только он: по словам Матвиенко-младшего, еще несколько питерских предпринимателей хотят таким образом выразить свой протест против действий эстонских властей. При этом бизнесмен заявляет, что решение он «принял самостоятельно и без какого-либо давления со стороны».
Конечно, можно было бы восхититься высочайшей принципиальностью Сергея Владимировича (что наверняка и будет сейчас сделано, и мы примерно знаем – в каких именно средствах массовой информации). Но что-то мешает поверить в эту простую гипотезу.
Напомним, что история с бронзовым солдатом разворачивалась месяц назад – ее кульминацией стали столкновения защитников памятника с полицией и погромы в Таллине в ночь с 26 на 27 апреля, после чего Солдат был перенесен на военное кладбище эстонской столицы. 8 мая монумент был торжественно открыт на новом месте.
Весь конец апреля – начало мая в Петербурге происходили разного рода акции протеста, «нашисты» пикетировали консульство и расклеивали в магазинах этикетки: «Мы не продаем эстонские товары», а из политиков лишь ленивый не высказался на эту животрепещущую тему. И только Валентина Матвиенко тогда промолчала. А 10 мая, когда все, в общем, закончилось, губернатор, говоря о «политиках, которые ведут войну с прахом советских солдат», заявила, что «нельзя изменить прошлое и переписать историю». При этом ни политики, ни страны поименно не были названы.
О причинах столь толерантного поведения губернатора можно было догадаться без труда: любое резкое выступление на сей счет немедленно закончилось бы вопросом относительно бизнеса ее сына. И отвечать на него было бы, прямо скажем, трудно. Молчал и Сергей Матвиенко – лишь через месяц он вдруг вспомнил, что является внуком солдата, и почувствовал себя оскорбленным. Не правда ли, очень «замедленная» чувствительность?
Возможно, что и Валентина Ивановна, и Сергей Владимирович полагали, что острота проблемы постепенно стихнет и неловкая ситуация прекратится сама собой. Острота действительно стихла – но, похоже, неприятный вопрос относительно политически неправильного бизнеса сына, который тем самым чувствительно подставляет высокопоставленную маму, губернатору все-таки задали. И вполне возможно, что его задал тот единственный избиратель Валентины Матвиенко, с чьим мнением она вынуждена считаться.

Борис ВИШНЕВСКИЙ
Карикатура Виктора БОГОРАДА