Раздвоение должности в отсутствие личностей

Один из признанных шедевров зодчего Митюрева: жилой комплекс Van Vitelli на месте снесенного дома XIX века работы архитектора Людвига Фонтана на Васильевском острове

Сгорел по собственному желанию
Об отставке главы Комитета по градостроительству и архитектуре, главного архитектора Санкт-Петербурга Александра Викторова, поговаривали уже давно. Всякий раз подобную информацию опровергали, особенно жестко пресекал «слухи» вице-губернатор Александр Вахмистров, в прошлом месяце утверждавший, что Викторов остается на своем посту, «вопрос исчерпан раз и навсегда». Но, как оказалось, пока не все в этом городе решает Вахмистров. Есть еще и губернатор. На последнем заседании правительства Валентина Матвиенко и объявила об уходе Александра Викторова «по его собственной настоятельной просьбе».
— Он эти четыре года просто горел на работе, — заявила Валентина Матвиенко. — Кроме огромных слов благодарности, я ничего Александру Павловичу сказать не могу.
Очевидно, все другие слова уже были сказаны раньше — утечка информации об ожидаемой отставке Викторова случилась еще в середине октября. Скандалы «с градостроительными ошибками» множились и вызывали резонанс уже далеко за пределами Северной столицы. В кулуарах шептались о том, что главе города придется пожертвовать кем-то из трех ключевых фигур, ответственных за эту сферу: вице-губернатором Александром Вахмистровым, председателем КГИОП или КГА. И в неформальном тотализаторе «претендентов на вылет» лидировал именно Александр Викторов — он не обладал такой мощной поддержкой акул бизнеса, как Александр Вахмистров, и не был так близок первому лицу, как Вера Дементьева (с середины 1980-х работавшая помощником заместителя председателя Исполкома Ленсовета Валентины Матвиенко).
Предполагалось, что с главным архитектором распростятся тотчас по завершении работы над Правилами землепользования и застройки — что, как видим, и произошло. Правительство в целом одобрило представленный документ, хотя губернатор и признала его «несовершенным» (вопрос о том, что же, собственно, мешало если уж и не довести его до совершенства, то хотя бы обезопасить от заложенных в нем предпосылок новых градостроительных ошибок, остался открытым). И именно на финишной прямой принятия ПЗЗ с одним из его родителей поспешили расстаться. А когда для ротации выбирается такой момент, это вряд ли может означать положительную оценку проделанной работы.
Уход Викторова едва ли вызовет сожаление как у профессионального архитектурного сообщества, так и защитников культурного наследия. Однако и радоваться особо нечему: отставка главы КГА никаких принципиальных проблем не решает, а вот заявленные грядущие структурные изменения этого ведомства вызывают серьезное беспокойство.

Менеджеры вместо архитекторов
Признав, что в последнее время функции КГА расширились и он стал влиятельным органом исполнительной власти, губернатор сделала представляющийся лишенным логики вывод о необходимости «в этой связи» принципиально изменить структуру КГА (очевидно, чтобы помянутую возросшую влиятельность снизить, а функции — сузить).
Отныне на председателя комитета возлагаются «менеджерские функции», а собственно архитектурой будет заниматься его заместитель, он же — главный архитектор Петербурга. Иначе говоря, градостроительству отводится эдакая вспомогательная, чуть ли не обслуживающая роль. Притом что она и так все последние годы систематически принижалась и ставилась во все усиливающуюся зависимость от строительного блока.
Последним в новейшей истории Петербурга «главным архитектором — профессионалом» в градостроительной сфере считают Сергея Соколова. Дальнейшую смену занимавших этот пост персон (от Олега Харченко к Александру Викторову) можно рассматривать только как стремительное движение вниз. Причем все эти годы наблюдалась качественная замена не только руководителей комитета, но и всего состава КГА, откуда последовательно «выдавливались» крепкие профессионалы. В этой связи уже не удивляют и последние слухи о скором уходе из комитета Виктора Полищука. Ему якобы недавно предложили перейти на должность руководителя Первой мастерской НИПЦ Генплана, пока еще занимаемую Борисом Николащенко, что может косвенным образом свидетельствовать и о намерении отправить-таки Бориса Николаевича на «заслуженный отдых». Как говорят, Полищук от такого предложения отказался; но и в структуре КГА ему, по всей видимости, оставаться недолго.
Предпочитающие сохранять инкогнито специалисты этого ведомства оценивают затеянные реформы КГА метафорически:
— Ну как мы можем к этому относиться? Представьте, вот если бы из больницы взялись увольнять хирургов и лечащих врачей разных профилей, на их места назначать завхозов, санитарок, а то и вовсе электриков да сантехников… В нашем случае на должность «главного врача» ставят, образно выражаясь, менеджера по продажам.
Новым председателем КГА назначена бывшая глава Комитета по земельным ресурсам Юлия Киселева, дама, известная как жесткий управленец и близкий Валентине Матвиенко человек, настойчиво проводившая взятую Смольным линию на формирование относимым к домам земельных участков исключительно по обрезу фундамента (что, заметим, вступает в противоречие с рядом законов, инструкций и градостроительных норм, обеспечивающих возможность включения в границы земельных участков домов и прилегающие к ним территории, «необходимые для обеспечения их нормального функционирования и технического обслуживания», т. е. проезды и стоянки, газоны, пешеходные дорожки, зоны хозяйственных построек и проч.).
Говоря о Киселевой, знающие ее по работе люди замечают: «Она не из тех, кто будет терпеть всякие интеллигентские нюни и долгие рассуждения: какие тут правильнее установить высотные регламенты, а давайте-ка еще проверим, как лучше для исторических панорам… Она из тех, кто скажет: нам не надо как лучше, нам надо, чтобы в четверг!».

А это отзывы восторженных почитателей творчества нового главного архитектора

Сущее наказание
Для Юрия Митюрева, чью кандидатуру и предложила губернатор на пост главного архитектора, это уже вторая попытка занять эту должность. В 2004 году, когда главного архитектора еще выбирали (тогда — между девятью претендентами), Юрий Митюрев был единодушно поддержан петербургским Союзом архитекторов и Ассоциацией домостроителей и производителей стройматериалов, возглавляемой сыном вице-губернатора Юрия Молчанова. Но — проиграл Александру Викторову (считавшемуся креатурой президента банкирского дома «Санкт-Петербург» Владимира Когана и вице-губернатора Михаила Осеевского).
Главное достоинство новоиспеченного архитектора № 1 было сформулировано коллегами по журналистскому цеху еще несколько лет назад: «хорошо ориентируется в коридорах Смольного». Это, думается, и решило дело. Ибо оценки профессиональных качеств архитектора Юрия Митюрева далеки даже от удовлетворительных. Критик Михаил Золотоносов характеризует Митюрева как «приобретшего известность проектами складов и заводов на периферии города (плоские параллелепипеды, размазанные по гигантской площади)» и «воздвигшего посреди памятников архитектуры федерального значения нечто несусветное». Последний пассаж отсылает к сооруженному по проекту мастерской Митюрева жилому комплексу на Боткинской, единственной «ценностью» которого стала лишь эксплуатация видов, открывающихся из окон последних этажей на Домик Петра, дворец Кшесинской, Соборную мечеть и церковь Сампсония Странноприимца.
Продажа квартир в другом доме (историческом здании подле арки Главного штаба, перекроенному и надстроенному по проекту Митюрева) шла под рекламным призывом «Продаем виды на Дворцовую площадь!».
Помнится, когда на одном из заседаний Совета по сохранению культурного наследия содержание этой рекламы было доведено до сведения губернатора, Валентина Ивановна очень негодовала, призывая: «Накажите их как следует!».
И кто бы мог подумать, что обещанным наказанием станет назначение на пост главного архитектора Санкт-Петербурга…

Крестный отец автора «кукурузы»
Именно Митюреву удалось одним из первых нарушить табу на вторжение в исторические петербургские панорамы: усилия академика Лихачева, в середине 90-х остановившего реализацию на Васильевском острове проекта небоскреба «Петр Великий», оказались перечеркнуты митюревской высоткой на улице Одоевского, выросшей тут в начале нулевых. Не стоит недооценивать и вклад Митюрева в превращение некогда заповедного Крестовского острова в зону «элитных» новостроек — здесь он отметился девятиэтажкой на Крестовском, 17.
Принципиальное отношение к возможности реализации творческих амбиций современных архитекторов в историческом центре этот зиждитель формулирует так: центр города без реконструкции и нового строительства обойтись не может, надо лишь знать ответ на главный вопрос: «Ради чего это делается, и кто с архитектурной точки зрения будет его осуществлять?».
Себя, надо полагать, господин Митюрев относит к тем, кто право на осуществление подобных затей имеет. И, не колеблясь, это право осуществляет. Водружая безобразную остекленную глыбу жилого «элитника» на территории Итальянского сада (Литейный, 59), памятника XVIII века. Замещая другим своим уродским детищем очаровательный двухэтажный дом XIX века работы архитектора Фонтена (10 линия В.О, дом 17).
Или превращая в бизнес-центр памятник федерального значения — дом Шиля подле Исаакиевского собора, один из адресов Достоевского в Петербурге. Приступая к осуществлению планов зарубежного заказчика, Юрий Митюрев сокрушался: «КГИОП выставил жесткие охранные требования». Но итогом своих «споров» с охранным ведомством остался доволен: «в результате удалось найти приемлемое решение, при котором мы сохранили лишь внешние стены здания».
Заведующий кафедрой теории и истории архитектуры Академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина профессор Андрей Пунин не считает подобное решение «приемлемым», а ставит предложившему его архитектору «кол».
— В результате такой «реконструкции» был полностью уничтожен один из последних в городе примеров уходящего рядового классицизма, сохранявшийся в своей подлинности, — характерный петербургский двор времен Достоевского с каретниками, конюшнями, сеновалом и другими хозяйственными постройками, — с горечью констатирует профессор.
Но тот, кому впору называться недорослем, считает себя вправе учить других. И не приходится удивляться, что ученики выходят под стать учителю. Один из них — автор пресловутой газпромовской «кукурузы» Филипп Никандров, в 1992-1996 годах трудившийся под руководством Митюрева в его архитектурной мастерской, а теперь в качестве доказательства якобы воспитанного в нем «деликатного отношения к исторической ткани города» так любит приводить в пример совместную с Митюревым работу по обезличиванию и выхолащиванию дома Шиля.
Очевидно, упомянутая способность нового главного архитектора ориентироваться в смольнинских коридорах позволяет ему получать очень выгодные заказы на «адаптирование» проектов западных зодчих к требованиям отечественных градостроительных и охранных норм (среди полученных подрядов такие объекты, как «Балтийская жемчужина», Новая Голландия, универмаг «Фрунзенский»).
Адаптер из него, заметим, весьма своеобразный — скорее инструктор по обходу всяких неприятных инвестору препятствий, мешающих развернуться во всю мощь на просторах старого Петербурга.
Последствия митюревского соучастия в реализации проекта реконструкции Новой Голландии приводят критика Татьяну Москвину к печальному выводу:
«Все, закончился ученический кошмар, вечная робость троечников перед отличниками. Более наши парни ни перед кем гордой головы не клонят — отдыхайте, Чевакинский, Росси, Тома де Томон и Валлен-Деламот. Идут настоящие гении — Митюрев, Рейнберг, Явейн и прочие. Их имен-то пять лет назад никто не знал — теперь пришлось выучить. Заставили! Сносят они нынче кварталами, приписывают свою похабщину в классический роман-город бестрепетно. Руки уже не скованы. Ничем. А теперь, когда снесли Новую Голландию, табу никаких не осталось вообще. Если можно это — значит, можно все».
Ну а если можно все, так получите вот такого главного архитектора Санкт-Петербурга.
Поздравлять мы вас с этим не будем. Ибо — не с чем. Бедный, бедный Питер…

Татьяна ЛИХАНОВА
Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА