Археологическое наследие в опасности
Открытое письмо академиков в защиту археологического наследия Петербурга, направленное министру культуры Александру Авдееву в конце января, послужило поводом для предметного обсуждения диагностированной учеными проблемы «системного игнорирования» городской администрацией задач сохранения выявленных памятников археологии.
Ученые, раскопавшие историю Петербурга, объединяются против тех, кто стремится ее закопать
Наука позади экскаватора
Как отмечалось в письме, начиная с 2005 г. сведения о нескольких десятках таких объектов и соответствующие экспертизы были направлены в КГИОП, однако никаких мер к приданию им статуса охраняемых памятников так и не было принято — вопреки тому, что, согласно п. 6 ст. 18 ФЗ № 73, они должны получать государственную охрану «со дня их обнаружения».
Эксперты, продолжившие обсуждение поднятой проблемы за круглым столом в пресс-клубе «Зеленая лампа», пришли к единому мнению: археологии по-прежнему отводится последнее место при решении задач развития Петербурга и реализации конкретных проектов.
— Практически на каждом объекте повторяется одно и то же, мы вынуждены работать одновременно со строителями, мешая друг другу, — констатирует научный сотрудник Института истории материальной культуры РАН археолог Владимир Кильдюшевский.
При этом археологи фактически оказываются подрядчиками у застройщиков — они финансируют проведение обследования, и только после того, как поступают средства собственно на строительство. Хотя, как напоминает экс-руководитель раскопок на Охтинском мысу Петр Сорокин, по закону археологические изыскания должны вестись на предпроектной стадии. И только после получения заключения ученых может приниматься решение о том, возможно ли вообще что-либо строить на этой территории или нет. В частности, Сорокин сообщил о том, что сохранение и музеефикация выявленных объектов наследия было одним из пунктов утвержденного плана работ по Охте.
Так что совершенно безосновательными представляются утверждения спикера городского парламента Вадима Тюльпанова о том, что-де референдум по «Охта-центру» не может быть проведен без корректировки бюджета, обеспечивающей возврат структурам Газпрома уже потраченных 7 млрд рублей. Все, что спустили исполнители идефикса господина Миллера, оплачивая PR-сопровождение и собственно работы, осуществленные без разрешения на строительство и даже в отсутствие утвержденного должным порядком проекта, — это риски ринувшегося вперед паровоза инвестора, не более того.
Деньги определяют приоритеты
Между тем осуществление археологических обследований по остаточному принципу стало недоброй петербургской практикой. Ученые неизменно попадают на площадку после строителей, и вынуждены — порой буквально, — бросаться под ковш экскаватора. А иногда археологов и вовсе «забывают» позвать. Так, по словам доцента кафедры археологии СПбГУ Валерия Седых, не было даже попыток привлечь специалистов к обследованию парка Александрия, где новое руководство ГМЗ «Петергоф» вознамерилось создать некий детский развлекательный центр, «а там уже перерыта рабочими практически вся территория!».
Известие о планах превращения исторического парка в подобие Диснейленда стало полной неожиданностью для присутствующих на обсуждении членов Совета по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга. Впрочем, не в первый раз судьбоносные для наследия проекты протаскиваются в обход совета. Другой шокирующей новостью стало сообщение Александра Марголиса о том, что некий инвестор вознамерился достроить за Растрелли ансамбль Смольного монастыря — и уже договорился о проведении здесь раскопок ИИМК РАН, руководство которого «с полным пониманием» отнеслось к этому заказу. Чего не скажешь о раскопках в Петропавловской крепости — Владимир Кильдюшевский получил от начальства форменный нагоняй за то, что посмел выйти на объект тотчас, как рабочие сигнализировали о найденных человеческих останках, не озаботившись соблюдением всей бумажно-бюрократической процедуры.
Скорбное бесчувствие
Об этих страшных находках, обнаруженных по ходу спешного устройства автопарковки на месте массовых расстрелов жертв красного террора, «Новая» уже писала (см. № 3 за 2010 г.). Обнадеживающих новостей нет. Строительная техника продолжает перелопачивать бывшее лобное место, зато прокуратура, похоже, свою деятельность свернула — ее сотрудник появился здесь лишь единожды, а дело по факту обнаружения человеческих останков со следами насильственной смерти решили не возбуждать. Все найденное в этой братской могиле остается пока на хранении в крепости. Специалистов областного бюро судебно-медицинской экспертизы, исследовавших аналогичные находки 2007 г., отчего-то привлекать к экспертизе поднятого из земли Заячьего острова в декабре-2009 не торопятся.
Как поясняет Владимир Кильдюшевский, исследования такого рода — дело долгое (екатеринбургские останки, например, исследовали почти год) и весьма дорогостоящее.
— Нужно финансирование, но пока никакой возможности для этого я не вижу, — печально заключает Владимир Игоревич.
Прозвучавшее из зала предложение обратиться за помощью к Романовым (среди найденных в этой расстрельной яме могут быть и четверо великих князей, казненных в Петропавловской крепости в январе 1919 г.) экспертам представляется, мягко говоря, некорректным.
— Господа, это безнравственно! — убежден Александр Марголис. — Как вы представляете себе подобное обращение: мы, мол, застрелили ваших родственников, а теперь дайте денег на экспертизу их останков?! Позволю себе напомнить, что, когда государство заинтересовалось екатеринбургскими царскими останками, деньги нашли. Эта работа была организована в мировом масштабе. И наша с вами задача заставить государство вести себя адекватно и на этот раз.
Вертикаль хама
О соотнесении вопросов закона и нравственности говорил и один из соучредителей НИЦ «Мемориал», историк-археолог Дмитрий Мачинский. Возвращаясь к теме «Охта-центра», Дмитрий Алексеевич подчеркнул:
— Надо сознавать, что эта башня мало нужна для практических нужд Газпрома — это мемориал эпохи, эпохи вертикали власти, сращению крупнейшего бизнеса и высочайшей власти. К сожалению, это будет памятник худших проявлений эпохи. Это будет памятник торжеству бескультурья, презрения к наследию, хамскому отношению к интеллигенции, пренебрежению общественным мнением. И надо сказать тем, кто этим руководит тайно и явно, что они преступники. И те, кто будет продолжать потворствовать строительству этого сооружения, которое заодно сносит и уникальные археологические памятники, — преступники. А тому, кто поможет прекратить это, не надо давать титул спасителя, он просто будет порядочным человеком.
Дмитрий Мачинский убежден, что находки команды Петра Сорокина — по хронологическому диапазону открывшихся слоев пра-Петербурга, — превосходят диапазон всемирно известных раскопок Шлимана:
— Это совершенно грандиозная предыстория Петербурга, которая исправляет все, что вводится в головы детей с детства. Все учат: «На берегу пустынных волн / Стоял он, дум великих полн...» Но в пушкинском черновике было не так, было «На берегу варяжских волн / Стоял он, дум великих полн». Александр Сергеевич был блестящим историком, но с оглядкой на цензуру Николая I, и появились все эти «избы чухонца», «пустынные волны»… А здесь до 1702 г. стоял великолепный процветающий город Ниеншанц, принадлежавший Швеции, но с многонациональным населением, торговавший и с Европой, и с Россией, — сюда приходили корабли. И вот сейчас оказалось, что этот предшественник Петербурга не разрушен до конца. Слава богу, русские и разрушают по-русски — не до конца. И поэтому кое-что сохранилось. Это совершенно сенсационные раскопки, и их надо сохранить. И для Газпрома есть отступное: им нужно сказать, что раскопки дали блестящий результат, и мы открыли предысторию Петербурга и Невы за 5000 лет и создаем мемориальный комплекс. А не какой-то там музейчик в подвалах башни Газпрома — которая все равно, если жива душа Петербурга, если жив даймон Петербурга, не будет построена.
Коалиция порядочных людей
То, что совершается сейчас в отношении поднятого Сорокиным объекта, Мачинский называет «археологическим предательством»:
— Отбирать у Петра Сорокина материалы раскопок, требовать передачи документации — это преступление перед наукой и культурой, на которое под давлением неких сил пошли директор ИИМК РАН Носов и его сотрудница Соловьева, специалист по археологии Южной Туркмении. Естественно, эта команда будет проводить раскопки так, как ей скажут, и прекратит их тогда, когда это нужно Газпрому. Для этого и сменяется Сорокин на этом месте. Ну а коль скоро южная Туркмения, то и памятник будет строиться в стиле Туркменбаши, все один к одному, — заключает ученый.
Размышляя о возможной тактике сопротивления, эксперт склоняется к необходимости массовых акций. Напоминая о том резонансе, который имел митинг в защиту Петербурга, Дмитрий Мачинский призывает «снова собираться, но в куда большем количестве»:
— Нужно, чтобы вся интеллигенция (в старом русском смысле слова) и все СМИ произнесли вот что: не петербуржец тот, кто не захочет туда прийти из различных снобистских соображений вроде «я не хожу на уличные сборища», «там будут неприятные мне люди — коммунисты или еще кто-то». Туда надо прийти. Всем. Такие собрания должны быть. И второе: должны быть письма, обращенные к мировой общественности, ЮНЕСКО, и к президенту, и к премьеру страны. Письма, в которых ни о чем просить не надо. Надо констатировать — совершается преступление перед петербургской, российской и мировой культурой. И «Мемориал» такое письмо уже готовит.
В первую очередь, полагают эксперты, необходимо добиться отмены заявленного Газпромом намерения свернуть археологические исследования к апрелю этого года (притом, напомним, что, по оценкам Петра Сорокина, в значительной степени пока не изучены даже уникальные неолитические слои).
— Это кощунственное и преступное решение, которое влечет за собой просто уничтожение памятника истории и культуры мирового значения, — убежден Александр Марголис.
Он также высказался за то, чтобы незамедлительно заняться проработкой эскизных проектов альтернативного башне Газпрома решения судьбы Охтинского мыса:
— Тут может быть археологический парк, мемориальная музеефицированная зона, возможны и другие решения. Задуматься над этим необходимо профессионалам не только Петербурга, но страны и мира. Если же государство не желает этого делать, этим должна заняться мировая просвещенная общественность.
Что же касается Петропавловской крепости, то здесь необходимо немедленно остановить земляные работы.
— Должен быть тщательнейшим образом исследован каждый квадратный метр, — настаивает Александр Марголис. — Нет ни малейших сомнений, что появятся новые скорбные находки. Пока не будет проведено исследование в полном масштабе — никакого строительства вестись не должно.
Ученые также считают необходимым принять городской закон об археологическом наследии Санкт-Петербурга.
Наука позади экскаватора
Как отмечалось в письме, начиная с 2005 г. сведения о нескольких десятках таких объектов и соответствующие экспертизы были направлены в КГИОП, однако никаких мер к приданию им статуса охраняемых памятников так и не было принято — вопреки тому, что, согласно п. 6 ст. 18 ФЗ № 73, они должны получать государственную охрану «со дня их обнаружения».
Эксперты, продолжившие обсуждение поднятой проблемы за круглым столом в пресс-клубе «Зеленая лампа», пришли к единому мнению: археологии по-прежнему отводится последнее место при решении задач развития Петербурга и реализации конкретных проектов.
— Практически на каждом объекте повторяется одно и то же, мы вынуждены работать одновременно со строителями, мешая друг другу, — констатирует научный сотрудник Института истории материальной культуры РАН археолог Владимир Кильдюшевский.
При этом археологи фактически оказываются подрядчиками у застройщиков — они финансируют проведение обследования, и только после того, как поступают средства собственно на строительство. Хотя, как напоминает экс-руководитель раскопок на Охтинском мысу Петр Сорокин, по закону археологические изыскания должны вестись на предпроектной стадии. И только после получения заключения ученых может приниматься решение о том, возможно ли вообще что-либо строить на этой территории или нет. В частности, Сорокин сообщил о том, что сохранение и музеефикация выявленных объектов наследия было одним из пунктов утвержденного плана работ по Охте.
Так что совершенно безосновательными представляются утверждения спикера городского парламента Вадима Тюльпанова о том, что-де референдум по «Охта-центру» не может быть проведен без корректировки бюджета, обеспечивающей возврат структурам Газпрома уже потраченных 7 млрд рублей. Все, что спустили исполнители идефикса господина Миллера, оплачивая PR-сопровождение и собственно работы, осуществленные без разрешения на строительство и даже в отсутствие утвержденного должным порядком проекта, — это риски ринувшегося вперед паровоза инвестора, не более того.
Деньги определяют приоритеты
Между тем осуществление археологических обследований по остаточному принципу стало недоброй петербургской практикой. Ученые неизменно попадают на площадку после строителей, и вынуждены — порой буквально, — бросаться под ковш экскаватора. А иногда археологов и вовсе «забывают» позвать. Так, по словам доцента кафедры археологии СПбГУ Валерия Седых, не было даже попыток привлечь специалистов к обследованию парка Александрия, где новое руководство ГМЗ «Петергоф» вознамерилось создать некий детский развлекательный центр, «а там уже перерыта рабочими практически вся территория!».
Известие о планах превращения исторического парка в подобие Диснейленда стало полной неожиданностью для присутствующих на обсуждении членов Совета по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга. Впрочем, не в первый раз судьбоносные для наследия проекты протаскиваются в обход совета. Другой шокирующей новостью стало сообщение Александра Марголиса о том, что некий инвестор вознамерился достроить за Растрелли ансамбль Смольного монастыря — и уже договорился о проведении здесь раскопок ИИМК РАН, руководство которого «с полным пониманием» отнеслось к этому заказу. Чего не скажешь о раскопках в Петропавловской крепости — Владимир Кильдюшевский получил от начальства форменный нагоняй за то, что посмел выйти на объект тотчас, как рабочие сигнализировали о найденных человеческих останках, не озаботившись соблюдением всей бумажно-бюрократической процедуры.
Скорбное бесчувствие
Об этих страшных находках, обнаруженных по ходу спешного устройства автопарковки на месте массовых расстрелов жертв красного террора, «Новая» уже писала (см. № 3 за 2010 г.). Обнадеживающих новостей нет. Строительная техника продолжает перелопачивать бывшее лобное место, зато прокуратура, похоже, свою деятельность свернула — ее сотрудник появился здесь лишь единожды, а дело по факту обнаружения человеческих останков со следами насильственной смерти решили не возбуждать. Все найденное в этой братской могиле остается пока на хранении в крепости. Специалистов областного бюро судебно-медицинской экспертизы, исследовавших аналогичные находки 2007 г., отчего-то привлекать к экспертизе поднятого из земли Заячьего острова в декабре-2009 не торопятся.
Как поясняет Владимир Кильдюшевский, исследования такого рода — дело долгое (екатеринбургские останки, например, исследовали почти год) и весьма дорогостоящее.
— Нужно финансирование, но пока никакой возможности для этого я не вижу, — печально заключает Владимир Игоревич.
Прозвучавшее из зала предложение обратиться за помощью к Романовым (среди найденных в этой расстрельной яме могут быть и четверо великих князей, казненных в Петропавловской крепости в январе 1919 г.) экспертам представляется, мягко говоря, некорректным.
— Господа, это безнравственно! — убежден Александр Марголис. — Как вы представляете себе подобное обращение: мы, мол, застрелили ваших родственников, а теперь дайте денег на экспертизу их останков?! Позволю себе напомнить, что, когда государство заинтересовалось екатеринбургскими царскими останками, деньги нашли. Эта работа была организована в мировом масштабе. И наша с вами задача заставить государство вести себя адекватно и на этот раз.
Вертикаль хама
О соотнесении вопросов закона и нравственности говорил и один из соучредителей НИЦ «Мемориал», историк-археолог Дмитрий Мачинский. Возвращаясь к теме «Охта-центра», Дмитрий Алексеевич подчеркнул:
— Надо сознавать, что эта башня мало нужна для практических нужд Газпрома — это мемориал эпохи, эпохи вертикали власти, сращению крупнейшего бизнеса и высочайшей власти. К сожалению, это будет памятник худших проявлений эпохи. Это будет памятник торжеству бескультурья, презрения к наследию, хамскому отношению к интеллигенции, пренебрежению общественным мнением. И надо сказать тем, кто этим руководит тайно и явно, что они преступники. И те, кто будет продолжать потворствовать строительству этого сооружения, которое заодно сносит и уникальные археологические памятники, — преступники. А тому, кто поможет прекратить это, не надо давать титул спасителя, он просто будет порядочным человеком.
Дмитрий Мачинский убежден, что находки команды Петра Сорокина — по хронологическому диапазону открывшихся слоев пра-Петербурга, — превосходят диапазон всемирно известных раскопок Шлимана:
— Это совершенно грандиозная предыстория Петербурга, которая исправляет все, что вводится в головы детей с детства. Все учат: «На берегу пустынных волн / Стоял он, дум великих полн...» Но в пушкинском черновике было не так, было «На берегу варяжских волн / Стоял он, дум великих полн». Александр Сергеевич был блестящим историком, но с оглядкой на цензуру Николая I, и появились все эти «избы чухонца», «пустынные волны»… А здесь до 1702 г. стоял великолепный процветающий город Ниеншанц, принадлежавший Швеции, но с многонациональным населением, торговавший и с Европой, и с Россией, — сюда приходили корабли. И вот сейчас оказалось, что этот предшественник Петербурга не разрушен до конца. Слава богу, русские и разрушают по-русски — не до конца. И поэтому кое-что сохранилось. Это совершенно сенсационные раскопки, и их надо сохранить. И для Газпрома есть отступное: им нужно сказать, что раскопки дали блестящий результат, и мы открыли предысторию Петербурга и Невы за 5000 лет и создаем мемориальный комплекс. А не какой-то там музейчик в подвалах башни Газпрома — которая все равно, если жива душа Петербурга, если жив даймон Петербурга, не будет построена.
Коалиция порядочных людей
То, что совершается сейчас в отношении поднятого Сорокиным объекта, Мачинский называет «археологическим предательством»:
— Отбирать у Петра Сорокина материалы раскопок, требовать передачи документации — это преступление перед наукой и культурой, на которое под давлением неких сил пошли директор ИИМК РАН Носов и его сотрудница Соловьева, специалист по археологии Южной Туркмении. Естественно, эта команда будет проводить раскопки так, как ей скажут, и прекратит их тогда, когда это нужно Газпрому. Для этого и сменяется Сорокин на этом месте. Ну а коль скоро южная Туркмения, то и памятник будет строиться в стиле Туркменбаши, все один к одному, — заключает ученый.
Размышляя о возможной тактике сопротивления, эксперт склоняется к необходимости массовых акций. Напоминая о том резонансе, который имел митинг в защиту Петербурга, Дмитрий Мачинский призывает «снова собираться, но в куда большем количестве»:
— Нужно, чтобы вся интеллигенция (в старом русском смысле слова) и все СМИ произнесли вот что: не петербуржец тот, кто не захочет туда прийти из различных снобистских соображений вроде «я не хожу на уличные сборища», «там будут неприятные мне люди — коммунисты или еще кто-то». Туда надо прийти. Всем. Такие собрания должны быть. И второе: должны быть письма, обращенные к мировой общественности, ЮНЕСКО, и к президенту, и к премьеру страны. Письма, в которых ни о чем просить не надо. Надо констатировать — совершается преступление перед петербургской, российской и мировой культурой. И «Мемориал» такое письмо уже готовит.
В первую очередь, полагают эксперты, необходимо добиться отмены заявленного Газпромом намерения свернуть археологические исследования к апрелю этого года (притом, напомним, что, по оценкам Петра Сорокина, в значительной степени пока не изучены даже уникальные неолитические слои).
— Это кощунственное и преступное решение, которое влечет за собой просто уничтожение памятника истории и культуры мирового значения, — убежден Александр Марголис.
Он также высказался за то, чтобы незамедлительно заняться проработкой эскизных проектов альтернативного башне Газпрома решения судьбы Охтинского мыса:
— Тут может быть археологический парк, мемориальная музеефицированная зона, возможны и другие решения. Задуматься над этим необходимо профессионалам не только Петербурга, но страны и мира. Если же государство не желает этого делать, этим должна заняться мировая просвещенная общественность.
Что же касается Петропавловской крепости, то здесь необходимо немедленно остановить земляные работы.
— Должен быть тщательнейшим образом исследован каждый квадратный метр, — настаивает Александр Марголис. — Нет ни малейших сомнений, что появятся новые скорбные находки. Пока не будет проведено исследование в полном масштабе — никакого строительства вестись не должно.
Ученые также считают необходимым принять городской закон об археологическом наследии Санкт-Петербурга.
Татьяна ЛИХАНОВА
Карикатура Виктора БОГОРАДА
Цитата «Новой»
Уважение к минувшему — вот черта, отличающая образованность от дикости.
А. С. Пушкин. «Наброски статьи о русской истории»