Зачистка по-питерски
Неделю назад мы писали о том, что новое милицейское руководство северной столицы, намечая задачи ГУВД на текущий год, произносило красивые и правильные слова о необходимости защиты прав и свобод человека и, в частности, о неукоснительном соблюдении их самой милицией. Поступившее в редакцию письмо свидетельствует, что процесс этот явно непростой, и переход от слов к делу, скажем так, дается трудно. Вот это письмо, которое вряд ли нуждается в комментариях. Из него мы исключили только адреса и телефоны заявителя. Впрочем, по большому счету особой роли они не играют, поскольку на месте этого человека, вероятно, мог оказаться любой другой - из тех, кого в милиции называют специфическим термином «лицо кавказской национальности».
Начальнику УСБ ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области От Магомедова М.А.
ЗАЯВЛЕНИЕ
Я, Магомедов М.А., фактически проживаю в Санкт-Петербурге с 1979 года, закончил Сельхозтехникум во Всеволожске, служил в Советской Армии, в настоящее время занимаюсь частной предпринимательской деятельностью. Являюсь гражданином России, уважаю законодательство и Конституцию РФ. Ранее несудим, в органы милиции не попадал даже за административное правонарушение.
17.01.2003 г. примерно в 23.00 я подъезжал на принадлежащей мне на правах частной собственности автомашине «Мерседес 230», 1987 года выпуска, к своему строящемуся дому, находящемуся в д. Юкки. На Еловой аллее движение мне преградил автобус ПАЗ с номерами синего цвета. Из автобуса вышли сотрудники милиции с надписью «ОМОН». Один из сотрудников ОМОНа направил на меня автомат, а другой с нецензурной бранью потребовал, чтобы я вышел из машины и предъявил документы. В это время из автобуса вышли около 10 - 15 человек и стали обыскивать мою машину, при этом ничего не объясняя. Один из сотрудников ОМОНа ударил дулом автомата между ног и ударил кулаком в грудь. При этом грубо, нецензурной бранью ругался в мой адрес и оскорблял мою национальную принадлежность. Я просил объяснить, в чем дело. Они мне ничего не ответили и сказали, что тебе не надо знать. После всего этого ко мне в машину посадили двух сотрудников ОМОН. Человек в гражданской форме, который руководил «боевой операцией», потребовал, чтобы я поехал за автобусом в город, а куда, я не знал. Я выполнил требование, и мы поехали.
Приехали мы в район проспекта Металлистов, а потом заехали направо и еще раз направо во двор. Там меня завели в кабинет на второй этаж, где находились трое в гражданской форме, и один из них надел на меня наручники и отвел в другой кабинет, где сидели два человека. Они мне стали задавать вопросы, из которых я понял, что хотят найти у меня наркотики. В течение примерно трех часов меня в двух разных кабинетах допрашивали разные сотрудники милиции. Позднее я узнал, что одного зовут Макс, а другого, старшего, Станислав Валерьевич и на руке у Станислава Валерьевича висел золотой браслет весом не менее 150 граммов.
В течение всего времени меня оскорбляли, унижали и требовали, чтобы я признался в том, что я торгую наркотиками. Из разговоров сотрудников понял, что они были у меня на даче.
Продержав меня более трех часов, примерно в 2 часа 15 минут меня решили отпустить. При этом никаких документов не составляли, и я нигде не расписывался. Перед тем как меня отпустили, Станислав Валерьевич сказал мне, чтоб я поехал на дачу, т.к. там у меня омоновцы сломали дверь и соседи могли украсть какие-нибудь вещи. После чего меня отпустили, при этом Макс и Станислав Валерьевич извинились. Я поехал на дачу и обнаружил, что у меня сломано окно, выбита дверь, все вещи в доме перевернуты, пропало 3600 долларов США и 14000 рублей, видеокамера, часы, газовый пистолет (разрешение имеется) и много других вещей. По телефону 340-10-20 позвонил дежурному по городу и сообщил, что в отношении меня сотрудниками милиции совершено преступление. После чего послали ко мне на дачу следственную группу и возбудили дело.
Я пишу потому, что понимаю, как тяжело милицейскому следователю разобраться с преступниками в милицейской форме. Незаконное задержание, несанкционированный обыск, кража, побои, унижение и оскорбление - это то, что мне пришлось перенести от милиционеров, которые, прикрываясь красивыми словами по борьбе с организованной преступностью и наркобизнесом, сами совершают преступления. Больше всего я боюсь, что после всего совершенного для того, чтобы замести следы, эти сотрудники милиции возьмут и подкинут мне домой, в машину, на дачу что-либо запрещенное к хранению. Мне жалко всех людей, которые с точки зрения Станислава Валерьевича, являясь не русскими, одновременно являются преступниками. Таких унизительных и оскорбительных обращений в свой адрес я не слышал, живя 23 года в Санкт-Петербурге.
Прошу Вас оказать помощь следствию Всеволожского района и привлечь к ответственности сотрудников, жертвами действий которых я стал, т. к. я уверен, что не только со мной они так поступают.
Для тех, кто не понимает, хочу объяснить, что с одной стороны жители Дагестана стали заложниками чеченских террористов, и не хотелось бы, чтобы с другой стороны террористами стали сотрудники правоохранительных органов.
С уважением, М.А. Магомедов
Фото ИНТЕРПРЕСС