Лажа блещет

Вторую сцену Мариинки строили более 10 лет. За это время в нее вложили около 22 млрд руб. (700 млн $). Сегодня Маринка-2 — одна из самых дорогих театральных площадок в мире и, по оценкам профессионалов, одна из самых уродливых.

Эксперты в голос называют проект ошибкой, провалом, неудачей. Пока ни один чиновник не сказал, что ему нравится сооружение. Лишь маэстро Гергиев доволен: «Мое первое ощущение очень хорошее», — и объясняет негативное восприятие остальных: «Еще никто не видел этого театра». Но фасады люди видели. И то, что увидели, требуют снести, а на этом месте восстановить ранее уничтоженные исторические постройки: школу № 243, Дворец культуры имени Первой пятилетки, жилой дом на набережной Крюкова канала с единственным сохранившимся историческим фасадом Литовского рынка работы Кваренги. Под петицией с требованием сноса Мариинки-2 на 10 февраля подписалось свыше 2000 человек.

Грандиозный скандал, которым завершилась стройка, — отнюдь не неожиданность. В январе 2003 года, затеяв международный конкурс архитектурных проектов нового здания Мариинки, заняли позицию: «Мы не будем строить просто театр, мы должны построить театр, который будет лучше всех театров в мире». Шедевром вторую сцену еще на стадии котлована объявляли: худрук Мариинки Валерий Гергиев, петербургский главный архитектор Олег Харченко и губернатор Валентина Матвиенко, министры культуры Михаил Швыдкой и Александр Авдеев, министр экономического развития Герман Греф, председатель Госстроя Анвар Шамузафаров и прочие, прочие… Губернаторы, министры, президенты менялись, слова — нет.

У практиков победивший в 2003 году проект французского архитектора Доминика Перро вызывал сомнения: возможно ли воплотить такое в условиях капризной питерской погоды, сложного грунта, технических требований?.. У Гергиева, Минкульта и Смольного — только восхищение. Но восторг улетучился, как питерское солнце. В 2007–2008 гг. те же лица идеи Перро разносили в пух и прах.
31 октября 2008 года на стройплощадке министр культуры Авдеев и худрук и директор Мариинки Гергиев говорили уже совсем иначе.

Александр Авдеев: «Могу точно сказать: купола Доминика Перро над второй сценой Мариинского театра не будет. В куполе Перро при экспертизе найдено 400 ошибок. У нас есть несколько конкретных решений, но мы должны получить одобрение руководства страны и города. Мариинка-2 будет сдана в срок — в декабре 2010 года».

Валерий Гергиев: «Решение по куполу должно быть практичным и более дешевым. Проект Перро на картинке выглядел заманчиво, но в городе не нашлось людей, которые не столько обсуждали бы эстетику проекта, сколько посмотрели бы на его техническую часть… Мы никому не позволим делать купол, который будет стоить сумасшедших денег. Я ожидаю, что проектом наконец-то займутся практики… На строительство второй сцены не требуется дополнительного финансирования. Выделенных 9,6 млрд руб. хватит».

Разорвав контракт с Перро, город объявил новый конкурс на доработку здания. Выиграло канадское архитектурное бюро Diamond & Schmitt Architects.

Архитекторам — Джеку Даймонду и Дональду Шмиту (построили оперный театр в Торонто, его посетил Гергиев и, пленившись акустическими возможностями, пригласил канадцев в Питер) — фактически поручили спроектировать Маринку-2 заново, при этом насадив свежий проект на фундамент, сооруженный для здания Перро.

— Не надо. Это будет паллиатив, — предостерегал Александр Марголис, председатель фонда спасения Петербурга, сопредседатель Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. — Пытаться какие-то элементы старого проекта совместить с новыми — подобное развитие событий архитектурных шедевров не рождает. Французский проект отклонили как неуместный. Но альтернативы не нашли. Вся эта история свидетельствует о том, что в Петербурге в последние годы сначала начинают что-то делать, а только потом думать.

Вторую сцену канадцы строили почти пять лет. Денег потребовалось гораздо больше, чем рассчитывали. Смета 2008 года на 9,6 млрд руб. к концу 2011-го доросла до 16 млрд. На сегодняшний день цена архитектурной ошибки в центре Питера — 22 млрд руб.

Сроки открытия менялись, как и суммы. В последний раз обещали, что Маринка-2 примет зрителей в 2012 году. Но в прошлом сентябре министр культуры Владимир Мединский сообщил: не раньше мая 2013 года.

Откроется ли? Горожане требуют сноса. Специалисты солидарны с ними. А что еще остается? Только снести: или здание, или позор.

Под текст

В начале февраля общественное движение «Красивый Петербург» провело опрос.
По его итогам подавляющее большинство опрошенных петербуржцев — около 92 % — не воспринимают новое строение как Государственный академический Мариинский театр.
Лидером по ассоциациям со зданием театра стал вариант торгово-развлекательного комплекса над новой станцией метро — такой трактовке внешнего вида второй сцены театра отдали предпочтение 38 % респондентов.
По 16–19 % набрали: бизнес-центр на периферии города, корпус автомобильного завода в пригороде, районный дворец культуры.

Георгий ПОЛТАВЧЕНКО,губернатор Петербурга:

- Мне вообще не нравится обилие стекла и бетона. Будь моя воля, я снес бы все торчащие у нас здания из стекла и бетона в центре города. Проект мне не нравился еще тогда, когда я был в Москве. Критиковать нужно было раньше. Сносить уже построенную вторую сцену Мариинского театра нецелесообразно. Снесем, и кто будет компенсировать? Нельзя допускать подобного в дальнейшем. Наша задача, чтобы такое больше не повторялось».

Василий КИЧЕДЖИ,вице-губернатор Петербурга:

- Я сам не являюсь истинным ленинградцем, я судить не буду. Моя помощница, истинная ленинградка Юлия Стрижак, находит здание ужасным. Но идея снести вторую сцену Мариинского театра из-за того, что ее внешний вид кого-то не устраивает, бред. Решение уже принято. Разрушить? Герострат разрушил и вошел в историю. Такой сценарий в Петербурге недопустим.

Еще никто не видел этого театра. Это мой единственный, но искренний ответ. Мариинку-2 ругают, а ведь никто еще не бывал там внутри! Не видел великолепную отделку из ониксовых плит, украшающую фойе, зрительный зал, три малых зала с роскошной акустикой. Новейшие технологии, беспрецедентные в нашей стране, удобные помещения, которые оценят все — и артисты, и публика.

Реакция части общества меня не удивляет. Мы не намерены вступать в полемику с теми, кто усиленно нагнетает ситуацию вокруг Мариинки-2. Сначала все предрекали, что мы никогда не завершим строительство Мариинки-2, в лучшем случае завершим не ранее 2018 года. Но с тех пор, как работы ведутся под нашим контролем, абсолютно все сроки выполняются.

Валерий ГЕРГИЕВ, художественный руководитель, директор Мариинского театра:

- Вспомните: а какой из современных театров не вызывал отрицательных откликов у общественности? Я присутствовал на открытии целого ряда новых оперных домов в самых разных странах, и везде сталкивался с этим. Кроме того, меня настораживает тот факт, что непрофессионалы обсуждают, нужен нам новый театр или нет. Вот мне не приходит в голову решать, нужен нам новый стадион или нет.

Я доволен результатами первого акустического теста, который прошел в конце декабря. Мое первое ощущение очень хорошее. Очень ясная слышимость и хора, и солистов, и оркестра. Я сам дирижировал, а потом слушал концерт в последнем ряду партера. Мне кажется, это многообещающее начало». 

Гари Мак КЛАСКИ, архитектор, руководитель проекта Бюро Diamond & Schmitt Architects:

- Я видел, что после того, как со второй сцены Мариинского театра сняли леса, эта тема стала живо обсуждаться. И я понял, что спектр мнений очень широкий. Это ожидаемо, мы привыкли, что наши проекты вызывают бурные дискуссии. Мы понимаем, что работали в очень рафинированном пространстве — среди прекрасных старинных домов, плотно расположенных друг к другу. Но мы стремились, чтобы любое новое здание не доминировало над кварталом, не заменяло, а дополняло.

Да, никто не спорит, что вторая сцена Мариинского театра — очень большое здание. Но я уверен, что оно прекрасно интегрируется в окружающую среду. Оно даст толчок к развитию всего района.

Мы открыты для любой реакции общества. Но мне кажется, людям надо немного подождать и привыкнуть. Увидеть, насколько театр гармоничен внутри, посмотреть сквозь огромные окна на привычные улицы, почувствовать, что между новой сценой и окружающей средой есть взаимодействие.

Мне кажется, маэстро Гергиев оценил наше стремление достичь баланса.

Михаил ПИОТРОВСКИЙ, директор Государственного Эрмитажа:

- Это всем нам очень большой урок. Здание действительно многим не нравится. Оно, на мой взгляд, никакое. Я был членом жюри, я голосовал за проект Перро, как и все остальные. Это был очень интересный проект, который ничего не портил, который создавал что-то новое».

Юрий МИТЮРЕВ, главный архитектор Петербурга:

- Чтобы полноценно оценить получившееся здание, надо, чтобы театр наконец открыли, чтобы он заработал. Сейчас в адрес второй сцены Мариинки звучит много негативных оценок, но мне кажется, такая реакция была бы на любой проект. Давайте дождемся мая, когда откроется фестиваль «Белые ночи», когда в зале зазвучит музыка, когда в театр пойдут зрители. Уверен, что этот поток агрессии исчезнет — и оценка будет трезвее. А сейчас вопрос слишком перегрет».

Михаил ШВЫДКОЙ, художественный руководитель Театра мюзикла в Москве, с 2000 по 2004 год — министр культуры России:

- Выигравший международный конкурс проект Доминика Перро, на мой взгляд, органично вписывался в архитектуру Петербурга. Но все дальнейшие изменения, которые с ним происходили, к сожалению, не послужили к улучшению проекта. Хотя, конечно, Перро сложный архитектор, он скорее творец идей, а не технологий. Вот если бы в конкурсе победил японский архитектор, с его очень технологичным проектом, то театр давно бы уже был построен. Вообще, вопрос приспособления архитектурной мысли к сложившейся исторической среде требует спокойного обсуждения, а у нас в это постоянно вмешиваются политика, недвижимость, личные взаимоотношения. Именно поэтому окончательный вариант второй сцены Мариинки так разительно отличается от первоначального проекта.

Но Петербургу нужен такой современный театр, у нас в стране вообще ощущается острый дефицит нормальной современной инфраструктуры, и появление такого зала — это хорошо».

Олег ХАРЧЕНКО, с 2009 года — главный архитектор корпорации «Олимпстрой», с 1991 по 2005 год — главный архитектор Петербурга:

- Если говорить коротко — то, что получилось на месте второй сцены Мариинского театра, не радует глаз, не греет душу. Но на самом деле вопрос сложнее. Я стоял у истоков международного конкурса, который мы задумывали вместе с Валерием Гергиевым. И этот конкурс до сих пор среди архитекторов считается самым профессиональным, открытым, честным среди всех подобных конкурсов в последние годы. И выиграл тот конкурс действительно самый достойный проект, и все пребывали в эйфории, Гергиев мечтал тогда о чем-то, подобном зданию современного искусства в Бильбао. Потом что-то сломалось. Что? У каждого участника того процесса были свои взгляды, интересы, свои цели. Началась борьба личностей, амбиций. И был страх, что вообще не удастся построить этот театр, потому что первоначально заявленная сумма проекта была смехотворно маленькой — за 100 миллионов долларов такого масштаба здание невозможно построить нигде, тем более в историческом центре. И был страх, что любой проект — каким бы он ни был выдающимся — вызовет волну массового протеста у петербуржцев. Этот страх вообще сильно влияет на петербургских архитекторов. Кроме того, я считаю, что решение вопросов о строительстве зданий такого значения нельзя отдавать на волю одного человека, пусть даже и гениального творца. В совокупности можно сказать, что получившееся здание — результат стечения обстоятельств».

Вера ДЕМЕНТЬЕВА, директор государственного музея-заповедника «Павловск», с 2003 по 2011 год — председатель КГИОП:

- В том варианте новой сцены, который мы сейчас видим, увы, нет никаких признаков архитектуры, он, конечно, очень технологичен, но это все, что у него есть. Если не скажут, что это театр, то сам не догадаешься. Самый первый вариант новой сцены — проект Эрика Мосса — меня очень поразил. А проект Доминика Перро, выигравший конкурс, понравился, и все тогда радовались, что в городе появится неожиданное, интересное здание. Ведь современным архитекторам работать в Петербурге очень сложно. Творческая мысль забита. Массовое сознание настроено очень консервативно — либо портики с колоннами, либо вообще ничего не стройте в историческом городе. И это только у нас так. Вот в Голландии, например в Амстердаме, получается сочетать современную архитектуру и историческую застройку, а мы всего боимся».

Иван УРАЛОВ, бывший главный художник Петербурга, ныне директор Института искусств СПбГУ:

- В строительство второй сцены Мариинки угроханы бешеные деньги. Причем обсуждаемый прецедент в Петербурге не единственный. Возникает подозрение, что все это либо тонко завуалированные бизнес-проекты, целью которых является освоение огромных средств, либо непродуманные решения. Очевидно, что мы не готовы к постройке нового знакового объекта в Петербурге. Причем плохо то, что мы заранее объявляем его шедевром. А в результате получается пшик. 

Справка «Новой»

Общая площадь нового здания Мариинского театра — 79114,4 кв. м (подземная часть — 31291,8, надземная — 47822,6 кв. м).

Здание имеет семь надземных этажей и три подземных. Отметка самой высокой точки строительства составляет 42,5 м.

Площадь территории — 1,25 га, площадь застройки — 12 230 кв. м.

Для перемещений людей и декораций внутри здания предусмотрены 24 лифта и несколько эскалаторов.

На реализацию проекта по федеральной целевой программе выделено 21,6 млрд руб. из федерального бюджета.