Петербургский диссонанс

В среду городской парламент может принять в первом чтении новую версию закона о зонах охраны. Проект уже согласован Министерством культуры и едва ли претерпит изменения.

Градозащитники разошлись в оценках законопроекта – одни отмечают достигнутые тактические успехи, другие перечисляют "коррупциогенные факторы", противоречия действующему законодательству и судебным решениям.

Лоббировали, лоббировали да не вылоббировали

Принятый под занавес 2008 года Закон "О границах и режимах зон охраны…" (№ 820) давно требовал актуализации. С тех пор выявлено немало несоответствий нормативным правовым актам, не раз корректировались состав и границы объектов культурного наследия, суд признал недействующими пролоббированные строительным бизнесом градрегламенты, а прокуратура требовала устранить выявленные ею "коррупциогенные факторы". К таковым отнесены пункты о возможности сноса необратимо аварийных зданий и локальных изменений лицевых фасадов.

На исправление ошибок город не пожалел пять миллионов рублей – именно такова была цена контракта, доставшегося "Архитектурной мастерской Н. Ф. Никитина". Выполненное ею исследование соответствия Проекта зон охраны (далее – ПЗО) требованиям госохраны породило внушительный пакет замечаний петербургской исполнительной власти. Множество новых ляпов в этой "работе над ошибками" выявлено и независимым экспертным сообществом.

Так, в список диссонирующих объектов, вобравший почти до 1000 адресов, попали многие исторические здания – вплоть до Адмиралтейства. В то же время в него не попали такие вопиющие градостроительные ошибки, как высотка на улице Беринга (видимая в створе Невского проспекта) или обезобразивший Владимирскую площадь "Регент-холл".

Определить автора каждого из предложений, попавших в тот раздутый список диссонирующих объектов, не так-то просто. Какие-то адреса были вписаны мастерской Никитина, другие (неимоверно расширившие изначальный перечень) появились стараниями тройки Аверьянова – Лущеко – Явейн, выполнившей госэкспертизу на никитинский проект. Еще что-то могло быть привнесено сотрудниками КГИОП, принимавшего эту работу.

В октябре прошлого года постановлением ЗакСа создана специальная рабочая группа, призванная минимизировать замаячившие катастрофические последствия новой версии закона о режимах зон охраны. В нее вошли депутаты Борис Вишневский, Алексей Ковалев, Сергей Никешин, Максим Резник; в качестве экспертов привлечены замдиректора Института территориального развития Владимир Аврутин, архитекторы Борис Николащенко и Павел Никонов, зампредседателя Совета по сохранению наследия Михаил Мильчик, Александр Карпов и Дмитрий Афиногенов (центр экспертиз ЭКОМ), зампредседателя петербургского отделения ВООПИиК Александр Кононов и загадочным образом примкнувший к ним экс-заместитель главы КГИОП Алексей Комлев.

Список диссонирующих объектов удалось существенно переработать. Главное, был положен предел попыткам снести под сурдинку сотни старинных зданий: достигли принципиальной договоренности о том, что исторических строений в списке не будет (ибо они по определению не могут диссонировать с исторической же средой).

Благодаря усилиям Павла Никонова, перечень пополнился целым рядом очевидных градостроительных ошибок: "Регент-холл", высотка на ул. Беринга, небоскреб "Лидер" на пл. Конституции, торговые и офисные здания у ДС "Юбилейный", вторгшийся в охраняемые панорамы отель на Гончарной, 4, прозванный унитазом офис банка "Санкт-Петербург" на Малоохтинском пр., 64, и др.

Несмотря на настояния рабочей группы, в окончательную редакцию так и не включили еще с десяток предложений – в частности, ни жилые комплексы "Серебряные зеркала" на Дивенской улице, ни "Приморскую высотку" на Дибуновской, ни "Мариинку-2". Последнее предложение сочли заведомо непроходным, более того – опасным для всего законопроекта в целом: ведь его предстояло подавать на согласование в Минкульт, который и выступал заказчиком второй сцены.

В окончательной версии списка – 77 объектов. Из досадных упущений – просмотрели здание Товарно-сырьевой биржи. В исходном списке, поступившем из КГИОП, значился адрес 26-я линия, дом 15, корпус 2, литера Б. Эксперты сочли, что это общий адрес обеих очередей биржи (как единого комплекса). Но оказалось, что одиозная градошибка № 1 имеет свою литеру – "А". По такому недоразумению она и не попала в список.

Вывести из-под удара своих уродцев постарались хозяева "Парадного квартала". В изначальном списке он маркирован так: "Парадная улица, дом 1–3 (современная часть)". Однако по ходу пьесы единый комплекс оказался расчленен на пять составляющих с самостоятельными адресами.

До сих пор не имеют официально признанных адресов комплексы "Империал" и "Невская ратуша", а небоскреб "Лидер" включен в список с тем адресом, под которым проходил как строящийся объект (уже не актуальным). Впрочем, по всей этой пятерке могут быть сделаны необходимые уточнения – такие изменения вполне проходят по категории технических правок, не требующих повторной подачи всего законопроекта на согласование в Минкульт.

Игра бирюльки и реальные угрозы

Прямых правовых последствий утверждения списка диссонирующих объектов ожидать не приходится. Вице-губернатор Марат Оганесян оценивает его как "декларацию наличия в обществе, особенно в профессиональной среде, разногласий по поводу того или иного объекта". "Важно подчеркнуть, что ни исполнительная, ни законодательная власть не дают оценок указанным в списке зданиям и тем более не признают их градостроительными ошибками, – настаивает чиновник. – Речь идет лишь о констатации имеющегося диссонанса с исторической средой города на основании мнения специалистов. Это является поводом для особого внимания к таким объектам".

Господин Оганесян подчеркивает, что при принятии решений город будет руководствоваться требованиями режимов зон охраны, а не тем, попало то или иное здание в список или нет. Такие комментарии посеяли подозрения в том, что вся эта затея – не более чем намеренно вброшенная пустышка. "Если никаких правовых последствий список иметь не будет, зачем он мог понадобиться, если не для того, чтобы "сбить прицел", отвлечь внимание общественности от куда более важных проблем?" – задается вопросом председатель Петербургского ВООПИиК Александр Марголис.

Однако не все его соратники безоговорочно принимают такую версию. И Михаил Мильчик, и Павел Никонов, к примеру, считают немаловажной "воспитательную роль" подобной инициативы. В новой версии закона зафиксировано, что реконструкция объектов, параметры которых не соответствуют режимам зон охраны, "может осуществляться только путем приведения таких объектов в соответствие с режимами […] или путем уменьшения их несоответствия установленным режимами параметрам".

Иначе говоря, когда настанет время подновить какой-нибудь обветшавший "Регент-холл", реконструировать его в существующем объеме не удастся. Только если пойдет на сближение с дозволенными для этого места параметрами. Хотя, надо признать, расплывчатость формулировки не дает возможности четко определить необходимую и достаточную степень стремления к означенному "уменьшению несоответствия". К тому же в этом положении оговаривается, что такие объекты "могут использоваться без установления срока приведения их в соответствии режимам", с оговоркой: если они не создают угрозы жизни и здоровью человека, окружающей среде и объектам культурного наследия.

Охрана наследия как госнужда

Градозащитники не оставляют надежд на то, что в дальнейшем законодательная база будет доработана и самые радикальные правовые последствия таки смогут воспоследовать. Алексей Ковалев призывает обратить внимание на законопроект, разработанный при его участии и вносившийся (безрезультатно) еще при Матвиенко: об изъятии диссонирующих объектов для госнужд. Едва ли реально затевать изъятие всех 77, для начала можно ограничиться десятком самых вредоносных. "Город тогда мог бы их выкупить, – полагает депутат, – снести или перестроить сообразно требованиям режимов и продать высвобожденный участок или новый объект. Таким образом окупив существенную долю затрат".

В том, что в обозримом будущем так и будет, Ковалев не сомневается и предлагает готовиться к скорому переезду прежде всего обитателей "Финансиста" и обоих корпусов новой биржи. Это трехглавое чудовище, по его мнению, "хуже, чем "Монблан": "Все три испоганили главный наш вид, открывающийся от Медного всадника. Они же просто утюжат вид на Васильевский остров, разрушают его трезиниевскую застройку!"

В то же время Алексей Анатольевич обращает внимание на очевидные грядущие диссонирующие объекты, таящие не меньшее зло: жилой комплекс на набережной Лейтенанта Шмидта, 21, и газпромовский небоскреб в Лахте. Ковалев напоминает, что скоро откроется очередная сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО, на которой России с большой вероятностью опять придется объяснять, почему она так и не представила анализа визуального воздействия "Лахта-центра" на петербургский объект всемирного наследия. Хотя такой анализ, сделанный по методике ИКОМОС, давно выполнен нашим отделением этой организации и направлен в Париж, в штаб-квартиру Центра всемирного наследия. Но официально подать такой анализ может только страна, не город – однако российские власти этого упорно не делают.

"Основываясь на нашем анализе, мы пришли к выводу: вмешательство "Лахта-центра" в главные охраняемые панорамы Петербурга будет иметь даже более страшные последствия, чем могло принести строительство небоскреба на Охтинском мысу", – говорит Павел Никонов. По оценкам петербургского подразделения ИКОМОС, водруженная в Лахте 500-метровая башня вторгнется в панорамы Петропавловского собора, Стрелки Васильевского острова, визуально задавит пейзаж Островов, в нее будут утыкаться взоры гостей Петергофа при обзоре с Большого каскада.

Неудивительно, что, когда городские власти дают зеленый свет проекту "Лахта-центра" или не принимают адекватных мер для остановки строительства на набережной Лейтенанта Шмидта, затея со списком диссонирующих объектов представляется наблюдателям игрой в бирюльки.

Кто победил, кто побежден?

Поднятая вокруг списка шумиха и в самом деле отвлекла внимание от других, куда более значимых составляющих пакета поправок к 820-му закону. Участники рабочей группы признают, что борьба чуть ли не по каждому пункту шла нешуточная. Итоговый вариант признается компромиссным. Тем не менее участники процесса из градозащитной среды оценивают результат как свою тактическую победу: считают, поле законопроекта осталось за ними процентов на 70. Перечисляя занятые высотки, называют изменение пункта о демонтаже исторических зданий – теперь полный снос не допускается, возможна лишь разборка аварийных конструкций. Скептики, правда, тут же посылают почитать другие слова – те, что написаны на заборе. На заборе, ограждающем стройплощадку на Сытнинской улице: "Работы по устранению необратимой аварийности конструкций здания". Устранили вместе с историческими зданиями – теперь на их месте высятся лишь груды обломков.

К безусловным плюсам относят отмену норм по зеленым насаждениям и машино-местам, обязательным прежде при реконструкции зданий. Следование им, убежден Александр Карпов, приводило к уничтожению исторической застройки – иначе у нас сооружать подземные парковки не научились.

Еще одно очко в пользу защиты наследия – ужесточение требований высотного регулирования. Исключена так называемая "третья цифра", задаваемая раньше для внутриквартальной застройки – она теперь не должна быть выше стоящего перед ней лицевого корпуса. Запрещается повышение высотности при реконструкции исторических зданий практически по всему центру, а также лицевой застройки на Васильевском острове и Петроградской стороне. А новые строящиеся объекты не должны превышать меньший из примыкающих по лицевому фронту. Александр Кононов отмечает также, что теперь очень детально прописаны допустимые локальные изменения архитектурного решения фасадов.

В то же время допускается устройство мансард на лицевых корпусах (с возможным повышением по коньку на 1 метр, без изменения конфигурации крыши).

К безусловным проигрышам причисляют то, что и в новой версии закона сохранилась возможность отклонения от режимов для "особо значимых" объектов (эта уловка, напомним, была внедрена ради "Охта-центра") – на чем, говорят участники процесса, настоял вице-губернатор Оганесян.

Несогласные требуют нажать на тормоза

Те радикально настроенные представители общественности, что к процессу допущены не были, оценивают итоговый вариант законопроекта как изобилующий "коррупциогенными факторами", противоречащий действующему законодательству и игнорирующий ранее вынесенные судебные решения.

Группа ЭРА, откликаясь на извещение КГИОП о проведении независимой антикоррупционной экспертизы поправок к 820-му закону, направила на имя главы комитета свой внушительный перечень замечаний. В частности, ссылаясь на нормы действующего законодательства и решение городского суда от 20.05.2014, авторы письма настаивают на незаконности и коррупциогенности пункта, допускающего отклонение от режимов для особо значимых объектов. Они также считают, что градрегламенты в составе нового проекта идентичны (за исключением двух статей) имеющимся в составе Правил землепользования и застройки, отмененным решением суда от 20.12.2010. Недопустимым полагает группа ЭРА исключение существовавшего прежде пункта о том, что и для зданий вне границ зон охраны высотные параметры должны устанавливаться с условием сохранения охраняемых панорам исторического центра.

Руководитель Петроградского районного отделения ВООПИиК Людмила Семыкина замечает в этой связи, что раньше наличие такой нормы позволило бы, например, удержать в допустимых пределах высотность грядущей застройки намыва на Васильевском острове – а теперь и пункта такого в законе нет, и из проекта зон охраны эту территорию выкинули.

ЭРА также полагает необоснованным послабление строгости режима в отношении кварталов 1–5 Сосновой Поляны и сокращение списка исторических зданий, объемно-планировочное решение которых ранее предписывалось сохранять. По мнению авторов письма, такие изменения предпринимаются с очевидной целью – ради грядущей реновации этих кварталов, нацеленной на снос неаварийных исторических зданий. Никуда не годной объявляется и часть законопроекта, касающаяся археологического наследия. Новая версия, считают активисты, игнорирует существование археологического слоя и необходимость особого регулирования деятельности на его территории. Кстати сказать, весьма негативно оценивает итоговую версию этого раздела и заведующий сектором архитектурной археологии Государственного Эрмитажа Олег Иоаннисян.

"Явный коррупционный характер", считает ЭРА, носят технические поправки в отношении ряда конкретных территорий: участка 102 по наб. Мойки, где планируется новое строительство, ценной исторической среды квартала по Гороховой, 47 (где уже необоснованно снесли дворовую застройку), участка 37 по ул. Проф. Попова ("направлено на узаконивание незаконного строительства"), и др. Целый ряд замечаний касается предлагаемой версии списка исторических кладбищ. В частности, отмечается, что проигнорировано существование Успенского (Александровского) кладбища, Выборгского римско-католического, Благовещенского (на 8-й линии Васильевского острова), Малоохтинского православного.

Обширный перечень претензий завершает предложение учесть изложенные замечания и рекомендовать губернатору Петербурга без их устранения не вносить проект в Заксобрание. Но члены рабочей группы прогнозируют, что документ может быть рассмотрен и утвержден депутатами в первом чтении уже в эту среду. Соглашаясь с несовершенством проекта, они все же склонны считать его "только первым актом трудной борьбы за нормальное законодательство".

"Сейчас мы уже не можем изменять эти поправки, они прошли государственную историко-культурную экспертизу, согласованы Минкультом. Но довольно скоро (через год-полтора) предстоит очередная корректировка, будет новый 820-й закон – это связано с разработкой границ и предметов охраны Петербурга как исторического поселения и достопримечательного места в границах объекта всемирного наследия", – обнадеживает Алексей Ковалев.

Сколько за эти год-полтора проскочит очередных опасных проектов, прогнозировать никто не берется.