Юруслуги у своих

Российская практика закупок для государственных нужд напоминает роман «Уловка-22» Джозефа Хеллера: если ты сумасшедший, тебя отстранят от полетов; но ты должен подать требование об отстранении; а если ты подаешь такое требование – значит, в тебе жив инстинкт самосохранения и, следовательно, ты не являешься сумасшедшим. 

Роман Потапов, представитель юридической фирмы, с изрядной долей скепсиса относится к конкурсам, которые проводят питерские монополисты, принадлежащие государству. С его точки зрения возможности победить в подобных торгах практически нет: или требования в конкурсной документации столь специфические, что круг возможных победителей предельно узок, или закупки юридических услуг делаются у единственного поставщика – то есть без всякого конкурса.

Например, ООО «Воздушные ворота северной столицы» (аэропорт Пулково), АО «Санкт-Петербургские электрические сети» и ЗАО «Контейнерный терминал Санкт-Петербург» в 2015 году постоянно закупали юруслуги у единственного поставщика. Все эти компании хоть и ведут коммерческую деятельность, принадлежат государству, а значит, в интересах граждан России должны работать максимально эффективно и открыто.

Между тем закупка у единственного поставщика в обход конкурсных процедур, особенно в такой сложной сфере, как юридические услуги, чревата коррупциогенностью. По данным из открытых источников, общая сумма контрактов на юруслуги ООО «Воздушные ворота северной столицы» за 2013–2015 гг. составила более 40 млн руб., причем стоимость по отдельным делам достигала 200 евро в час. «Контейнерный терминал» закупил у единственного поставщика юруслуг на 6,3 млн руб., а АО «Санкт-Петербургские электрические сети» только за вторую половину 2015 года – на 208 млн руб.!

Вполне возможно, что каждый рубль пошел на отстаивание в судах интересов монополистов, а значит и наших с вами. Вот только проверить, действительно ли это так, нереально.

Под крышей закона

В законе «О закупках» 223-ФЗ определены принципы, которыми обязан руководствоваться заказчик: информационная открытость, равноправие, справедливость, а также отсутствие дискриминации по отношению к участникам, и экономически эффективное расходование, и отсутствие ограничений в допуске…

Но все эти принципы разбиваются о другую норму того же закона. Статья 2 позволяет компаниям вроде вышеперечисленных сами принимать для себя Положение о закупках. А потом в строгом соответствии с законом им руководствоваться.

Например, принадлежащая государству компания может написать в Положении, что «в особых случаях» она имеет право осуществлять закупки у единственного поставщика – то есть без конкурса. А какие случаи считать особыми – опять же может выбирать самостоятельно.

В ответ на запрос «Новой» директор по связям с общественностью ООО «ВВСС» Ярослав Зубилов пишет: «Заказчик вправе предусмотреть в Положении о закупке возможность закупки услуг в том числе у единственного поставщика. Также заказчику предоставлено право самостоятельно определять наиболее приемлемый способ закупки той или иной услуги».

Действительно, закон о закупках выстроен так, что, если в компании-монополисте вдруг заведутся недобросовестные сотрудники (чего, конечно же, быть не может!), они смогут заплатить фирме за юруслуги любые деньги. И никто не сможет доказать, что реальные услуги, оказанные юрфирмой, стоили раз в 10–20 меньше.

Уникальная и тайная

Компании, ответившие на запросы «Новой», утверждают, что у них нет иной возможности осуществлять закупки юридических услуг. «Практически все юридические задачи ЗАО «КТСП» решаются собственной службой квалифицированных специалистов в области права. Закупка юруслуг производится только по особо важным и уникальным делам, в которых первоочередным критерием отбора исполнителя является его уникальная компетенция и опыт в решении аналогичных специфических задач, – пишет нам управляющий директор ЗАО «Контейнерный терминал Санкт-Петербург» А. Е. Щербинин. – В связи с этим закупка юруслуг в соответствии с законом отнесена в перечень услуг, приобретаемых у единственного поставщика. Отбор исполнителей на оказание юруслуг производится должностными лицами ЗАО «КТСП» на основании специального утвержденного регламента, исключающего в том числе возникновение конфликта интересов».

«КТСП осуществил три разные закупки юруслуг, и во всех трех не конкретизировано, в чем именно заключается «уникальная компетенция», – возражает Роман Потапов. – То есть фактически это голословное утверждение. Мы считаем, что подобная дискриминация при проведении торгов рано или поздно неизбежно приведет к коррупции. Нужно либо прописывать основания для закупки у единственного поставщика так, чтобы они не вызывали вопросов, либо все-таки проводить конкурентные процедуры».

Ответа на запрос от АО «Санкт-Петербургские электрические сети» мы так и не получили.

Заглянем вглубь

«Антимонопольное законодательство нужно, чтобы не было коррупционных сговоров между заказчиками конкурсов и аффилированными победителями, – комментирует Константин Голоктеев, замдиректора Института менеджмента, инноваций и бизнес-анализа. – Законодатель придумал механизм выявления таких сговоров: при выборе победителей заказчик обязан использовать ряд критериев. Однако в сложных закупках установить объективные критерии крайне сложно. Интеллектуальные услуги невозможно разложить на элементарные кирпичики с определенной рыночной ценой».

Действительно, один юрист стоит в разы дороже другого – просто потому что чаще выигрывает дела! Но закладывать в конкурс процент выигранных дел как критерий тоже неправильно, потому что равнозначных дел практически не бывает. 

«Для таких сложных ситуаций законом предусмотрен выход – закупки у единственного поставщика, – продолжает Голоктеев. – Такой подход всегда вызывает недоверие – ведь заказчику разрешается самому выбирать, у кого закупать услугу, что открывает коррупционные возможности».

То есть получается копия «Уловки-22»: для закупок интеллектуальных услуг действительно нельзя изобрести раз и навсегда применимые критерии. Но и отдавать закупки полностью в руки заказчика без конкурса – значит провоцировать его на коррупцию.

Один из возможных путей решения – более подробно прописать в законах, что такое юридические услуги, какие их типы бывают и какие критерии использовать в конкурсах на их закупку. Но ведь так можно усложнять до бесконечности.

«Улучшать ситуацию надо не детализацией, а через повышение прозрачности, – поясняет Константин Голоктеев. – Процедура обоснования закупки у единственного поставщика должна быть кристально ясной. Сейчас получить эту информацию могут отдельные чиновники, а причины, почему закупка производится у единственного поставщика, обычно неизвестны».

Что делать?

Но когда фирма, где работает Роман Потапов, обратилась в Антимонопольную службу, то получила закономерный отказ: ведь ФАС рассматривает только конкретные дела, где конкретная фирма-заявитель сталкивается с дискриминацией. А в данном случае заявление касается системной проблемы.

Обращаться в прокуратуру, полицию или администрацию президента тоже бессмысленно – они все подобные жалобы перешлют в тот же ФАС. 

«Единственная возможность – дойти до Конституционного суда, – поясняет Роман Потапов. – Но сделать это мы не можем, у нас жалобу не примут, так как мы не сможем доказать, что являемся потерпевшими в данном деле и исчерпали все способы защиты нарушенного права. Обратиться с подобным обращением мог бы уполномоченный по защите прав предпринимателей Петербурга или России».

Другой путь – вносить изменения в законодательство. Но даже сформулировать предложения по этим изменениям сложно; полностью разрешить проблему закупок не удалось нигде в мире. Но и оставить все как есть – значит предоставить законную лазейку для неограниченных хищений.