На старой ГЭС запустят производство культурной энергии
Итальянские архитекторы открывают россиянам секреты магии машин
Обзор европейского опыта приспособления объектов индустриального наследия мы завершаем сюжетом, близким рождественской сказке. Московский проект создания культурного пространства на базе заброшенной ГЭС опровергает расхожий тезис о том, будто западный опыт для России – что расческа для лысого. Сохранение памятника, блистательный проект от всемирно известного архитектора, финансовое участие просвещенного мецената и небывалые возможности творческой реализации для молодых – такие редчайшие для нас составляющие соединились в проекте российского фонда «Виктория – искусство быть современным» (V-C-A).
Итальянский акцент, витающий над московским Кремлем, создававшимся при участии Аристотеля Фиорованти, Пьетро Антонио Солари и Марко Руффо, слышен нынче и на другом берегу реки – над старой гидроэлектростанцией, за преображение которой взялся архитектор Ренцо Пиано, автор парижского Центра Помпиду и еще трех десятков музеев по всему миру. Мотором масштабного предприятия, не уступающего самой ГЭС по части выработки энергии, стала Тереза Иароччи Мавика. Приехав в перестроечную Москву как молодой политолог, поучившись в экономической академии им. Плеханова, поработав в серьезной компании и преуспев в заключении крупных контрактов, сделала выбор в пользу культуры.
«Из политологии в искусство я пришла не случайно. Политикой занимаются те, кто живет сиюминутным. Если хочешь жить иначе, выбираешь культуру, что я и сделала», – объясняет Тереза. В 2003-м она руководит первой российской галереей, представившей западное искусство в Москве, а в 2009-м принимает предложение бизнесмена Леонида Михельсона создать фонд V-C-A и управлять им. Цель амбициозная: формирование институции, производящей наследие для будущего. Будучи отменным знатоком и ценителем культурного наследия,
Тереза полагает необходимым оставить свойственную и русским, и итальянцам привычку «паразитировать на своем прошлом» и думать о будущем, создавать новый культурный продукт, грамотно продюсировать современное искусство.
Фабрикой для производства такого продукта и призвана стать бывшая ГЭС (наряду с другой площадкой фонда – реставрируемым историческим зданием администрации порта в Венеции). «Я мечтаю создать не просто музейное или выставочное пространство, но общество, которое само рождает актуальное русское искусство, – говорит Тереза. – Без чьей-либо указки. Над этим работают все ребята из нашего фонда и приглашенные молодые специалисты. Постоянно им повторяю: это ваше будущее, ваша страна, ваши идеи, вы и должны сделать это. Возможны сложности в реализации, но для этих целей есть Леонид Викторович, есть я, наш опыт и знакомства с профессионалами, которые объяснят, как воплотить в жизнь самые смелые проекты, есть средства. А мечты бесценны, их нельзя купить».
Территория на Болотной набережной – это почти два гектара в самом центре. Здание ГЭС начала ХХ века – с большими арочными окнами и стеклянной крышей для освещения машинных залов, часами на шатровой башне, с четырьмя высокими узорчатыми кирпичными трубами над главным массивным объемом – будет со всей тщательностью сохранено. Сберегут и многие хранящие дух времени мелочи – как советский аппарат с газировкой или металлические шкафчики с щитками электрооборудования, которые приспособят для хранения одежды.
Будущее машинного цеха
«Мы ничего не убавляем и не добавляем к этой архитектуре, она прекрасна. Нужно только грамотно обеспечить новое предназначение, – продолжает Тереза. – Знаете, когда мы впервые вошли внутрь этого великолепного, полного света пространства, было ощущение, что ты оказался в соборе. Тут не нужен архитектор, который пришел бы сюда для самовыражения. Нужен тот, кто придет, чтобы выразить любовь к этому месту».
Таким архитектором стал Ренцо Пьяно, хотя поначалу казалось невероятным привлечь к проекту мастера такого уровня, просто обратившись к нему. «Когда он увидел электростанцию, чертежи и старые фотографии, проект его захватил. В историю Ренцо Пьяно уже вошел, и теперь выбирает только то, что ему нравится. Это не тот архитектор, которого в его 78 лет можно заманить деньгами или заполучить по рекомендации. Но сразу было понятно, что мы говорим на одном языке, – рассказывает Тереза. – К тому же и Ренцо, и Леонид Викторович (Михельсон) очень похожи. Оба любят процесс созидания, равнодушны к сиюминутному, модному – они не про тусовку, а про то, чтобы взять и сделать».
Леонид Михельсон не рассматривает этот проект как коммерческий. «Кто-то другой наверняка отстроил бы тут очередной торговый центр. Но Леонид решил вложить огромные средства, без получения каких-либо дивидендов, в создание культурной институции, где люди становятся частью целого, приучаются осознавать, что все вокруг общее, а не чужое. Это и называется быть гражданином», – заключает Тереза.
Территория ГЭС в силу специфики самого объекта десятилетиями оставалась закрытой. Вернуть ее городу, наполнив новыми смыслами, – ключевая задача реновации. Такой подход позволил заручиться поддержкой правительства Москвы.
С запада здание электростанции планируется скрыть, подняв уровень земли и высадив березовый лесок. Такая роща сделает воздух чище и оградит от шума извне и городской суеты. Чтобы задействовать реку (в том числе зимой, когда она замерзает), Ренцо Пьяно придумал, как по-новому связать строение и водную гладь, используя имеющуюся на набережной гранитную террасу. Гениальное решение нашлось и для громадных промышленных труб, они станут своего рода легкими, позволяющими правильно дышать возвращаемому к жизни зданию: дымоходы благодаря установке дополнительных турбин превращаются в устройство для циркуляции воздуха, служат естественной вентиляцией и снижению энергопотребления. И это не единственная заявка на звание столичного образца энергоэффективности, которое пророчат этому объекту.
Главный фасад наделяется функцией регулятора климата: он защитит внутренние помещения от холода, прикроет галереи от попадания прямых лучей света и с помощью солнечных батарей послужит производству энергии. Что позволит, помимо прочего, создать снаружи зимний сад. Кроме солнечной, проектируемый комплекс будет использовать энергию Москва-реки и собирать дождевую воду.
Проектные предложения архитектурного бюро Renzo Piano, вид на
основной к корпус с запада, где будет высажена березовая роща
«Инновация промышленных объектов – довольно острый вопрос, поэтому проблема экологической устойчивости – ключевой элемент всего проекта ГЭС-2», – отмечает руководитель московского департамента культуры Александр Кибовский.
«ГЭС ассоциируется с магией машин, с мифом энергии, а теперь мы хотим, чтобы оно стало центром производства культурной энергии, – формулирует ключевую идею руководитель проекта и партнер архитектурного бюро Renzo Piano Антонио Бельведере.
Расчищенный от оборудования и наполненный светом главный машинный зал превращается в центральный выставочный неф, соединенный с другими экспозиционными пространствами. Появятся лектории, творческие лаборатории, кафе и ресторан, площадки для концертов, подвесные пространства для перформансов, ландшафтный амфитеатр для мероприятий под открытым небом, театр – а в летнюю пору на его наружной стене, обращенной к роще, будут показывать кино.
Постоянные экспозиции, традиционное музейное бытование Терезе Мавике малоинтересны. Ее увлекают задачи иного порядка: постижение связей между настоящим и прошлым, развитие нового мышления.
Общество всегда немножко не догоняет искусство, и чтобы помочь им встать вровень, необходимо создать особую машину – этим в первую очередь и займутся на ГЭС-2, где основное внимание будет уделено образовательному процессу в самых разнообразных его формах.
После впечатляющего представления проекта на международном культурном форуме к Терезе Мавике обратилась наш ведущий специалист в области промышленной архитектуры Маргарита Штиглиц: «Нельзя ли привезти к нам в Петербург вашего замечательного мецената? У нас столько индустриальных памятников пропадает, а есть ведь настоящие жемчужины – ТЭЦ-5, например, на Октябрьской набережной, она такая красавица!..»
«Мы надеемся, что проект ГЭС-2 станет примером для какого-нибудь вашего петербургского Михельсона», – обнадежила, улыбнувшись, Тереза.