Иван Головнев: "Жители страны Удэхе, кочующие между мирами"

Фильм «Страна Удэхе» участвует в конкурсной программе Международного кинофестиваля документального кино АРТДОКФЕСТ-2015 (Москва и Санкт-Петербург, 8–16 декабря).

Иван Головнев – кинорежиссер, директор фестиваля «ЭтноКино». Участник и призер российских и международных кинофестивалей (Берлинале, Оберхаузен, ММКФ, МКФ JIHLAVA (Чехия), МКФ FESTROIA (Португалия), МКФVISIONDUREEL (Швейцария), МКФ в Тренто (Италия), МКФ Festival de Cine Social (Чили), «Послание к Человеку», «Кинотавр», «Киношок», «Золотой витязь» и др.). Фильм «Страна Удэхе» вошел в шорт-лист премии «Лавровая ветвь – 2015» в категории «Лучший арт-фильм».

– В аннотации ваш фильм обозначен как «научно-поэтический». Что это за жанр такой, поясните?

– Давайте с первой части этого определения, с научной части начну. Дело в том, что я параллельно съемкам фильмов работаю над диссертацией по истории этнографического кино в нашей стране. Мой интерес связан с персоной Александра Литвинова, одного из первопроходцев этого направления. Его фильм «Лесные люди», снятый на Дальнем Востоке в 1928 году, был сделан в сотрудничестве с Владимиром Клавдиевичем Арсеньевым – автором советского бестселлера «Дерсу Узала» и других книг, известным исследователем Дальнего Востока. Это был уникальный в истории пример долговременного сотрудничества представителей кинематографического и исследовательского цехов. И наш фильм – «Страна Удэхе» в определенной степени отталкивается от этого исторического фона.

– Что конкретно привело не к тексту научному, а к созданию фильма – жанра априорно другого?

– На меня произвело впечатление знакомство с архивом Арсеньева. Сразу после кончины Арсеньева он был изъят органами госбезопасности, много скитался. Теперь этот израненный архив хранится во Владивостоке в филиале русского географического общества…

– То есть репрессирована была не только семья Арсеньева после его кончины, но и наследие? Что сохранилось, известно ли, где изъятые части архива?

– Досконально неизвестно, что куда исчезло. Некоторые рукописи или документы всплывают периодически в самых неожиданных местах, как, например, завещание Арсеньева, которое продавалось недавно на Арбате в антикварном магазине. Одна из главных утрат архива – рукопись книги «Страна Удэхе». Сам Арсеньев называл эту работу главной книгой своей жизни, не «Дерсу Узала», не «В дебрях Уссурийского края», а именно «Страну Удэхе». Эту работу он до конца своих дней готовил к изданию, консультируясь со специалистами петербургской Кунсткамеры и отделения Русского географического общества.

– То есть тут еще и петербургские связи, как и в вашей съемочной команде: ведь ваш оператор Максим Дроздов и звукорежиссер Владимир Персов – петербуржцы.

– Сам Арсеньев тоже петербуржец. И его не раз после революции звали обратно, но он принципиально связал свою жизнь с Дальним Востоком, хотел оставаться в науке исследователем, а не чиновником.

– Не будем забывать, что таким образом бывший царский офицер просто спасал свою жизнь.

– Да, конечно. Эта отдаленность, безусловно, была спасительной до какого-то времени. И все равно он был все время на прицеле у органов безопасности, вынужден был постоянно отмечаться в комендатурах. Тем не менее он продолжал свою исследовательскую деятельность, продолжал ходить в экспедиции. К слову, его скоропостижная кончина также окружена множеством домыслов и версий. Достаточно крепкий был человек, опытный, и вдруг заболел и скоропостижно ушел из жизни.

– А в вашем фильме Арсеньев как присутствует?

– У нас в кино нет прямого присутствия его наследия – ни выдержек из писем, ни документов… Но влияние Арсеньева на фильм существенно. Мы шли по стопам его экспедиций. В 1926 году, перед тем как Литвинов приехал снимать свое кино, вышла книга Арсеньева «Удэгейцы – лесные люди», она и стала сценарным эскизом будущего литвиновского фильма. Не снята там только одна глава – «Миросозерцание», что было связано с советскими цензурными препонами. И мы решили снять эту недостающую главу, историю о миросозерцании. Сам Арсеньев называл именно духовную культуру, мировоззрение ключом к пониманию культуры страны Удэхе. Кроме того, в начале фильма у нас есть своеобразная киноцитата: школьники в удэгейской школе смотрят фрагмент из «Лесных людей» Литвинова-Арсеньева 1928 года, глядят на своих предков, будто смотрятся в зеркало истории. Там действительно были межпоколенные совпадения, – современные удэгейские дети во время сеанса узнавали своих родственников, снятых в том фильме.

– Снимать миросозерцание – наверное, самая поэтическая задача, которая может стоять перед документалистом.

 – Да, вот и подошли к теме поэзии: задача у нас была действительно специфическая – снять анимизм, то, что очень слабо манифестируется внешне, но скрыто глубоко внутри, в подсознании. Чтобы это снять, приходилось работать с материалом фольклора, верований, ритуалов. Поэтому кое-где у нас есть этнографическая костюмность – в ней не было специальной украшательской цели, скорее это было важно для самих удэгейцев. Погружаясь в ритуальность, в иную реальность, они, естественно, переоблачались и в другие одежды.

– Неужто это миросозерцание не изменилось за сто лет, как вы о том пишете в синопсисе картины?

– Внешне современный удэгейский поселок мало чем отличается от деревни российской средней полосы, но когда внутрь погружаешься – разница заметна. И она не только в национальных узорах на заборах и домах. Мы побывали в трех основных поселениях компактного проживания удэгейцев, и везде сталкивались с одним и тем же – их врожденной природностью, которая сохранилась до наших дней. Для них все вокруг – живое, одушевленное. Как писал еще Арсеньев: «Они кругом видят жизнь». Верят, что в том, ином мире все, как и в этом: люди так же рождаются, живут и умирают. Только когда в том мире похороны, у нас – родины и наоборот. Этакие зеркальные миры, с одним различием – когда у нас лето, в ином мире – зима. Используя кадры этого мира, мы могли говорить о том – раз уж они похожи, исходя из самих удэгейских верований. Вот и получилось, что наши метафорические съемки стали наиболее верным путем экранирования потусторонней реальности.

– Вы сами смогли бы поверить в эту зеркальную реальность удэгейцев?

– Мы – я имею в виду себя и оператора Максима Дроздова – настраивались на это, и мне кажется, у нас получилось, нам удалось увидеть эту страну удэхе изнутри. А звукорежиссер фильма Владимир Маркович Персов сделал фильму настоящий подарок – он дал возможность еще и услышать эту многомерную культуру. Когда соприкасаешься с живым анимизмом, он очень убеждает. Их мир кажется со стороны нереальным, но там, на месте, это самая, что ни на есть реальность. Интересный факт: век назад, во времена Арсеньева, численность удэгейцев по переписям составляла порядка 1500 человек. Столько всего произошло, им не раз предрекали исчезновение – но их и сегодня все столько же. Коль скоро они убеждены, что все живое, ничто никуда не уходит насовсем, то и сами они не уходят – а будто кочуют по кругу меж своими двумя мирами.

За расписанием и новостями АРТДОКФЕСТ/ПЕТЕРБУРГ следите здесь.