После протестов 12 июня исторические реконструкторы обиделись на сторонников Навального, нагрянувших в зону фестиваля на Тверской. Любая обида объяснима. Но выводы могут быть принципиально неправильными.

Я иногда переживаю за петуньи. Вот вчера зашла в магазин, а там в уголке свалены ящики с чахлыми цветочками, которые только на помойку.

Столь жестоко на дураках сегодня не наживается, пожалуй, никто, кроме истинного христианина с окладистой бородой.

Кто виноват в том, что убийца моего друга, известного петербургского журналиста Дмитрия Циликина, осужден не по той статье, по которой, по идее, должен был, и получил не тот тюремный срок, который на самом деле заслужил, – в общем, понятно.

Борис Вишневский об инициативе народного голосования о лишении мандатов депутатов Заксобрания.

24 мая петербургский парламент будет выбирать новых почетных граждан города – тех, которые внесли «выдающийся вклад в развитие Санкт-Петербурга, повышение его роли и авторитета в России и на международной арене, в укрепление демократии и защиты прав человека, в науку, искусство, духовное и нравственное развитие общества». И судя по всему, наступит на те же грабли, что и десятилетие назад.

Джон Теффт — о разногласиях и поиске консенсуса, о музыке и путешествии по российским городам, о том, что удалось и нет.

На протяжении нескольких месяцев мы с коллегами по градозащитному движению пытаемся оспорить абсурдное распоряжение питерского Комитета имущественных отношений (КИО) от 30 декабря 2016 г. – об утверждении плана мероприятий о подготовке к передаче РПЦ Исаакиевского собора.

Директор Государственного музея-памятника «Исаакиевский собор» рассказал «Новой» о том, почему он разрывает контракт со Смольным с 1 июня.

«Алиса» с косой челкой» – так называлась статья в печатном органе Ленинградского горкома ВЛКСМ, обвинявшая в нацизме лидера группы «Алиса» Константина Кинчева. Тридцать лет спустя против Алексея Навального применяются приемы советского агитпропа времен агонии СССР

Две России в упор глядят друг на друга. Одна – униженная крахом СССР, другая – травмированная неудачами демократической революции 1990-х.

В понедельник мой город стал ближе к Европе – Парижу, Лондону, Берлину, Брюсселю, Мадриду…

Погиб бывший глава петербургского Заксобрания сенатор Вадим Тюльпанов. Спикер ЗакСа, которого журналисты в пору работы в парламентском пуле считали недостаточно демократичным и постоянно подкалывали.

Ветераны войны выступили против культурного разорения Петербурга.

Реакция некоторых политических и общественных деятелей на недавнее расследование «Он вам не Димон» напомнила занятную историю, приключившуюся с воспитанницей Смольного института в середине позапрошлого века. История столь хороша, что стоит подробного рассказа.

На митинг я ехала на троллейбусе № 5. У Исаакиевской площади из него вышли все (!) пассажиры. Не так чтоб толпа, но следом за ним шел еще 22-й автобус, а потом снова троллейбус, и оттуда на этой же остановке выходили практически все.

Перестройка пришла в Ленинград весной 1987 года с протестами против сноса гостиницы «Англетер» на Исаакиевской площади. Тридцать лет спустя на Марсово поле пришли горожане, чтобы защитить музейный статус Исаакиевского собора. Но и само по себе Марсово поле напрямую связано с печальными последствиями уличных протестов.

Адвокат и заявитель по «делу йога» – о перспективах преследования за религиозную деятельность

Почему Петр Толстой не столько антисемит, сколько русофоб.

Пытаться в XXI веке выбрать «общего папика» для 300 миллионов человек – унизительно и глупо.