От Арагона до Делона

– «Театр тела Пьетрагалла – Деруо», где исполнитель одновременно и актер, и танцовщик, явление уникальное. Кто вас вдохновил на создание театра «на двоих»?

Мари-Клод: В моей карьере – сначала артистки балета, а позже хореографа – на меня повлияли многие выдающиеся творческие личности. С Рудольфом Нуреевым мы более шести лет работали в Парижской Опере. Мало кто мог с ним сравниться в страсти к танцу, которой он всегда готов был поделиться с партнером, и его неумолимой требовательности. Я и поныне продолжаю руководствоваться этими принципами. Другим главным человеком в моей жизни стал Морис Бежар, с его неистощимой фантазией и стремлением сделать танец более демократичным.

– А как возник ваш с Жюльеном творческий тандем?

– Мы уже 16 лет работаем только вдвоем, в мире театра это большая редкость. Но нам кажется, что в этом наша сила. Двойной взгляд на вещи – мужской и женский – помогает творческому процессу. И тут нет никакого противостояния, скорее это движение навстречу друг другу. Хотя у каждого из нас есть собственное прошлое, наши спектакли – это слияние силы и легкости, красоты и сложности. Думаю, что мы смогли достичь равновесия, необходимого для художественного результата.

– В спектакле вы виртуозно «танцуете» и произносите тексты Шекспира и Арагона. Что заставило вас соединить в одной постановке столь разных авторов?

Жюльен: Мы показываем героя нашего спектакля в развитии, по ходу действия он будет «одеваться» в поэзию. Мы хотим, чтобы зритель увидел, как формируется в соответствии с текстами самопознание персонажа. И Шекспир, и Арагон задают вопросы, формирующие личность. Это авторы разных эпох, но они никогда не выйдут из моды. Разумеется, тексты, как и музыка, создают смысловую ткань образа и всего спектакля. Но, по нашему глубокому убеждению, поэзию не следует анализировать, надо просто включать воображение, которое само диктует форму и пластику сцены. Здесь я отвечаю на свои вопросы через поэтический акт игры и танца. Надеюсь, что и зритель будет прежде всего воспринимать наш спектакль органами чувств, а уже потом анализировать. Так и в жизни происходит: ведь ребенок, сталкиваясь с произведением искусства, сначала включает органы чувств, а потом интеллект.

– «Быть или казаться» – главный вопрос этой постановки…

Жюльен: Он же главный вопрос всей нашей жизни. И корона на голове Ричарда II, оказавшегося в заточении, это не атрибут государственной власти, а награда человеку, сумевшему вырасти над собой, пройдя трудный путь сомнений и познания. И каждый, подобно нашему персонажу, в любой момент может оказаться в ситуации ограничения, как в тюрьме. Нам кажется, что нам мешают быть свободными люди или обстоятельства, тогда как мы почти всегда сами себе мешаем. Мы стараемся кем-то казаться, походить на других, что-то постоянно добавляем к своему образу, все дальше отступая от собственного «я». Это проблема любого человека, в том числе и артиста.

– Вы всегда работает в эстетике, соединяющей танец со словом?

Мари: И да и нет. Конечно, «Быть или казаться» – уникальный спектакль. Мало кто отдает себе отчет, насколько это трудно – одновременно исполнять сложнейшие танцевальные па и произносить текст. По крайней мере, наши друзья – прославленные актеры с неизменным восхищением и даже изумлением следят за тем, что делает Жюльен в этом спектакле. Но общая линия есть у всех наших постановок. Мы всегда работаем «вокруг человека», исследуя его природу, психологию и проблемы. Вдохновение мы черпаем в литературе и кино, но театр тела, разумеется, базируется прежде всего на пластическом выражении внутренней драматургии.

– Кино вас только вдохновляет или вы, подобно таким звездам балета, как Плисецкая, Максимова, Барышников, Годунов, уже попробовали себя в игровом кинематографе?

Мари:Я участвовала в создании трех полнометражных фильмов, с кинокамерой знаком и Жюльен – он работал на телевидении. А сейчас один известный французский режиссер намерен поставить игровой фильм на основе нашего последнего спектакля «Я встретил вас случайно…»

Жюльен: Это довольно необычная затея, поскольку фильмы чаще ставят на основе литературных произведений. А тут толчком к рождению сценария стала хореография. Может быть, потому, что в основе любого нашего спектакля всегда лежит занимательная история. Корни такой традиции, видимо, следует искать в нашем академическом прошлом: мы ведь оба прошли школу классического танца. В своих постановках мы часто используем реальные сюжеты, порой обращаясь и к остросоциальным темам. Например, сделали спектакль о тяжелых буднях шахтеров. Есть и биографические – о судьбе известного скульптора Камиллы Клодель. Мне вообще кажется, что словами сегодня мало что можно рассказать о человеке. Куда правдивее язык тела – в искусстве, а в жизни – поступки. Слова утрачивают свою функцию, поскольку все чаще прикрывают ложь.

– А насколько правдивыми вам кажутся фильмы о закулисье балета? Например, нашумевший «Черный лебедь» с Натали Портман?

Мари: Конечно, это серьезная работа и рассматривать ее надо с точки зрения искусства, а не голой правды. Тут все зависит от художественного видения режиссера. Если же говорить о воссоздании максимально достоверного представления о жизни балета, надо опираться на те рабочие видео, которые записываются изо дня в день на репетициях. Либо на запись готовых спектаклей, которая ведется прямо со сцены. А игровые фильмы не стоит рассматривать как стопроцентную реальность, и профессионалы балета всегда будут иметь к ним претензии.

– Расскажите о работе с Аленом Делоном. Мне кажется, Жюльен похожа на него в молодости.

Жюльен: Вы преувеличиваете, но все равно спасибо. Когда мы делали спектакль по текстам Маркиза де Сада, Делон действительно «одолжил» нам свой голос. Актер был очарован Мари-Клод и очень волновался перед записью. Это уникальный актер и человек с огромной харизмой, которой нельзя научить – с ней надо родиться. Он может приковать внимание публики одним взглядом или жестом и – путешествие начинается…

– Чем вам интересно участие в тюзовском фестивале «Радуга» после успеха на авиньонском?

Мари: Авиньон, конечно, традиционно собирает самых блестящих актеров, музыкантов и танцоров мира с их лучшими работами. «Радуга» пока не сравнится по масштабу с Авиньоном, но по сути решает те же задачи, и мы счастливы быть здесь. К тому же это прекрасный случай увидеть сцену Мариинки, где танцевал Нуреев.