Нецелевое обучение музыке

А 7 октября директор школы Татьяна Борисовна Орлова была вызвана в следственный отдел по Центральному району на очередной допрос: месяц назад против нее было возбуждено уголовное дело «по признакам преступления, предусмотренного пунктом «б» ч. 2 ст. 285.1 УК РФ» (нецелевое расходование бюджетных средств в особо крупном размере).

Напомним, причиной конфликта стало то, что в школе им. Римского-Корсакова на бюджетных местах всегда учились не только дети, но и студенты. До 2012 года это было прописано в уставе, затем упоминание о студентах оттуда ушло, но учредитель – Комитет по культуре – был настроен на сохранение традиций и помог школе сохранить взрослых учеников. В 2013-м появился новый закон об образовании, в котором была специальная статья о дополнительном образовании детей и взрослых, и это давало возможность вернуть студентов-бюджетников «в юридическое поле» – надо было лишь узаконить общеразвивающие программы, по которым их следовало учить.

Но руководство Комитета по культуре к этому времени сменилось, и чиновница, которая должна была бы программы утвердить, этого не сделала. Поэтому студентов – формально – набирали на программы предпрофессиональные, то есть детские. Хотя в реальности они, конечно, учились по-другому, и музыкальную школу заканчивали не за восемь-девять лет, а за пять. Но де-юре с 2014 года никаких программ, кроме предпрофессиональных, не существовало, потому что Комитет по культуре их не разрабатывал, загоняя ситуацию в тупик.

На самом деле это ударило по всем музыкальным школам, потому что по ряду специальностей, например по вокалу, предпрофессиональных детских программ в принципе быть не может – просто потому, что у семилетнего ребенка еще не развит голосовой аппарат. Но для школы им. Римского-Корсакова этот вопрос стоял наиболее остро. И когда студенты вышли в пикеты и вывели его в публичное пространство, именно комитет инициировал проверку, выявившую «нецелевое расходование» 22 миллионов рублей, потраченных на их обучение, и передал материалы в прокуратуру…

---

«Когда меня вызвали на допрос в качестве свидетеля, то следователь первым делом спросила: ну, рассказывайте, как вы украли 22 миллиона, – говорит завуч школы Сергей Привалов. – Пришлось объяснять, что мы этих денег вообще не видели».

---

«У школы нет своей бухгалтерии, – поясняет Татьяна Борисовна. – Финансирование и контроль за исполнением госзадания осуществляет учредитель. Поэтому специально выявлять обучающихся у нас студентов не было нужды – в комитете все эти годы прекрасно знали об их существовании».

По словам Орловой, следователь предлагает ей признать вину и «деятельно раскаяться». Вот только в чем она должна раскаиваться, ни педагоги, работающие в школе, ни ученики, ни сама Татьяна Борисовна не понимают. Особенно если учесть, что правительство города не усмотрело никакого криминала в обучении студентов на бюджете. 29 августа оно приняло постановление о переименовании Санкт-Петербургской музыкальной школы им. Римского-Корсакова и изменении цели и предмета ее деятельности. «В соответствии с принятым постановлением в новом учебном году школа продолжит обучение детей и взрослых по дополнительным общеразвивающим программам, – сообщает официальный сайт администрации города. – При этом на бюджетном отделении школы будут сохранены места для обучения студентов, прошедших конкурсный отбор».

Казалось бы, точка. Но уже после этой точки Следственный комитет возбудил уголовное дело против Орловой. А Комитет по культуре отказался внести в устав школы положение о том, что там могут обучаться и дети, и взрослые. По словам Привалова, юристы комитета мотивировали это тем, что «в постановлении правительства об этом ничего не сказано». Правительство просто исключило из названия школы слово «детская» – и вице-губернатор Владимир Кириллов, заявивший, что это «подтвердило исключительную важность сохранения петербургских традиций старейшего образовательного учреждения в сфере культуры», видимо, счел вопрос закрытым.

Но только Закон об образовании предписывает переименовать все без исключения образовательные учреждения дополнительного образования детей в организации дополнительного образования. То есть надо было изменить названия не одной музыкальной школы, а всех – причем еще до 1 июля 2016 г. А дальше уже прописать в уставах, кого именно они имеют право «дополнительно образовывать». В том варианте Устава музыкальной школы им. Римского-Корсакова, который ушел на утверждение, о взрослых, в том числе студентах, нет ни слова. Финансовый год, в отличие от учебного, начинается в январе, а госзадание школа получит, как обычно, лишь к февралю, и вполне может статься, что о «взрослых на бюджете» там не будет ни слова. И получится, что руководство школы не только не раскаялось в прежних «прегрешениях», но и продолжает «злостно нарушать».

Сегодня у вице-губернатора Кирилова должно состояться совещание по проблемам школы. И очень хочется верить, что решение будет найдено. Представляется, что это совсем не тот случай, когда разногласия непреодолимы и ради спасения музыкальной школы надо бить во все колокола, апеллируя к федеральным властям. Исправить ошибки, допущенные мелким чиновником, вполне можно на местном уровне – была бы добрая воля и желание.

Прямая речь

Владимир СЛОБОДИН, лауреат Международного конкурса, преподаватель класса гитары Музыкальной школы им. Н. А. Римского-Корсакова:

Татьяна Борисовна Орлова более 50 лет жизни отдала музыкальной школе им. Н. А. Римского-Корсакова. Поначалу сама в ней училась, затем работала в качестве педагога и наконец стала директором. С поистине материнской любовью выращивала она поколение за поколением молодых музыкантов. Не жалея сил и времени, работая с полной самоотдачей. Такова ее жизнь, таков ее тихий подвиг, который в итоге оказался не нужен власть имущим. «Наградой» за ее труды стало уголовное дело.

К сожалению, я недостаточно близко знаю ее. Отчасти вследствие моей замкнутости, отчасти ввиду того, что Татьяна Борисовна не из тех руководителей, которые создают вокруг себя круг приближенных. Ей всегда удавалось управлять учебным процессом и коллективом беспристрастно. Единственно важным критерием для нее всегда являлся профессионализм преподавателей. Именно благодаря ее стараниям и воле школа неоднократно выживала в труднейших ситуациях, связанных с вынужденными переселениями, реорганизациями, потрясениями государственного масштаба и прочими жизненными невзгодами. Именно благодаря ей в школе царит особенная, неповторимая атмосфера профессионализма, взаимопонимания и доброжелательности.

При нашем с ней личном общении – а я работаю в школе десять лет – меня всегда удивляло и даже восхищало неповторимое сочетание в этом человеке интеллигентности и принципиальности, эрудированности и простоты, открытости к новому и умения извлекать ценное из пережитого. Можно долго перечислять все достоинства Татьяны Борисовны, только для меня, как для и большинства педагогов и учащихся нашей школы, она есть и будет образцом руководителя и примером для подражания. Именно поэтому никак не укладывается в голове, каким образом стала возможной ситуация, при которой такому уважаемому человеку, как Татьяна Борисовна, предъявлено обвинение в «нецелевом использовании бюджетных средств в особо крупных размерах» и, более того, возбуждено уголовное дело!

Обвиняется директор школы в том, что она «осуществила набор и обучение по дополнительным предпрофессиональным программам на бюджетной основе лиц старше 18 лет, что повлекло за собой нецелевое расходование бюджетных средств а также частично не выполнила госзадание за 2014 и 2015 гг.» (Из постановления Следственного комитета.)

На что же были потрачены эти средства, в чем состав «преступления»? Даже из самого обвинения ясно, что средства были потрачены на обучение молодежи. Они официально выделялись с 1991 года Комитетом по культуре на бюджетное обучение студентов и именно в соответствии с этой целью потрачены в высшей степени эффективно. Это понятно всем, в том числе и самим чиновникам комитета.

Нашему директору не вменяют хищение с последующим выведением денег в офшоры, не уличают в распиле средств, выделенных на строительство или реставрацию спортивных объектов, даже дачи она себе не построила, проработав в школе 52 года... Живет она скромно, автомобиля у нее нет, ездит на работу на метро. Как написал ее знакомый С. В. Чебанов, доктор филологических наук, профессор кафедры математической лингвистики СПбГУ: «Сопоставление состояния школы и квартиры, в которой проживает Татьяна Борисовна, однозначно свидетельствует о том, что речь идет об абсолютном бессребренике. Ни о каких корыстных помыслах в ее случае не может быть и речи».

Немного истории. Школа им. Н. А. Римского-Корсакова была основана в 1918 году как школа народного просвещения для взрослых, и с тех пор не переставала учить эту категорию граждан, даже в годы Великой Отечественной войны и блокады Ленинграда. Впоследствии учебное заведение даже именовалось «Музыкальной школой для взрослых им. Н. А. Римского-Корсакова». После распада СССР школа была переименована в детскую с сохранением взрослого отделения ввиду повсеместной реорганизации и оптимизации расходов. Вплоть до 2012 года в уставе школы была официально заложена возможность обучения молодежи на бюджетном отделении (а именно студентов государственных вузов). Работающие взрослые также принимались в школу, но на платной основе.

Что же стало камнем преткновения для чиновников?

В 2013 году в новом федеральном законе об образовании появляются два типа программ для музыкальных школ – предпрофессиональные, адресованные детям, и общеразвивающие – для всех остальных. Всё, что требовалось от Комитета по культуре, – переименовать реализуемые школой программы для взрослых в «общеразвивающие» согласно установкам закона.

Однако по малообъяснимой личной инициативе чиновницы из Комитета по культуре Антонины Дороговой общеразвивающие программы, предусмотренные федеральным законом, так и не дошли до петербуржцев, из-за чего в скором времени во всех школах был прекращен набор в класс сольного пения (так как молодые люди после мутации голоса уже не могли обучаться по детским программам), были закрыты классы синтезатора и другие «неугодные» специальности.

Вторым печальным последствием самоуправства чиновницы стало несоответствие тех самых предоставляемых Комитетом по культуре программ (точнее, даже их названия) и контингента наших учащихся, большинство из которых исторически составляют студенты и взрослые. Администрация школы вначале просила исправить ошибку, потом, видя бездействие комитета, забила тревогу, неоднократно обращаясь в Комитет по культуре с просьбой урегулировать создавшуюся – по сути филологическую – проблему, предоставив столь необходимые именно для нашей школы общеразвивающие программы. Ответом были неоднократные обещания разработать программы и требования подождать, причем зачастую озвучиваемые в тоне, не терпящем возражений...

Финальным ударом по школе стал навязанный нам в марте 2016 года «детский» устав школы, из которого было убрано даже малейшее упоминание о взрослых учащихся. Этот шаг окончательно подорвал веру коллектива преподавателей и учащихся нашей школы в благость намерений нашего учредителя и распорядителя бюджета – Комитета по культуре Санкт-Петербурга – и вызвал волну протеста учащихся и преподавателей, которые вышли с пикетами на улицу. Во многом благодаря этому мы были услышаны и поддержаны некоторыми членами Правительства СПб в лице вице-губернаторов В. В. Кириллова (курирующего культуру) и М. П. Мокрецова (курирующего Комитет имущественных отношений, второго учредителя школы). Именно благодаря этим людям было издано постановление правительства СПб о нашей школе, указывающее внести коррективы в название нашей школы, убрав слово «детская», и изменить устав школы с целью раз и навсегда решить проблему особого статуса школы и бюджетного отделения для молодежи. Мы вздохнули с облегчением. Неужели свершилось и наконец мы сможем спокойно работать, с уверенностью глядя в завтрашний день? Увы, ликование было недолгим.

Через несколько дней мы узнали новость, поразившую всех нас до глубины души: на нашего директора Татьяну Борисовну Орлову заведено уголовное дело «о нецелевом использовании бюджетных средств в особо крупных размерах». Комитет по культуре посчитал, сколько потрачено на обучение трех сотен студентов за два года (получилось 22 млн рублей, в среднем около 60 тыс. на человека в год). Это средства, потраченные за два года на зарплаты 140 учителям, закупку нот, инструментов, то есть на реализацию учебного процесса в 2014 и 2015 годах.

Нелепые претензии, как я считаю, возникли после инициированной Комитетом по культуре проверки, «выявившей взрослых, обучавшихся не по тем программам». То, что все они учились не только с ведома Комитета по культуре, но и по его прямому указанию, почему-то в расчет не берется. Итак, на сегодняшний день наши правоохранительные органы, не принимая во внимание халатность и непрофессионализм некоторых сотрудников Комитета культуры, возлагают всю ответственность за случившееся на нашего директора! Человека, который сделал для развития культуры и искусства в нашем городе гораздо больше, чем многие маститые и титулованные деятели культуры. Не говоря уж о чиновниках, призванных поддерживать и защищать культуру.

Следственный комитет абсолютно игнорирует некоторые существенные факты. Администрация школы действовала всегда только по согласованию с учредителем – Комитетом по культуре, не предпринимая ничего по собственной инициативе. У школы нет ни юридического отдела, ни собственной бухгалтерии. Все эти годы Комитет нам обещал предоставить – однако так и не предоставил – нужные нам учебные программы, в соответствии с особым статусом нашего старейшего учебного заведения. Более того, Комитет многократно письменно заверял, что не давал никаких распоряжений прекращать учебный процесс в действующем формате и не предъявлял нам претензий о неправомочности нашей работы в связи с несоответствием каких-либо программ.

Все это очень и очень странно, и тревожно, и напоминает мне некий чудовищный заговор или же – что еще страшней – выявляет общую тенденцию в сфере образования и культуры в нашей стране.

Школу поддержали Валерий Гергиев, Владислав Чернушенко, Владимир Бортко, Светлана Крючкова и другие деятели культуры – все те, кто понимает острую необходимость культурной прививки в процессе воспитания молодежи. Надеемся, что войну с культурой прекратит и Комитет по культуре.

Мы, большой и дружный коллектив школы, где работает 140 преподавателей и учится более тысячи учеников, живем надеждой на то, что справедливость и здравый смысл восторжествуют и мы будем вспоминать об этой истории как о страшном сне.