Пакет Яровой прохудился
В Петербурге завершилось «дело о йоге»: судья постановила, что йог не миссионер.
Дмитрия Угая задержали 22 октября на его лекции о йоге на фестивале Vedalife. Полиция пришла туда по заявлению петербуржца Наиля Насибулина, который предупредил правоохранителей о нарушении «закона Яровой» на фестивале индийской культуры. Угая обвинили в ведении миссионерской деятельности без разрешения религиозной организации. Сам он причастность к любой организации отрицает.
– Вы религиоведение в университете изучали? – обратился защитник Угая Анатолий Пчелинцев к участковому Арсену Магомедову, составлявшему протокол.
– Да.
– А профессора тоже останавливали во время лекций? – уточнил Пчелинцев под смех в зале, явно намекая на то, как участковый прервал лекцию на фестивале.
На новое заседание по «делу о йоге» (первое прошло 9 января) Дмитрий Угай пришел с тремя адвокатами. Помимо Сергея Латышевского (он защищал йога со дня задержания), появились москвичи Михаил Фролов, для которого это уже девятое дело, связанное с «пакетом Яровой», и Анатолий Пчелинцев, автор пособия «Миссионерская деятельность: как не стать жертвой «закона Яровой».
Прошлое заседание судья отложила, потому что хотела поговорить со свидетелями: участковым Арсеном Магомедовым, заявителем Наилем Насибулиным и Марией Тресиковой, которая присутствовала на лекции.
Арсен Магомедов подтвердил, что слова «вайшнавизм» (религиозное направление в индуизме) и Шри Чайтанья Сарасват Матх (организация, от которой Угай якобы проповедовал) появились в протоколе по наущению свидетелей, имена которых он вспомнить не смог. По убеждению участкового, миссионерская деятельность – это информация о вероучении, так что вопрос адвоката об отношениях сотрудника полиции с преподавателем оказался вполне закономерным.
Против Угая могло сыграть то, что, по словам Насибулина, лектор пригласил слушателей продолжить занятия в храме в Лахте, где проводятся лекции, фестивали и «проповеди», связанные с вайшнавизмом. Но эти слова не подтверждаются видеозаписью.
По мнению Михаила Фролова, сам Угай не является религиозным объединением, информацию о вероучении не распространял и вступать в религиозное объединение не призывал. Только с учетом всех трех пунктов Угая можно было бы назвать миссионером.
Адвокат Анатолий Пчелинцев взывал к эмоциям и внутреннему чувству свободы судьи и публики. Он припомнил случай 1977 года, когда советский суд приговорил к заключению учителя йоги Анатолия Иванова. Даже судья не сумела скрыть улыбку, когда Пчелинцев зачитал нелепые обвинения сорокалетней давности. «Мы что, туда хотим вернуться?» – спросил адвокат. Никто в зале возвращаться к советской судебной практике не хотел, Пчелинцева даже одарили аплодисментами.
Судья Жанна Кустанович прекратила дело, не признав в Угае миссионера. Чуть не попавший в тюрьму йог поблагодарил гражданское общество «молодых, умных и компетентных людей», вставших на защиту закона.
Подавать ли иск к Насибулину о клевете, Угай еще не решил. «Но победа светлых сил уже состоялась», – уверен он.