Авангард на задворках – 2
Советский авангард признан главным вкладом России в мировую культуру ХХ века, но при растущем интересе за рубежом остается недооцененным на родине.
Продолжение. Начало тут.
Попробуй отыщи
Будучи Меккой для ценителей авангарда, наш город до сих пор не может предоставить этим паломникам ни тематического путеводителя, ни карты с соответствующими маршрутами, ни хотя бы буклета с актуальным сводом таких достопримечательностей.
Зарубежные публицисты, преисполнившись энтузиазма поделиться с миром своими петербургскими открытиями, сталкиваются и с такой тривиальной проблемой, как отсутствие указателей на латинице. Так, датский журналист в статье под заголовком «Познакомьтесь с бесценной советской архитектурой, пока не поздно» вынужден буквально на пальцах объяснять, как, например, отыскать в Петербурге «икону конструктивизма» – башню завода «Красный гвоздильщик» Якова Чернихова:
«Таблички с названиями улиц здесь написаны кириллицей, если они вообще есть, так что найти это место в пустынном промышленном районе – настоящее испытание. От станции метро «Василеостровская» зеленой ветки нужно идти по улице Средний проспект в западном направлении. Повернуть на девятую улицу налево и идти в самый конец – по правую руку на углу будет возвышаться это здание. От станции метро до него – чуть больше двух километров».
Пока работу по систематизации сведений о памятниках советского авангарда и составлению интерактивных карт ведут несколько энтузиастов. Например, открытый бесплатный доступ к цифровой базе данных, объединяющей свыше тысячи объектов, предоставляет портал The Constructivist Project. Проект, реализуемый с 2010 года Натальей Меликовой, осуществляется в партнерстве с Московским центром авангарда на Шаболовке. Интерес к нему растет год от года, но тоже больше извне – по словам Натальи, к ней часто обращаются иностранные эксперты с просьбой помочь попасть на тот или иной объект или связаться с российскими специалистами. По инициативе лондонского издания совместными усилиями была выпущена двуязычная карта по московскому авангарду.
Петербург пока аналогичной карты не имеет.
Заповедник конструктивизма
Охранным статусом в нашем городе наделены лишь около 80 зданий эпохи авангарда, но еще большее количество в нем нуждается, полагают исследователи.
Объекты этого периода исчезают катастрофическими темпами. Виной тому прежде всего «инерция негативного отношения»: в городе классических ансамблей, пышных дворцов и соборов этот пласт наследия зачастую причисляют к чему-то второсортному.
Знаменитый дом-коммуна на Троицкой площади («Дом политкаторжан и ссыльнопоселенцев) только к 2014 году удостоился статуса памятника регионального значения. Менее именитые собратья не дождались вовсе – такие как Крестовский жилмассив (на одноименном острове), представлявший собою уникальный градостроительный эксперимент 1930-х и полностью исчезнувший к 2000-м.
Перестраиваются до неузнаваемости фабрики-кухни и Дома культуры – превращаясь в подобие каких-то новых франкенштейнов. Так случилось, например, с ДК им. Капранова на Московском проспекте (1930–1931, арх. М. С. Рейзман). В 2009-м ему было отказано во включении в госреестр памятников, здание полностью разобрали, а затем изобразили попытку воссоздания – сохранив внешние признаки лишь лицевого фасада, к которому сзади прилепили небоскреб бизнес-центра и гостиничного комплекса.
Но при сохранении изначальной функции общественные объекты первой трети ХХ века продолжают нести свою службу, убедительно демонстрируя добротность и долговечность таких построек. Яркий тому пример – ДК им. Горького на площади Стачек (1925–1927, арх. А. И. Гегелло, Д. Л. Кричевский, инж. В. Ф. Райлян), удостоенный в 1937-м Гран-при на Всемирной выставке в Париже, а в 2001-м получивший статус памятника федерального значения. Этот первый в стране дворец культуры стал одним из символов молодой советской архитектуры и оценивается специалистами как «самое значительное, ключевое произведение раннего авангарда в Ленинграде, полное суровой экспрессии и монументальной силы» (Б. М. Кириков, М. С. Штиглиц). Его концертно-театральные площадки по-прежнему собирают полные залы, сегодня здесь работает свыше 70 творческих студий и спортивных секций.
ДК им. Горького (1935)
Еще одно здание, также построенное к 10-летию Октября и сохраняющее по сей день изначальную функцию, – школа на пр. Стачек, 5 (арх. А. С. Никольский), исследователи классифицируют ее как самую раннюю конструктивистскую постройку в городе. Напоминающее в плане серп и молот ассиметричное здание с венчающим башню куполом собственной обсерватории проектировалось с учетом новаторской программы лабораторно-бригадного способа обучения. Раздельные корпуса для младших и старших классов с лабораториями и мастерскими, общие помещения столовой, актового и читального залов, самостоятельный блок спортзала.
Школа им. 10-летия Октября на пр.Стачек // Фото: И. А. Пальмин (1985)
Здание школы замыкает перспективу Тракторной улицы – где можно видеть первый ленинградский жилмассив (арх. А. И. Гегелло, А. С. Никольский, Г. А. Симонов) с 16 трехэтажными домами, соединяющими угловые корпуса выразительными полуарками, собственной небольшой площадью, аллеей и зелеными дворами.
Вообще для искателей шедевров советского авангарда здесь, за рабочей Нарвской заставой, настоящий Клондайк. Помимо упомянутого выше, в нынешнем Кировском районе можно увидеть фабрику-кухню и универмаг (Дом кооперации) на пл. Стачек, 9 (1919–1931, арх. А. К. Барутчев, И. А. Гильтер, И. А. Меерзон, Я. О. Рубанчик), здания Кировского райсовета на пр. Стачек, 18 (1930–1935, арх. Н. А. Троцкий) и бывшего районного профилактория (ныне больницы) на ул. Косинова, 19 (1928–1930, арх. Л. В. Руднев, О. Л. Лялин, Я. О. Свирский, И. И. Фомин), ДК им. Газа на пр. Стачек, 72 (1931–1935, арх. А. И. Гегелло, Д. Л. Кричевский).
Большая редкость и то, что здесь сохранились не только отдельно стоящие памятники авангарда, но и уникальное планировочное решение, разработанное Львом Ильиным: с двумя градообразующими центрами – исторической площади вокруг Нарвских ворот и новой, сформированной у Кировского райсовета.
Кировский райсовет (1934)
Когда сходятся звезды
Миф о неремонтопригодности ввиду будто бы повсеместно низкого качества стройматериалов жилых построек конструктивизма дезавуирует и современная история московского Дома наркомфина (1920, арх. Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис). Еще недавно он входил в печальный перечень «100 главных зданий мира, которым грозит уничтожение» и оставался одной из самых горячих точек в градозащитной повестке, а минувшим летом начались реставрационные работы.
Конечно, случай этот достаточно уникальный. Большая редкость, чтобы так сошлись звезды. Над проектом с 1995 года работал внук одного из создателей ДН архитектор Алексей Гинзбург, для которого спасение дома было и есть дело чести. Менялись экономические вводные и сменялись инвесторы, пока, наконец, не нашлись обладающие необходимыми ресурсами и способностью осознать ценность этого выдающегося памятника. Такое осознание, понятное дело, случилось не вдруг – путь к нему раскрывался усилиями пропагандистов русского авангарда, градозащитников и, разумеется, самого Алексея, терпеливо разъяснявшего новым владельцам преимущества сохранения как функционального использования здания, так и всех его архитектурных, конструктивных и декоративных особенностей. Прежние обитатели не очень с ними считались – учиняли самовольные перепланировки, тотально заменяли родные деревянные рамы на пластиковые стеклопакеты, избавлялись от оригинальных материалов интерьеров в ходе «евроремонтов».
Актуальный вариант приспособления, по словам Алексея Гинзбурга, – это проект научной реставрации, базирующийся на принципах Венецианской хартии. Конструкции здания оказались в очень хорошем состоянии – хотя имеются локальные участки, требующие ремонта, в целом эксперты высоко оценили качество железобетона, спрогнозировав ему еще не один десяток лет благополучной жизни. Предполагается, что во всех помещениях былых «ячеек» будут жилые квартиры. Автор проекта считает наилучшим вариантом их сдачу в аренду – съемщики, в отличие от собственников, не могут менять планировку и интерьеры. А к воссозданию исторической отделки подходят с поразительной тщательностью: например, чтобы определиться с цветом стен, в одной из квартир сделали до полусотни зондажей под всеми сохранившимися слоями отделки; схема эффектной, визуально расширяющей пространство покраски воссоздается по колористическим таблицам немецкого художника Хиннерка Шепера, оформлявшего изначально интерьеры в Доме наркомфина.
Отдельный коммунальный блок (с библиотекой, физкультурным залом, прачечной, кухней и столовой, откуда можно было заказать еду в квартиру) будет использован как общественное пространство: возможны зал для мероприятий, выставочное пространство, кафе, варианты обсуждаются.
Весь процесс максимально прозрачен: проект представлен на сайте столичного департамента культурного наследия, силами создательницы The Constructivist Project Натальи Меликовой ведется фотолетопись реставрации, а в скором времени обещают обеспечить возможность следить за ходом работ в режиме онлайн.
В таком максимальном общественном, экспертном контроле заинтересован сам автор проекта, стремящийся не допустить вольных отступлений от изначального замысла своего великого деда. Главную задачу на перспективу Алексей Гинзбург формулирует так: «Мы хотим, чтобы Дом наркомфина оказался в Списке мирового наследия ЮНЕСКО».
А пока строительные работы не развернулись во всю свою мощь, здесь продолжают проводить экскурсии «Путешествие в утопию». При цене билета под тысячу рублей недостатка желающих постичь тайны дома-коммуны 1930-х нет.
В зоне риска
Внук другого гениального архитектора – архитектор Андрей Чернихов, создатель и глава фонда имени Якова Чернихова – тоже готов был приложить свои силы и знания к спасению созданного по проекту его деда шедевра, башни завода «Красный гвоздильщик». Застройщик, реализующий ныне проект превращения заводской территории в квартал элитной жилой застройки, рапортовал о ведущихся с Андреем переговорах и декларировал готовность привлечь его фонд к разработке проекта.
На словах бизнесмены выказывали понимание выдающейся ценности доставшейся им жемчужины: «Это не обременение для нас, это большая честь, что нам доверено реконструировать этот памятник, дать ему новую жизнь. Мы работаем над концепцией, придумываем ему функцию, и в течение трех-четырех лет воссоздадим и вернем городу», – заверял в июне 2016-го заместитель генерального директора компании-застройщика Александр Васильев. В качестве наиболее вероятного варианта нового использования башни называлось создание в ней Музея ленинградского конструктивизма со специальным разделом, посвященным Якову Чернихову.
Однако теперь о былых намерениях ничто не напоминает: строящемуся жилому кварталу придали название, отсылающее к итальянским дворцам эпохи Возрождения, в качестве приманок для покупателей предлагаются расположенные поблизости ледокол «Красин» и музей современного искусства «Эрарта», а об имеющейся непосредственно на застраиваемой территории «иконе конструктивизма» – ни слова.
Любопытствующим о дальнейшей судьбе башни журналистам уклончиво сообщают, что-де пока рассматриваются разные варианты, сокрушаясь попутно о якобы безнадежно аварийном ее состоянии, а в рекламных материалах анонсируют создание в ее стенах торгово-развлекательного центра.
При этом устройство свайного поля под новые высотки и возведение первых их этажей идут ударными темпами, тогда как башня все еще не дождалась не только реставрации, но даже первоочередных противоаварийных работ.
Тревожным остается и будущность другого памятника конструктивизма, Левашовского хлебозавода на Барочной улице, 4 (1931–1933, инженер Г. П. Максаков). Он охраняется не только как яркий пример новаторской архитектуры, но и как память о мужестве ленинградцев – в блокаду здесь выпекался хлеб. Историк архитектуры Борис Кириков убежден, что главной ценностью этого комплекса является его уникальная концепция, обеспечившая единство функции, технологии и архитектурного решения. Решение это связано с вертикально-кольцевым циклом хлебопечения по разработанной и внедренной инженером Марсаковым новаторской технологии: в центре гигантского корпуса с радиально расходящимися балками перекрытий была установлена вращающаяся круглая печь, по круговой автоматизированной линии буханки перемещались с верхних этажей вниз, в зону отгрузки.
Профессор Маргарита Штиглиц называет конвейерную систему Марсакова уникальной и подчеркивает, что сохранилась она только на нашем Левашовском заводе (на других предприятиях страны, где имелись аналогичные, оборудование давно демонтировано и утилизировано, кроме вывезенного в Политехнический музей при реконструкции одного московского хлебопекарного производства).
Круглый производственный цех Левашовского хлебозавода // Фото: pastfuture.ru
Новый владелец предприятия изначально настаивал на зачистке территории – мол, хлебозавод давно морально и физически устарел и вообще производство в центре Петроградской стороны «доставляет неудобства жителям». Но Совет по сохранению культурного наследия настоял на придании заводскому зданию статуса памятника регионального значения.
Сегодня территорию предприятия намереваются застроить жилыми высотками – вплотную к объекту конструктивизма, не оставляя вокруг пространства, необходимого для должного его восприятия. Под угрозой и судьба уникальной конвейерной системы: способного принять такие экспонаты музея техники, о необходимости создания которого так давно говорят специалисты, все еще нет.
На фоне затеянного помпезного конкурса проектов нового блокадного музейного комплекса родилась общественная инициатива, поддержанная и рядом депутатов городского парламента: разместить экспозиции филиала Музея блокады Ленинграда в здании Левашовского хлебозавода. Парламентарии обратились к губернатору Георгию Полтавченко с просьбой рассмотреть возможность выкупа этого объекта, сохранения производственной линии, являющейся уникальным образцом отечественной науки и техники и приспособления здания под цели Музея блокады.
«Уже есть разработанная концепция такого приспособления, она может посостязаться с другими – если таковые появятся, но так или иначе, сама идея музеефикации Левашовского хлебозавода должна быть сегодня в центре внимания правительства Санкт-Петербурга», – убежден депутат Алексей Ковалев.
Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.