Цена жизни – 170 тысяч
Руководство скорой признало вину диспетчеров в неоказании своевременной помощи умирающему.
На протяжении десяти часов скорая не принимала вызов к тяжело больному жителю Шушар (Пушкинский район Петербурга) 33-летнему Сергею Братаеву. А когда наконец врачи доставили пациента в реанимацию, тот скончался. Суд наказал виновных своеобразно: фактически переложил деньги из одного медицинского бюджетного кармана в другой. Но выбрал меньшее из зол: более строгая мера — приостановление деятельности районной станции скорой помощи — стала бы страшным наказанием для сотен тысяч человек, живущих в Пушкинском районе. Уволенные сотрудники службы «03» уже наняли адвокатов, хотя расследование уголовного дела пока буксует.
«Новая» рассказывала о трагедии в семье Братаевых. Сергею, отцу двух дочерей (Милана — 4 года, Диана — 2 года), в ночь с 15 на 16 ноября внезапно стало плохо: подскочила температура до 41,1, сопровождаемая рвотой, упало давление — 80 на 60, началась лихорадка, к рассвету от боли в области почек он не мог передвигаться и говорить. С 22.48 до 9.14 утра 16 ноября его жена Галина не менее пяти раз звонила «03» и еще дважды обращалась в службу «103». Диспетчеры Пушкинской станции скорой помощи (ССМП № 4) зафиксировали вызов лишь около 9 утра 16 ноября. Приехали по адресу и решили госпитализировать Сергея в 10.24. Но было поздно, и в тот же день, около 14 часов, в реанимации Боткинской больницы Братаев скончался.
После смерти мужа Галина и двое детей остались без средств к существованию. На похороны Братаева скинулись друзья. Они же оплатили услуги адвоката: 8 декабря ГСУ СК РФ по Петербургу возбудило уголовное дело по ст. 293 ч. 2 УК РФ (Халатность, повлекшая по неосторожности смерть человека). Хозяин квартиры, которую снимали Братаевы, разрешил семье жить в ней бесплатно, но только до июля. Галине не удавалось выйти на работу из-за того, что районные чиновники отказались помочь устроить младшую дочь в детсад.
Безвыходная ситуация отчасти разрешилась после публикации в «Новой». Первыми, как всегда, откликнулись неравнодушные люди. За два месяца Галине перечислили сотни тысяч рублей. Жертвовали и люди, и частные компании.
В январе, после обращения Галины к петербургскому детскому омбудсмену Светлане Агапитовой, чиновники Пушкинского отдела образования дали направление Диане в детский сад. Сейчас его посещают обе девочки, а их мама ходит на курсы обучения ради скорого трудоустройства.
Пока не решен вопрос с жильем. «Новая» обращалась с просьбами в городское правительство, в Союзпетрострой, в несколько строительных фирм предоставить Братаевым бесплатную квартиру, или скидку при покупке жилплощади, или льготную ипотеку. Все адресаты молчат до сих пор.
16 января 2018 года Росздравнадзор завершил внеплановую проверку на Пушкинской станции скорой помощи, где два диспетчера долго не принимали вызов и 17 ноября были уволены. По результатам проверки было возбуждено административное дело по ст. 19.20 ч. 3 КоАП РФ — «Осуществление деятельности, не связанной с извлечением прибыли, с грубым нарушением требований и условий». В феврале Пушкинский районный суд его рассмотрел. Из двух вариантов наказания (административный штраф или приостановление деятельности на срок до 90 суток) был выбран первый: ССМП № 4 оштрафовали на 170 тысяч рублей в пользу Росздравнадзора. По мнению адвоката Галины Братаевой Гурама Бадзгарадзе, это на первый взгляд бессмысленное наказание имеет иное значение.
— Главный врач ССМП № 4 Вячеслав Целиков не стал оспаривать решение Пушкинского районного суда, медучреждение согласилось со штрафом, чем фактически подтвердило вину своих бывших сотрудников, — объясняет Бадзгарадзе. — Это будет важным доказательством в ходе расследования уголовного дела по факту смерти Сергея.
Сейчас следствие тормозит судмедэкспертиза: она назначена на конец марта — начало апреля. Без заключения специалистов невозможно выяснить главное: есть ли причинно-следственная связь между несвоевременным приездом скорой и смертью Братаева? Могла ли задержка врачей на 10 часов стать для него смертельной?
Галина и дети все еще тяжело переживают утрату:
— Мы с дочками идем по центральной площади. Милана смотрит в небо и кричит: «Папочка, я очень тебя люблю!» Я ее одергиваю: «Милана, что ты, нельзя кричать!» Милана мне в ответ: «Тут — можно. Тут папа меня слышит, а дома — нет».