«Cогласитесь, что это суицид, потому что убийцу мы уже не найдем»
Последние экспертизы по делу о «самоубийстве» Валерия Пшеничного в камере СИЗО подтверждают: его убили.
В его камеру принесли орудия пыток и шнурок, на котором Пшеничный «повесился». Но следствие все равно советует близким погибшего не искать убийц, а согласиться с версией о суициде.
Компания Валерия Пшеничного выполняла оборонный заказ для завода «Адмиралтейские верфи» на миллиард рублей. Бизнесмена обвинили в краже 100 миллионов, арестовали и через три недели нашли повешенным в камере СИЗО-4 в Петербурге. Это было 5 февраля 2018-го. Прошел год.
— Следователь меня убеждал все время: согласитесь с тем, что это суицид, потому что убийцу мы все равно уже не найдем, — говорит сын погибшего Денис Пшеничный. — В какой-то момент я даже анализировал его версию. Хотя мы все понимали, что это бред. Теперь совершенно ясно, что нас тупо разводили.
«Изготовленный самодельным способом нож»
О том, что в следственном изоляторе № 4 случилось именно самоубийство, напомним, руководство ФСИН по Петербургу объявило в тот же день, 5 февраля 2018-го: заключенный впал в депрессию, дождался, когда выведут сокамерников, вытащил шнурок из своей куртки и повесился. Но позже судебно-медицинская экспертиза обнаружила у него на лице и теле больше сорока ссадин, кровоподтеков, следов ударов тупым предметом, предположительно кулаком, колотых ран и порезов на запястьях, словно от попыток вскрыть вены. В камере валялись заточенные металлические пластины. Руководство УФСИН сказало: это супинаторы, заключенный выдрал их из кроссовок соседа по камере и резал ими вены. На пальцах, на языке, на слизистой рта у Пшеничного остались 19 меток от ударов током.
Тюремное начальство объяснило: а он, прежде чем повеситься и перед этим зарезаться, долго — 19 раз — бил себя током. Проводом от кипятильника.
Кроме этих повреждений, эксперты обнаружили у Пшеничного признаки сексуального насилия. Это УФСИН тоже пыталось объяснить действиями самого заключенного.
Сомнения должна была снять медико-генетическая экспертиза. Следы семенной жидкости, найденной на теле Пшеничного, содержали ДНК неизвестного мужчины. Неизвестная ДНК обнаружилась и на электропроводе, и на палке, изъятых в СИЗО. Но причиной гибели все равно считалось самоубийство.
В сентябре были завершены новые экспертизы по делу о «самоубийстве». Выяснилось, что металлические пластины «со следами вещества бурого цвета», которыми погибший якобы резал себе вены, «к изделиям промышленного изготовления — так называемым супинаторам — не относятся». Согласно выводам экспертов, эти «две металлические пластины ранее составляли единое целое, а именно — изготовленный самодельным способом из листа тонкого металла нож».
Эксперты исследовали и шнурок, на котором Пшеничный якобы сам повесился. И выяснили: «На представленных срезах с рук Пшеничного В.А. не имеется волокон общей родовой принадлежности с волокнами, входящими в состав шнура».
Иначе говоря, «самоубийца» ухитрился завязать узлы и затянуть у себя на шее веревку, не прикасаясь к ней. Причем шнур он не мог взять из собственной куртки.
«В кулиске куртки Пшеничного В.А. не имеется [волокон] общей родовой принадлежности с волокнами, входящими в состав представленного шнура», — написали эксперты.
Иначе говоря, оба орудия, с помощью которых Пшеничный якобы калечил себя, а потом покончил с собой, кто-то должен был ему в камеру принести.
Среди сотрудников СИЗО-4 следствие не нашло тех, кто мог быть причастен к гибели предпринимателя. Получается, в камеру впустили постороннего. В деле фигурирует видеозапись из коридора изолятора. На нее ссылались сотрудники СИЗО и руководство УФСИН: с момента, когда Пшеничный пришел с прогулки, и до того, как дежурный обнаружил его тело, в камеру никто не входил.
Следствие добросовестно направило видео на экспертизу, чтобы выявить следы монтажа, если они там есть. Сначала уволился эксперт, которому поручили проделать эту работу. Потом Северо-Западный региональный центр судебной экспертизы прислал бумагу: исследование провести невозможно, специалистов с соответствующей аттестацией не осталось.
Части ножа, который УФСИН называло супинаторами (слева ), и фототаблицы из экспертизы с тем самым шнурком
Запись с камеры в коридоре СИЗО-4 за 5 февраля 2018 года есть в распоряжении «Новой». Провести ее экспертизу на предмет монтажа действительно тяжело: это цепочка маленьких разрозненных фрагментов. Камера была настроена так, что каждую минуту начинала новую запись в новый видеофайл. Судить о времени можно только по названию каталога и файла: папка «14», файл «34.avi» — это 14 часов 34 минуты. Следующий файл в папке «14» — «35.avi». И так далее. Внезапно фрагменты меняют длительность. В первые часы суток они по 57–58 секунд (камере нужно пару секунд на перезагрузку). Ближе ко времени гибели Пшеничного «минуты» становятся короче — от 25 до 40 секунд.
В целом из «фильма» пропадает порядка получаса. Что происходило в эти минуты рядом с дверью в камеру — никто, видимо, уже не узнает.
«Там столько заплачено…»
Компания «НовИТ Про» много лет занималась IT-разработками для оборонных заводов. В январе 2016 года она заключила договор с 51-м Центральным конструкторско-технологическим институтом судоремонта (ЦКТИС) на создание компьютерной 3D-модели подводной лодки «Варшавянка» по заказу завода «Адмиралтейские верфи». Масштабы и стоимость работ перед этим обсуждали на протяжении четырех лет, пока не пришли к сумме 967,6 миллиона рублей. Цифры одобрили и военная приемка, и ФАС.
Генеральным директором «НовИТ Про» был Андрей Петров. В компании он работал с 2004 года, когда его, в прошлом — инженера, служившего во флоте, а потом вынужденного чуть ли не сторожить булочную, порекомендовал Пшеничному кто-то из знакомых. В 2006 году Пшеничный перенес инсульт, и врачи запретили ему нервные нагрузки. Тогда, как рассказывала «Новой» его супруга, Петров и стал директором: он пришел в больницу к шефу и предложил свои услуги в этом качестве. И у скромного инженера дела пошли в гору. Петров начал менять машины, в 2013 году купил новый Land Cruiser, потом квартиру, а со временем стал владельцем 25% акций компании — до такой степени они сблизились с Пшеничным. Они дружили семьями, вместе отдыхали. Купили по соседству участки с коттеджами в Репино (Курортный район Санкт-Петербурга. — Ред.). Пшеничный, по словам его супруги, давал Петрову деньги на покупку квартиры.
Валерий Пшеничный, его предполагаемый подельник, главный инженер «Адмиралтейских верфей» Глеб Емельченков и Андрей Петров. Фото из архива
В 2016 году, когда работы над «Варшавянкой» шли полным ходом, Пшеничный снова заболел и какое-то время в компании не появлялся. В начале сентября вышел с больничного и обнаружил, что со счетов фирмы пропало 100 миллионов рублей. Часть — со счета, куда от Минобороны поступил аванс за «Варшавянку». Пшеничный потребовал объяснений от Петрова, но тот отказался что-либо объяснять партнеру. Пшеничный инициировал общее собрание, уволил Петрова и стал директором сам.
На 21 сентября была назначена передача дел. В 10 утра Пшеничный пришел на работу — Петрова не было. Вместе с ним исчезли главбух, заместитель главбуха и инженер, руководивший работами по «Варшавянке». А еще ноутбук со всей документацией компании, бумажные договоры и сим-карты, к которым были привязаны ключи доступа к банковским счетам. Инженер Алавердян рассказал, что днем раньше Петров отправил его к сотовому оператору с доверенностью и поручением переоформить номера на себя. Пшеничный написал по этому поводу заявление в полицию, и 20 октября УМВД по Центральному району возбудило уголовное дело о мошенничестве, совершенном группой лиц. Пшеничный был признан потерпевшим.
Без документов было трудно узнать, куда и как уплыли деньги. Пришлось рассылать запросы в банки и вести что-то вроде внутреннего расследования. Сначала Пшеничный выяснил, что на 33,5 миллиона на имя Петрова были куплены векселя в Сбербанке. Потом всплыл загадочный договор с никому не известной компанией «Сейд ПРО». Она будто бы взяла на себя работы по заказу Минобороны на 78 миллионов рублей. Из них 18,3 миллиона «НовИТ Про» под руководством Петрова перевела деньгами, а на оставшуюся сумму были приобретены векселя. По данным СПАРК, «Сейд ПРО» была создана за 3 месяца до подписания договора с Петровым. И вся ее выручка за 2016 год составила 74 миллиона рублей. Данных о ее деятельности после 2016 года нет.
Договор с «Сейд ПРО» был неисполним заведомо: новорожденная фирма не имела ни аккредитации в Минобороны, ни лицензий, и даже если бы она какие-то работы провела, их бы никогда не приняла военная приемка.
Но в том-то и дело, что Пшеничный был уверен: фактически все работы выполняли его инженеры. А по документам за подписью Петрова выходило — неизвестная контора. Минобороны, как и следовало ожидать, не утвердило выплаты. Получалось, компания Пшеничного поработала бесплатно, а деньги просто ушли куда-то. Точнее — кому-то. Пшеничный написал заявление в полицию.
Параллельно развивались и другие сюжетные линии. Вдруг, например, объявились сотрудники «НовИТ», пропавшие одновременно с Петровым и с документами. Они предъявили соглашения, подписанные Петровым якобы еще в пору его директорства. По ним получалось, что каждому причитаются «золотые парашюты» от 250 тысяч рублей до миллиона. Пшеничный отказался платить, обиженные работники подали в суд — и проиграли с треском: экспертиза установила, что договоры, датированные августом, на самом деле были изготовлены не раньше октября, когда подписавший их Петров уже не имел на это никаких полномочий. Более того, скрепляла их печать, которая, как заподозрили эксперты, могла быть специально для этого изготовлена.
В феврале 2017 года по заявлению Пшеничного было возбуждено еще одно дело о мошенничестве, где владелец «НовИТ» фигурировал как потерпевший. В апреле Петрова арестовали, предъявив ему обвинение. И до сентября УМВД по Центральному району расследовало это дело, где в общем-то все было достаточно прозрачно, потому что все бумаги были уже как на ладони.
А однажды, как рассказывает сын Пшеничного, домой к ним пришла бывшая жена Петрова — Татьяна. И призналась: ее бывший муж уверен, что в тюрьме сидеть не придется.
«Думаю, там столько заплачено, что у него есть основания быть уверенным: все повесят на Валерия Анатольевича, конечно», — поделилась Татьяна Петрова.
«Может быть и по-другому»
Неожиданности начались в сентябре 2017 года. Банальное дело о хищениях внутри коммерческой компании вдруг перестало быть преступлением районного масштаба. Его забрало Главное следственное управление ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленобласти и принял к производству подполковник юстиции Сергей Завражнов. Им с Петровым быстро удалось достичь поразительного взаимопонимания. Петров признал хищение 33,5 миллиона рублей, а во всем остальном дал показания на Пшеничного. И Завражнов как-то вдруг сразу ему поверил. Очень скоро Петров вышел под подписку о невыезде. А Пшеничный из потерпевшего стал обвиняемым.
Новое уголовное дело, где в качестве расхитителя фигурировал уже Пшеничный, было возбуждено в конце декабря 2017 года. В январе 2018-го, сразу после праздников, Пшеничного арестовали. Его адвокат ходатайствовал о смягчении меры пресечения человеку, перенесшему инсульт. Медицинские документы с диагнозом следователь изъял при обыске. В суде выяснилось, что к делу они не приобщены и вообще куда-то пропали. Пшеничный отправился в СИЗО.
Вину он категорически не признавал. Наверное, он мог бы многое объяснить следователю Завражнову, но вопрос — хотел ли тот слушать Пшеничного с тем же доверием, с каким слушал Петрова? Мы только знаем, что из тюрьмы предприниматель писал жене: «Никому ничего не плати».
Посмертная психолого-психиатрическая экспертиза установила, что при жизни Пшеничному были свойственны «жизнерадостность, оптимистичность, жизнелюбие», он «был способен к разрешению конфликтных и сложных жизненных ситуаций». В тот день, 5 февраля, никакие «индивидуально-психологические особенности не оказывали влияния на его сознание и поведение». И в тех материалах, которыми располагали эксперты, «не содержится объективных данных, указывающих на изменение 2–4 февраля… эмоционального состояния Пшеничного В.А. по сравнению с предыдущим периодом его содержания под стражей».
И все-таки 5 февраля, если верить сторонникам версии о суициде, этот сильный и жизнелюбивый человек сначала яростно кромсал себя неизвестно как добытым самодельным ножом, потом долго бил током по самым чувствительным местам и сам себя изнасиловал.
А потом как-то добыл шнурок и, не прикасаясь к нему, повесился на кровати полутораметровой высоты, да так, что позвоночник хрустнул, будто голову выгнули к спине. Попутно он подбросил на вещдоки чужую ДНК.
Что касается Петрова, у него действительно, как и догадывалась бывшая жена, все хорошо. Через три месяца после гибели Пшеничного, в мае, Завражнов приостановил уголовное преследование Петрова «в связи с временным тяжелым заболеванием обвиняемого».
Пшеничному, как мы помним, пережитый инсульт не мешал отправиться за решетку. Петров, по мнению следствия, болен настолько, что даже фигурантом уголовного дела быть не в силах.
Минувшим летом, уже после приостановки дела, этот тяжелобольной человек участвовал в мотопробеге.
Человек, похожий на Андрея Петрова, участвует в пробеге
В распоряжении «Новой» есть видеоролик, где байкер, как две капли воды похожий на Андрея Петрова, к тому же его тезка — как следует из титров, вместе с женщиной, разительно похожей на новую супругу Петрова, рассекает на мотоцикле BMW. Зарегистрировано транспортное средство на Петрова Дмитрия Владимировича, который на два года моложе Петрова Андрея Владимировича.
«Временное тяжелое заболевание обвиняемого» не мешает ему посещать спорткомплекс с бассейном и сауной, расположенный в коттеджном поселке. Видеокамера схватила некрасивую сцену: человек, похожий на Андрея Петрова, бросается чуть ли не с кулаками на несчастную администраторшу комплекса. Якобы за то, что не прогрела сауну.
— Следователь требовал от меня показаний: якобы я был свидетелем того, как папа сговаривается с представителем завода присвоить деньги Минобороны, — говорит Денис Пшеничный. — Обещал, что тогда у нашей семьи проблем не будет. А нет — может быть и по-другому. После того, что произошло с отцом, я просто боюсь за свою семью.