«Он так и сказал, будет ножками шаркать»
В Невском районом суде Санкт-Петербурга прошли слушания по иску на 56 млн рублей олимпийской спортсменки Марии Чаадаевой к клинике доктора Блюма.
Мария Чаадаева (в девичестве Комиссарова) получила тяжелую травму позвоночника во время Олимпиады в Сочи в феврале 2014 года. Российские и немецкие врачи посчитали, что Мария никогда больше не сможет ходить. Но доктор Евгений Блюм, директор и учредитель «НИИ физической реабилитации и новых реабилитационных технологий», пообещал, по словам истицы, за год поставить ее на ноги.
Отказавшись от уже оплаченного лечения в Германии, Мария Чаадаева переехала в Испанию, в клинику, где один день обходился ей в 1,5 тысячи евро. После трагедии многие жертвовали деньги на лечение спортсменки, и поначалу с деньгами проблем не было. Но чем больше проходило времени, тем меньше становилось денег. А особых улучшений не наступало. И тогда Мария с мужем обратились в суд с требованием вернуть им 56 миллионов. Решение судиться спортсменка объясняет так: «Доктор Блюм продолжал говорить, что я буду ходить уже через год. (…) Спустя почти два года занятий в клинике Блюма и потратив 627 тысяч евро на реабилитацию, мы поняли, что нас ввели в заблуждение».
***
Слушания в суде начались с того, что представитель ответчика, то есть клиники доктора Блюма, потребовал объявить процесс закрытым, якобы из-за заботы о самой Марии.
– Во время слушаний могут быть озвучены медицинские и даже интимные подробности жизни истицы, — начал адвокат Денис Ионов.
– Мы уже отвечали на это на прошлом заседании, и сейчас сама истица готова повторить, — вмешалась адвокат Чаадаевой Ирина Фаст. — Она не против открытого судебного заседания, какие бы медицинские данные ее здоровья здесь ни озвучивались.
Тога представитель ответчика потребовал удалить прессу уже под предлогом коммерческой тайны.
– Для лечения Марии Чаадаевой был применен уникальный тренажерный комплекс, аналогов которому нет в мире, — утверждал Ионов. — Его подробное изучение нанесет серьезный экономический вред ответчику, позволив контрагентам ознакомиться с авторскими разработками и украсть ноу-хау.
Судья удовлетворила ходатайство, объявив заседание закрытым в той части, когда речь будет идти о тренажере, а не о показаниях свидетелей или исследовании финансовых документов.
Заседание в Невском районном суде / Фото: Максим Леонов
***
– Доктор Блюм обещал поставить меня на ноги еще во время первого приема, — повторила в суде спортсменка то, что уже не раз публично заявляла. — Но этого не произошло.
Представитель ответчика долго расспрашивал истицу, кто и когда обещал поставить ее на ноги, и наконец, уже после вмешательства судьи, подвел к главному вопросу: в договоре такое обещание имеется?
– Нам сказали, что договор будет чисто формальным, — ответила Мария. — Я особо в него не вчитывалась.
Я не юрист, поверила людям, а не бумажкам. И в момент подписания договора еще не совсем отошла от операций и обезболивающих. Но я не собиралась платить по полторы тысячи евро в день за занятия на тренажерах и массаж.
Более детально слова жены подтвердил ее муж Алексей. Который вспомнил не только обещание Блюма поставить Марию на ноги, но и то, как именно он это сказал:
– Он еще после первого осмотра сказал: мол, случай легкий, — заявил Алексей Чаадаев. — Немецкие врачи все неправильно делали, говорил он, у меня совершенно иная методика, уникальная и не раз опробованная. Уже осенью Мария будет по набережной ножками шаркать. Именно так и сказал: ножками шаркать.
Алексей подтвердил, что на второй год в клинике жена занималась без заключения договора. Но утверждал, что деньги они все равно платили. По его словам, последние несколько месяцев они занимались даже без инструкторов-строителей.
– Каких строителей? — уточнила адвокат Ирина Фаст.
– В клинике Блюма в качестве инструкторов на тренажерах работают люди строительных специальностей из Молдовы, Эстонии, с Украины, — пояснил Чаадаев. — Блюм утверждает, что только специалисты рабочих специальностей способны монотонно и долговременно выполнять одну и ту же механическую работу с одинаковыми усилиями.
***
Однако позиция ответчика, что чуда никто не обещал и никаких гарантий не давал, частично подтверждается и показаниями Алексея Чаадаева. Во время допроса он рассказал, что летом 2014 года Смольный проявил желание взять на себя финансовые вопросы с лечением Марии Чаадаевой.
– Мы с отцом Маши встречались с чиновниками летом, точную дату не могу назвать, — вспомнил Алексей. — Они готовы были полностью оплатить лечение. Но только в том случае, если клиника Блюма даст гарантию излечения. Видимо, такой гарантии Блюм не дал, раз тема была закрыта.
– Но лично вы продолжали верить? — уточнила Ирина Фаст.
– Я верил, нам же обещали, — пожал плечами Алексей.
Мария Комиссарова до травмы / Фото: globallookpress.com
В свою очередь дочь Евгения Блюма Юлия, кандидат медицинских наук и руководитель реабилитационного центра в Москве, заявила, что ее отец обещать того, что ему приписывает истица, никак не мог.
– Он врач и не мог обещать того, что сделать невозможно, — заявила Юлия Блюм в суде. — Марии могли обещать улучшение физического состояния и полную поддержку, в том числе моральную. И мы видим, что это произошло. Она родила ребенка и счастлива в браке. По-моему, клиника выполнила все что могла в ее ситуации, и не вина моего отца, что Мария не сможет ходить.
***
После прекращения лечения Мария Чаадаева два года собиралась подать иск. Но мешали беременность и рождение сына. Да и просто не было денег на судебные тяжбы. Деньги нашлись в середине 2018-го, когда взять на себя финансирование судебного процесса согласился юридический стартап PLATFORMA, на условиях, что в случае победы сервис получает часть выигранной компенсации. В случае поражения клиент не оплачивает судебные издержки.
Денис Ионов уверен, что истинная подоплека нынешнего судебного разбирательства в том, что PLATFORMA пытается заработать деньги на случившемся со спортсменкой, не имея никаких юридических оснований.
– Нашли громкое дело, которое на слуху, и пытаются спекулировать чисто моральными аспектами, — заявил Ионов СМИ. — Жаль, что такое случилось с Марией, но это не означает, что нужно пытаться отсудить огромные суммы у тех, кто отнесся к спортсменке с всевозможным участием и оказал помощь в трудную минуту.
***
Пока ни одна из сторон не собрала окончательных финансовых документов. Мария представила лишь платежные документы благотворительного фонда «Острова», через который прошло чуть более 33 миллионов рублей. Подтверждение остальным 18 миллионам пока никто не видел. (Сумма иска — 51 млн 70 тыс. 800 рублей, потраченных на лечение, и 5 млн компенсации морального вреда.)
В свою очередь представитель ответчика заявил, что по условиям договора составление и представление счет-фактур или актов выполненных работ вообще не предусматривалось.
Суд обязал обе стороны предоставить финансовые документы.
Кроме того, в суде неизменно возникнет вопрос, почему в расчетах между гражданкой РФ и российской же фирмой использовались расчеты не в рублях, а в евро. Что привело к тому, что во время обрушения рубля осенью 2014 года стоимость лечения выросла почти вдвое.