Путин и миф о чудотворце
Спустя 20 лет Кремль ничего не может сделать для развития страны, поскольку не делал этого и раньше.
Двадцать лет назад, 9 августа 1999 года, к власти пришел Владимир Путин. Сперва как премьер-министр, а меньше чем через полгода — уже как президент. Прошедшие два десятка лет сильно мифологизировали фигуру нашего «вечного» правителя. В первой половине этого срока ему, казалось бы, все удавалось: экономика росла, доходы увеличивались. Во второй половине — впечатление прямо противоположное: длительная стагнация, временами приводящая к серьезному падению доходов. Как при одном правителе могло получиться два столь разных итога правления?
На самом деле здесь никакой загадки нет. Надо лишь только слегка разобраться в механизмах работы экономики. А также обратить внимание на то, что она ведь начала расти уже в 1999-м, когда Путин лишь приходил к власти и еще не мог успеть ничего сделать для ее подъема.
Рост начался не после прихода Путина к власти, а после августовского кризиса 1998 года. Если бы политический цикл предполагал тогда шестилетний срок президентского правления (как сейчас) и Ельцин уходил со своего поста в 2002-м, то он бы уходил триумфатором. К этому времени экономика быстро росла бы уже целых три года, доходы населения повышались, и Борис Николаевич мог бы, наверное, даже подумать о том, чтобы еще задержаться в Кремле на некоторое время. И уж точно его преемник не воспринимался бы чудотворцем.
Дело в том, что
кризис 1998 года включил естественный механизм импортозамещения. Тот, что работает на чисто рыночной основе, а не по приказу из Кремля.
Рубль в августе 1998-го рухнул. Это падение автоматически сделало импорт зарубежных товаров в Россию намного дороже для бизнеса. Если какой-то импортный товар стоил один доллар, то до кризиса он продавался в России чуть больше чем за 6 рублей, а в начале 1999-го уже более чем за 30. Импортер, постаравшийся в такой ситуации удержать рублевую цену на старом уровне или поднять ее не слишком сильно, просто не смог бы выручить от продажи столько рублей, сколько нужно, чтобы вновь купить на валютном рынке объем долларов, необходимый для покупки аналогичной партии товара за рубежом. Импортер понес бы убытки, а поскольку бизнес не может работать в убыток, он вынужден был повышать рублевую цену на российском рынке в соответствии с удорожанием доллара.
Однако доходы российских покупателей в этот момент не выросли, а у кого-то даже упали, поскольку в кризис люди иногда теряют работу. Покупать зарубежные товары по новой цене многие уже не могли. Объем импорта стал падать. Импортеры начали сворачивать свой бизнес. Но потребность в товарах ведь никуда не делась. Те люди, которые импорт покупать перестали, вполне готовы были приобретать товары-заменители по старой цене или в крайнем случае по цене, в полтора-два раза (но не в пять раз) превышавшей старую. И вот тут-то оказалось, что российский бизнес без всякого указа об импортозамещении, без сопровождающей его шумной пропагандистской кампании и без чиновничьей суеты вокруг отечественного производителя вдруг стал заполнять опустевшие прилавки.
Отечественным предприятиям оказалось вдруг выгодно производить на месте то, что нельзя импортировать. Ведь если у импортера, как мы видели, издержки на закупку товара сильно возросли, то у производителя себестоимость не увеличилась. Если сырье-материалы были отечественными и работник тоже свой, доморощенный, то расходы на организацию производства никак не изменились в связи с девальвацией. Ну, может, немного возросли, если бизнес хотел поддержать повышением зарплаты свой трудовой коллектив или импортировал какие-то компоненты, но все равно удорожание отечественного товара было несравнимо с удорожанием зарубежного.
В общем, с 1999 года российский бизнес начал работать лучше, чем раньше. Это было слегка неожиданно для многих, поскольку в начале 90-х, когда рубль сильно падал, отечественный производитель не поднимался. В конце 90-х все оказалось по-другому: за несколько лет существования рынка бизнес встал на ноги, научился работать и теперь смог быстро нарастить выпуск своих товаров вместо импортных. Причем качество оказалось намного лучше, чем в конце 80-х, когда из-за товарного дефицита мы вынуждены были сметать с прилавков любую дрянь.
Таким образом,
Путин к этой истории подъема российской экономики вообще никакого отношения не имеет.
Так же как не имеет он отношения к росту цен на нефть, который помог поддерживать рост ВВП вплоть до 2008-го. Кремль лишь пользовался для укрепления своей власти теми экономическими результатами, которые образовались вне зависимости от него.
Увы, такое развитие имеет объективные ограничители. По мере того, как у нас росли доходы в нулевые годы, возрастала и наша платежеспособность. Мы вновь стали покупать много импорта наряду с отечественными товарами. А когда летом 2008-го рухнули цены на нефть, наша платежеспособность упала, и мы стали покупать меньше. Как своего, так и импортного. Рост прекратился, началась стагнация. И тут выявилось, что Путин в общем-то ничего не может сделать для развития страны, поскольку не делал этого и раньше.
Так очередной кризис развеял миф у Путине-чудотворце, который возник после кризиса предыдущего.