«добрый человек» против национального достояния

По его словам, отец – добрый, отзывчивый человек, да и вся семья Завадских жила дружно, то и дело помогая друг другу. В заключение своего короткого выступления Завадский-сын попросил суд как можно гуманнее отнестись к своему отцу-подсудимому: «Он ведь полностью признал свою вину, человек пожилой и далеко не здоровый, подумайте, каково ему будет за решеткой… Может быть, не стоит лишать его свободы?»
На вопрос же суда, не собирается ли сын хоть немного финансово возместить ущерб, понесенный Эрмитажем в результате действий его родителей, Завадский-младший, смутившись, ответил, что денег в их семье немного, живут они от зарплаты до зарплаты, и нередко – в долг…
Остальные свидетели больше говорили об обстоятельствах возвращения украденных вещей в Эрмитаж.
Так, Александр Пономарев, генеральный директор объединения «Комиссионторг», рассказал, что именно Лариса Завадская, на тот момент хранительница отдела истории русской культуры Эрмитажа, дважды приносила ему в его магазин на улице Бармалеева, 6, на продажу вещи. Первый раз она пыталась продать серебряный чайный сервиз из четырех предметов. Однако стороны не сошлись в цене – больших денег Пономарев за немного деформированные, а кое-где и запаянные вещи платить не хотел, а Завадскую не устраивала предложенная им цена. (К слову, этот самый сервиз из фондов Эрмитажа супруги Завадские безуспешно пытались продать в самые разные антикварные магазины и ломбарды, но никто не захотел его брать.) А вот серебряный позолоченный крест Пономарев у Ларисы Завадской купил не торгуясь – за 20 тысяч рублей. (Крест этот так и пролежал в сейфе у Пономарева до начала шумихи с украденными из Эрмитажа вещами – обнаружив вещь в списке похищенных ценностей, Пономарев передал его правоохранительным органам.) Правда, сделку госпожа Завадская, судя по рассказу Пономарева, оформила на мужа, отговорившись тем, что свой паспорт она забыла дома. Видимо, Лариса Завадская все же опасалась самолично оставлять свои паспортные данные во всех этих операциях со сдачей ворованных вещей. Да и сбывать эрмитажные ценности супруги предпочитали в антикварные магазины, расположенные подальше от центра города, где Завадскую могли опознать как сотрудницу Эрмитажа. Если раньше у публики, следящей за процессом, и возникали какие-то сомнения в причастности Завадской к кражам, то после рассказа Пономарева они отпали окончательно.
Еще один свидетель – временно неработающий Иван Твердяков рассказал, что две вещи (как потом оказалось, из тех, что были похищены Завадскими из Эрмитажа): серебряный складень и серебряный же портсигар (работы ювелирной фирмы Павла Овичнникова) он приобрел несколько лет назад в антикварном магазине на проспекте Ленина, 13. В 2005 году из-за начавшихся в его жизни финансовых трудностей он сдал складень в антикварный салон «Санкт-Петербург» на Невском проспекте через своего знакомого, заместителя гендиректора этого магазина Андрея Куприяшина. Портсигар же продал знакомым, которые позже принесли его все тому же Куприяшину для экспертизы. Обе эти вещи также благополучно вернулись в Эрмитаж.
Несколько свидетелей из Москвы: антиквары, коллекционеры и сотрудники Росохранкультуры приехать на процесс не смогли, и суд ограничился оглашением их показаний, данных на предварительном следствии.
Так, украденный из Эрмитажа потир московский коллекционер и эксперт по церковной утвари и иконам Владимир Студеникин приобрел у петербургского антиквара Максима Шепеля (того самого, что позже проходил по делу о краже из Эрмитажа как один из подозреваемых, едва не потерял глаз во время допроса, а затем был отпущен за невиновностью). Этот потир был возвращен Эрмитажу при посредничестве Росохранкультуры. Еще один эрмитажный предмет – икону на перламутре с изображением святого Серафима Саровского специально для Студеникина купила его знакомая Татьяна Ойстрах.
Очередной крест из запасников Эрмитажа попал в Москву через госпожу Тульчину, вдову пропавшего несколько лет назад петербургского антиквара Аркадия Тульчина, имевшего магазины под маркой «XIX век» не только в Петербурге, но и в Москве. Однако после исчезновения Тульчина бизнес его развалился.
Но самой интересной оказалась история еще одного московского коллекционера Владимира Логвиненко и якобы украденных Завадскими из Эрмитажа карманных золотых часов «Брегет». Некогда эти часы принадлежали последнему российскому императору Николаю Второму. Самодержец подарил их одному из своих гвардейских офицеров. Позже бог знает какими именно путями, но брегет вернулся в Зимний дворец, где и осел в хранении отдела истории русской культуры. Завадские после похищения продали эти часы в один из антикварных магазинов: там часы оценили в 9 800 рублей, но на руки выдали супругам всего 8 600 рублей. Затем брегет был куплен одним из петербуржцев, неплохо разбиравшимся в старинных часах. По странной иронии судьбы он принес их… в закупочную комиссию Эрмитажа, запросив за них – ни много ни мало… 60 тысяч долларов (цена для такого рода вещей на антикварном рынке вполне нормальная). При этом он рассказал целую легенду, придуманную от первого и до последнего слова, об этих часах как о «семейной реликвии». В Эрмитаже часы осмотрели (естественно, что после похищения Завадские постарались стереть с них нанесенный краской музейный инвентарный номер), определили их подлинность, даже показали хранителю отдела западно-европейского искусства, но никому и в голову не могло прийти, что это те самые часы, которые некогда хранились в отделе истории русской культуры у Завадской… 60 тысяч долларов Эрмитаж заплатить отказался, но предложил владельцу часов вдвое меньше – 30 тысяч. Однако тот уперся. Сделка не состоялась, но из Эрмитажа в частном порядке обратились к Владимиру Логвиненко (он как раз незадолго до этого выставлял в Эрмитаже две картины мастерской Питера Пауля Рубенса «Поклонение пастухов» и «Союз Земли и Воды» из своей частной коллекции) с предложением купить эти самые часы, раз уж Эрмитаж не потянул покупку. Логвиненко уплатил требуемую сумму в 60 тысяч долларов и стал обладателем брегета. Когда всплыло, что эти самые часы – краденая Завадскими эрмитажная собственность, коллекционер безропотно передал их в музей, потеряв на операции немалые деньги, но сохранив репутацию порядочного человека.
Из материалов дела и свидетельских показаний выходит, что сами непосредственные похитители, супруги Завадские, особо большой финансовой выгоды из преступления не получили. Немногие из украденных вещей приносили им по несколько десятков тысяч рублей, но в основном реализовывать их удавалось за более скромные суммы.
Следующее заседание, на котором суду, возможно, удастся закончить допрос свидетелей и услышать рассказ самого подсудимого, назначено на 9 февраля. «Новая газета» будет следить за развитием процесса.

Александр САМОЙЛОВ
Фото ИНТЕРПРЕСС