Народ приравняли к террористам
В Петербурге прорвали информационную блокаду вокруг необъявленной войны в Ингушетии
Боевики на БТРах
— Убийства и похищения граждан России, проживающих в Ингушетии, начались с 2002 года, — рассказал Магомед. — Сначала нападали только на чеченских беженцев, потом взялись и за местных жителей. Первым похитили старика Сайнароева, 1925 г. р., уважаемого всеми пчеловода, — сделали это люди в военной форме, на бронемашине.
К 7 тысячам местных милиционеров постепенно добавили еще 15 тысяч силовиков: МВД, военных, пограничников, ФСБ, спецназовцев «Вымпела» и т. п. (на 440 тысяч населения республики). И вся эта рать за 5 лет не смогла найти ни одного из похищенных! Чем больше силовиков приходило, тем больше страшных преступлений совершалось в Ингушетии. Конечно, часть из них совершили боевики, вроде Доку Умарова, но этих не больше 100 человек — даже по официальным данным.
Какие же доказательства есть у Муцольгова, обвиняющего федералов в сотнях чудовищных преступлений?
— После убийств, похищений, обстрелов, терактов уже не раз задерживали сотрудников спецслужб. Но никаких уголовных дел против них не возбуждалось.
Картина преступлений, как правило, одна и та же: неизвестные в масках, в гражданской одежде или камуфляже, на нескольких обычных машинах (чаще без номеров) останавливают людей на улице или врываются к ним в дом, избивают и увозят. После этого возможны варианты: либо похищенного находят мертвым, либо не находят вообще, либо отпускают после чудовищных пыток, либо требуют за него выкуп.
Вся Ингушетия опутана блокпостами, и машины похитителей не раз задерживали, например, сотрудники ППС; видели связанных, избитых пленников. Но ничего не могли сделать, когда им показывали удостоверения ФСБ. Позже нередко выяснялось, что удостоверения, хоть и с подлинными печатями, были сделаны на вымышленные фамилии.
Однажды участковый, остановивший такую машину, долго допытывался у федералов, в чем обвиняется «задержанный», требовал документы на его арест. Вокруг собрались люди, и в итоге «сотрудники ФСБ» были вынуждены отпустить человека. А участковый… вскоре был уволен.
— Нередко преступления совершались неизвестными на БТРах с заставленными номерами, — продолжает Муцольгов. — У Доку Умарова БТРов и «Уралов» нет!
«Вас везут убивать»
Чашу терпения народа переполнило похищение братьев Аушевых 18 сентября.
Один из них, Магомед Османович, уже попадал в руки ФСБ в июне этого года. После пыток он согласился на сотрудничество — но стукачом не стал и написал заявление в прокуратуру. В отместку за «измену» его и взяли, вместе со случайно оказавшимся рядом троюродным братом Магомедом Макшариповичем.
Из заявления Аушевых в прокуратуру: «Все вещи в сумке, в том числе паспорта, права, другие документы, мобильные телефоны ими были сожжены (это подготовка к убийству, чтобы не оставить следов. — А.Б.)…
Стены помещений, куда нас втиснули, были забрызганы запекшейся кровью, а сами камеры кишели крысами. Мы поняли, что помещения нашего заточения — лишь звено запущенного кем-то конвейера смерти — одни отлавливают, другие проводят пытки, третьи расстреливают. Однако нам было не понять, за что нас без суда, без следствия должны расстреливать, почему из нас выбивают показания недозволенными в цивилизованном мире методами — ударами дубинок по пяткам, почкам, под электрическим током. Пытки электротоком на себе испытал М. О. Аушев. Он, прошедший эти муки еще в июне с. г., просил не использовать электрошок, но палачи (по-другому их назвать нельзя) были несговорчивы. Не будет преувеличением, если мы скажем, что имели дело с бездушными, зомбированными людьми. Свою «работу» они делали с особым наслаждением.
…Один из нас спросил преступников: «Куда нас везут?» Палач ответил: «В святой месяц Рамадан нельзя говорить неправду: вас везут убивать». В его словах мы не уловили ни капельки сочувствия».
Аушевы чудом остались живы — потому что в их защиту 19 сентября в Назрани начался стихийный митинг.
— Три раза ОМОН штурмовал митингующих, — рассказывает Магомед Муцольгов. — Стреляли поверх голов из пулеметов на БТРах, стреляли резиновыми пулями в людей, пытались давить «Уралами» — от них откидывались камнями. Федералы испугались, и парней отпустили. 25–30 омоновцев-ингушей отказались идти на штурм. Многие милиционеры без формы подходили, говоря: «Мы участвовать не можем, но рядом постоим». А сразу после освобождения Аушевых президент Ингушетии Мурат Зязиков цинично, ничуть не стесняясь, солгал журналистам, назвав стихийный митинг в Назрани «спектаклем», «заготовочкой». Хотя акцию освещали иностранные журналисты, и всё видели. Кстати, они там спросили у одного молодого парня лет 15: «Куда ты лезешь, ведь убьют?!» Он ответил: «Какая разница, здесь убьют или завтра дома? Ведь если дома — назовут террористом!» Это правда: убитому при «задержании» кладут в руки оружие (чаще всего гранату, так как на ней нет номеров и ее происхождение невозможно отследить), фотографируют — и объявляют боевиком.
В качестве подтверждения своих слов Магомед рассказал историю Ислама Олигова. Его арестовали в сентябре 2006 года. Родным сказали, что подозревают Олигова в причастности к захвату заложников в Беслане. С большим трудом удалось доказать, что в 2004 году Ислам служил в армии — на Сахалине! Олигова отпустили.
А через два месяца мобильный отряд МВД вновь ворвался к нему в дом. Ислама застрелили, заявив, что он оказал сопротивление — угрожал взорвать гранату Ф-1. Соседи говорят, что он в это время собирал опавшие листья во дворе, а заметив вооруженных людей, попытался убежать через забор. Сестра Олигова видела, как в его мертвую руку вложили гранату.
Национальность: ФСБ
— Федералы пытаются раздувать и осетино-ингушский конфликт, — продолжает Муцольгов. — Один раз осетинское ФСБ похитило и убило человека; информация о месте его захоронения была продана родственникам за 10 тыс. долларов. Других задерживают, везут в Осетию, там бьют и отпускают, таким образом пытаясь взрастить ненависть между народами. Но у ФСБ нет национальности! Кстати, ингуши, так же как и во время референдума 1989 года, против объединения с Чечней. Если это безумие все-таки предпримут, им придется большую часть людей убить!
Львиную долю вины за беззаконие в республике Магомед возлагает на начальника УФСБ Ингушетии Сергея Корякова. В частности, как считает Муцольгов, именно этот человек отдал в 2004 году приказ о похищении старшего помощника прокурора Ингушетии Рашида Оздоева — одного из немногих силовиков, пытавшихся противостоять произволу своих коллег.
Из заявления Игоря Онищенко — бывшего сотрудника ФСБ республики — в Генпрокуратуру (с сайта ingushetiya.ru): «Опером в органах ФСБ работаю почти 12 лет. Начальник ФСБ по Ингушетии Коряков — страшный человек. Он уничтожает людей только за то, что они ингуши и чеченцы. Коряков заставлял меня и моих коллег систематически избивать всех, кого мы задерживали. В начале 2003 года мы действительно задерживали тех, кто был причастен. Но после сентября, когда Коряков озверел, мы стали хватать без разбора, только по внешности. Лично я с Сергеем искалечил более 50 человек. Закопал около 35. Кстати — все обстрелы по зданию ФСБ Ингушетии организовал и провел я — по указанию генерала, помогали мне Вадим и Сергей. Сегодня приехал домой. Меня наградили за безупречную службу».
— При этом Ингушетия находится в кольце информационной блокады, — говорит Муцольгов. — У нас только два правдивых СМИ: независимый портал www.ingushetiya.ru и оппозиционная газета «Ангушт».
Из обращения Башира Кодзоева, депутата Госдумы от «Единой России», к Владимиру Путину: «Уважаемый президент РФ! За годы президентства Зязикова М.М. без суда и следствия было убито более 250 человек. При этом российские СМИ молчат об убийствах граждан РФ ингушской национальности или же подают не соответствующую действительности информацию. Когда убивают ингушей, об этом хранится молчание, однако когда таким же образом погибают здесь не ингуши, об этом говорят все СМИ страны. Никто не предал гласности тот факт, что убийцами семьи учительницы Людмилы Терехиной оказались контрактники Министерства обороны РФ — русский и осетин. Этот факт не просто замолчали, его постарались скрыть от общественности уже привычным для Ингушетии образом. 11 августа 2007 года раскрывший это убийство Иса Мержоев, сотрудник органов МВД РИ, был застрелен. Складывается мнение: если б данный факт был вовремя предан гласности, то, возможно, мы избежали бы последовавших за ним аналогичных преступлений».
Пытаясь как-то повлиять на обстановку в республике, правозащитники из организации «Машр» помогают своим соотечественникам собирать факты, обращаться в прокуратуру и Страсбургский суд за защитой. За последние 10 месяцев организация выдержала 14 проверок. На вопрос, не боится ли он делать эту работу, Магомед ответил:
— Аушевы рассказывали, что, когда их везли убивать, один из палачей усмехнулся: «Вы со своим Муцольговым скоро в аду встретитесь!» Нет, я не боюсь, но реально смотрю на вещи. Однако не буду никуда бежать: в Ингушетии много людей, которые доверились мне, надеются на мою помощь.
О ситуации в неспокойной кавказской республике вновь заговорили после визита в северную столицу Магомеда Муцольгова — председателя правозащитной организации «Машр» («Мир») Воспользовавшись приглашением газеты «Дело» и информационного портала «Zaks.ru», Муцольгов выступил перед журналистами в петербургском офисе «Яблока». Он рассказал, что за последние 5 лет в Ингушетии были убиты более 500 человек, еще 157 были похищены и пропали без вести. Ответственность за большую часть этих преступлений Магомед Муцольгов возложил на российских силовиков — в первую очередь на ФСБ.
Говоря о причинах дестабилизации обстановки в республике, председатель «Машра» не исключил того, что она может быть частью операции «Преемник-2008».
Боевики на БТРах
— Убийства и похищения граждан России, проживающих в Ингушетии, начались с 2002 года, — рассказал Магомед. — Сначала нападали только на чеченских беженцев, потом взялись и за местных жителей. Первым похитили старика Сайнароева, 1925 г. р., уважаемого всеми пчеловода, — сделали это люди в военной форме, на бронемашине.
К 7 тысячам местных милиционеров постепенно добавили еще 15 тысяч силовиков: МВД, военных, пограничников, ФСБ, спецназовцев «Вымпела» и т. п. (на 440 тысяч населения республики). И вся эта рать за 5 лет не смогла найти ни одного из похищенных! Чем больше силовиков приходило, тем больше страшных преступлений совершалось в Ингушетии. Конечно, часть из них совершили боевики, вроде Доку Умарова, но этих не больше 100 человек — даже по официальным данным.
Какие же доказательства есть у Муцольгова, обвиняющего федералов в сотнях чудовищных преступлений?
— После убийств, похищений, обстрелов, терактов уже не раз задерживали сотрудников спецслужб. Но никаких уголовных дел против них не возбуждалось.
Картина преступлений, как правило, одна и та же: неизвестные в масках, в гражданской одежде или камуфляже, на нескольких обычных машинах (чаще без номеров) останавливают людей на улице или врываются к ним в дом, избивают и увозят. После этого возможны варианты: либо похищенного находят мертвым, либо не находят вообще, либо отпускают после чудовищных пыток, либо требуют за него выкуп.
Вся Ингушетия опутана блокпостами, и машины похитителей не раз задерживали, например, сотрудники ППС; видели связанных, избитых пленников. Но ничего не могли сделать, когда им показывали удостоверения ФСБ. Позже нередко выяснялось, что удостоверения, хоть и с подлинными печатями, были сделаны на вымышленные фамилии.
Однажды участковый, остановивший такую машину, долго допытывался у федералов, в чем обвиняется «задержанный», требовал документы на его арест. Вокруг собрались люди, и в итоге «сотрудники ФСБ» были вынуждены отпустить человека. А участковый… вскоре был уволен.
— Нередко преступления совершались неизвестными на БТРах с заставленными номерами, — продолжает Муцольгов. — У Доку Умарова БТРов и «Уралов» нет!
«Вас везут убивать»
Чашу терпения народа переполнило похищение братьев Аушевых 18 сентября.
Один из них, Магомед Османович, уже попадал в руки ФСБ в июне этого года. После пыток он согласился на сотрудничество — но стукачом не стал и написал заявление в прокуратуру. В отместку за «измену» его и взяли, вместе со случайно оказавшимся рядом троюродным братом Магомедом Макшариповичем.
Из заявления Аушевых в прокуратуру: «Все вещи в сумке, в том числе паспорта, права, другие документы, мобильные телефоны ими были сожжены (это подготовка к убийству, чтобы не оставить следов. — А.Б.)…
Стены помещений, куда нас втиснули, были забрызганы запекшейся кровью, а сами камеры кишели крысами. Мы поняли, что помещения нашего заточения — лишь звено запущенного кем-то конвейера смерти — одни отлавливают, другие проводят пытки, третьи расстреливают. Однако нам было не понять, за что нас без суда, без следствия должны расстреливать, почему из нас выбивают показания недозволенными в цивилизованном мире методами — ударами дубинок по пяткам, почкам, под электрическим током. Пытки электротоком на себе испытал М. О. Аушев. Он, прошедший эти муки еще в июне с. г., просил не использовать электрошок, но палачи (по-другому их назвать нельзя) были несговорчивы. Не будет преувеличением, если мы скажем, что имели дело с бездушными, зомбированными людьми. Свою «работу» они делали с особым наслаждением.
…Один из нас спросил преступников: «Куда нас везут?» Палач ответил: «В святой месяц Рамадан нельзя говорить неправду: вас везут убивать». В его словах мы не уловили ни капельки сочувствия».
Аушевы чудом остались живы — потому что в их защиту 19 сентября в Назрани начался стихийный митинг.
— Три раза ОМОН штурмовал митингующих, — рассказывает Магомед Муцольгов. — Стреляли поверх голов из пулеметов на БТРах, стреляли резиновыми пулями в людей, пытались давить «Уралами» — от них откидывались камнями. Федералы испугались, и парней отпустили. 25–30 омоновцев-ингушей отказались идти на штурм. Многие милиционеры без формы подходили, говоря: «Мы участвовать не можем, но рядом постоим». А сразу после освобождения Аушевых президент Ингушетии Мурат Зязиков цинично, ничуть не стесняясь, солгал журналистам, назвав стихийный митинг в Назрани «спектаклем», «заготовочкой». Хотя акцию освещали иностранные журналисты, и всё видели. Кстати, они там спросили у одного молодого парня лет 15: «Куда ты лезешь, ведь убьют?!» Он ответил: «Какая разница, здесь убьют или завтра дома? Ведь если дома — назовут террористом!» Это правда: убитому при «задержании» кладут в руки оружие (чаще всего гранату, так как на ней нет номеров и ее происхождение невозможно отследить), фотографируют — и объявляют боевиком.
В качестве подтверждения своих слов Магомед рассказал историю Ислама Олигова. Его арестовали в сентябре 2006 года. Родным сказали, что подозревают Олигова в причастности к захвату заложников в Беслане. С большим трудом удалось доказать, что в 2004 году Ислам служил в армии — на Сахалине! Олигова отпустили.
А через два месяца мобильный отряд МВД вновь ворвался к нему в дом. Ислама застрелили, заявив, что он оказал сопротивление — угрожал взорвать гранату Ф-1. Соседи говорят, что он в это время собирал опавшие листья во дворе, а заметив вооруженных людей, попытался убежать через забор. Сестра Олигова видела, как в его мертвую руку вложили гранату.
Национальность: ФСБ
— Федералы пытаются раздувать и осетино-ингушский конфликт, — продолжает Муцольгов. — Один раз осетинское ФСБ похитило и убило человека; информация о месте его захоронения была продана родственникам за 10 тыс. долларов. Других задерживают, везут в Осетию, там бьют и отпускают, таким образом пытаясь взрастить ненависть между народами. Но у ФСБ нет национальности! Кстати, ингуши, так же как и во время референдума 1989 года, против объединения с Чечней. Если это безумие все-таки предпримут, им придется большую часть людей убить!
Львиную долю вины за беззаконие в республике Магомед возлагает на начальника УФСБ Ингушетии Сергея Корякова. В частности, как считает Муцольгов, именно этот человек отдал в 2004 году приказ о похищении старшего помощника прокурора Ингушетии Рашида Оздоева — одного из немногих силовиков, пытавшихся противостоять произволу своих коллег.
Из заявления Игоря Онищенко — бывшего сотрудника ФСБ республики — в Генпрокуратуру (с сайта ingushetiya.ru): «Опером в органах ФСБ работаю почти 12 лет. Начальник ФСБ по Ингушетии Коряков — страшный человек. Он уничтожает людей только за то, что они ингуши и чеченцы. Коряков заставлял меня и моих коллег систематически избивать всех, кого мы задерживали. В начале 2003 года мы действительно задерживали тех, кто был причастен. Но после сентября, когда Коряков озверел, мы стали хватать без разбора, только по внешности. Лично я с Сергеем искалечил более 50 человек. Закопал около 35. Кстати — все обстрелы по зданию ФСБ Ингушетии организовал и провел я — по указанию генерала, помогали мне Вадим и Сергей. Сегодня приехал домой. Меня наградили за безупречную службу».
— При этом Ингушетия находится в кольце информационной блокады, — говорит Муцольгов. — У нас только два правдивых СМИ: независимый портал www.ingushetiya.ru и оппозиционная газета «Ангушт».
Из обращения Башира Кодзоева, депутата Госдумы от «Единой России», к Владимиру Путину: «Уважаемый президент РФ! За годы президентства Зязикова М.М. без суда и следствия было убито более 250 человек. При этом российские СМИ молчат об убийствах граждан РФ ингушской национальности или же подают не соответствующую действительности информацию. Когда убивают ингушей, об этом хранится молчание, однако когда таким же образом погибают здесь не ингуши, об этом говорят все СМИ страны. Никто не предал гласности тот факт, что убийцами семьи учительницы Людмилы Терехиной оказались контрактники Министерства обороны РФ — русский и осетин. Этот факт не просто замолчали, его постарались скрыть от общественности уже привычным для Ингушетии образом. 11 августа 2007 года раскрывший это убийство Иса Мержоев, сотрудник органов МВД РИ, был застрелен. Складывается мнение: если б данный факт был вовремя предан гласности, то, возможно, мы избежали бы последовавших за ним аналогичных преступлений».
Пытаясь как-то повлиять на обстановку в республике, правозащитники из организации «Машр» помогают своим соотечественникам собирать факты, обращаться в прокуратуру и Страсбургский суд за защитой. За последние 10 месяцев организация выдержала 14 проверок. На вопрос, не боится ли он делать эту работу, Магомед ответил:
— Аушевы рассказывали, что, когда их везли убивать, один из палачей усмехнулся: «Вы со своим Муцольговым скоро в аду встретитесь!» Нет, я не боюсь, но реально смотрю на вещи. Однако не буду никуда бежать: в Ингушетии много людей, которые доверились мне, надеются на мою помощь.
Анджей БЕЛОВРАНИН
Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА