Невский навсегда
Невский проспект — «наше все» по Гоголю — рискует стать ничем. То есть просто магистралью, рядовым проспектом без лица и души.
Депутат Алексей Ковалев предлагает сообщить петербургскому Бродвею особый статус
по крайней мере в Петербурге;
для него он составляет все.
Н. В. ГОГОЛЬ, Повесть «Невский проспект»
Семейный альбом
Кажется, еще совсем недавно прогулка по Невскому была сродни любовному перелистыванию семейного альбома. Помню-помню, вот это модерновое здание было представлено мне бабушкой как ателье «Смерть мужьям» (кивнув ему, будто старому знакомому, она тогда придирчиво оглядела собственное отражение в витрине и поправила шляпку). С нею же ходили в Стереокино — на казавшуюся такой страшной картину «Вий». А вот тут, в «Лягушатнике», мы с одноклассницами ели самое вкусное мороженое с сиропом и шоколадной крошкой. Холодность поглядывавших свысока официанток в крахмальных наколках компенсировалась участливостью дружески приобнимавшего тебя мягкого полукруглого дивана, обитого зеленым бархатом. А здесь жил печальный усатый сом, которого втихаря подкармливала, выковыривая мякиш из батона, — в бассейне магазина «Рыба», на углу Невского и улицы Рубинштейна (переиначиваемой в «Рыбинштейна»). Холодный мрамор подоконников, посверкивающие латунные ручки тяжелых деревянных дверей. Перескакивая через несколько лет, несколько десятков шагов по Броду (нашему Бродвею), — «Сайгон». Сиплый отклик женщины за кофеваркой-автоматом — на мое: «Маленький двойной, нет, тройной… и водички поменьше!» — «Может, тебе всухую насыпать?» Под столом перебираемые самиздатовские листки с расплывшимся-слипшимся текстом (пятый экземпляр под копирку). Запретное, опасное, торопливое. Совсем другое — за дверью «Старой книги» в доме Котомина (Невский, 18). Еще на подступах замедляешь шаг, предвкушая, как по глоточку, смакуя, будешь пить этот воздух, настоянный на запахах потертых кожаных переплетов, пожелтевшей бумаги, прошедших эпох...
Напротив — гастроном, с блокадной поры так и называемый в народе «генеральским магазином» (в военное время здесь отоваривались карточки офицерскому составу). На следующем углу — кинотеатр «Баррикада», где перед началом сеансов под аккомпанемент скрюченного над клавишами пианиста пела женщина в длинном, казавшемся пыльным, платье. А на другой стороне Невского, в доме 54, располагалась старейшая (130 лет!) парикмахерская, работавшая даже в блокаду. Стараниями неугомонного историка Сергея Лебедева на ее здании была установлена памятная доска. Но парикмахерскую все равно закрыли. Нет больше и «Лавки художника», что была в доме 8. «Старую книгу» в доме Котомина склевал жареный американский петух (теперь тут тошнотворное заведение быстрого питания от дяди Сэма). Вместо кондитерской Вольфа и Беранже — сетевой цветочный магазин. От «Литературного кафе», любовно обустроенного здесь же сразу после перестройки, остался какой-то закуток — с изображающим Пушкина истуканом, усаженным за столик у витринного окна. У порога вырванная ступень под стеклянным колпаком (прибитая сверху табличка свидетельствует о том, что на нее ступал поэт, и вот, видимо, результат…). Вместо памятного многим ленинградцам кафе «Минутка» — какой-то безостановочно механично жующий Subway. А сунувшийся по старой памяти в низочек, дабы справить нужду, вместо привычных «М» или «Ж» обнаруживает сверкающую вывеску Souvenir . От интерьеров «Лягушатника» не осталось и следа — все выпотрошено. В выходящих на проспект окнах Дома книги (который нам клятвенно обещали оставить в перепроданном Доме Зингера) просматриваются забранные металлическими жалюзи кабинки какого-то банка, стойки с матрешками-тарелками (тоже — Souvenir), этажом выше — задницы посетителей кафе.
Вырванные страницы истории
Вытравленная из некогда культовых мест подлинная жизнь никак не желает возвращаться в искусственно созданные резервации объявленных пешеходными улиц Малой Конюшенной и Малой Садовой (первая сгодилась только для проведения протестных акций, вторая превратилась в какой-то накопитель туристов, жующих на лавках гамбургеры да швыряющих монетки в то работающий, то затыкающийся фонтан). «Елисеевский» будто раскулачили. Молочного кафе «Ленинград» и след простыл, равно как и доброй старой сосисочной с неформальным названием «Зеркала» (в прежних интерьерах ими были отделаны стены). Зато повсеместно — фастфуды, фастфуды и бутики, бутики… А вот булочной не сыщешь.
Раньше, выйдя на Невский, невозможно было не встретить кого-нибудь из друзей или хотя бы знакомых. Нормальное дело для живого места. Нынче тут уже не живешь — пробегаешь, шарахаясь от подмигивающих Golden Dolls и бьющихся в истерике неоновых всполохов, с наступлением темноты превращающих садик перед Александринкой в какое-то подобие сельской дискотеки.
Весной городское правительство приняло специальное постановление, утвердившее перечень памятных исторических мест, кои запрещено закрывать или перепрофилировать.
Перечень скромный — 16 адресов. Но самое удивительное, что контроль над этой «Красной книгой» возложили не на руководство КГИОП или Комитета по культуре, а… на вице-губернатора Александра Вахмистрова, главного, так сказать, по зачистке этого самого культурно-исторического пространства.
При этом механизма, с помощью которого арендаторов можно законным образом обязать исполнять придуманные Смольным требования по сохранению «памяти места», как не было, так и нет.
Комментируя тогда принятое постановление, депутат ЗакСа Алексей Ковалев пояснял:
— В случае с приватизированными объектами недвижимости сохранить их профиль вообще невозможно. С точки зрения нашего законодательства нельзя диктовать, что должно быть в том или ином здании. Создание «Красной книги» представляется скорее декларацией, чем реальным действием... Мест, облик которых должен сохраняться, очень много. Но сохранить их можно, если они будут иметь статус объектов культурного наследия, включенных в государственный список, — тогда там можно сохранить интерьеры и, соответственно, функции.
Чтобы помнили
Теперь, чтобы перейти наконец от декларации к конкретным мерам, парламентарий предлагает внести поправку в проект Правил землепользования и застройки. Она призвана защитить не только отдельные культовые места, но весь Невский — как главную улицу Петербурга.
Поправка Ковалева предполагает выделить отдельную территориальную зону — «Зона Невского проспекта ТДЗ» (в пределах территории кварталов, примыкающих к Невскому проспекту с обеих сторон, на протяжении от Дворцовой площади до площади Восстания и на глубину не менее одного земельного участка) — «с целью создания уникальной среды главной улицы Санкт-Петербурга — культурной столицы России».
— Необходимость этой меры вызвана тем, — поясняет депутат, — что в последнее время наблюдается процесс потери Невским проспектом роли главной улицы. Это проявляется в том, что многие объекты торговли и обслуживания, всегда традиционно располагавшиеся здесь и формировавшие его лицо, постепенно исчезают и уступают место другим, в том числе таким, которые могли бы располагаться в любом другом месте города, нивелируя тем самым особенность Невского проспекта. Среди новых объектов обслуживания на Невском проспекте есть и такие, которые теперь не рассчитаны на массового потребителя: это дорогие бутики, где ждут единичного покупателя, а для другой публики эти объекты превратились в закрытые, омертвелые зоны. Таким образом, происходит нежелательное изменение специфики среды Невского проспекта.
Градостроительный же регламент данной зоны должен делать упор не на застройке (ибо процесс застройки территории этой зоны следует рассматривать как завершенный), а именно на землепользовании.
Парламентарий поясняет, что целью выделения специальной зоны Невского проспекта должно стать создание условий для его формирования как главной улицы Петербурга, отражающей имидж нашего города как культурной столицы России. Как места средоточия учреждений культуры, просвещения, обслуживания, торговли, административно-деловых центров, социально значимых объектов — с предотвращением возможности появления видов использования недвижимости, несовместимых с означенным имиджем Невского проспекта. По мнению Алексея Ковалева, закрепленными в ПЗЗ видами разрешенного использования находящихся в зоне Невского проспекта земельных участков и зданий должны стать: использование для размещения объектов культуры и искусства (театры, музеи, выставочные залы, библиотеки, лектории, дома творчества и т. п.), жилых домов, главных офисов государственных административно-управленческих объектов, а также общественных и некоммерческих организаций, для размещения образовательных учреждений (с приоритетом объектов культурного и гуманитарного профиля), заведений общественного питания, внешкольного образования детей и молодежи, культовых объектов, объектов пенсионного обеспечения, садов и скверов, объектов розничной торговли (исключая неуместные для главной улицы города виды товаров — в качестве примера таковых депутат называет, допустим, цемент или продукцию секс-шопов).
К условно разрешенным видам использования объектов в зоне Невского проспекта Алексей Ковалев полагает возможным отнести размещение гостиниц. Но с жестким соблюдением следующего условия: «Предельные параметры разрешенного строительства, реконструкции объектов капитального строительства устанавливаются в соответствии с режимами соответствующей зоны охраны объектов культурного наследия».
Поправка депутата Ковалева предусматривает закрепление нормы, определяющей: при передаче в аренду находящихся в собственности города помещений, выходящих на Невский проспект, приоритет отдается организациям культуры и предприятиям обслуживания, имеющим культурно-просветительский уклон (книжные, антикварные магазины и т. п.).
По мнению парламентария, правительство города одновременно должно обеспечить конкретные меры, направленные на привлечение в зону Невского проспекта коммерческих организаций соответствующего профиля и стимулирующие собственников помещений использовать их сообразно заявленным имиджевым целям главной улицы Петербурга. Алексей Ковалев также рекомендует правительству города предпринять меры «по сохранению и накапливанию хроноустойчивых культурных раритетов Невского проспекта». Среди них — включение в перечень охраняемых объектов культурного наследия сохранившихся на Невском исторических объектов, внесших положительный вклад в формирование его имиджа. И обязательное восстановление в прежнем виде (или в виде, достаточном для обозначения соответствующей мемориальной ценности и преемственности) тех из них, что внесли вклад исключительный — таких как кондитерская Вольфа и Беранже, «Лавка художника», «Сайгон» или магазин «Старая книга» в доме Котомина.
по крайней мере в Петербурге;
для него он составляет все.
Н. В. ГОГОЛЬ, Повесть «Невский проспект»
Семейный альбом
Кажется, еще совсем недавно прогулка по Невскому была сродни любовному перелистыванию семейного альбома. Помню-помню, вот это модерновое здание было представлено мне бабушкой как ателье «Смерть мужьям» (кивнув ему, будто старому знакомому, она тогда придирчиво оглядела собственное отражение в витрине и поправила шляпку). С нею же ходили в Стереокино — на казавшуюся такой страшной картину «Вий». А вот тут, в «Лягушатнике», мы с одноклассницами ели самое вкусное мороженое с сиропом и шоколадной крошкой. Холодность поглядывавших свысока официанток в крахмальных наколках компенсировалась участливостью дружески приобнимавшего тебя мягкого полукруглого дивана, обитого зеленым бархатом. А здесь жил печальный усатый сом, которого втихаря подкармливала, выковыривая мякиш из батона, — в бассейне магазина «Рыба», на углу Невского и улицы Рубинштейна (переиначиваемой в «Рыбинштейна»). Холодный мрамор подоконников, посверкивающие латунные ручки тяжелых деревянных дверей. Перескакивая через несколько лет, несколько десятков шагов по Броду (нашему Бродвею), — «Сайгон». Сиплый отклик женщины за кофеваркой-автоматом — на мое: «Маленький двойной, нет, тройной… и водички поменьше!» — «Может, тебе всухую насыпать?» Под столом перебираемые самиздатовские листки с расплывшимся-слипшимся текстом (пятый экземпляр под копирку). Запретное, опасное, торопливое. Совсем другое — за дверью «Старой книги» в доме Котомина (Невский, 18). Еще на подступах замедляешь шаг, предвкушая, как по глоточку, смакуя, будешь пить этот воздух, настоянный на запахах потертых кожаных переплетов, пожелтевшей бумаги, прошедших эпох...
Напротив — гастроном, с блокадной поры так и называемый в народе «генеральским магазином» (в военное время здесь отоваривались карточки офицерскому составу). На следующем углу — кинотеатр «Баррикада», где перед началом сеансов под аккомпанемент скрюченного над клавишами пианиста пела женщина в длинном, казавшемся пыльным, платье. А на другой стороне Невского, в доме 54, располагалась старейшая (130 лет!) парикмахерская, работавшая даже в блокаду. Стараниями неугомонного историка Сергея Лебедева на ее здании была установлена памятная доска. Но парикмахерскую все равно закрыли. Нет больше и «Лавки художника», что была в доме 8. «Старую книгу» в доме Котомина склевал жареный американский петух (теперь тут тошнотворное заведение быстрого питания от дяди Сэма). Вместо кондитерской Вольфа и Беранже — сетевой цветочный магазин. От «Литературного кафе», любовно обустроенного здесь же сразу после перестройки, остался какой-то закуток — с изображающим Пушкина истуканом, усаженным за столик у витринного окна. У порога вырванная ступень под стеклянным колпаком (прибитая сверху табличка свидетельствует о том, что на нее ступал поэт, и вот, видимо, результат…). Вместо памятного многим ленинградцам кафе «Минутка» — какой-то безостановочно механично жующий Subway. А сунувшийся по старой памяти в низочек, дабы справить нужду, вместо привычных «М» или «Ж» обнаруживает сверкающую вывеску Souvenir . От интерьеров «Лягушатника» не осталось и следа — все выпотрошено. В выходящих на проспект окнах Дома книги (который нам клятвенно обещали оставить в перепроданном Доме Зингера) просматриваются забранные металлическими жалюзи кабинки какого-то банка, стойки с матрешками-тарелками (тоже — Souvenir), этажом выше — задницы посетителей кафе.
Вырванные страницы истории
Вытравленная из некогда культовых мест подлинная жизнь никак не желает возвращаться в искусственно созданные резервации объявленных пешеходными улиц Малой Конюшенной и Малой Садовой (первая сгодилась только для проведения протестных акций, вторая превратилась в какой-то накопитель туристов, жующих на лавках гамбургеры да швыряющих монетки в то работающий, то затыкающийся фонтан). «Елисеевский» будто раскулачили. Молочного кафе «Ленинград» и след простыл, равно как и доброй старой сосисочной с неформальным названием «Зеркала» (в прежних интерьерах ими были отделаны стены). Зато повсеместно — фастфуды, фастфуды и бутики, бутики… А вот булочной не сыщешь.
Раньше, выйдя на Невский, невозможно было не встретить кого-нибудь из друзей или хотя бы знакомых. Нормальное дело для живого места. Нынче тут уже не живешь — пробегаешь, шарахаясь от подмигивающих Golden Dolls и бьющихся в истерике неоновых всполохов, с наступлением темноты превращающих садик перед Александринкой в какое-то подобие сельской дискотеки.
Весной городское правительство приняло специальное постановление, утвердившее перечень памятных исторических мест, кои запрещено закрывать или перепрофилировать.
Перечень скромный — 16 адресов. Но самое удивительное, что контроль над этой «Красной книгой» возложили не на руководство КГИОП или Комитета по культуре, а… на вице-губернатора Александра Вахмистрова, главного, так сказать, по зачистке этого самого культурно-исторического пространства.
При этом механизма, с помощью которого арендаторов можно законным образом обязать исполнять придуманные Смольным требования по сохранению «памяти места», как не было, так и нет.
Комментируя тогда принятое постановление, депутат ЗакСа Алексей Ковалев пояснял:
— В случае с приватизированными объектами недвижимости сохранить их профиль вообще невозможно. С точки зрения нашего законодательства нельзя диктовать, что должно быть в том или ином здании. Создание «Красной книги» представляется скорее декларацией, чем реальным действием... Мест, облик которых должен сохраняться, очень много. Но сохранить их можно, если они будут иметь статус объектов культурного наследия, включенных в государственный список, — тогда там можно сохранить интерьеры и, соответственно, функции.
Чтобы помнили
Теперь, чтобы перейти наконец от декларации к конкретным мерам, парламентарий предлагает внести поправку в проект Правил землепользования и застройки. Она призвана защитить не только отдельные культовые места, но весь Невский — как главную улицу Петербурга.
Поправка Ковалева предполагает выделить отдельную территориальную зону — «Зона Невского проспекта ТДЗ» (в пределах территории кварталов, примыкающих к Невскому проспекту с обеих сторон, на протяжении от Дворцовой площади до площади Восстания и на глубину не менее одного земельного участка) — «с целью создания уникальной среды главной улицы Санкт-Петербурга — культурной столицы России».
— Необходимость этой меры вызвана тем, — поясняет депутат, — что в последнее время наблюдается процесс потери Невским проспектом роли главной улицы. Это проявляется в том, что многие объекты торговли и обслуживания, всегда традиционно располагавшиеся здесь и формировавшие его лицо, постепенно исчезают и уступают место другим, в том числе таким, которые могли бы располагаться в любом другом месте города, нивелируя тем самым особенность Невского проспекта. Среди новых объектов обслуживания на Невском проспекте есть и такие, которые теперь не рассчитаны на массового потребителя: это дорогие бутики, где ждут единичного покупателя, а для другой публики эти объекты превратились в закрытые, омертвелые зоны. Таким образом, происходит нежелательное изменение специфики среды Невского проспекта.
Градостроительный же регламент данной зоны должен делать упор не на застройке (ибо процесс застройки территории этой зоны следует рассматривать как завершенный), а именно на землепользовании.
Парламентарий поясняет, что целью выделения специальной зоны Невского проспекта должно стать создание условий для его формирования как главной улицы Петербурга, отражающей имидж нашего города как культурной столицы России. Как места средоточия учреждений культуры, просвещения, обслуживания, торговли, административно-деловых центров, социально значимых объектов — с предотвращением возможности появления видов использования недвижимости, несовместимых с означенным имиджем Невского проспекта. По мнению Алексея Ковалева, закрепленными в ПЗЗ видами разрешенного использования находящихся в зоне Невского проспекта земельных участков и зданий должны стать: использование для размещения объектов культуры и искусства (театры, музеи, выставочные залы, библиотеки, лектории, дома творчества и т. п.), жилых домов, главных офисов государственных административно-управленческих объектов, а также общественных и некоммерческих организаций, для размещения образовательных учреждений (с приоритетом объектов культурного и гуманитарного профиля), заведений общественного питания, внешкольного образования детей и молодежи, культовых объектов, объектов пенсионного обеспечения, садов и скверов, объектов розничной торговли (исключая неуместные для главной улицы города виды товаров — в качестве примера таковых депутат называет, допустим, цемент или продукцию секс-шопов).
К условно разрешенным видам использования объектов в зоне Невского проспекта Алексей Ковалев полагает возможным отнести размещение гостиниц. Но с жестким соблюдением следующего условия: «Предельные параметры разрешенного строительства, реконструкции объектов капитального строительства устанавливаются в соответствии с режимами соответствующей зоны охраны объектов культурного наследия».
Поправка депутата Ковалева предусматривает закрепление нормы, определяющей: при передаче в аренду находящихся в собственности города помещений, выходящих на Невский проспект, приоритет отдается организациям культуры и предприятиям обслуживания, имеющим культурно-просветительский уклон (книжные, антикварные магазины и т. п.).
По мнению парламентария, правительство города одновременно должно обеспечить конкретные меры, направленные на привлечение в зону Невского проспекта коммерческих организаций соответствующего профиля и стимулирующие собственников помещений использовать их сообразно заявленным имиджевым целям главной улицы Петербурга. Алексей Ковалев также рекомендует правительству города предпринять меры «по сохранению и накапливанию хроноустойчивых культурных раритетов Невского проспекта». Среди них — включение в перечень охраняемых объектов культурного наследия сохранившихся на Невском исторических объектов, внесших положительный вклад в формирование его имиджа. И обязательное восстановление в прежнем виде (или в виде, достаточном для обозначения соответствующей мемориальной ценности и преемственности) тех из них, что внесли вклад исключительный — таких как кондитерская Вольфа и Беранже, «Лавка художника», «Сайгон» или магазин «Старая книга» в доме Котомина.
Татьяна ЛИХАНОВА
Фото ИНТЕРПРЕСС