Не пой, красавица, при мне
Владимир Кехман и Елена Образцова: развод через год
В Михайловском театре Петербурга новая потеря — 1 октября покинула пост художественного руководителя оперы народная артистка Елена Образцова. Официально руководство театра расценивает увольнение известной оперной певицы как рядовое и вполне ожидаемое событие и уверяет, что сотрудничество с Образцовой не прервется. Однако на фоне последних скандалов за кулисами Малого оперного едва ли можно считать, что это так…
— Я сама ушла. Сама написала заявление. Потому что у меня куча новых проектов, — весьма лаконично прокомментировала «Новой» свое решение Елена Образцова. Пространных откровений с прессой певица (случайно или предусмотрительно?) избежала, еще накануне увольнения — 30 сентября — уехав на гастроли в Японию.
В Михайловском театре Образцова отработала ровно год. Но именно за этот период бывшая императорская сцена пережила несколько громких и неприятных инцидентов: отмена постановки Александра Сокурова «Орестея» и изгнание режиссера из театра в мае этого года, тогда же увольнение главного дирижера Андрея Аниханова и наконец, в сентябре — отмена оперы «Евгений Онегин» и фактически срыв открытия сезона в год 175-летия театра. Все «опальные» деятели культуры Сокуров, Аниханов и режиссер-постановщик «Евгения Онегина» Михаил Дотлибов покинули Михайловский театр в результате конфликтов с его генеральным директором, фруктовым бизнесменом Владимиром Кехманом.
Дважды за этот год закулисная молва «увольняла» из Малого оперного и Елену Образцову. Артисты театра в кулуарах рассказывали о частых ссорах певицы и бизнесмена. Но сама оперная дива всякий раз упорно опровергала эти слухи:
— Невероятная глупость, высказанная с целью раздуть скандал, — так в августе этого года в интервью корреспонденту «Новой» отреагировала певица на очередное известие о своем уходе из театра. — Я с удовольствием отработала в театре год и собираюсь работать с Кехманом еще два года, а если понравится — то продлю контракт.
Контракт с театром у Елены Образцовой был заключен в июне 2007 года сроком на три года, и еще несколько недель назад стороны не мыслили раздельного творческого существования и не предусматривали досрочного разрыва отношений.
Но в сентябре Михайловский театр не открыл сезон оперой «Евгений Онегин», как планировал. В беседе с «Новой» известный русский режиссер Михаил Дотлибов, обвиненный Кехманом в том, что «не справился с поставленной задачей», объяснял это так:
— Утверждать, что с постановкой спектакля не справился я — все равно что сетовать: не справился Станиславский! Реконструкция спектакля в петербургском театре соответствовала всем историческим материалам. Но, по-моему, ни Кехман, ни Образцова даже не знают толком, что такое система Станиславского. Можно уменьшать число актеров в постановке. Можно совершенствовать игру. Но нельзя искажать Станиславского. Ломать его я не мог. Мне было крайне важно донести дух великого спектакля. Я поставил его, показал отдельно Владимиру Кехману, отдельно Елене Образцовой. Кехману вроде бы сначала спектакль понравился, кроме каких-то мелочей. А Образцовой не понравился сам Станиславский. Она раскритиковала его сцены. Я показал Образцовой знаменитую книгу о Станиславском «Жизнь в искусстве», где сказано, что решение тех сцен (которые как раз пришлись не по душе Образцовой) — лучшее, что Станиславский сделал в опере. Но я ее не убедил. Образцова — талантливая певица. Но совершенно никакой не режиссер. Ее взгляды на оперное искусство — провинциально-первобытные. А Кехман — человек, который очень поддается чужим впечатлениям.
Спектакль погиб. Спасти постановку не смог ни приглашенный румынский режиссер Ион Марин, ни сама Образцова. Владимир Кехман, потративший 20 миллионов рублей на постановку, вернул зрителям деньги за билеты. А через две недели из театра ушла Образцова: «по собственному желанию». Как заявил директор театра Кехман: «Я с уважением отнесся к просьбе Елены Образцовой освободить ее от должности художественного руководителя».
— Я сама ушла. Сама написала заявление. Потому что у меня куча новых проектов, — весьма лаконично прокомментировала «Новой» свое решение Елена Образцова. Пространных откровений с прессой певица (случайно или предусмотрительно?) избежала, еще накануне увольнения — 30 сентября — уехав на гастроли в Японию.
В Михайловском театре Образцова отработала ровно год. Но именно за этот период бывшая императорская сцена пережила несколько громких и неприятных инцидентов: отмена постановки Александра Сокурова «Орестея» и изгнание режиссера из театра в мае этого года, тогда же увольнение главного дирижера Андрея Аниханова и наконец, в сентябре — отмена оперы «Евгений Онегин» и фактически срыв открытия сезона в год 175-летия театра. Все «опальные» деятели культуры Сокуров, Аниханов и режиссер-постановщик «Евгения Онегина» Михаил Дотлибов покинули Михайловский театр в результате конфликтов с его генеральным директором, фруктовым бизнесменом Владимиром Кехманом.
Дважды за этот год закулисная молва «увольняла» из Малого оперного и Елену Образцову. Артисты театра в кулуарах рассказывали о частых ссорах певицы и бизнесмена. Но сама оперная дива всякий раз упорно опровергала эти слухи:
— Невероятная глупость, высказанная с целью раздуть скандал, — так в августе этого года в интервью корреспонденту «Новой» отреагировала певица на очередное известие о своем уходе из театра. — Я с удовольствием отработала в театре год и собираюсь работать с Кехманом еще два года, а если понравится — то продлю контракт.
Контракт с театром у Елены Образцовой был заключен в июне 2007 года сроком на три года, и еще несколько недель назад стороны не мыслили раздельного творческого существования и не предусматривали досрочного разрыва отношений.
Но в сентябре Михайловский театр не открыл сезон оперой «Евгений Онегин», как планировал. В беседе с «Новой» известный русский режиссер Михаил Дотлибов, обвиненный Кехманом в том, что «не справился с поставленной задачей», объяснял это так:
— Утверждать, что с постановкой спектакля не справился я — все равно что сетовать: не справился Станиславский! Реконструкция спектакля в петербургском театре соответствовала всем историческим материалам. Но, по-моему, ни Кехман, ни Образцова даже не знают толком, что такое система Станиславского. Можно уменьшать число актеров в постановке. Можно совершенствовать игру. Но нельзя искажать Станиславского. Ломать его я не мог. Мне было крайне важно донести дух великого спектакля. Я поставил его, показал отдельно Владимиру Кехману, отдельно Елене Образцовой. Кехману вроде бы сначала спектакль понравился, кроме каких-то мелочей. А Образцовой не понравился сам Станиславский. Она раскритиковала его сцены. Я показал Образцовой знаменитую книгу о Станиславском «Жизнь в искусстве», где сказано, что решение тех сцен (которые как раз пришлись не по душе Образцовой) — лучшее, что Станиславский сделал в опере. Но я ее не убедил. Образцова — талантливая певица. Но совершенно никакой не режиссер. Ее взгляды на оперное искусство — провинциально-первобытные. А Кехман — человек, который очень поддается чужим впечатлениям.
Спектакль погиб. Спасти постановку не смог ни приглашенный румынский режиссер Ион Марин, ни сама Образцова. Владимир Кехман, потративший 20 миллионов рублей на постановку, вернул зрителям деньги за билеты. А через две недели из театра ушла Образцова: «по собственному желанию». Как заявил директор театра Кехман: «Я с уважением отнесся к просьбе Елены Образцовой освободить ее от должности художественного руководителя».
Нина ПЕТЛЯНОВА
Фото ИНТЕРПРЕСС
Прямая речь
Александр СОКУРОВ, режиссер:
— Уход Елены Образцовой не стал для меня неожиданностью. Она свободный творческий человек. Я думаю, ей просто сделалось тесно в рамках этого театра. Поскольку я не работаю там и не знаю нюансов, другой причины я не вижу.
Теперь в Михайловском театре можно делать все что угодно. С уходом Образцовой здесь не осталось ни главного режиссера, ни главного дирижера, ни художественного руководителя оперы, остался только балет.
По-разному можно относиться к конкретным режиссерам, дирижерам, вокалистам, но объективным критерием является только высокий профессиональный уровень. Когда профессионалы уходят из театров, это, безусловно, плохо.