Дом со львами: обыкновенное убийство
Представители Всероссийского общества охраны памятников (ВООПИиК) и Союза архитекторов оценили состояние Дома князя Лобанова-Ростовского (Дом со львами) в результате «приспособления к современному использованию». Выяснилось, что утрачиваем мы столь много, что от памятника, по сути, остались одни стены.
«Совершено преступление против культуры — не только российской, но и европейской», — считают эксперты
Блистательное отсутствие
О том, как происходит реконструкция дома, построенного по проекту Огюста Монферрана, под отель класса люкс, — в «Новой» не раз рассказывалось.
В августе прошлого года, после обращений питерского отделения ВООПИиК и нашей редакции (встревоженных строительством мансардного этажа, никак не укладывающегося в исторический облик федерального памятника архитектуры), Управление Росохранкультуры провело проверку законности происходящего с Домом со львами. Но нашло только мелкие нарушения, оштрафовав инвестора — ЗАО «Тристар Инвестмент Холдингс» — на смехотворные суммы.
Минуло восемь месяцев.
По мнению экспертов, которые на днях докладывали результаты своих наблюдений на круглом столе в ИА «Росбалт», имеет место подсудное дело, разрушение памятника архитектуры и самое большое преступление против культуры в Петербурге за последние годы…
Обсуждение происходило при (как выразился сопредседатель питерского отделения ВООПИиК Александр Марголис) «блистательном отсутствии» представителей властей, которым и участники круглого стола, и журналисты хотели бы задать немало вопросов. Звали и инвесторов — но гендиректор «Тристара» Михаил Масалов оказался в командировке.
— Видимо, нашлись более важные дела», — констатировал Марголис, по словам которого, ВООПИиК получает массу вопросов от граждан о том, как идут работы в Доме со львами. Но информации крайне мало — между тем «любое закрытие информации о судьбе культурного наследия рождает слухи». Сегодня, говорит Марголис, инвесторы не жалеют денег на высокие заборы, непроницаемые для постороннего глаза — как будто строится секретный объект. «Я призываю СМИ: как только мы видим высокие заборы и ограничение информации — давайте бить тревогу, это — знак беды!» — считает он…
Топчи их рай, Аттила
Но что же происходит в Доме со львами? По словам зампреда питерского отделения ВООПИиК Александра Кононова, Общество с самого начала выступало резким критиком концепции «реконструкции» Дома Лобанова-Ростовского и настаивало на серьезной реставрации. Пять лет назад специалисты института «Спецпроектреставрация», проведя обследование, рекомендовали полностью сохранить шесть помещений Дома со львами, частично сохранить семь и оставить в неприкосновенности объемно-планировочные решения восьми помещений. Но в итоге в список охраняемых включены были только парадные вестибюль и лестница, а также небольшой зал с двумя колоннами на втором этаже — в то время как не попала в него даже Большая парадная анфилада на втором этаже, выходящая на Адмиралтейство, которую эксперты института рекомендовали сохранить.
— По сути, от Дома со львами остались только стены, — говорит Кононов. — Те элементы внутренней отделки, которые были зафиксированы пять лет назад при обследовании, сегодня уже не существуют. Сбит до самого кирпича весь штукатурный слой, сбита и уничтожена вся отделка и лепнина с потолка и стен, а помещения здания разбиты внутренними перекрытиями, чтобы приспособить его под отель. В реставрационном задании 2004 года предполагалась реставрация Большой парадной анфилады — но сегодня такая задача не ставится. В единственном зале второго этажа, который подлежит реставрации, сняты колонны, которые лежат во дворе, а все остальное — уничтожено. Все, что попало в перечень предметов охраны и должно быть отреставрировано, — в тяжелом состоянии. Кроме этого, за два года, что Дом со львами стоял без кровли, здание промокло сверху донизу, по стенам и потолкам пошла черная плесень и повредила ранее великолепно сохранившуюся отделку. Надо спасать то, что еще можно…
— Я в этом здании уже не первый раз и могу сравнивать, — говорит председатель секции по архитектурному наследию Союза архитекторов Петербурга Дмитрий Бутырин. — Совершено преступление против культуры — не только российской, но и европейской. Половина парадных анфилад подвергнута безумной очистке от всех исторических деталей. Дали команду сбить всю лепнину. Ранее обе анфилады — Большая и Малая, выходящая во двор, сохраняли огромное количество элементов подлинной отделки, но теперь все уничтожено. Когда мы поднялись на колоннаду Исаакиевского собора и увидели разобранную кровлю — мы поняли, что уничтожение здания идет по всем линиям. И строительными инструментами, и водой, и морозом. Необходимо было запретить реконструкцию в парадных помещениях, которые теперь перегорожены: там оборудуются отсеки для ванн, кладовых и прочего, что нужно отелю. Исторические залы потеряли свой объем и характер, декора уже нет… Это самое настоящее убийство объекта. В нашем городе никогда такого не было — даже в советское время в Ленинграде находились люди, которые могли противостоять подобным процессам разрушения. А у нас КГИОП обслуживает интересы высшего чиновничества, по сути оправдывая на «научном» уровне преступления против культуры…
— Разборка крыши здания чудовищна, — отмечает заместитель директора института «Спецпроектреставрация» Михаил Мильчик. — Надо было сделать временную кровлю — но ее не сделали. В результате «реконструкции» искажены дворовые фасады, которые так же, как и лицевые, являются важнейшей частью памятника. Нам говорят, что в проекте мансарды сделаны какие-то изменения и что она будет вылезать ненамного — но она все равно остается, и уродует вид памятника… Налицо полное нарушение всех основ научной реставрации. Введено понятие «красных зон», которого нет ни в одном учебнике: под ним понимается объем, где требуется реставрация, а все остальное подлежит реконструкции. Но памятником является все здание — а не только кем-то нарисованные «красные зоны».
Работы, ведущиеся в Доме со львами, Мильчик оценивает как абсолютно разрушительные действия, полагая, что здесь грубо и откровенно нарушено законодательство об охране культурного наследия. Законодательство допускает для памятников архитектуры только «приспособление под современное использование», но в данном случае на 80--90% идет не приспособление, а реконструкция, которая законом запрещена, считает эксперт. «Я не исключаю, что будут иски в суд, — говорит Мильчик, — потому что здесь нарушение методики реставрации переходит в правовые нарушения. К сожалению, сегодня мы уже не сможем вернуть этому выдающемуся памятнику его подлинный вид. У нас на глазах, точнее, в наше время он фактически уничтожается…»
Зауряд-отель
Архитектор Рафаэль Даянов — реставратор исторических интерьеров Дома со львами и руководитель Архитектурного бюро «Литейная часть-91» — считает, что все не так страшно. «Я согласен, что нельзя было снимать кровлю и продержать так здание две зимы, — говорит он. — И теперь, пока здание не будет просушено, нельзя приступать к реставрации интерьеров. Но для нас главная задача — воссоздание того, что утрачено раньше, ведь многое потеряно еще в 50-е и 60-е годы. Постараемся восстановить живопись над парадной лестницей и лепной декор. Что касается изменения конструкции здания — мы не можем на это повлиять».
— Ленинградская школа реставрации заточена именно на воссоздание разрушенного — по понятным историческим причинам, — считает Александр Марголис. — И сегодня, если нет «Голубой дивизии» или группы армий «Норд», то надо сделать за них их работу. Увы: история разрушения Дома со львами встраивается в череду совершенно аналогичных историй.
Действительно аналогичных. Ведь что, как говорит Марголис, происходит раз за разом? У кого-то есть интерес к историческому зданию, но нет никакого желания его реставрировать. Тогда здание расселяется, отключается от коммуникаций (а то и снимается крыша — для надежности). Здание стоит пару лет под дождями и снегом, а потом собираются специалисты и констатируют, что реставрировать уже нечего, и речь может идти только о воссоздании. И это еще лучший вариант — может зайти речь и о сносе здания бульдозерами.
— Любой из вас, — говорит Марголис, — легко вспомнит в Петербурге последних лет немало таких историй. Два дома рядом с «Невским Паласом», дом 116 по Невскому проспекту на углу улицы Восстания… И история Дома со львами — что самое страшное — абсолютно обыкновенная история! А ведь здание принадлежит Управлению делами президента… К тому же это не только архитектурный памятник, но и исторический: почти сто лет здесь размещалось Военное министерство Российской империи. Представляете, сколько знаменитых полководцев здесь побывали? Да здание должно быть увешано мемориальными досками в куда большем количестве, чем знаменитый академический дом на Васильевском острове! Сейчас в нем работают специалисты из Лос-Анджелеса, воссоздают интерьеры. Но разве в Лос-Анджелесе допустили бы, чтобы исторический памятник такого класса превратился в зауряд-отель?
Львиная охота Управделами
Блистательное отсутствие
О том, как происходит реконструкция дома, построенного по проекту Огюста Монферрана, под отель класса люкс, — в «Новой» не раз рассказывалось.
В августе прошлого года, после обращений питерского отделения ВООПИиК и нашей редакции (встревоженных строительством мансардного этажа, никак не укладывающегося в исторический облик федерального памятника архитектуры), Управление Росохранкультуры провело проверку законности происходящего с Домом со львами. Но нашло только мелкие нарушения, оштрафовав инвестора — ЗАО «Тристар Инвестмент Холдингс» — на смехотворные суммы.
Минуло восемь месяцев.
По мнению экспертов, которые на днях докладывали результаты своих наблюдений на круглом столе в ИА «Росбалт», имеет место подсудное дело, разрушение памятника архитектуры и самое большое преступление против культуры в Петербурге за последние годы…
Обсуждение происходило при (как выразился сопредседатель питерского отделения ВООПИиК Александр Марголис) «блистательном отсутствии» представителей властей, которым и участники круглого стола, и журналисты хотели бы задать немало вопросов. Звали и инвесторов — но гендиректор «Тристара» Михаил Масалов оказался в командировке.
— Видимо, нашлись более важные дела», — констатировал Марголис, по словам которого, ВООПИиК получает массу вопросов от граждан о том, как идут работы в Доме со львами. Но информации крайне мало — между тем «любое закрытие информации о судьбе культурного наследия рождает слухи». Сегодня, говорит Марголис, инвесторы не жалеют денег на высокие заборы, непроницаемые для постороннего глаза — как будто строится секретный объект. «Я призываю СМИ: как только мы видим высокие заборы и ограничение информации — давайте бить тревогу, это — знак беды!» — считает он…
Март 2008-го
Март 2009-го
Топчи их рай, Аттила
Но что же происходит в Доме со львами? По словам зампреда питерского отделения ВООПИиК Александра Кононова, Общество с самого начала выступало резким критиком концепции «реконструкции» Дома Лобанова-Ростовского и настаивало на серьезной реставрации. Пять лет назад специалисты института «Спецпроектреставрация», проведя обследование, рекомендовали полностью сохранить шесть помещений Дома со львами, частично сохранить семь и оставить в неприкосновенности объемно-планировочные решения восьми помещений. Но в итоге в список охраняемых включены были только парадные вестибюль и лестница, а также небольшой зал с двумя колоннами на втором этаже — в то время как не попала в него даже Большая парадная анфилада на втором этаже, выходящая на Адмиралтейство, которую эксперты института рекомендовали сохранить.
— По сути, от Дома со львами остались только стены, — говорит Кононов. — Те элементы внутренней отделки, которые были зафиксированы пять лет назад при обследовании, сегодня уже не существуют. Сбит до самого кирпича весь штукатурный слой, сбита и уничтожена вся отделка и лепнина с потолка и стен, а помещения здания разбиты внутренними перекрытиями, чтобы приспособить его под отель. В реставрационном задании 2004 года предполагалась реставрация Большой парадной анфилады — но сегодня такая задача не ставится. В единственном зале второго этажа, который подлежит реставрации, сняты колонны, которые лежат во дворе, а все остальное — уничтожено. Все, что попало в перечень предметов охраны и должно быть отреставрировано, — в тяжелом состоянии. Кроме этого, за два года, что Дом со львами стоял без кровли, здание промокло сверху донизу, по стенам и потолкам пошла черная плесень и повредила ранее великолепно сохранившуюся отделку. Надо спасать то, что еще можно…
— Я в этом здании уже не первый раз и могу сравнивать, — говорит председатель секции по архитектурному наследию Союза архитекторов Петербурга Дмитрий Бутырин. — Совершено преступление против культуры — не только российской, но и европейской. Половина парадных анфилад подвергнута безумной очистке от всех исторических деталей. Дали команду сбить всю лепнину. Ранее обе анфилады — Большая и Малая, выходящая во двор, сохраняли огромное количество элементов подлинной отделки, но теперь все уничтожено. Когда мы поднялись на колоннаду Исаакиевского собора и увидели разобранную кровлю — мы поняли, что уничтожение здания идет по всем линиям. И строительными инструментами, и водой, и морозом. Необходимо было запретить реконструкцию в парадных помещениях, которые теперь перегорожены: там оборудуются отсеки для ванн, кладовых и прочего, что нужно отелю. Исторические залы потеряли свой объем и характер, декора уже нет… Это самое настоящее убийство объекта. В нашем городе никогда такого не было — даже в советское время в Ленинграде находились люди, которые могли противостоять подобным процессам разрушения. А у нас КГИОП обслуживает интересы высшего чиновничества, по сути оправдывая на «научном» уровне преступления против культуры…
— Разборка крыши здания чудовищна, — отмечает заместитель директора института «Спецпроектреставрация» Михаил Мильчик. — Надо было сделать временную кровлю — но ее не сделали. В результате «реконструкции» искажены дворовые фасады, которые так же, как и лицевые, являются важнейшей частью памятника. Нам говорят, что в проекте мансарды сделаны какие-то изменения и что она будет вылезать ненамного — но она все равно остается, и уродует вид памятника… Налицо полное нарушение всех основ научной реставрации. Введено понятие «красных зон», которого нет ни в одном учебнике: под ним понимается объем, где требуется реставрация, а все остальное подлежит реконструкции. Но памятником является все здание — а не только кем-то нарисованные «красные зоны».
Работы, ведущиеся в Доме со львами, Мильчик оценивает как абсолютно разрушительные действия, полагая, что здесь грубо и откровенно нарушено законодательство об охране культурного наследия. Законодательство допускает для памятников архитектуры только «приспособление под современное использование», но в данном случае на 80--90% идет не приспособление, а реконструкция, которая законом запрещена, считает эксперт. «Я не исключаю, что будут иски в суд, — говорит Мильчик, — потому что здесь нарушение методики реставрации переходит в правовые нарушения. К сожалению, сегодня мы уже не сможем вернуть этому выдающемуся памятнику его подлинный вид. У нас на глазах, точнее, в наше время он фактически уничтожается…»
Барельефы до реставрации
и после
Зауряд-отель
Архитектор Рафаэль Даянов — реставратор исторических интерьеров Дома со львами и руководитель Архитектурного бюро «Литейная часть-91» — считает, что все не так страшно. «Я согласен, что нельзя было снимать кровлю и продержать так здание две зимы, — говорит он. — И теперь, пока здание не будет просушено, нельзя приступать к реставрации интерьеров. Но для нас главная задача — воссоздание того, что утрачено раньше, ведь многое потеряно еще в 50-е и 60-е годы. Постараемся восстановить живопись над парадной лестницей и лепной декор. Что касается изменения конструкции здания — мы не можем на это повлиять».
— Ленинградская школа реставрации заточена именно на воссоздание разрушенного — по понятным историческим причинам, — считает Александр Марголис. — И сегодня, если нет «Голубой дивизии» или группы армий «Норд», то надо сделать за них их работу. Увы: история разрушения Дома со львами встраивается в череду совершенно аналогичных историй.
Действительно аналогичных. Ведь что, как говорит Марголис, происходит раз за разом? У кого-то есть интерес к историческому зданию, но нет никакого желания его реставрировать. Тогда здание расселяется, отключается от коммуникаций (а то и снимается крыша — для надежности). Здание стоит пару лет под дождями и снегом, а потом собираются специалисты и констатируют, что реставрировать уже нечего, и речь может идти только о воссоздании. И это еще лучший вариант — может зайти речь и о сносе здания бульдозерами.
— Любой из вас, — говорит Марголис, — легко вспомнит в Петербурге последних лет немало таких историй. Два дома рядом с «Невским Паласом», дом 116 по Невскому проспекту на углу улицы Восстания… И история Дома со львами — что самое страшное — абсолютно обыкновенная история! А ведь здание принадлежит Управлению делами президента… К тому же это не только архитектурный памятник, но и исторический: почти сто лет здесь размещалось Военное министерство Российской империи. Представляете, сколько знаменитых полководцев здесь побывали? Да здание должно быть увешано мемориальными досками в куда большем количестве, чем знаменитый академический дом на Васильевском острове! Сейчас в нем работают специалисты из Лос-Анджелеса, воссоздают интерьеры. Но разве в Лос-Анджелесе допустили бы, чтобы исторический памятник такого класса превратился в зауряд-отель?
Борис ВИШНЕВСКИЙ
Фотографии Александра КОНОНОВА и Михаила МИЛЬЧИКА