«колыбелька» качается над бездной

Родители обратились к омбудсмену с просьбой уравнять в правах казенные и домашние роды

О том, как продвигается судебный процесс «по делу «Колыбельки», не захочешь, да услышишь. О суде над «акушерами-убийцами» написаны уже сотни статей, сняты десятки телерепортажей. Напомним, основателей Центра родительской культуры, практикующих роды на дому, супругов Ермаковых обвиняют по статье 235 УК РФ «Незаконное занятие частной медицинской практикой». В деле фигурируют шесть эпизодов смерти детей и два — причинения вреда здоровью.
Аргументы потерпевших, прежде всего из уважения и глубокого сочувствия к ним, предельно понятны: люди потеряли самое дорогое, и этим все сказано. Защитникам обвиняемых приходится несладко: с каких только сторон в них не летят камни… И все же мы, заранее предвидя критику в свой адрес, попробуем сегодня предоставить слово сторонникам ставшей уже притчей во языцех «Колыбельки».

Только не делайте из нее Бахмину
Процесс идет своим чередом. Ведущий специалист центра, мама пятерых детей врач Елена Ермакова вот уже месяц как находится в СИЗО на Арсенальной улице, на судебные заседания ее привозят в наручниках. Директор центра Алексей Ермаков — в больнице в предынфарктном состоянии.
Сейчас, как сообщил «Новой» адвокат подсудимых Олег Лебедев, в Городской суд подана кассационная жалоба по поводу изменения меры пресечения для Лены. Если жалоба не будет удовлетворена, шестой ребенок Ермаковых — пары, которая всю жизнь была апологетом домашних родов, — появится на свет в казенном учреждении: обвиняемую доставят туда из следственного изолятора, а затем вернут обратно за решетку.
«Только не вздумайте делать из этой горе-акушерки эдакую Бахмину!..» — предупреждают представители потерпевших.
Проводить аналогии и уж тем паче собирать подписи в поддержку Ермаковой, насколько нам известно, никто не пытался. Сторонники «Колыбельки» всего-навсего обратились к уполномоченному по правам человека в Петербурге Игорю Михайлову.
Читая письма из огромной папки, переданной омбудсмену, я засиделась до шести утра. Папы, мамы, бабушки, юные и постарше, боль, страх, отчаяние, безысходность, надежда… У каждого своя исповедь, черные страницы которой связаны неизменно с официальной системой родовспоможения.
Мелькают номера роддомов, уважаемых государственных клиник, женских консультаций… Бессмысленные кесаревы, куча ненужных, несовместимых друг с другом медикаментов, искусственная стимуляция и, наоборот, задержка нормально протекающих родов, выдавливание младенца из утробы… Вот 34-летняя Анна возвращается на 12 лет назад, когда, будучи молодой здоровой женщиной, она потеряла своего первенца. Без всяких на то причин. Просто так карта легла…
Мама (к счастью, теперь состоявшаяся) помнит все по дням. По минутам. И непонятно, что же страшнее всего: цинизм и бездушие врачей? Или дикая обыденность и узнаваемость происходящего? Или то, что ничего невозможно доказать — а значит, вечное дежавю?..
«Что бы ни случилось с матерью или ребенком в больнице, виновных ты не найдешь, — эта горькая правда лейтмотивом звучит во всех родительских письмах, описывающих давние и свежие события. — Результат может быть каким угодно — главное, что медики всегда «действуют по инструкции»…

Беременность красит мужчину
Ольга Рыжик своего старшего, Кирилла, произвела на свет на платном отделении «Семейные роды» в 18-м роддоме.
— Когда мы заключали договор, меня заверили, что все будет мягко, физиологично… А было двойное стимулирование, гипоксия, сердечный ритм плода упал в три раза по сравнению с нормой. Все дело в том, что у врачей есть графики, где показано, как должны идти среднестатистические роды. И когда вы в эти кривые не укладываетесь, вас начинают под них подгонять! Перезапускают, ломают естественные процессы. Мне испортили все что могли и повезли на кесарево…
Ключевой тезис оппонентов домашних родов: если что-то пошло не так, до больницы можно и не доехать. А в стационаре — операционная, современное оборудование, весь арсенал необходимых препаратов…
«Экстренной» операции Оля ждала почти два часа.
— Ничего удивительного, мое кесарево было — шестое за сутки, — уточняет она.
Малыша показали и унесли, а мамочку отправили в реанимацию, однако в истории болезни стояли штампы: «Ребенок выложен на живот матери», «Ребенок сразу приложен к груди».
Потом, как выяснилось, во время Олиной операции доктора применили антибиотики, на которые у нее была аллергия…
— Когда я вышла оттуда, я поняла, что в следующий раз попаду в роддом только под общим наркозом, связанная по рукам и ногам!
Второго сына, Геннадия, семья рожала дома. «Это день и ночь», — глаза Ольги вспыхивают нежностью.
— В естественных родах главное действующее лицо — ребенок, а не тетя в белом халате, у которой начинается пересменка! — Олиной подруге Марии Яворской повезло: единственного пока наследника, Алексея, они с мужем приняли дома, и даже сомнений никаких не возникало. Правда, негативного опыта сперва тоже пришлось хлебнуть — будущую маму положили на сохранение, закололи гормонами… Зато дальше — «Колыбелька», титаническая работа над собой и сплошные положительные эмоции.
Колоссальную разницу между казенными и домашними родами стремятся передать и все авторы писем, обращенных к Игорю Михайлову. «Чудо», «гармония», «зона комфорта», «счастливая встреча», «волны любви»… Каждый объясняет как умеет.
— Мы и носили наше чадо вместе, знаете, вплоть до того, что у моего благоверного были предвестники, — делится Маша Яворская. — Такая степень погружения!.. Вообще беременный мужчина (в нашей среде это нормальное словосочетание) — это очень красивый мужчина. Вдохновенный…
Самые светлые чувства сопряжены с «нелегальным воспроизводством». Да, как ни крути, в России — в отличие от многих других стран — акушерство на дому не лицензируется и потому как бы не существует.

Они выбирают любовь
Нарушили ли Ермаковы российское законодательство, установит суд. Но все те, кому Лена и Алексей помогали приумножить здоровую семью, свидетельствуют: к домашним родам их никто не склонял. Это был их собственный, осмысленный, никем не навязанный выбор.
«Никакой мистики, промывания мозгов, честная объективная информация, прекрасно структурирующая сознание, дающая четкое понимание, что нужно делать, что в какой момент происходит, из чего состоят этапы подготовки», — рассказывает в обращении к уполномоченному по правам человека Маргарита, родившая дома троих детей и сейчас беременная четвертым.
Стопроцентной гарантии успеха не может быть ни в самой лучшей клинике, ни в собственной квартире, ни за рубли, ни за евро. Увы. «Знала ли я о летальных исходах в домашних родах? Знала. Эта информация не была закрытой. Любой мог спросить об этом, как сделала это я. Я понимала всю степень риска и ответственности, которую я на себя беру, но желание родить ребенка самостоятельно было сильней», — признается Настя, мать двух дочерей, появившихся на свет в домашних условиях.
«Если посадить в тюрьму всех акушеров, помогающих женщинам рожать детей, за те случаи, когда они не смогли им помочь, страшная получится картина». — Ирина, бабушка четверых внуков, рожденных вне больничных стен, рассуждает, пожалуй, здраво.
«До тех пор, пока родильные дома в России будут находиться в том состоянии, в котором они пребывают уже много лет, и пока в России будут жить самостоятельно (можно сказать и «альтернативно», и «маргинально», только это ничего не изменит) думающие граждане, многие и многие родители — образованные, успешные граждане Российской Федерации — будут рожать дома. Как бы это ни порицалось и официальной медициной… Такова реальность. И если думать действительно об адекватной реакции на эту реальность — обеспечении прав указанных граждан и рождаемых ими детей, а также о правах и ответственности присутствующих на их родах акушеров — то речь может идти исключительно о лицензировании этого вида деятельности», — выражает мысль большинства обратившихся к омбудсмену родителей мама 10-летнего сына Аня. Анин муж — кстати, представитель государственной медицины, военный врач, нейрохирург, полностью ее поддерживает. При этом следует подчеркнуть: мы со своей стороны ни в коем случае не выступаем против появления на свет младенцев в условиях стационара и не противопоставляем «плохих» докторов-акушеров, работающих в больницах, «хорошим», проповедующим роды на дому. Но, судя по всему, пришло время дать будущим родителям право законного выбора.

Валерия СТРЕЛЬНИКОВА
Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА

Дословно
«Важно помнить, что научно не доказано, что больница более безопасное место, чем дом, для родов женщины с не осложненной беременностью. Предпринятые в развитых странах исследования запланированных родов на дому показали, что данные о заболеваемости и смертности матерей и детей являются такими же, как и показатели больничной статистики родов... или лучше».
Из отчета ВОЗ «Рождение ребенка в Европе»

Цитата «Новой»
«По статистике домашние роды с квалифицированными акушерками обеспечивают большинству женщин максимально возможную безопасность».
Энн Фрай, сертифицированная профессиональная акушерка, США

Мнение
«В другой стране Елена Ермакова стала бы национальным героем, который радеет о здоровье нации, о здоровье будущих поколений. Для тех, кто знает Лену лично, знает ее служение, самоотдачу и профессионализм, очевидно, что ей как минимум нужно поставить памятник при жизни.
По моему мнению, вся эта вакханалия направлена не только против конкретно Елены Ермаковой, но и на то, чтобы полностью дискредитировать в нашей стране саму идею родов в домашних условиях. Центр, созданный Ермаковыми — совершенно уникален, не уверен, что есть что-то еще подобное в нашей стране. При благожелательном отношении государства он мог бы стать эталоном... Но если сейчас Елену осудят, а центр закроют… в этой важнейшей области у нас будет выжженная пустыня на многие-многие годы».
Иван, 49 лет, отец шестерых детей