Трудности перевода
Способную девочку — ученицу из «цыганского» класса перевели в обычный класс местной школы. Перемещение было недолгим: оказавшись в агрессивном окружении, она испытала сильнейший стресс и перестала не только отвечать на вопросы учителя, но и в принципе говорить. Пришлось вернуть ее к исходным позициям — в класс с табличкой «цыганский», из которого никто никуда не переходит...
Дискриминацию по национальному признаку дети постигают еще в школе
Загадочный диагноз — двуязычие
Эксперты Антидискриминационного центра (АДЦ) «Мемориал» на основании семилетнего опыта изучения ситуации, связанной с дискриминацией детей по национальному признаку, подготовили аналитическое исследование о проблемах несоблюдения прав цыганских детей в российских школах. Этот отчет, подготовленный организацией, адресован чиновникам всех рангов — от директоров школ до руководителей Минобразования. В нем на конкретных примерах доказано: ситуация — критическая.
На вопрос, почему в их поле зрения оказались именно цыганские дети, специалисты отвечают просто: это наиболее уязвимая группа детей.
Несмотря на то что российское законодательство предусматривает все возможные гарантии получения каждым ребенком полного среднего образования, у нас есть дети, которые вообще не учатся. Известен случай, когда одной из учениц, родители которой направили заявление в суд, классная руководительница заявила весьма откровенно: «Иди домой, у нас не будет класса для цыган в этом учебном году…»
«Дискриминация по национальному признаку носит системный характер, — утверждает руководитель программ АДЦ Стефания Кулаева. — Только тот факт, что детей разного возраста — от 7 до 15 лет — подчас годами отправляют учиться в один и тот же класс с табличкой «цыганский», говорит о чудовищных нарушениях», недопустимой стигматизации».
Признаки расизма, как утверждают эксперты, явно присутствуют в заведомо дискриминационных действиях: делении детей уже с первого этапа обучения на тех, кому пристало учиться в нормальных условиях, и тех, кому предлагаются ветхие, заброшенные помещения бывших котельных, амбаров, столярных мастерских. Ученикам предлагается непрофессиональное обучение, в программах отсутствует ряд обязательных предметов.
Цыганские и русские елки
Часто приходится сталкиваться с бытовым табуированием: например, запретом пользоваться цыганским и «белым» детям школьными туалетами вместе (цыганят выгоняли на улицу) или с раздельным празднованием Нового года у цыганской и русской елки. Все это не поддается разумному объяснению.
Примером грубого нарушения прав стала одна из тульских школ, где все без исключения цыганские дети из года в год получали загадочный диагноз «социальная депривация, двуязычие» и автоматически признавались нуждающимися в компенсаторном обучении.
В этом случае родители решили опровергнуть расхожее мнение чиновников, что образование — не в цыганских традициях, дай бог дети кое-как выучат буквы — и девочки поскорее отправятся замуж, а мальчики — в поле, хвосты крутить лошадям. Несогласные обратились сначала к правозащитникам, а впоследствии в судебные органы, максимально полно документировав претензии.
Иски от нескольких цыганских семей были направлены в районный суд города. После отказа суда первой и затем кассационной инстанции от рассмотрения заявлений по существу была подготовлена жалоба в Европейский суд по правам человека.
«Недопустимо не только нарушение права детей на полноценное, качественное образование, но и то, например, что в стенах одной школы новогодние елки для цыганских детей проводятся отдельно от тех, на которые приглашаются все остальные ученики, — справедливо рассуждает директор АДЦ «Мемориал» Ольга Абраменко. — Точно так же не могут делиться по национальному признаку предновогодние мечты и ожидания детей».
«Поймал» или «споймал»
Эксперты настаивают на том, что «все дети должны попадать в школу и получать в ней стандартное образование без различия по принципу расы или национальности, как того требуют многие правовые акты: Закон об образовании РФ, Конституция РФ, Конвенция ООН по правам ребенка, Конвенция ООН по запрету всех форм расовой дискриминации, Европейская рамочная конвенция по защите прав национальных меньшинств, Конвенция ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области образования».
Как-то еще в советские времена мне пришлось преподавать русский язык и литературу в малокомплектной чукотской школе (официально — школе-интернате среднего общего образования) села, расположенного на берегу Берингова моря. В классе был один украинский мальчик, девочка из Москвы, один ученик из Белоруссии и несколько чукотских детей. Приходилось часто обращаться к директору за советом: в каких случаях ставить ошибку при проверке изложений-сочинений, а в каких — нет. У чукотских детей были проблемы с определением рода: например, о маме они писали — «он пришел», а не «пришла», украинский мальчик вместо «поймал» мог написать «споймал». Несмотря на трудности разного рода, существовал единый учебник для национальных школ, ученики были в равных условиях и никакой агрессии друг к другу не проявляли.
Цыганских детей в современной России норовят изолировать, отлучить от остальных. На Чукотке страна поступила иначе — перестаралась: оторванные от матерей еще на заре советской власти, помещенные в интернат, чукотские дети теряли родной язык и накопленные веками традиции. Но тогда и теперь в разных регионах России остается неколебимой давняя пещерная традиция «старшего брата»: навязывать собственные условия, навешивать ярлыки определенной группе людей, разделяя на «черных» и «белых».
Детки в клетке
Примером сегрегации считают правозащитники организацию начального и среднего образования во Всеволожском районе Ленобласти (поселок Нижние Осельки, 50 км от Петербурга). Местная школа располагает удобным зданием, оборудованным всем необходимым для учебы. В 20 классах работают два десятка педагогов. Там обучаются меньше сотни не цыганских детей, а большинство школьников (более ста) — дети цыганского происхождения — учатся в крошечном домике технического назначения, где их образованием занимаются только три-четыре педагога.
Дети из цыганского поселения в Пери (три километра от Нижних Осельков) сначала обучались в отдельном здании рядом с осельковской школой. Со слов администрации, оно было построено специально, после того как среди цыганских детей началась эпидемия педикулеза. Затем их еще раз переселяли, тоже в отдельное здание. В итоге они были переведены в помещения бывших мастерских воинской части. В этом случае администрация школы объяснила, что руководствовалась исключительно просьбой цыганских родителей после случая, когда автобус с детьми застрял на переезде и чуть не был раздавлен поездом…
Многочисленные обращения возмущенных цыганских родителей в местный комитет по образованию привели только к тому, что им было предложено немедленно перевести в русский класс тех цыган, которые хотят учиться отдельно. На деле это вылилось в неудавшийся перевод в обычный первый класс в сентябре 2009 года одного ученика из «цыганской» школы. Ребенку пришлось испытать огромные трудности в адаптации, преодолеть которые никто не помог.
Сегрегация страшнее педикулеза
— Можно отделять одних детей от других на время, например, в случаях, связанных с педикулезом или какими-нибудь иными инфекциями, но не по национальному признаку, — считает юрист Владимир Лузин, которому вплотную довелось заняться тульским делом. — Между тем российские суды, как и само российское законодательство, не готовы к рассмотрению дел по сегрегации и дискриминации.
Для того чтобы изменить ситуацию, правозащитники считают необходимым принять в стране действующее антидискриминационное законодательство, содержащее четкое определение дискриминации. Внести изменения в закон об образовании, запретив сегрегацию в школах. Принять развернутый федеральный план по улучшению положения цыганского населения РФ. Гарантировать доступ в школы всех детей, включая тех, кто по каким-либо причинам не может собрать все требуемые документы. Ввести в программу и финансировать дополнительные уроки русского языка. Усилить мотивацию цыганских родителей обучать детей, при необходимости поддерживать материально. В этом случае может быть использован опыт тех регионов, где детям предоставляют бесплатное питание, оплату школьной формы и учебников, выделяют средства на одежду.
Загадочный диагноз — двуязычие
Эксперты Антидискриминационного центра (АДЦ) «Мемориал» на основании семилетнего опыта изучения ситуации, связанной с дискриминацией детей по национальному признаку, подготовили аналитическое исследование о проблемах несоблюдения прав цыганских детей в российских школах. Этот отчет, подготовленный организацией, адресован чиновникам всех рангов — от директоров школ до руководителей Минобразования. В нем на конкретных примерах доказано: ситуация — критическая.
На вопрос, почему в их поле зрения оказались именно цыганские дети, специалисты отвечают просто: это наиболее уязвимая группа детей.
Несмотря на то что российское законодательство предусматривает все возможные гарантии получения каждым ребенком полного среднего образования, у нас есть дети, которые вообще не учатся. Известен случай, когда одной из учениц, родители которой направили заявление в суд, классная руководительница заявила весьма откровенно: «Иди домой, у нас не будет класса для цыган в этом учебном году…»
«Дискриминация по национальному признаку носит системный характер, — утверждает руководитель программ АДЦ Стефания Кулаева. — Только тот факт, что детей разного возраста — от 7 до 15 лет — подчас годами отправляют учиться в один и тот же класс с табличкой «цыганский», говорит о чудовищных нарушениях», недопустимой стигматизации».
Признаки расизма, как утверждают эксперты, явно присутствуют в заведомо дискриминационных действиях: делении детей уже с первого этапа обучения на тех, кому пристало учиться в нормальных условиях, и тех, кому предлагаются ветхие, заброшенные помещения бывших котельных, амбаров, столярных мастерских. Ученикам предлагается непрофессиональное обучение, в программах отсутствует ряд обязательных предметов.
Цыганские и русские елки
Часто приходится сталкиваться с бытовым табуированием: например, запретом пользоваться цыганским и «белым» детям школьными туалетами вместе (цыганят выгоняли на улицу) или с раздельным празднованием Нового года у цыганской и русской елки. Все это не поддается разумному объяснению.
Примером грубого нарушения прав стала одна из тульских школ, где все без исключения цыганские дети из года в год получали загадочный диагноз «социальная депривация, двуязычие» и автоматически признавались нуждающимися в компенсаторном обучении.
В этом случае родители решили опровергнуть расхожее мнение чиновников, что образование — не в цыганских традициях, дай бог дети кое-как выучат буквы — и девочки поскорее отправятся замуж, а мальчики — в поле, хвосты крутить лошадям. Несогласные обратились сначала к правозащитникам, а впоследствии в судебные органы, максимально полно документировав претензии.
Иски от нескольких цыганских семей были направлены в районный суд города. После отказа суда первой и затем кассационной инстанции от рассмотрения заявлений по существу была подготовлена жалоба в Европейский суд по правам человека.
«Недопустимо не только нарушение права детей на полноценное, качественное образование, но и то, например, что в стенах одной школы новогодние елки для цыганских детей проводятся отдельно от тех, на которые приглашаются все остальные ученики, — справедливо рассуждает директор АДЦ «Мемориал» Ольга Абраменко. — Точно так же не могут делиться по национальному признаку предновогодние мечты и ожидания детей».
«Поймал» или «споймал»
Эксперты настаивают на том, что «все дети должны попадать в школу и получать в ней стандартное образование без различия по принципу расы или национальности, как того требуют многие правовые акты: Закон об образовании РФ, Конституция РФ, Конвенция ООН по правам ребенка, Конвенция ООН по запрету всех форм расовой дискриминации, Европейская рамочная конвенция по защите прав национальных меньшинств, Конвенция ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области образования».
Как-то еще в советские времена мне пришлось преподавать русский язык и литературу в малокомплектной чукотской школе (официально — школе-интернате среднего общего образования) села, расположенного на берегу Берингова моря. В классе был один украинский мальчик, девочка из Москвы, один ученик из Белоруссии и несколько чукотских детей. Приходилось часто обращаться к директору за советом: в каких случаях ставить ошибку при проверке изложений-сочинений, а в каких — нет. У чукотских детей были проблемы с определением рода: например, о маме они писали — «он пришел», а не «пришла», украинский мальчик вместо «поймал» мог написать «споймал». Несмотря на трудности разного рода, существовал единый учебник для национальных школ, ученики были в равных условиях и никакой агрессии друг к другу не проявляли.
Цыганских детей в современной России норовят изолировать, отлучить от остальных. На Чукотке страна поступила иначе — перестаралась: оторванные от матерей еще на заре советской власти, помещенные в интернат, чукотские дети теряли родной язык и накопленные веками традиции. Но тогда и теперь в разных регионах России остается неколебимой давняя пещерная традиция «старшего брата»: навязывать собственные условия, навешивать ярлыки определенной группе людей, разделяя на «черных» и «белых».
Детки в клетке
Примером сегрегации считают правозащитники организацию начального и среднего образования во Всеволожском районе Ленобласти (поселок Нижние Осельки, 50 км от Петербурга). Местная школа располагает удобным зданием, оборудованным всем необходимым для учебы. В 20 классах работают два десятка педагогов. Там обучаются меньше сотни не цыганских детей, а большинство школьников (более ста) — дети цыганского происхождения — учатся в крошечном домике технического назначения, где их образованием занимаются только три-четыре педагога.
Дети из цыганского поселения в Пери (три километра от Нижних Осельков) сначала обучались в отдельном здании рядом с осельковской школой. Со слов администрации, оно было построено специально, после того как среди цыганских детей началась эпидемия педикулеза. Затем их еще раз переселяли, тоже в отдельное здание. В итоге они были переведены в помещения бывших мастерских воинской части. В этом случае администрация школы объяснила, что руководствовалась исключительно просьбой цыганских родителей после случая, когда автобус с детьми застрял на переезде и чуть не был раздавлен поездом…
Многочисленные обращения возмущенных цыганских родителей в местный комитет по образованию привели только к тому, что им было предложено немедленно перевести в русский класс тех цыган, которые хотят учиться отдельно. На деле это вылилось в неудавшийся перевод в обычный первый класс в сентябре 2009 года одного ученика из «цыганской» школы. Ребенку пришлось испытать огромные трудности в адаптации, преодолеть которые никто не помог.
Сегрегация страшнее педикулеза
— Можно отделять одних детей от других на время, например, в случаях, связанных с педикулезом или какими-нибудь иными инфекциями, но не по национальному признаку, — считает юрист Владимир Лузин, которому вплотную довелось заняться тульским делом. — Между тем российские суды, как и само российское законодательство, не готовы к рассмотрению дел по сегрегации и дискриминации.
Для того чтобы изменить ситуацию, правозащитники считают необходимым принять в стране действующее антидискриминационное законодательство, содержащее четкое определение дискриминации. Внести изменения в закон об образовании, запретив сегрегацию в школах. Принять развернутый федеральный план по улучшению положения цыганского населения РФ. Гарантировать доступ в школы всех детей, включая тех, кто по каким-либо причинам не может собрать все требуемые документы. Ввести в программу и финансировать дополнительные уроки русского языка. Усилить мотивацию цыганских родителей обучать детей, при необходимости поддерживать материально. В этом случае может быть использован опыт тех регионов, где детям предоставляют бесплатное питание, оплату школьной формы и учебников, выделяют средства на одежду.
Евгения ДЫЛЕВА
Фото Игоря АКИМОВА
Справка «Новой»
В мире насчитывается примерно 18 млн цыган, в Европе — 7–8 млн. 60% европейских цыган неграмотны, более 90% живут ниже уровня бедности. В России, по официальным данным, проживает 260 тысяч цыган. По неофициальным — примерно в пять раз больше. Чаще всего цыганские дети оканчивают только начальные классы, а дальше не учатся.
По экспертным оценкам, в нашей стране насчитывается в общей сложности около 2 миллионов неграмотных подростков старше 11 лет самых разных национальностей.