«подарок» «стокманна» — оплеуха по лицу петербурга
О том, что реализуемый компанией «Стокманн» проект на углу Невского и Восстания — грубейшая градостроительная ошибка, обеспеченная выданными в нарушение закона согласованиями, «Новая» писала не раз. Последняя статья вышла в декабрьском номере «Новой» (№ 92), а ее более полная версия — на сайте ЗАКС.Ру. Никаких опровержений представленных нами данных не последовало — ни от чиновников, ни от инвестора. По прошествии трех месяцев вдруг выяснилось: оказывается, «Стокманн» считает наши публикации предвзятыми и якобы искажающими факты. Со своими оценками компания ознакомила журналистов не посредством направленного в редакцию письма или еще каким известным цивилизованному миру способом. Нас (меня и корреспондента ЗАКС.Ру Ирину Кравцову) попросту не пустили на созванную «Стокманном» пресс-конференцию, хотя мы были аккредитованы еще за два дня до мероприятия.
Финский инвестор орудует на Невском проспекте, словно в чистом поле. И не пускает на пресс-конференцию журналистов, которые пишут не так, как ему нравится
Компания под статьей
Сначала не обнаружили наших фамилий в списках. Сославшись на техническую ошибку, пообещали разобраться. Затем попытались нас убедить в том, что мы сами виноваты — ибо (версия № 1) вовсе не сообщили о своем намерении посетить пресс-конференцию или же (версия № 2) сделали это слишком поздно, потому что аккредитация на пятничное мероприятие, оказывается, завершилась к исходу среды. Обе версии оказались никуда не годными. Хотя в разосланном от имени «Стокманна» релизе не было ни слова об ограничениях по срокам аккредитации, мы сделали это заблаговременно — а именно днем в среду, позвонив по указанному телефону ответственной за аккредитацию Элине Безумовой (380 00 07, доб. 293). Нам подтвердили, что приняли нашу заявку, и любезно разъяснили, куда именно надо подойти в условленный час (ко входу с угла Невского и Восстания).
Замаявшись препираться с сотрудниками низшего звена, которые только разводили руками и уверяли, что от них ничего не зависит, мы попросили пригласить кого-нибудь из руководства, способного исправить допущенную принимающей стороной техническую ошибку. Через какое-то время появилась барышня, категорически отказавшаяся представиться (с пятой нашей попытки она лишь признала, что является сотрудником пресс-службы «организаторов мероприятия»). Несколько раз воспроизвела уже озвученные ранее версии № 1 и 2 — с тем же успехом. Затем попросила предъявить документы (чего не требовали больше ни у кого из коллег — им достаточно было лишь назвать на входе свою фамилию и СМИ). Потом в ход пошла версия № 3 — мол, в связи с тем, что заявленное участие особо важных персон (подразумевался вице-губернатор Александр Вахмистров) предполагает и особые требования безопасности, требуется смольнинская аккредитация. Кстати, Вахмистров на пресс-конференции так и не появился — то ли его тоже не пустили, то ли покровительствующий строительству «Стокманна» вице-губернатор и впрямь всерьез опасается за свою безопасность, неизвестно.
Отвлекшись на переговоры с охранниками, которые настоятельно рекомендовали нам «очистить территорию», мы на время потеряли барышню из виду. Оказалось, что она тем временем спряталась за будкой стража ворот, откуда сдавленным голосом вела телефонные переговоры с кем-то из своих боссов. Вытребованная нами из укрытия связистка доложила наконец сверенную с руководством версию (воспроизводим по аудиозаписи): «Так как ваша позиция негативная к этому объекту, искажающая факты, мы не хотели вас приглашать на это мероприятие». Почему такое нежелание возникло уже после нашей аккредитации, как вообще все это сообразуется с европейскими нормами общения со СМИ и действующим на нашей территории законом о печати — все эти вопросы остались без ответа.
Первый заместитель председателя Комитета по печати и взаимодействию со СМИ Андрей Воробьев, комментируя ситуацию, заявил, что «в действиях лиц, организовавших мероприятие, можно усмотреть признаки состава преступления, предусмотренного статьей 144 Уголовного кодекса (воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов)».
Как пояснил господин Воробьев, УК РФ не делает различий между должностными лицами государственных организаций и частных компаний, также не имеют значения ни форма, ни причина этого самого «воспрепятствования», важен лишь сам его факт. А тут он налицо — журналистов не допустили на мероприятие, где они намеревались получить информацию, чтобы затем распространить ее.
К этой статье УК отсылает статья 58 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации»: «Ущемление свободы массовой информации, то есть воспрепятствование в какой бы то ни было форме... законной деятельности журналистов… посредством... установления ограничений на контакты с журналистом... влечет... уголовную ответственность».
Наследие кумаринского режима
Аудиозапись пресс-конференции (спасибо коллегам) свидетельствует, что представители Стокманна проявили то же презрение к российскому закону о СМИ и при общении с допущенными на мероприятие журналистами — без всякого стеснения распространяя ложную информацию.
Так, директор по развитию международных операций «Стокманн Групп» Юсси Куутса уверял, что проект (включая и высотные его параметры — 35 м) был согласован еще в 1999 году, и вообще «до нас также было получено разрешение на снос здания и были начаты работы по сносу». «До нас» — это, надо понимать, до приобретения Стокманном данного объекта, свершившегося в мае 2005 г. Но вот вице-губернатор Роман Филимонов (в ответе на запрос депутата Алексея Ковалева) утверждает: «разборка жилых зданий по адресу Невский, 114 и 116/2, осуществлена ООО «Стокманн СПб Центр»…на основании Заключения Управления государственной вневедомственной экспертизы от 07.03.2007 о технической невозможности сохранить лицевые фасады»; а объемно-пространственное решение на стадии «проект» было утверждено главным архитектором А. Викторовым 09.06.2006 г. и согласовано КГИОП 04.08.2006.
— Мы полностью осознаем свою ответственность за сохранение исторического облика Петербурга, — заявил господин Куутси.— Строить в историческом центре города — это очень сложная задача. И мы рады тому, что смогли достичь разумного компромисса с городскими властями.
Непонятно, правда, зачем надо было «Стокманну» тратить столько сил (и, вероятно, немало средств) на достижение этого самого компромисса, если — по словам Юсси Куутса — его компания приобрела участок вместе с полным пакетом проектной документации, уже согласованной в 1999 году. К тому времени действительно искомый консенсус по всем вопросам вполне успешно был обеспечен влиятельностью прежнего владельца участка — АО «Знаменское», в совет директоров которого входил Владимир Кумарин (Барсуков), прозванный «ночным губернатором Петербурга» (арестован в 2007 г.).
Это обстоятельство снимает многие возникающие у наивных граждан вопросы — например, о том, как могли чиновники выдавать согласования в обход закона.
Криминальная хроника
Анализ этих и воспоследовавших в более поздние годы разрешительных документов свидетельствует: на всех этапах проект коммерческого комплекса на Невском продвигался к своей реализации противоправно.
В 1999 году не могла быть согласована 35-метровая высота — потому что на тот момент это была территория объединенной охранной зоны, где вообще запрещено любое новое строительство. Председатель КГИОП Вера Дементьева в комментариях для прессы ссылается на то, что тогда якобы отсутствовали правовые акты, регулирующие деятельность в зонах охраны. Однако это не так. В 1988 г., при установлении зон охраны, в пункте 2 Решения Исполкома Ленгорсовета № 1045 указывалось:
«Распространить на территории объединенных зон охраны памятников истории и культуры действие режима, установленного Инструкцией по организации зон охраны недвижимых памятников истории и культуры СССР Министерства культуры СССР от 24 января 1986 года № 33».
Согласно данной Инструкции, в объединенной охранной зоне запрещается снос, перемещение, изменение недвижимых памятников истории и культуры, не допускается строительство каких бы то ни было новых сооружений, за исключением возводимых в порядке реставрации архитектурного ансамбля; сохраняются исторические среда и ландшафт, обеспечивающие наиболее полное выявление достоинств объектов культурного наследия и благоприятные условия их обзора. Документ этот, заметим, действует до сих пор.
Упомянутые согласования 2006 года — КГА (за подписью А. Викторова) и КГИОП (за подписью А. Комлева) были выданы в период действия временного высотного регламента (постановление правительства Петербурга № 648 от 28.04.2004), которым высота для данной территории ограничивалась следующим образом:
«2.1.1. Базовые параметры застройки — не выше 23,5 м.
2.1.2. При проведении историко-культурной экспертизы и получении положительного заключения экспертизы:
предельная высота фасадов зданий и сооружений по уличному фронту — 23,5 м;
предельная высота зданий и сооружений по уличному фронту — 28 м;
предельная высота зданий и сооружений внутриквартальной застройки — 28 м».
Если же говорить о действующих сейчас ограничениях, то и они не позволяют строить тут здание заданных габаритов. Как следует из Приложения 3 принятого в январе 2009 г. закона «О границах зон охраны…», лицевой корпус дома 116 по Невскому отнесен к зоне, где допускается строительство «не выше существующих зданий», его дворовая территория имеет ограничения 23/26/28 м (по карнизу, коньку и для внутриквартальной застройки). Для участка дома 114, на всю его глубину (а это 67 м от линии Невского проспекта), прописано — «сохраняется существующая высота зданий (не выше примыкающих зданий)».
Таким образом, ни в 1999-м, ни в 2006-м, ни сейчас по закону не могла и не может быть согласована высота комплекса в 35 м. В рамках «достигнутого компромисса» с властью — да, но это уже вне правового поля, и тут сфера не архитектуры, но прокуратуры.
И вот еще что интересно. Как заявил Фонтанке.ру зампредседателя КГИОП Алексей Комлев, его ведомством был согласован только проект реконструкции 114-го дома выше 1-го этажа. Проект воссоздания дома 116 согласован КГИОП за исключением решения проемов 1-го этажа, вызывающих нынче особое возмущение экспертов. По заверениям господина Комлева, «до ноября прошлого года проектных предложений по оформлению проемов 1-го этажа дома №116 в КГИОП не поступало». Притом, заметим, что к тому времени эта часть здания уже была благополучно отстроена. Возникает вопрос: каким же образом могло быть выдано разрешение на строительство в марте 2008 года? И о каком полном пакете согласованных к 1999 году документов рассказывает нынче господин Куутси, если до сих пор даже всех согласований КГИОП в наличии нет?
Финская галлюцинация
— Вы увидите почти прежнее здание, — заверял на пресс-конференции господин Куутси. – Только прибавится высота, фасады претерпят незначительные изменения и будет паркинг… Образ здания должен полностью гармонировать с окружающей застройкой.
Увидеть обещанное можно, разве что приняв изрядную дозу чего-нибудь галлюциногенного. Без чего трудно обнаружить сходство между согласованным в 1999 г. проектом и тем, что реализуется теперь. Достаточно сказать, что первый предполагал сооружение комплекса общей площадью 44 500 кв.м., а нынешний — 100 тыс. кв. м.
Спикер Совета Федерации Сергей Миронов сравнил вторжение «Стокманна» в панораму Невского проспекта с увесистой оплеухой, нанесенной по архитектурному лицу города.
Между тем финская сторона уверена, что ее объект — это «подарок Петербургу», и он не подвергнется никаким корректировкам:
— Мы не опасаемся никаких изменений проекта, потому что имеем все документы, подтверждающие законность наших действий, — заверяет Маиса Романайнен, вице-президент, исполнительный директор Stockmann Department Store division.
Однако законность действий питерских чиновников, подписавших такие документы, вызывает большие сомнения. Именно их усилиями обеспечено столь хамское вторжение в святая святых — главный проспект Петербурга. С их подачи, как видим, финский инвестор легко усвоил: здесь, в России, можно все, чего нельзя у них. Можно крушить исторические здания, уродовать город Всемирного наследия, обходить законы и лишать доступа к информации тех, кто пишет не так, как им нравится.
Компания под статьей
Сначала не обнаружили наших фамилий в списках. Сославшись на техническую ошибку, пообещали разобраться. Затем попытались нас убедить в том, что мы сами виноваты — ибо (версия № 1) вовсе не сообщили о своем намерении посетить пресс-конференцию или же (версия № 2) сделали это слишком поздно, потому что аккредитация на пятничное мероприятие, оказывается, завершилась к исходу среды. Обе версии оказались никуда не годными. Хотя в разосланном от имени «Стокманна» релизе не было ни слова об ограничениях по срокам аккредитации, мы сделали это заблаговременно — а именно днем в среду, позвонив по указанному телефону ответственной за аккредитацию Элине Безумовой (380 00 07, доб. 293). Нам подтвердили, что приняли нашу заявку, и любезно разъяснили, куда именно надо подойти в условленный час (ко входу с угла Невского и Восстания).
Замаявшись препираться с сотрудниками низшего звена, которые только разводили руками и уверяли, что от них ничего не зависит, мы попросили пригласить кого-нибудь из руководства, способного исправить допущенную принимающей стороной техническую ошибку. Через какое-то время появилась барышня, категорически отказавшаяся представиться (с пятой нашей попытки она лишь признала, что является сотрудником пресс-службы «организаторов мероприятия»). Несколько раз воспроизвела уже озвученные ранее версии № 1 и 2 — с тем же успехом. Затем попросила предъявить документы (чего не требовали больше ни у кого из коллег — им достаточно было лишь назвать на входе свою фамилию и СМИ). Потом в ход пошла версия № 3 — мол, в связи с тем, что заявленное участие особо важных персон (подразумевался вице-губернатор Александр Вахмистров) предполагает и особые требования безопасности, требуется смольнинская аккредитация. Кстати, Вахмистров на пресс-конференции так и не появился — то ли его тоже не пустили, то ли покровительствующий строительству «Стокманна» вице-губернатор и впрямь всерьез опасается за свою безопасность, неизвестно.
Отвлекшись на переговоры с охранниками, которые настоятельно рекомендовали нам «очистить территорию», мы на время потеряли барышню из виду. Оказалось, что она тем временем спряталась за будкой стража ворот, откуда сдавленным голосом вела телефонные переговоры с кем-то из своих боссов. Вытребованная нами из укрытия связистка доложила наконец сверенную с руководством версию (воспроизводим по аудиозаписи): «Так как ваша позиция негативная к этому объекту, искажающая факты, мы не хотели вас приглашать на это мероприятие». Почему такое нежелание возникло уже после нашей аккредитации, как вообще все это сообразуется с европейскими нормами общения со СМИ и действующим на нашей территории законом о печати — все эти вопросы остались без ответа.
Первый заместитель председателя Комитета по печати и взаимодействию со СМИ Андрей Воробьев, комментируя ситуацию, заявил, что «в действиях лиц, организовавших мероприятие, можно усмотреть признаки состава преступления, предусмотренного статьей 144 Уголовного кодекса (воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов)».
Как пояснил господин Воробьев, УК РФ не делает различий между должностными лицами государственных организаций и частных компаний, также не имеют значения ни форма, ни причина этого самого «воспрепятствования», важен лишь сам его факт. А тут он налицо — журналистов не допустили на мероприятие, где они намеревались получить информацию, чтобы затем распространить ее.
К этой статье УК отсылает статья 58 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации»: «Ущемление свободы массовой информации, то есть воспрепятствование в какой бы то ни было форме... законной деятельности журналистов… посредством... установления ограничений на контакты с журналистом... влечет... уголовную ответственность».
Наследие кумаринского режима
Аудиозапись пресс-конференции (спасибо коллегам) свидетельствует, что представители Стокманна проявили то же презрение к российскому закону о СМИ и при общении с допущенными на мероприятие журналистами — без всякого стеснения распространяя ложную информацию.
Так, директор по развитию международных операций «Стокманн Групп» Юсси Куутса уверял, что проект (включая и высотные его параметры — 35 м) был согласован еще в 1999 году, и вообще «до нас также было получено разрешение на снос здания и были начаты работы по сносу». «До нас» — это, надо понимать, до приобретения Стокманном данного объекта, свершившегося в мае 2005 г. Но вот вице-губернатор Роман Филимонов (в ответе на запрос депутата Алексея Ковалева) утверждает: «разборка жилых зданий по адресу Невский, 114 и 116/2, осуществлена ООО «Стокманн СПб Центр»…на основании Заключения Управления государственной вневедомственной экспертизы от 07.03.2007 о технической невозможности сохранить лицевые фасады»; а объемно-пространственное решение на стадии «проект» было утверждено главным архитектором А. Викторовым 09.06.2006 г. и согласовано КГИОП 04.08.2006.
— Мы полностью осознаем свою ответственность за сохранение исторического облика Петербурга, — заявил господин Куутси.— Строить в историческом центре города — это очень сложная задача. И мы рады тому, что смогли достичь разумного компромисса с городскими властями.
Непонятно, правда, зачем надо было «Стокманну» тратить столько сил (и, вероятно, немало средств) на достижение этого самого компромисса, если — по словам Юсси Куутса — его компания приобрела участок вместе с полным пакетом проектной документации, уже согласованной в 1999 году. К тому времени действительно искомый консенсус по всем вопросам вполне успешно был обеспечен влиятельностью прежнего владельца участка — АО «Знаменское», в совет директоров которого входил Владимир Кумарин (Барсуков), прозванный «ночным губернатором Петербурга» (арестован в 2007 г.).
Это обстоятельство снимает многие возникающие у наивных граждан вопросы — например, о том, как могли чиновники выдавать согласования в обход закона.
Криминальная хроника
Анализ этих и воспоследовавших в более поздние годы разрешительных документов свидетельствует: на всех этапах проект коммерческого комплекса на Невском продвигался к своей реализации противоправно.
В 1999 году не могла быть согласована 35-метровая высота — потому что на тот момент это была территория объединенной охранной зоны, где вообще запрещено любое новое строительство. Председатель КГИОП Вера Дементьева в комментариях для прессы ссылается на то, что тогда якобы отсутствовали правовые акты, регулирующие деятельность в зонах охраны. Однако это не так. В 1988 г., при установлении зон охраны, в пункте 2 Решения Исполкома Ленгорсовета № 1045 указывалось:
«Распространить на территории объединенных зон охраны памятников истории и культуры действие режима, установленного Инструкцией по организации зон охраны недвижимых памятников истории и культуры СССР Министерства культуры СССР от 24 января 1986 года № 33».
Согласно данной Инструкции, в объединенной охранной зоне запрещается снос, перемещение, изменение недвижимых памятников истории и культуры, не допускается строительство каких бы то ни было новых сооружений, за исключением возводимых в порядке реставрации архитектурного ансамбля; сохраняются исторические среда и ландшафт, обеспечивающие наиболее полное выявление достоинств объектов культурного наследия и благоприятные условия их обзора. Документ этот, заметим, действует до сих пор.
Упомянутые согласования 2006 года — КГА (за подписью А. Викторова) и КГИОП (за подписью А. Комлева) были выданы в период действия временного высотного регламента (постановление правительства Петербурга № 648 от 28.04.2004), которым высота для данной территории ограничивалась следующим образом:
«2.1.1. Базовые параметры застройки — не выше 23,5 м.
2.1.2. При проведении историко-культурной экспертизы и получении положительного заключения экспертизы:
предельная высота фасадов зданий и сооружений по уличному фронту — 23,5 м;
предельная высота зданий и сооружений по уличному фронту — 28 м;
предельная высота зданий и сооружений внутриквартальной застройки — 28 м».
Если же говорить о действующих сейчас ограничениях, то и они не позволяют строить тут здание заданных габаритов. Как следует из Приложения 3 принятого в январе 2009 г. закона «О границах зон охраны…», лицевой корпус дома 116 по Невскому отнесен к зоне, где допускается строительство «не выше существующих зданий», его дворовая территория имеет ограничения 23/26/28 м (по карнизу, коньку и для внутриквартальной застройки). Для участка дома 114, на всю его глубину (а это 67 м от линии Невского проспекта), прописано — «сохраняется существующая высота зданий (не выше примыкающих зданий)».
Таким образом, ни в 1999-м, ни в 2006-м, ни сейчас по закону не могла и не может быть согласована высота комплекса в 35 м. В рамках «достигнутого компромисса» с властью — да, но это уже вне правового поля, и тут сфера не архитектуры, но прокуратуры.
И вот еще что интересно. Как заявил Фонтанке.ру зампредседателя КГИОП Алексей Комлев, его ведомством был согласован только проект реконструкции 114-го дома выше 1-го этажа. Проект воссоздания дома 116 согласован КГИОП за исключением решения проемов 1-го этажа, вызывающих нынче особое возмущение экспертов. По заверениям господина Комлева, «до ноября прошлого года проектных предложений по оформлению проемов 1-го этажа дома №116 в КГИОП не поступало». Притом, заметим, что к тому времени эта часть здания уже была благополучно отстроена. Возникает вопрос: каким же образом могло быть выдано разрешение на строительство в марте 2008 года? И о каком полном пакете согласованных к 1999 году документов рассказывает нынче господин Куутси, если до сих пор даже всех согласований КГИОП в наличии нет?
Финская галлюцинация
— Вы увидите почти прежнее здание, — заверял на пресс-конференции господин Куутси. – Только прибавится высота, фасады претерпят незначительные изменения и будет паркинг… Образ здания должен полностью гармонировать с окружающей застройкой.
Увидеть обещанное можно, разве что приняв изрядную дозу чего-нибудь галлюциногенного. Без чего трудно обнаружить сходство между согласованным в 1999 г. проектом и тем, что реализуется теперь. Достаточно сказать, что первый предполагал сооружение комплекса общей площадью 44 500 кв.м., а нынешний — 100 тыс. кв. м.
Спикер Совета Федерации Сергей Миронов сравнил вторжение «Стокманна» в панораму Невского проспекта с увесистой оплеухой, нанесенной по архитектурному лицу города.
Между тем финская сторона уверена, что ее объект — это «подарок Петербургу», и он не подвергнется никаким корректировкам:
— Мы не опасаемся никаких изменений проекта, потому что имеем все документы, подтверждающие законность наших действий, — заверяет Маиса Романайнен, вице-президент, исполнительный директор Stockmann Department Store division.
Однако законность действий питерских чиновников, подписавших такие документы, вызывает большие сомнения. Именно их усилиями обеспечено столь хамское вторжение в святая святых — главный проспект Петербурга. С их подачи, как видим, финский инвестор легко усвоил: здесь, в России, можно все, чего нельзя у них. Можно крушить исторические здания, уродовать город Всемирного наследия, обходить законы и лишать доступа к информации тех, кто пишет не так, как им нравится.
Татьяна ЛИХАНОВА
Карикатура Виктора БОГОРАДА