Ручной режим губернатора

Нет, это не речь, произнесенная на протестном митинге, — это губернатор Петербурга Валентина Матвиенко выступает в Мариинском дворце перед депутатами ЗакСа с отчетом о работе городского правительства. Сходство усугублялось отгороженной половиной Исаакиевской площади, стоящим вокруг милицейским оцеплением и омоновским автобусом, около которого откровенно скучали представители сил правопорядка, нарушать который никто не пытался.
Что касается самого отчета, то он почти не отличался от шести предшествующих посланий губернатора (с нынешнего года, по недавно принятому закону, они заменены на отчет правительства). В отчете должны отражаться результаты социально-экономического развития Петербурга, результаты работы правительства и информация по вопросам, поставленным депутатами (эти вопросы готовились заранее и подавались в письменном виде).
Тон отчета был большей частью оптимистическим (как, впрочем, и во все предшествующие годы). Отметив, что на 2009 год пришелся «главный удар кризиса», когда в обществе «преобладали панические настроения», Валентина Матвиенко заявила, что антикризисные меры позволили удержать ситуацию, хотя «по многим вопросам приходилось управлять в ручном режиме». Была проиндексирована зарплата бюджетников, сохранены все социальные обязательства и даже расширены меры социальной поддержки (так, суммы выплат малоимущим на 38% превысили те, что были в докризисном 2008 году). В 2010 году зарплата бюджетников вырастет еще на 11,4%, что выше планируемой инфляции (7–8%).
Да, на 20% упало промышленное производство (больше, чем в среднем по России), но к тому, полагает губернатор, есть объективные причины: у нас не добывающее, а обрабатывающее производство, у нашей промышленности большие заказы с длительными сроками, и мы в последнее время усиленно развивались — между тем, «чем выше поднимаешься, тем больнее падать».
Обойти вниманием снежный апокалипсис было решительно невозможно, и губернатор признала, что власти были «не готовы к аномально холодной зиме». После чего заявила, что такое количество снега не выпадало уже 130 лет и для его вывоза понадобилось бы 900 тысяч самосвалов. Правда, признала, что зима «вскрыла целый комплекс проблем, в числе которых невнятицы в цепочке структур, отвечающих за уборку». И уверила в том, что теперь-то введена «жесткая регламентация ответственности» в этой сфере, что правительство «сделало самые серьезные выводы», что оно проведет конкурс по закупке современной уборочной техники и предусмотрит в бюджете на 2011 год отдельные средства на уборку снега во дворах, которые до сих пор убирались «по остаточному принципу». По поводу беды последних недель — массовых протечек — было сказано, что большинство кровель в центральных районах — металлические и не выдержали такого количества снега, а одновременно очистить все кровли от снега не было возможности, ибо нет такого количества кровельщиков и промышленных альпинистов.
Наконец, отвечая на вопрос о референдуме по «Охта-центру», губернатор заявила, что у нее «нет никакой иной позиции, кроме правовой» и что ЗакС не единожды рассматривал этот вопрос и отказывал в референдуме. Но в то же время она сама — «горячий сторонник принятия знаковых для города решений с учетом мнения петербуржцев» и надо «найти форму учета их мнения по столь резонансному проекту». Поскольку «анализ явки на выборы делает перспективу проведения референдума иллюзорной» (на него должны прийти не менее 50% избирателей), возможный выход — проведение масштабного социологического опроса силами независимых компаний, «имеющих репутацию как в научной среде, так и в обществе».
Можно было бы задать много вопросов. Как соответствует заявлениям о поддержке малого бизнеса разгром Хасанского рынка? Кто упорно подсовывает губернатору одну и ту же липу про якобы небывалые по силе снегопады — притом что по статистике только за последние полвека было четыре зимы, когда на город обрушивалось больше снега, чем сейчас? Почему в эти зимы в Ленинграде как-то справлялись и с уборкой снега (не имея миллиона самосвалов), и с очисткой кровель (не имея дивизии кровельщиков)? Почему граждане встречают полнейшее равнодушие жилищных служб в ответ на жалобы о протечках — и почему, когда протекла квартира, принадлежащая Владимиру Путину, на срочные ночные работы выехало все руководство районной администрации? Кто мешал администрации раньше позаботиться о прозрачности тарифов ЖКХ и ограничить аппетиты монополистов?
Наконец, кто будет проводить «масштабные социологические опросы» по поводу «Охта-центра» (неужели Роман Могилевский?) и кто мешал сделать это до принятия решения об отклонении высотных параметров, или учесть результаты опросов, выполненных авторитетными организациями — например, ВЦИОМ, — которые убедительно показывали, что число противников башни вдвое больше числа сторонников?
Впрочем, задать эти вопросы было некому — ни закон о послании губернатора, ни закон об отчете правительства не предусматривает диалога по форме «вопрос-ответ». И понятно почему: зачем ставить губернатора в возможное неловкое положение?

Борис ВИШНЕВСКИЙ