Людоеды из однокомнатной квартиры
Присяжных на судебном процессе над каннибалами испытывают на прочность нервов
Звезда со станции «Звездная»
Каждое заседание публика набивается в зал суда под завязку: большая часть — студенты юридических факультетов различных петербургских вузов. И им практика, и заодно некоторая гарантия, что в зал не прорвется «группа поддержки» подсудимых из числа представителей молодежных субкультур.
Тетя Карины, как две капли воды похожая на свою сестру, мать убитой девочки, пытается рассказать присяжным о тех страшных событиях — от волнения она почти потеряла голос. Своих собственных детей у нее нет, и Карина была ей как родная дочь.
— Карина жаловалась, что у нее никак не складываются отношения с мальчиками, хотя она и была очень симпатичная, — рассказывает тетя. — Я успокаивала ее, что все, мол, еще впереди, но она очень переживала.
19 января тетя встретила девушку, когда та уходила на встречу с подругой, расклеивать объявления у станции метро «Звездная». Домой девочка так и не вернулась. В следующий раз увидела племянницу уже на опознании. По частям.
— Патологоанатом мне сказал, что такое зверство видит впервые в жизни… — Говорить свидетельнице тяжело, она не может справиться со слезами.
Свидетели меняются: говорят близкие и друзья Карины, молодые девушки из компании Максима Главатских. Те, кто говорит о погибшей девочке, в один голос называют ее светлым, добрым, очень отзывчивым и открытым человеком. Те, кто говорят о Максиме Главатских, отзываются о нем по-разному. Все сходятся в одном — впечатление на других он умел произвести. Недаром столько девушек тянулось к нему в жажде близких отношений, да и Можнов, судя по всему, стал его «верным паладином». По словам одной из свидетельниц, он доставал для своего кумира легкие наркотики. При этом, если судить по показаниям ряда свидетелей, Главатских считал поклонение себе чем-то само собой разумеющимся, позволял восхищаться собой, хотя ко многим поклонницам относился с известным пренебрежением, был вспыльчив, эгоистичен и самовлюблен. И хотя, по показаниям, у него имелась постоянная подруга, от необременительных связей с другими девушками он не отказывался. Причем ни о каких романтических отношениях с обеих сторон речи даже не шло — чистая физиология.
Одноклассница и близкая подруга погибшей Настя тоже рассказывала суду, что Карина была влюблена в Главатских, но тот воспринимал девушку несерьезно, считая «мелкой». Как-то Карина пришла в гости к Главатских с другой своей подругой, Ариной, на которую он тоже произвел сильное впечатление — ей даже удалось вызвать благосклонность «кумира». Карина в слезах убежала из квартиры, смертельно обидевшись на подругу, а та сама чуть не стала жертвой. В третий день процесса Арина выступила свидетелем: девочка едва могла говорить и с трудом сдерживала дрожь. Поскольку речь шла о весьма щекотливых моментах, председательствующий в процессе судья Аркадий Кургузов закрыл для посторонней публики эту часть заседания. Все же стало известно, что произошло, когда она осталась наедине с молодыми людьми: Можнов душил ее подушкой, а Главатских, усевшись на грудь девушке, говорил, что сейчас «убьет ее и съест». Спасло Арину только, то, что в квартиру вернулась Катя.
Другая близкая подруга Карины, Ксения (дружили между собой и родители обеих девочек), та самая, с которой они вместе в роковой день 19 января расклеивали объявления возле «Звездной», а потом отправились к Главатских в гости «погреться», поведала суду, как она уже вечером, когда родители оборвали им мобильные телефоны, пыталась уговорить подругу поехать по домам, но та сказала, что еще задержится. Чуть позже Карина позвонила уехавшей Ксении и сказала, что она «у Юли, на Ленинском проспекте, и родители в курсе».
Мать Ксении подтвердила, что они с матерью Карины, Надеждой, очень волновались, что девочки где-то задерживаются, долго не могли до них дозвониться, а когда это все-таки удалось, попросили Карину и Ксению немедленно возвращаться. Ксения действительно позвонила матери с дороги. Карина же на очередной звонок ответила, что она «у Юли и на следующее утро до школы будет дома». Она даже дала «Юле» трубку, чтобы та поговорила с матерью. На самом деле в роли «Юли» выступила Катя, вернувшаяся в квартиру. После этого разговора трубка Карины больше не отвечала. Домой она не вернулась ни следующим утром, ни позже. Родители и близкие обратились в милицию.
— Заявление, что девочка пропала, у нас принимать не хотели, — вспоминала мать Ксении. — Мол, ничего страшного, нагуляется придет. Мы обратились в детективное агентство, стали сами разыскивать Карину. Когда Ксения сказала, что они заходили в гости к Главатских, мы даже позвонили ему, но он сказал, что Карина ушла от них еще вечером 19 января и они проводили ее почти до самого метро.
Этика каннибалов
Во второй день процесса присяжным показывали вещественные доказательства: кухонный нож с простой деревянной ручкой, банное полотенце, вырезы линолеума и ковролина со следами крови, большой черный чемодан на колесиках — в нем вывозили из дома пакеты с останками Карины, кухонный противень с пригоревшими следами… До фотографий с мест обнаружения страшных находок во дворе на улице Орджоникидзе, Алтайской улицы и из пруда возле храма Георгия Победоносца дело дошло на третий день процесса. Фотографии проецировали на большой экран, установленный перед присяжными. Один из присяжных не выдержал, ему стало дурно, и он попросил перерыв на несколько минут.
На третий же день процесса в зале появилась мать Юрия Можнова Наталья, громогласная дама с выкрашенными в агрессивно-красно-фиолетовый цвет прядями волос, и тут же обозначила свое присутствие. «Мелкий, я здесь!» — крикнула она сыну на скамью подсудимых. Позже в коридоре у зала суда между ней и бабушкой Карины разыгрался драматичный диалог. «Мой сын с детства не ударил ни одну женщину. Он никого не убивал, — почти кричала Наталья Можнова в ответ на упреки, что она вырастила монстра. — Да, он помогал расчленять, но под угрозой ножа, приставленного к горлу, ему пригрозили расправиться с его близкими. Мне он никогда не врал, и я ему верю!»
Когда для дачи показаний в зал входит та самая Катя, подруга Главатских и Можнова, кто-то из близких Карины шепчет ей вслед: «Сука». Когда-то у Кати были с Главатских «отношения». Потом он стал на нее «сильно психологически давить», они расстались, а затем стали просто приятельствовать, после того как Главатских прошел курс некоего лечения и его поведение стало более «адекватным». В конце 2008 года Главатских с Можновом попросили Катю пустить их к ней на квартиру пожить. Жизнь втроем была довольно своеобразна: жили на Катину зарплату продавца, а также те деньги, что давали Главатских его родители, и разовыми заработками Можнова. Питались слабоалкогольными коктейлями и едой быстрого приготовления. Нормально готовить никто из трех обитателей квартиры не умел и не любил.
19 января в гости к ним в квартиру пришла пара девушек и молодой человек из компании Главатских, а затем появились и Карина с Ксенией. Катя ушла в интернет-кафе, а когда вернулась, в квартире оставались только Карина с Можновыми и Главатских. Карина попросила у Кати позволения переночевать, а заодно поговорить с ее матерью по телефону под видом «подруги Юли». Несколько позже, дождавшись, пока гостья выйдет на кухню, Можнов и Главатских, по словам Кати, со смехом и улыбками спросили у нее, не будет ли она возражать, если они убьют Карину.
— Я восприняла это как шутку, — сказала Катя присяжным, — и ответила, что пусть делают что хотят, лишь бы оставили меня в покое.
Молодые люди ушли в ванну набирать воду, а Катя легла спать. Через некоторое время Можнов разбудил ее и повторил вопрос насчет убийства Карины. Катя ответила, что шутка уже не смешная. Когда Главатских уединился с Кариной в ванной, Можнов то и дело прислушивался к тому, что происходило там внутри. Катя вновь заснула. Проснулась она примерно через час от шума и плеска воды, доносившегося из ванной. Свет по всей квартире был погашен. Тут же рядом возник Можнов и увел Катю обратно в комнату, велев оттуда не высовываться.
— Вы что, действительно это сделали? — спросила Катя.
— Да, — ответил Можнов.
— Я поняла, что они убили Карину, — поведала свидетельница присяжным, — закричала, что они идиоты, но Можнов велел мне идти спать. Мол, кто спит, тот ничего не видит, ничего не знает и ничего никому не скажет.
Катя легла на кровать и укрылась одеялом с головой. Она слышала глухие удары и диалог Можнова с Главатских, доносившиеся из ванной. Позже Можнов с Главатских приходили взять марлевые маски на лицо, чтобы их не так беспокоил запах, затем мимо Кати на балкон пронесли несколько пакетов с тем, что осталось от Карины. Главатских даже продемонстрировал Кате отрезанную голову жертвы.
Проснувшись утром, Катя решила, что все это просто приснилось ей ночью в кошмаре. Она поехала на работу и оттуда позвонила Главатских по телефону. Но тот сказал, что все было по правде, но пусть Катя не волнуется, они «все убрали».
Когда Катя вернулась домой, ее угостили мясом с картошкой, сказав, что это мясо Карины. Катя ела.
— Я боялась, что, если не буду этого делать, меня тоже могут убить. Но я не смогла заставить себя заявить о случившемся в милицию. Они же были моими друзьями, и я полагала, что сдать их — неэтично. К тому же я боялась, что они переложат на меня вину.
Процесс над Максимом Главатских и Юрием Можновым, убившими 16-летнюю школьницу и съевшими ее останки, продолжает приносить жуткие подробности преступления. Даже у присяжных порой не выдерживают нервы.
Процесс идет достаточно споро: за три первых заседания большая часть свидетелей допрошена, и обвинение на время уступило инициативу стороне защиты.
Дело представляет собой странную смесь циничного аморализма, мелких деталей, чудовищных именно из-за какой-то бытовой обыденности и даже мистики — хотя никакими сатанинскими ритуалами здесь вовсе не пахнет. Но день преступления совпал с православным Крещением и Богоявлением, а часть останков несчастной жертвы была брошена в прорубь пруда рядом с храмом Георгия Победоносца в парке Героев.
Максим Главатских
Звезда со станции «Звездная»
Каждое заседание публика набивается в зал суда под завязку: большая часть — студенты юридических факультетов различных петербургских вузов. И им практика, и заодно некоторая гарантия, что в зал не прорвется «группа поддержки» подсудимых из числа представителей молодежных субкультур.
Тетя Карины, как две капли воды похожая на свою сестру, мать убитой девочки, пытается рассказать присяжным о тех страшных событиях — от волнения она почти потеряла голос. Своих собственных детей у нее нет, и Карина была ей как родная дочь.
— Карина жаловалась, что у нее никак не складываются отношения с мальчиками, хотя она и была очень симпатичная, — рассказывает тетя. — Я успокаивала ее, что все, мол, еще впереди, но она очень переживала.
19 января тетя встретила девушку, когда та уходила на встречу с подругой, расклеивать объявления у станции метро «Звездная». Домой девочка так и не вернулась. В следующий раз увидела племянницу уже на опознании. По частям.
— Патологоанатом мне сказал, что такое зверство видит впервые в жизни… — Говорить свидетельнице тяжело, она не может справиться со слезами.
Свидетели меняются: говорят близкие и друзья Карины, молодые девушки из компании Максима Главатских. Те, кто говорит о погибшей девочке, в один голос называют ее светлым, добрым, очень отзывчивым и открытым человеком. Те, кто говорят о Максиме Главатских, отзываются о нем по-разному. Все сходятся в одном — впечатление на других он умел произвести. Недаром столько девушек тянулось к нему в жажде близких отношений, да и Можнов, судя по всему, стал его «верным паладином». По словам одной из свидетельниц, он доставал для своего кумира легкие наркотики. При этом, если судить по показаниям ряда свидетелей, Главатских считал поклонение себе чем-то само собой разумеющимся, позволял восхищаться собой, хотя ко многим поклонницам относился с известным пренебрежением, был вспыльчив, эгоистичен и самовлюблен. И хотя, по показаниям, у него имелась постоянная подруга, от необременительных связей с другими девушками он не отказывался. Причем ни о каких романтических отношениях с обеих сторон речи даже не шло — чистая физиология.
Одноклассница и близкая подруга погибшей Настя тоже рассказывала суду, что Карина была влюблена в Главатских, но тот воспринимал девушку несерьезно, считая «мелкой». Как-то Карина пришла в гости к Главатских с другой своей подругой, Ариной, на которую он тоже произвел сильное впечатление — ей даже удалось вызвать благосклонность «кумира». Карина в слезах убежала из квартиры, смертельно обидевшись на подругу, а та сама чуть не стала жертвой. В третий день процесса Арина выступила свидетелем: девочка едва могла говорить и с трудом сдерживала дрожь. Поскольку речь шла о весьма щекотливых моментах, председательствующий в процессе судья Аркадий Кургузов закрыл для посторонней публики эту часть заседания. Все же стало известно, что произошло, когда она осталась наедине с молодыми людьми: Можнов душил ее подушкой, а Главатских, усевшись на грудь девушке, говорил, что сейчас «убьет ее и съест». Спасло Арину только, то, что в квартиру вернулась Катя.
Другая близкая подруга Карины, Ксения (дружили между собой и родители обеих девочек), та самая, с которой они вместе в роковой день 19 января расклеивали объявления возле «Звездной», а потом отправились к Главатских в гости «погреться», поведала суду, как она уже вечером, когда родители оборвали им мобильные телефоны, пыталась уговорить подругу поехать по домам, но та сказала, что еще задержится. Чуть позже Карина позвонила уехавшей Ксении и сказала, что она «у Юли, на Ленинском проспекте, и родители в курсе».
Мать Ксении подтвердила, что они с матерью Карины, Надеждой, очень волновались, что девочки где-то задерживаются, долго не могли до них дозвониться, а когда это все-таки удалось, попросили Карину и Ксению немедленно возвращаться. Ксения действительно позвонила матери с дороги. Карина же на очередной звонок ответила, что она «у Юли и на следующее утро до школы будет дома». Она даже дала «Юле» трубку, чтобы та поговорила с матерью. На самом деле в роли «Юли» выступила Катя, вернувшаяся в квартиру. После этого разговора трубка Карины больше не отвечала. Домой она не вернулась ни следующим утром, ни позже. Родители и близкие обратились в милицию.
— Заявление, что девочка пропала, у нас принимать не хотели, — вспоминала мать Ксении. — Мол, ничего страшного, нагуляется придет. Мы обратились в детективное агентство, стали сами разыскивать Карину. Когда Ксения сказала, что они заходили в гости к Главатских, мы даже позвонили ему, но он сказал, что Карина ушла от них еще вечером 19 января и они проводили ее почти до самого метро.
Этика каннибалов
Во второй день процесса присяжным показывали вещественные доказательства: кухонный нож с простой деревянной ручкой, банное полотенце, вырезы линолеума и ковролина со следами крови, большой черный чемодан на колесиках — в нем вывозили из дома пакеты с останками Карины, кухонный противень с пригоревшими следами… До фотографий с мест обнаружения страшных находок во дворе на улице Орджоникидзе, Алтайской улицы и из пруда возле храма Георгия Победоносца дело дошло на третий день процесса. Фотографии проецировали на большой экран, установленный перед присяжными. Один из присяжных не выдержал, ему стало дурно, и он попросил перерыв на несколько минут.
На третий же день процесса в зале появилась мать Юрия Можнова Наталья, громогласная дама с выкрашенными в агрессивно-красно-фиолетовый цвет прядями волос, и тут же обозначила свое присутствие. «Мелкий, я здесь!» — крикнула она сыну на скамью подсудимых. Позже в коридоре у зала суда между ней и бабушкой Карины разыгрался драматичный диалог. «Мой сын с детства не ударил ни одну женщину. Он никого не убивал, — почти кричала Наталья Можнова в ответ на упреки, что она вырастила монстра. — Да, он помогал расчленять, но под угрозой ножа, приставленного к горлу, ему пригрозили расправиться с его близкими. Мне он никогда не врал, и я ему верю!»
Когда для дачи показаний в зал входит та самая Катя, подруга Главатских и Можнова, кто-то из близких Карины шепчет ей вслед: «Сука». Когда-то у Кати были с Главатских «отношения». Потом он стал на нее «сильно психологически давить», они расстались, а затем стали просто приятельствовать, после того как Главатских прошел курс некоего лечения и его поведение стало более «адекватным». В конце 2008 года Главатских с Можновом попросили Катю пустить их к ней на квартиру пожить. Жизнь втроем была довольно своеобразна: жили на Катину зарплату продавца, а также те деньги, что давали Главатских его родители, и разовыми заработками Можнова. Питались слабоалкогольными коктейлями и едой быстрого приготовления. Нормально готовить никто из трех обитателей квартиры не умел и не любил.
19 января в гости к ним в квартиру пришла пара девушек и молодой человек из компании Главатских, а затем появились и Карина с Ксенией. Катя ушла в интернет-кафе, а когда вернулась, в квартире оставались только Карина с Можновыми и Главатских. Карина попросила у Кати позволения переночевать, а заодно поговорить с ее матерью по телефону под видом «подруги Юли». Несколько позже, дождавшись, пока гостья выйдет на кухню, Можнов и Главатских, по словам Кати, со смехом и улыбками спросили у нее, не будет ли она возражать, если они убьют Карину.
— Я восприняла это как шутку, — сказала Катя присяжным, — и ответила, что пусть делают что хотят, лишь бы оставили меня в покое.
Молодые люди ушли в ванну набирать воду, а Катя легла спать. Через некоторое время Можнов разбудил ее и повторил вопрос насчет убийства Карины. Катя ответила, что шутка уже не смешная. Когда Главатских уединился с Кариной в ванной, Можнов то и дело прислушивался к тому, что происходило там внутри. Катя вновь заснула. Проснулась она примерно через час от шума и плеска воды, доносившегося из ванной. Свет по всей квартире был погашен. Тут же рядом возник Можнов и увел Катю обратно в комнату, велев оттуда не высовываться.
— Вы что, действительно это сделали? — спросила Катя.
— Да, — ответил Можнов.
— Я поняла, что они убили Карину, — поведала свидетельница присяжным, — закричала, что они идиоты, но Можнов велел мне идти спать. Мол, кто спит, тот ничего не видит, ничего не знает и ничего никому не скажет.
Катя легла на кровать и укрылась одеялом с головой. Она слышала глухие удары и диалог Можнова с Главатских, доносившиеся из ванной. Позже Можнов с Главатских приходили взять марлевые маски на лицо, чтобы их не так беспокоил запах, затем мимо Кати на балкон пронесли несколько пакетов с тем, что осталось от Карины. Главатских даже продемонстрировал Кате отрезанную голову жертвы.
Проснувшись утром, Катя решила, что все это просто приснилось ей ночью в кошмаре. Она поехала на работу и оттуда позвонила Главатских по телефону. Но тот сказал, что все было по правде, но пусть Катя не волнуется, они «все убрали».
Когда Катя вернулась домой, ее угостили мясом с картошкой, сказав, что это мясо Карины. Катя ела.
— Я боялась, что, если не буду этого делать, меня тоже могут убить. Но я не смогла заставить себя заявить о случившемся в милицию. Они же были моими друзьями, и я полагала, что сдать их — неэтично. К тому же я боялась, что они переложат на меня вину.
Александр САМОЙЛОВ
Фото ИНТЕРПРЕСС