Болото под ударом
Эти места — некая параллельная жизнь. Ламмин-Cуо (фин. Lammin suo — озерное болото) можно было бы считать местом вполне заповедным, если бы то и дело не случались набеги извне. Кажется, что гидрологов, будто на другую планету, здесь высадили когда-то и в центре управления полетами о них вовсе забыли… Как уберечь природную ценность? На этот вопрос им приходится отвечать постоянно — особенно в отпускную пору, когда свои ужасные повадки демонстрируют заезжие дикари.
Гидрологический заказник Ламмин-Cуо страдает от вторжения варваров
Люди — дикари
Стоя посреди угодий, давно признанных заповедными (наблюдения здесь ведутся с 50-х годов минувшего века), директор природного гидрологического заказника «Ламмин-Cуо», расположенного в Выборгском районе Ленобласти, Наталья Селянская признается: «Мы устали бороться с ужасным зверем под названием человек. С одной стороны на болото наступают дома, владельцы которых прячутся за высокими заборами: то ли сами не хотят видеть людей, то ли им неприятно, что люди их видят, с прочих сторон — тоже опасность. Недавно я тщетно пыталась объяснить женщине, которая почему-то решила использовать территорию заповедника в качестве спортивного стадиона, что эти места подлежат охране. Знаете, что она мне сказала? «Вытаптывала, вытаптываю и вытаптывать буду!» Та же непробиваемая стена — в отношении человека с ружьем: над болотом часто звучат выстрелы, причем птицу варвары губят по большей части из спортивного интереса. Неоднократно был сломан шлагбаум, преграждающий автотранспорту путь в заказник. А нынче летом, в сильную жару даже маленькие озерца заповедника иными любителями примангальных излияний воспринимались водоемами для водных процедур. Есть договоренность с рощинским отделом милиции в случае необходимости туда обращаться, но ведь каждый раз звонить не будешь: у них, думаю, и без нас дел хватает…»
По словам Селянской, на российской территории осталось только три подобных заказника, где ведутся исследования: в Новгородской, Архангельской областях — и то, что у нас, это самое Ламмин-Cуо.
Между тем более длительное наблюдение позволяет давать наиболее точные, полезные человеку прогнозы. Состояние болот — показатель экологического благополучия. Исследования в этой области, изучение подвижности вод позволяют заранее предупредить, например, о том, что вновь выстроенная дорога со временем может «поплыть». И, что не менее важно, даже самые элементарные знания о болотах позволяют понять, что пренебрежение к их состоянию и самочувствию приводит к непоправимым, пагубным для человека последствиям. Например, к лесным пожарам.
Convention on Wetlands
Природу болот в свое время дальновидно исследовал Ломоносов. Он же указал на их ценность: «Со временем люди узнают ту роль, которую отвела природа болотам в цепочке своих взаимосвязей, увидят все многообразие ценностей, которые она заключила в эти куски своего организма, и научится использовать болота с учетом важности каждого элемента».
К счастью, ученые давно признали, что осушение болот — ложный путь, поскольку происходящие в заповедных местах процессы взаимосвязаны, и осушение какого-либо участка болота неизбежно приведет к изменению других его частей.
Болота делятся на три типа: низинные, переходные и верховые. Наиболее опасны низинные. «В таком топком болоте утонула героиня романа «А зори здесь тихие» Лиза Бричкина», — рассказывает Наталья Селянская. В переходных топкие места чередуются с менее топкими и совсем неопасными. «Ламмин-Cуо» — болото верховое.
Особая ценность его — плавучие островки с особым растительным покровом. Как говорят ученые, один раз наступишь — растительность пять лет не восстановится, пять раз наступишь — на восстановление уйдет 10 лет, 25 раз наступишь — никогда не восстановится.
Багульник, вахта, сфанговые мхи — растения с лекарственными свойствами, не терпят варварского отношения так же, как сами заповедные места. Постоянные обитатели и хранители Ламмин-Cуо отчаянно пытаются спастись от набегов жестокого социума. И даже время от времени спасают других — прибившихся. По весне, например, обнаружили подкидышей — двенадцать подброшенных им щенков…
Вокруг болот создается собственный микроклимат, без резких колебаний температуры, что очень важно для всего живого. Видимо, неслучайно ежегодно отмечаемый Всемирный день водно-болотных угодий (2 февраля) в этом году был посвящен актуальной, широко обсуждаемой теме «Забота о водно-болотных угодьях — ответ на изменение климата».
К слову, День водно-болотных угодий — дата, связанная с подписанием в иранском городе Рамсар Конвенции о водно-болотных угодьях (Convention on Wetlands). К этой конвенции присоединилось 159 стран. Более 1800 таких территорий в мире включено в специальный международный Рамсарский Список (в него входит 35 водно-болотных угодий на территории нашей страны).
Вправо, влево наклон — и его не спасти
«Болотная гать — метафора российской жизни, — считает Наталья Селянская. — Как в песне Высоцкого: «Вправо, влево наклон — и его не спасти…» Обойти топь себе же на радость у людей не получается, уберечь заповедное место и тем самым спасти себя — наука, к несчастью, для многих непостижимая. Характерна иная, губительная психология: так не доставайся же ты никому!»
От рук дикарей не меньше, чем от стихии, страдают разные заповедные территории. Например, расположенный в том же Выборгском районе Ленинградской области, не слишком далеко от Ламмин-Cуо, государственный природный ботанический заказник Линдуловская роща площадью 986 га, отчасти пострадавшая от недавнего урагана и так же, как заповедное болото, постоянно страдающая от набегов современных варваров. Первые лиственницы этой заповедной рощи — каждое дерево пронумеровано — высаживал лесовод Фердинанд Фокель для парусного флота еще во времена Петра I, и в наше время трехсотлетние красавицы — не просто национальная гордость, объект, которому необходима усиленная охрана.
Проблема в том, что варварские повадки характерны не только для тех, кто вытаптывает, истребляет, ломает, но и для власти. Когда-то здесь насчитывалось два десятка специалистов. Осталось на весь заповедник — шесть (на болотной станции установлено специальное оборудование, измерения производятся дважды в сутки). Оклад специалиста, хранителя и исследователя Ламмин-Cуо — а заказник имеет федеральное подчинение — 4900 рублей. Как можно жить на такие деньги, даже при наличии большой любви к науке, которой верой и правдой служишь, — неясно. Между тем гидрология, как мы понимаем, наука полезная. Гидрологи же (так же как ботаники и др.) — на грани вымирания, им не менее трудно выжить, чем охраняемым ими местам и проводимым ими исследованиям. И это большая беда; преимущественно для нас с вами.
Наталья Селянская каждый день борется с ужасным зверем под названием человек
Люди — дикари
Стоя посреди угодий, давно признанных заповедными (наблюдения здесь ведутся с 50-х годов минувшего века), директор природного гидрологического заказника «Ламмин-Cуо», расположенного в Выборгском районе Ленобласти, Наталья Селянская признается: «Мы устали бороться с ужасным зверем под названием человек. С одной стороны на болото наступают дома, владельцы которых прячутся за высокими заборами: то ли сами не хотят видеть людей, то ли им неприятно, что люди их видят, с прочих сторон — тоже опасность. Недавно я тщетно пыталась объяснить женщине, которая почему-то решила использовать территорию заповедника в качестве спортивного стадиона, что эти места подлежат охране. Знаете, что она мне сказала? «Вытаптывала, вытаптываю и вытаптывать буду!» Та же непробиваемая стена — в отношении человека с ружьем: над болотом часто звучат выстрелы, причем птицу варвары губят по большей части из спортивного интереса. Неоднократно был сломан шлагбаум, преграждающий автотранспорту путь в заказник. А нынче летом, в сильную жару даже маленькие озерца заповедника иными любителями примангальных излияний воспринимались водоемами для водных процедур. Есть договоренность с рощинским отделом милиции в случае необходимости туда обращаться, но ведь каждый раз звонить не будешь: у них, думаю, и без нас дел хватает…»
По словам Селянской, на российской территории осталось только три подобных заказника, где ведутся исследования: в Новгородской, Архангельской областях — и то, что у нас, это самое Ламмин-Cуо.
Между тем более длительное наблюдение позволяет давать наиболее точные, полезные человеку прогнозы. Состояние болот — показатель экологического благополучия. Исследования в этой области, изучение подвижности вод позволяют заранее предупредить, например, о том, что вновь выстроенная дорога со временем может «поплыть». И, что не менее важно, даже самые элементарные знания о болотах позволяют понять, что пренебрежение к их состоянию и самочувствию приводит к непоправимым, пагубным для человека последствиям. Например, к лесным пожарам.
Convention on Wetlands
Природу болот в свое время дальновидно исследовал Ломоносов. Он же указал на их ценность: «Со временем люди узнают ту роль, которую отвела природа болотам в цепочке своих взаимосвязей, увидят все многообразие ценностей, которые она заключила в эти куски своего организма, и научится использовать болота с учетом важности каждого элемента».
К счастью, ученые давно признали, что осушение болот — ложный путь, поскольку происходящие в заповедных местах процессы взаимосвязаны, и осушение какого-либо участка болота неизбежно приведет к изменению других его частей.
Болота делятся на три типа: низинные, переходные и верховые. Наиболее опасны низинные. «В таком топком болоте утонула героиня романа «А зори здесь тихие» Лиза Бричкина», — рассказывает Наталья Селянская. В переходных топкие места чередуются с менее топкими и совсем неопасными. «Ламмин-Cуо» — болото верховое.
Особая ценность его — плавучие островки с особым растительным покровом. Как говорят ученые, один раз наступишь — растительность пять лет не восстановится, пять раз наступишь — на восстановление уйдет 10 лет, 25 раз наступишь — никогда не восстановится.
Багульник, вахта, сфанговые мхи — растения с лекарственными свойствами, не терпят варварского отношения так же, как сами заповедные места. Постоянные обитатели и хранители Ламмин-Cуо отчаянно пытаются спастись от набегов жестокого социума. И даже время от времени спасают других — прибившихся. По весне, например, обнаружили подкидышей — двенадцать подброшенных им щенков…
Вокруг болот создается собственный микроклимат, без резких колебаний температуры, что очень важно для всего живого. Видимо, неслучайно ежегодно отмечаемый Всемирный день водно-болотных угодий (2 февраля) в этом году был посвящен актуальной, широко обсуждаемой теме «Забота о водно-болотных угодьях — ответ на изменение климата».
К слову, День водно-болотных угодий — дата, связанная с подписанием в иранском городе Рамсар Конвенции о водно-болотных угодьях (Convention on Wetlands). К этой конвенции присоединилось 159 стран. Более 1800 таких территорий в мире включено в специальный международный Рамсарский Список (в него входит 35 водно-болотных угодий на территории нашей страны).
Вправо, влево наклон — и его не спасти
«Болотная гать — метафора российской жизни, — считает Наталья Селянская. — Как в песне Высоцкого: «Вправо, влево наклон — и его не спасти…» Обойти топь себе же на радость у людей не получается, уберечь заповедное место и тем самым спасти себя — наука, к несчастью, для многих непостижимая. Характерна иная, губительная психология: так не доставайся же ты никому!»
От рук дикарей не меньше, чем от стихии, страдают разные заповедные территории. Например, расположенный в том же Выборгском районе Ленинградской области, не слишком далеко от Ламмин-Cуо, государственный природный ботанический заказник Линдуловская роща площадью 986 га, отчасти пострадавшая от недавнего урагана и так же, как заповедное болото, постоянно страдающая от набегов современных варваров. Первые лиственницы этой заповедной рощи — каждое дерево пронумеровано — высаживал лесовод Фердинанд Фокель для парусного флота еще во времена Петра I, и в наше время трехсотлетние красавицы — не просто национальная гордость, объект, которому необходима усиленная охрана.
Проблема в том, что варварские повадки характерны не только для тех, кто вытаптывает, истребляет, ломает, но и для власти. Когда-то здесь насчитывалось два десятка специалистов. Осталось на весь заповедник — шесть (на болотной станции установлено специальное оборудование, измерения производятся дважды в сутки). Оклад специалиста, хранителя и исследователя Ламмин-Cуо — а заказник имеет федеральное подчинение — 4900 рублей. Как можно жить на такие деньги, даже при наличии большой любви к науке, которой верой и правдой служишь, — неясно. Между тем гидрология, как мы понимаем, наука полезная. Гидрологи же (так же как ботаники и др.) — на грани вымирания, им не менее трудно выжить, чем охраняемым ими местам и проводимым ими исследованиям. И это большая беда; преимущественно для нас с вами.
Евгения ДЫЛЕВА
Фото автора