«Ельцин никогда не ругался матом…»

В России вышла первая полная биография Бориса Ельцина
 

Предваряет биографию Бориса Николаевича короткое, на одну страницу, обращение к читателям, написанное его преемником, Владимиром Путиным. В сухом, неэмоциональном тексте, к счастью, нет ни слова о «лихих 90-х», разговорами о которых после смерти Ельцина государственные СМИ активно пытаются свести на нет все результаты деятельности первого российского президента.
Сам текст биографии, выпущенной в серии «Жизнь замечательных людей», начинается тоже замечательно короткой фразой «Ельцин никогда не ругался матом…» Этот факт становится для Бориса Минаева не только публицистическим приемом, захватывающим читательское внимание, но и поводом к началу серьезного исследования феномена Ельцина, выходца из рабоче-крестьянской среды, мальчишки, которого воспитывала не только семья, но и улица — нищая, блатная, послевоенная. Нашедший в себе силы оторваться от этой среды, уехать из деревни в большой индустриальный город сначала на учебу, а потом на руководящую работу, Борис Ельцин, похоже, навсегда запомнил тот липкий и грязный ужас нищеты, пронизанной тюремным матом. Он никогда потом, даже в самых тяжелых и кризисных ситуациях, ни разу не употребил матерной ругани и не терпел блатного языка в своем окружении. Этот факт для любого мыслящего россиянина сразу резко дистанцирует первого российского президента от его преемника, не нашедшего слов благодарности в адрес Ельцина в своем вступительном тексте.
— Я не был лично знаком с Ельциным, и когда в 2006 году мне предложили написать о нем, я составил план: напишу пробный текст, сам разберусь, потом приду к Борису Николаевичу, и мы с ним все обсудим, — рассказал Борис Минаев. — К сожалению, я опоздал — в 2007 году его не стало, но у меня почему-то было ощущение — отступать нельзя, надо сделать книгу именно в серии ЖЗЛ. Ельцин был незаурядным человеком, выдающимся политиком, но и противоречивой личностью.
К тому моменту, когда Минаев начал работать над биографией Ельцина, в Америке уже вышли две биографии первого российского президента, а в России не было ни одной. Выходили воспоминания разных людей, печатались откровенные пасквили и просто неприличные издания. Прочитав все, что появилось о Ельцине, рассказал Борис Минаев, он убедился, что книга Коржакова — необъективна. Начиная с того, что это очень неприятный жанр — «записки слуги», и кончая откровенной ложью. Но мемуары Коржакова тоже нужно было знать, чтобы исторические события говорили разными голосами. В книге Минаева «Ельцин» есть, например, то, чего нет ни в одной другой — интервью с членами его семьи, с родными и близкими. Бориса Николаевича в семье всегда очень любили и любят до сих пор.
Еще одним побудительным мотивом, по словам Бориса Минаева, стало желание, чтобы его дети и их сверстники ориентировались на объективный источник информации, а не на домыслы политических спекулянтов, чтобы они не поддавались современной пропаганде. Разбираясь в том, что написано было за эти годы о Ельцине, Борис Минаев, по его словам, стал настоящим сторонником этого выдающегося человека. Вокруг Ельцина, по мнению автора биографии, создано много мифов и легенд, за которыми большинство россиян, похоже, забыли главное: Ельцину удалось вернуть России такие коренные понятия любой демократии, как частная собственность, свобода выбора, отсутствие цензуры. Что явилось настоящей революцией, которую многие россияне, похоже, до сих пор не смогли понять и принять. В этом смысле реформы Ельцина во многом сходны с реформами императора Александра II, освободившего Россию от рабства: его преобразования тоже опережали свое время, и современники так же не смогли в должной мере оценить масштаб его личности и значение для российской истории.
— Я не идеализировал Ельцина, а старался говорить о плюсах и минусах, — заявил на презентации Борис Минаев. — Но когда в 2007 году начала распространяться эта гнилая мифология о «лихих 90-х», я понял, что просто обязан ее написать. Это мой вызов, моя гражданская позиция.

Наталья ШКУРЕНОК

Прямая речь
Геннадий БУРБУЛИС, в 1990–1992 гг. — советник Бориса Ельцина. С ноября 1991 по апрель 1992 г. — первый заместитель председателя правительства РФ, одно из главных действующих лиц при подготовке Беловежских соглашений. В августе 2009 года основал «Школу политософии Геннадия Бурбулиса», президент молодежного форума модернизаторов «Моя Россия»:
— Я еще раз для себя определил: Борис Николаевич — незаурядный человек, сумевший реализовать свое предназначение. Он сам стал тем самым выдающимся политиком, который создал новую Россию, новый строй. Конечно, он личность противоречивая. Тем более что задачи такого класса и масштаба предполагают уязвимость человека — он не может постоянно существовать в чрезмерном напряжении и, естественно, попадает в ситуацию слабого, безоружного и, может быть, не всегда симпатичного человека. Это особенно проявилось во втором периоде его правления: он попался на удочку «царя Бориса», когда началась опасная череда премьерств, лишивших страну стабильности. Но, покидая свой пост, Ельцин вернулся к нам подлинным — способным к широким обобщениям, способным не цепляться за власть до последнего момента, способным оценить реальную ситуацию.

Петр ФИЛИППОВ, общественный деятель, президент Ассоциации независимых профессионалов, председатель экспертного совета Санкт-Петербургского фонда «Международный институт развития правовой экономики» и Фонда информационной поддержки правовой экономики. В 1990 г. был избран народным депутатом Ленинградского Совета народных депутатов и народным депутатом РСФСР, входил во фракцию «Радикальные демократы», в 1990–1992 гг. являлся сопредседателем оргкомитета движения «Демократическая Россия», в феврале 1993 г. был назначен руководителем Аналитического центра администрации президента РФ по социально-экономической политике:
— Ельцин был вожаком масс, но легко мог пойти поперек воли своих избирателей, если считал, что нужно принимать какие-то кардинальные меры, даже если их не примет население. Как это произошло с либерализацией цен. У него было блестящее качество — он умел слушать профессионалов и мог принять мнение профессионалов вопреки мнению друзей. При этом он понимал, чего категорически нельзя делать — нельзя допустить гражданской войны, даже если очень хочется, чтобы Крым оставался в составе России. И Ельцин не был сторонником ручного управления, не пытался сам затыкать все дырки, как во многом сейчас пытается делать нынешняя власть.

Станислав ШУШКЕВИЧ, советский и белорусский политический деятель, подписавший в 1991 году как глава Республики Беларусь Беловежские соглашения. Председатель партии «Белорусская социал-демократическая Громада», активный деятель белорусской оппозиции. Лех Валенса номинировал Шушкевича на соискание Нобелевской премии мира за 2007 год:
— Я считаю Ельцина великим русским человеком, мужиком — кстати, еще и за его умение противостоять чужому влиянию даже во время широкого застолья. Он, даже крепко выпив, не менял своего мнения, как бы этого ни хотелось тем, кто нередко его спаивал. Он никогда в рот не брал ни капли, если нужно было решать серьезные вопросы. Так было в Беловежской пуще. Кстати, я горжусь подписанными тогда решениями, как горжусь тем, что мне удалось добиться, чтобы с территории Белоруссии было выведено все ядерное оружие — 81 ракета с ядерными боеголовками были самой страшной угрозой для моей страны, для моего народа. Представляете, если бы это оружие осталось у нынешнего режима Республики Беларусь? И за это тоже огромное спасибо Борису Ельцину.