«запретная зона» под запретом
Социализация заключенных, особенно сидящих в «малолетках», для российского общества — первейшая необходимость. Иначе из молодых людей, которые еще вполне могли бы стать полезными членами общества, получаются полудикари, исповедующие принцип «украл, выпил — в тюрьму». Один из проектов, направленных на вовлечение воспитанников Колпинской колонии для несовершеннолетних правонарушителей в настоящую жизнь, — издание собственной газеты «Запретная зона», первый номер которой вышел в феврале этого года. Но у первого номера есть все шансы стать последним…
У газеты воспитанников Колпинской колонии появился шанс на второе рождение
Разница в подсчетах
Началось за здравие: в феврале этого года Институт региональной прессы организовал в Колпинской колонии выпуск газеты. Организовал, заметим, на деньги Совета Министров Северных Стран — в родном отечестве средства на подобные проекты обнаруживаются крайне редко.
Студенты журфака СПбГУ помогли воспитанникам колонии создать свою редакцию, научили их, как надо выстраивать работу — и в апреле первый номер «Запретной зоны» увидел свет. Об этом событии, кстати говоря, радостно сообщил граду и миру 100 ТВ. ИРП набрал среди молодых зэков энтузиастов, желающих работать над вторым номером (ведь идея проекта заключалась все-таки не в создании в колонии профессионального СМИ, а в том, чтобы научить работать, сотрудничать, действовать в сложных ситуациях как можно большее число воспитанников — поэтому предполагалось, что каждый следующий номер будет выпускать новая команда). А потом в институт неожиданно пришло письмо: мол, газету выпускать не хотим и вообще — не приезжайте.
— Письмо было подписано самими воспитанниками колонии, но создавалось, конечно же, под влиянием администрации — да ее сотрудники этого и не скрывали (например, нам высказали претензию, что мы собирались «выпустить один номер газеты, а выпустили 999». Я пыталась разъяснить, что номер-то один, это 999 экземпляров; но сочувствия не нашла), — рассказывает директор ИРП Анна Шароградская. — Поэтому мы не собирались отказываться от продолжения работы по проекту, понимая, что молодым людям это и интересно, и полезно.
Кстати, эту точку зрения поддержали не только общественные организации, но и ученики школ, в которые рассылалась «Запретная зона», и даже два федеральных суда: Кингисеппский городской и Пушкинский районный — о чем уведомили ИРП письмами.
Институт обратился к новому начальнику петербургского Управления ФСИН Игорю Потапенко.
— Сначала Игорь Васильевич категорически не соглашался дать разрешение на продолжение выпуска газеты в колонии. Но мы попросили его внимательно почитать первый номер, — вспоминает Анна Шароградская. — Он согласился и сказал, что сам позвонит мне на следующее утро. И… ровно в десять утра раздался звонок: Игорь Васильевич сказал, что выпуск газеты «дело важное и нужное», и дал принципиальное согласие на продолжение работы.
Что не разрешено — запрещено?
Но дальше «важное и нужное дело» начало буксовать в бюрократических шестеренках.
При работе над первым номером газеты участникам проекта было достаточно пропуска, который оформляли прямо в колонии. Теперь же потребовался договор с ИРП, мнимое оформление которого затянулось на несколько месяцев… Вот цитата из последнего письма Шароградской во ФСИН:
«21 июня состоялась встреча с начальником пресс-службы ГУ ФСИН Арутюнян Сильвой Араратовной. Пресс-служба сообщила, что для выпуска газеты необходимо заключить договор с колонией, поскольку колония является юридическим лицом. <…>
7 октября снова позвонили в канцелярию. Нам сообщили, что исполнителем по нашему делу назначен Максим Алексеевич Федонин. Господин Федонин направил нас к Круглову Анатолию. Круглов — к Сергею Вячеславовичу Саркашову, который и оказался нашим исполнителем, о чем он не подозревал, пока мы ему сами не сообщили.
18 октября встреча с Саркашовым в ГУ ФСИН. Обещание, что 21 октября у нас уже будет договор, если его найдут (?!).
22 октября выяснилось, что никакого договора нет, так как никто его не составлял. Саркашов С. В. сказал, что нам снова нужно связываться с Сильвой Араратовной и с ней вести дальнейшие переговоры.
Таким образом, круг замкнулся».
Надо отдать ФСИНу должное: по второму кругу инициаторов проекта пускать не стали. 1 ноября в ИРП пришел факс, подписанный начальником управления Игорем Потапенко. Он представляет собой шедевр бюрократической казуистики — и несомненно доставит тому читателю, что сумеет продраться через его тернии, эстетическое удовольствие:
«Правилами внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовно-исполнительной системы, утвержденными Приказом Минюста РФ от 06.10.2006 № 31 «Об утверждении Правил внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовно-исполнительной системы», регламентированы порядок и условия исполнения наказания в виде лишения свободы, обеспечения изоляции, охраны прав, законных интересов несовершеннолетних осужденных и исполнения ими своих обязанностей.
Вышеуказанные Правила применяются во всех воспитательных колониях, дислоцирующихся на территории Российской Федерации, и обязательны для сотрудников и работников уголовно-исполнительной системы и осужденных.
Правилами не предусмотрено участие несовершеннолетних осужденных в организации выпуска газеты.
Кроме того, обучение воспитанников основам выпуска газеты вне базы профессионального училища и предприятия воспитательной колонии, которые осуществляют организацию профессиональной подготовки несовершеннолетних осужденных, противоречит п. 183 Правил внутреннего распорядка».
Текст п. 183 при этом не приводится. Между тем он гласит: «Начальное профессиональное образование, профессиональная подготовка осужденных осуществляются на базе профессионального училища и предприятия ВК. Несовершеннолетние осужденные привлекаются к труду в соответствии с трудовым законодательством Российской Федерации». Ни слова о том, что «вне базы» что-либо запрещено.
А уж фраза «Правилами не предусмотрено участие несовершеннолетних осужденных в организации выпуска газеты» — это просто перл! Можете представить себе правила, в которых эта ситуация была бы предусмотрена?
— Я думаю, нежелание ФСИН работать с нами дальше может быть связано с тем, что мы не согласились на цензурирование газеты, — говорит Анна Шароградская. — Сергей Саркашов предложил нам предоставлять для проверки материалы перед публикацией. Мы, со своей стороны, объяснили, что все тексты будет проверять наш юрист — чтобы в них не закрались какие-нибудь секретные сведения вроде информации о том, как пронести запрещенные вещи в колонию. Кроме того, мы предложили Саркашову включить пункт о предпросмотре в договор — с тем чтобы юристы и правозащитники смогли проанализировать его с точки зрения российского закона. Не исключено, что такое решение не устроило ФСИН.
— Хоть Потапенко при встрече и производил впечатление вполне вменяемого человека, но в этом его ответе ИРП прослеживается традиционная для российской службы исполнения наказаний репрессивная компонента, — считает заместитель председателя «Гражданского контроля» Юрий Вдовин. — Он исходит не из того, чтобы вернуть людей, попавших в эти учреждения, в нормальную жизнь, а использует все эти инструкции и уложения о наказаниях — для того чтобы наказывать, чтобы людей продолжать репрессировать. Вылечиться от этого «37-го года» система до сих пор не может. Нужны принципиально иные расстановки акцентов — на возвращение человека в социум, на реабилитацию, на смену криминального отношения к обществу на нормальное. А при репрессивных мерах криминальная составляющая только усиливается.
Новый поворот
С просьбой прокомментировать ситуацию «Новая» обратилась к самому Игорю Потапенко. Ответом было радушное предложение встретиться и все обговорить — отметим, редко свойственное чиновникам высокого уровня, тем более силовикам.
— В своих письмах некоммерческая организация «Институт региональной прессы» утверждает, что собирается заниматься обучением воспитанников колонии. Обучать их, в соответствии с п. 183 Правил, могут только профучилища и предприятия ВК! Сторонние же организации могут заниматься лишь социализацией, просвещением и т. п., — утверждает Потапенко.
— Мы действительно предлагаем обучать воспитанников основам выпуска газеты. Прискорбно, однако, что Игорь Васильевич путает термины «обучение» и «образование», — пояснила «Новой» Анна Шароградская. — Образование — действительно юридический термин, предполагающий систематическую передачу знаний и выдачу диплома по окончании курса. Слово «обучение» же столь строгого значения не имеет, обучать можно варке супа, вязанию и т. п., не имея на это специальной лицензии. Более того, той же позиции придерживаются коллеги Потапенко по Минюсту: в уставных документах многих НКО «обучение» чему бы то ни было указывается как одна из целей, и нареканий у чиновников это не вызывает.
— Что касается выпуска газеты не в качестве обучения, а ради социализации воспитанников, то такой подход я исключительно приветствую, — это следующая реплика Игоря Потапенко в его заочном диалоге с Анной Шароградской. — Возвращение этих молодых людей в общество — наша первейшая задача, и тут мы открыты для сотрудничества, пусть ИРП обращается к нам с предложением, составленным в приемлемых по закону рамках, мы заключим договор и продолжим работу. Одно пожелание — заметьте, это именно пожелание, оно не связано с моим письменным отказом Шароградской: я прошу, чтобы в таком издании не употреблялись жаргонные выражения. Например, «вертухаи» — это слово оскорбляет моих сотрудников, причем незаслуженно.
Итак, стороны, похоже, готовы к следующему раунду переговоров. Удастся ли общественникам и чиновникам найти общий язык и вернется ли газета в колонию? «Новая» постарается следить за развитием событий.
Разница в подсчетах
Началось за здравие: в феврале этого года Институт региональной прессы организовал в Колпинской колонии выпуск газеты. Организовал, заметим, на деньги Совета Министров Северных Стран — в родном отечестве средства на подобные проекты обнаруживаются крайне редко.
Студенты журфака СПбГУ помогли воспитанникам колонии создать свою редакцию, научили их, как надо выстраивать работу — и в апреле первый номер «Запретной зоны» увидел свет. Об этом событии, кстати говоря, радостно сообщил граду и миру 100 ТВ. ИРП набрал среди молодых зэков энтузиастов, желающих работать над вторым номером (ведь идея проекта заключалась все-таки не в создании в колонии профессионального СМИ, а в том, чтобы научить работать, сотрудничать, действовать в сложных ситуациях как можно большее число воспитанников — поэтому предполагалось, что каждый следующий номер будет выпускать новая команда). А потом в институт неожиданно пришло письмо: мол, газету выпускать не хотим и вообще — не приезжайте.
— Письмо было подписано самими воспитанниками колонии, но создавалось, конечно же, под влиянием администрации — да ее сотрудники этого и не скрывали (например, нам высказали претензию, что мы собирались «выпустить один номер газеты, а выпустили 999». Я пыталась разъяснить, что номер-то один, это 999 экземпляров; но сочувствия не нашла), — рассказывает директор ИРП Анна Шароградская. — Поэтому мы не собирались отказываться от продолжения работы по проекту, понимая, что молодым людям это и интересно, и полезно.
Кстати, эту точку зрения поддержали не только общественные организации, но и ученики школ, в которые рассылалась «Запретная зона», и даже два федеральных суда: Кингисеппский городской и Пушкинский районный — о чем уведомили ИРП письмами.
Институт обратился к новому начальнику петербургского Управления ФСИН Игорю Потапенко.
— Сначала Игорь Васильевич категорически не соглашался дать разрешение на продолжение выпуска газеты в колонии. Но мы попросили его внимательно почитать первый номер, — вспоминает Анна Шароградская. — Он согласился и сказал, что сам позвонит мне на следующее утро. И… ровно в десять утра раздался звонок: Игорь Васильевич сказал, что выпуск газеты «дело важное и нужное», и дал принципиальное согласие на продолжение работы.
Что не разрешено — запрещено?
Но дальше «важное и нужное дело» начало буксовать в бюрократических шестеренках.
При работе над первым номером газеты участникам проекта было достаточно пропуска, который оформляли прямо в колонии. Теперь же потребовался договор с ИРП, мнимое оформление которого затянулось на несколько месяцев… Вот цитата из последнего письма Шароградской во ФСИН:
«21 июня состоялась встреча с начальником пресс-службы ГУ ФСИН Арутюнян Сильвой Араратовной. Пресс-служба сообщила, что для выпуска газеты необходимо заключить договор с колонией, поскольку колония является юридическим лицом. <…>
7 октября снова позвонили в канцелярию. Нам сообщили, что исполнителем по нашему делу назначен Максим Алексеевич Федонин. Господин Федонин направил нас к Круглову Анатолию. Круглов — к Сергею Вячеславовичу Саркашову, который и оказался нашим исполнителем, о чем он не подозревал, пока мы ему сами не сообщили.
18 октября встреча с Саркашовым в ГУ ФСИН. Обещание, что 21 октября у нас уже будет договор, если его найдут (?!).
22 октября выяснилось, что никакого договора нет, так как никто его не составлял. Саркашов С. В. сказал, что нам снова нужно связываться с Сильвой Араратовной и с ней вести дальнейшие переговоры.
Таким образом, круг замкнулся».
Надо отдать ФСИНу должное: по второму кругу инициаторов проекта пускать не стали. 1 ноября в ИРП пришел факс, подписанный начальником управления Игорем Потапенко. Он представляет собой шедевр бюрократической казуистики — и несомненно доставит тому читателю, что сумеет продраться через его тернии, эстетическое удовольствие:
«Правилами внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовно-исполнительной системы, утвержденными Приказом Минюста РФ от 06.10.2006 № 31 «Об утверждении Правил внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовно-исполнительной системы», регламентированы порядок и условия исполнения наказания в виде лишения свободы, обеспечения изоляции, охраны прав, законных интересов несовершеннолетних осужденных и исполнения ими своих обязанностей.
Вышеуказанные Правила применяются во всех воспитательных колониях, дислоцирующихся на территории Российской Федерации, и обязательны для сотрудников и работников уголовно-исполнительной системы и осужденных.
Правилами не предусмотрено участие несовершеннолетних осужденных в организации выпуска газеты.
Кроме того, обучение воспитанников основам выпуска газеты вне базы профессионального училища и предприятия воспитательной колонии, которые осуществляют организацию профессиональной подготовки несовершеннолетних осужденных, противоречит п. 183 Правил внутреннего распорядка».
Текст п. 183 при этом не приводится. Между тем он гласит: «Начальное профессиональное образование, профессиональная подготовка осужденных осуществляются на базе профессионального училища и предприятия ВК. Несовершеннолетние осужденные привлекаются к труду в соответствии с трудовым законодательством Российской Федерации». Ни слова о том, что «вне базы» что-либо запрещено.
А уж фраза «Правилами не предусмотрено участие несовершеннолетних осужденных в организации выпуска газеты» — это просто перл! Можете представить себе правила, в которых эта ситуация была бы предусмотрена?
— Я думаю, нежелание ФСИН работать с нами дальше может быть связано с тем, что мы не согласились на цензурирование газеты, — говорит Анна Шароградская. — Сергей Саркашов предложил нам предоставлять для проверки материалы перед публикацией. Мы, со своей стороны, объяснили, что все тексты будет проверять наш юрист — чтобы в них не закрались какие-нибудь секретные сведения вроде информации о том, как пронести запрещенные вещи в колонию. Кроме того, мы предложили Саркашову включить пункт о предпросмотре в договор — с тем чтобы юристы и правозащитники смогли проанализировать его с точки зрения российского закона. Не исключено, что такое решение не устроило ФСИН.
— Хоть Потапенко при встрече и производил впечатление вполне вменяемого человека, но в этом его ответе ИРП прослеживается традиционная для российской службы исполнения наказаний репрессивная компонента, — считает заместитель председателя «Гражданского контроля» Юрий Вдовин. — Он исходит не из того, чтобы вернуть людей, попавших в эти учреждения, в нормальную жизнь, а использует все эти инструкции и уложения о наказаниях — для того чтобы наказывать, чтобы людей продолжать репрессировать. Вылечиться от этого «37-го года» система до сих пор не может. Нужны принципиально иные расстановки акцентов — на возвращение человека в социум, на реабилитацию, на смену криминального отношения к обществу на нормальное. А при репрессивных мерах криминальная составляющая только усиливается.
Новый поворот
С просьбой прокомментировать ситуацию «Новая» обратилась к самому Игорю Потапенко. Ответом было радушное предложение встретиться и все обговорить — отметим, редко свойственное чиновникам высокого уровня, тем более силовикам.
— В своих письмах некоммерческая организация «Институт региональной прессы» утверждает, что собирается заниматься обучением воспитанников колонии. Обучать их, в соответствии с п. 183 Правил, могут только профучилища и предприятия ВК! Сторонние же организации могут заниматься лишь социализацией, просвещением и т. п., — утверждает Потапенко.
— Мы действительно предлагаем обучать воспитанников основам выпуска газеты. Прискорбно, однако, что Игорь Васильевич путает термины «обучение» и «образование», — пояснила «Новой» Анна Шароградская. — Образование — действительно юридический термин, предполагающий систематическую передачу знаний и выдачу диплома по окончании курса. Слово «обучение» же столь строгого значения не имеет, обучать можно варке супа, вязанию и т. п., не имея на это специальной лицензии. Более того, той же позиции придерживаются коллеги Потапенко по Минюсту: в уставных документах многих НКО «обучение» чему бы то ни было указывается как одна из целей, и нареканий у чиновников это не вызывает.
— Что касается выпуска газеты не в качестве обучения, а ради социализации воспитанников, то такой подход я исключительно приветствую, — это следующая реплика Игоря Потапенко в его заочном диалоге с Анной Шароградской. — Возвращение этих молодых людей в общество — наша первейшая задача, и тут мы открыты для сотрудничества, пусть ИРП обращается к нам с предложением, составленным в приемлемых по закону рамках, мы заключим договор и продолжим работу. Одно пожелание — заметьте, это именно пожелание, оно не связано с моим письменным отказом Шароградской: я прошу, чтобы в таком издании не употреблялись жаргонные выражения. Например, «вертухаи» — это слово оскорбляет моих сотрудников, причем незаслуженно.
Итак, стороны, похоже, готовы к следующему раунду переговоров. Удастся ли общественникам и чиновникам найти общий язык и вернется ли газета в колонию? «Новая» постарается следить за развитием событий.
Анджей БЕЛОВРАНИН
Кстати
Слухи о переезде Колпинской колонии для несовершеннолетних в Псков пока не подтверждаются.
— Грядет реформа, но какой она будет, пока никто не знает. Это решает министр, — пояснил Игорь Потапенко. — Я предложил, напротив, собрать всех осужденных несовершеннолетних из других регионов в Колпино: сейчас наполняемость этой колонии всего 12,4%. Вероятность такого развития событий — 65%. Однако, если министр все же решит переместить несовершеннолетних из Колпина, тогда за счет этой колонии мы разгрузим единственную женскую, которая сейчас загружена на 148%.
Будем надеяться, что несовершеннолетние все же останутся в Колпино — иначе большинство социальных программ по реабилитации и социализации воспитанников ожидает печальное будущее.