Как записывают в рейдеры
Александр Козлик, даже находясь в тюрьме, продолжает анализировать возможности реформирования следственных органов
О том, как ведутся «ленинградские дела рейдеров», «Новая» уже писала (см. № 82 за 2010 год). Как в 30-х, царицей доказательств считается «признание своей вины», которого изо всех сил добиваются следователи. Вот только как быть с теми, кто уверен в своей невиновности и никак не согласен оговорить себя — и своих мнимых подельников?
«Мой Абрамыч может раввином идти работать в синагогу — на нем грехов нет, — уверена Белла Романовна Козлик, жена Александра Абрамовича Козлика, заслуженного юриста РФ, бывшего следователя, а ныне арестованного по делу кафе «У Казанского», содержащегося в Москве, в изоляторе «Матросская Тишина». — Он к рейдерам никакого отношения не имеет: что называется, рядом постоял, а теперь на него вешают участие в преступной группе. И это все понимают, кто с ним знаком».
Повинную голову отпускают под подписку
Александр Козлик родился в 1946 году, после армии поступил на работу рядовым милиционером.
— Стоял со свистком то на Дворцовом мосту, то на Лейтенанта Шмидта, — вспоминает Белла Романовна.
Потом пошел в рост и окончил службу в должности начальника следственного управления РУВД Центрального района Петербурга в 2000 году. А в 2004 году согласился стать гендиректором юридической фирмы «Юрсервис», связанной с Бадри Шенгелией — ныне главным «свидетелем» обвинения против «ночного губернатора» Кумарина-Барсукова и многих других громких дел.
Но в то время имя Шенгелии еще не было на слуху, и Александр Абрамович не знал, с кем связался, — во всяком случае, так утверждают его защитники.
По мнению же следствия, Козлик действовал как участник преступной группы, и его целью было заставить хозяйку кафе «У Казанского» госпожу Теслер взять в качестве адвоката по арбитражному процессу некоего Евгения Панова. Этот Панов, если верить его признанию, и провернул в начале 2005 года мошенническую аферу, в результате которой Теслер лишилась своей собственности. Было возбуждено уголовное дело, которое затем приостановили. Как казалось, навечно…
А в 2009-м Панов неожиданно явился с повинной, и теперь находится под подпиской о невыезде, в то время как его подельники — реальные или мнимые — томятся на нарах.
Столь внезапная явка с повинной — как полагают аналитики, является логическим продолжением множества признательных показаний, данных по различным рейдерским делам Бадри Шенгелией, человеком которого якобы является Панов (они вместе в 2008 году были осуждены к мягкому наказанию по делу о рейдерском захвате здания на проспекте Обуховской Обороны, 86, входящего в комплекс ткацкой фабрики «Рабочий»).
Панов рассказал, что руководителем аферы по захвату кафе был Василий Владыковский, известный в криминальных кругах как Вася Брянский, а участвовала в ней еще добрая дюжина подельников. Среди прочих был назван и Александр Козлик.
— Евгений Панов никогда не являлся сотрудником «Юрсервиса», хотя, судя по всему, представлялся таковым гражданке Теслер, — утверждает адвокат Козлика Лариса Малькова. — Однако некоторое время Панов крутился в офисе «Юрсервиса», пока Александр Абрамович не выяснил, что этот человек официально никакого отношения к возглавляемой им фирме не имеет и не выставил его. Но к тому времени Панов уже успел познакомиться с Теслер — к сожалению, именно в офисе «Юрсервиса», что помогло ему втереться к ней в доверие.
Как полагают защитники Козлика, на самом деле на кафе «У Казанского» претендовали сразу две преступные группы: одна, возглавляемая неким Саргиным, организовала подачу иска против Теслер в арбитраж, а другая, возглавляемая Пановым (а возможно, и Бадри Шенгелией), взялась защитить ее от наезда. Владыковский же якобы не имеет отношения ни к одной из групп и прибавлен к этой компании, то ли чтобы придать всей схеме правдоподобия, то ли по еще каким мотивам.
Реальных доказательств какой-либо причастности Александра Козлика к мошенничеству, по мнению Мальковой, нет — только показания Панова, ранее судимого за подобные преступления. Несмотря на это, Александр Абрамович уже полгода содержится в изоляторе «Матросская Тишина» в Москве (хотя судить его, заметим, должны будут в Петербурге).
— Меня шокировала эта бездарная работа следственного комитета, — возмущается Белла Романовна Козлик. — Мой муж — а мы вместе уже 37 лет — сам следователь, он рассказывал мне, что, прежде чем предъявлять кому-то обвинение, нужно собрать доказательства. А в данном случае происходит просто натягивание вины на человека, на котором вообще ничего нет!
Болен не по закону
Устанавливать виновность или невиновность Александра Козлика будет суд. Однако законность предварительного содержания его под стражей вызывает большие сомнения. Можно даже оставить в стороне статьи УПК, в которых говорится, что для ареста подозреваемого должны быть «исключительные обстоятельства». Насколько исключительным является то, что у Козлика есть загранпаспорт (это как-то доказывает его намерение сбежать от правосудия?) и что он является адвокатом и заслуженным юристом России (что, это поможет ему оказать давление на Панова, чтобы тот отказался от показаний?) — вопрос спорный. Однако именно такие основания для заключения под стражу представили суду следователи, и суд с ними согласился.
Есть иные — объективные обстоятельства, по которым Козлика, как считают его защитники, нельзя держать в тюрьме. А именно — возраст и состояние здоровья.
Официальный диагноз Александра Абрамовича, подтвержденный врачами следственного изолятора, включает ишемическую болезнь сердца (ИБС), язву двенадцатиперстной кишки, аденому и другие серьезные заболевания.
В соответствии с Постановлением Правительства РФ от 6 февраля 2004 г. № 54, в частности, ИБС входит в Перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания: т. е. человек с этой болезнью не может содержаться в колонии. Между тем разница в условиях содержания между колониями и изоляторами — если и есть, то явно не в пользу изоляторов. Уже готовится законопроект, по которому такой же перечень должен будет применяться к тем, кто содержится под стражей до суда, — результат громких историй Василия Алексаняна и Сергея Магнитского. Но пока он не будет принят, право обрекать людей на пытки по собственному усмотрению фактически остается в руках следователей.
— Может быть, я не совсем права (хотя вообще-то я преподаватель психологии), но мне приходит на ум пример о коте, который вырос в одном доме с собакой: у него нет «иммунитета» от собак, он не понимает, что от них порой надо спасаться, — говорит Белла Романовна. — И Александр Абрамович попал в такую же передрягу: у него не было иммунитета, защиты от «своих». А своих-то сегодня нет…
Анджей БЕЛОВРАНИН
Под текст
Из заявления Ларисы Мальковой начальнику изолятора ИЗ-77/1 «Матросская Тишина» от 3 августа 2010 года: «Поступив в учреждение ИЗ 77/1, Козлик А. А., в связи с ухудшением здоровья и отсутствием лекарств, которые он должен принимать по назначению врача, неоднократно писал заявления на Ваше имя с просьбой об осмотре его врачом медсанчасти учреждения и оказании ему медицинской помощи. Однако до настоящего времени Козлик А. А. врачом учреждения не осмотрен, ему не оказывается надлежащая медпомощь, от родственников не принимаются выписанные врачом лекарственные препараты, жизненно необходимые Козлику А. А. При этом работники учреждения ссылаются на отсутствие заявлений от Козлика А. А., что не соответствует действительности».
Выдержка из статьи Александра Козлика о реформе органов следствия, написанной им в заключении: «В вопрос о доказанности обвинения прокуратура, как и суд, вообще не вникают. Ситуация получается интересная: человек арестован, а доказанность совершения им преступления определяется только следователем. По предыдущему УПК вопрос об аресте решал прокурор, и подход к аресту, как ни странно, был более жесткий, прежде всего решался вопрос о доказанности вины».
Прямая речь
Евгений ВЫШЕНКОВ, замдиректора Агентства журналистских расследований:
— Про Козлика говорят хорошо — это факт. Он человек положительно консервативный, не игрок. И поэтому мне трудно себе представить, чтобы он, понимая, что происходит, нырнул в эту бочку с дерьмом.
Козлик — человек старой формации, привык сидеть в кабинете, листать бумаги, его очень интересуют какие-то скучные для нас комментарии УПК — в этой бахроме он видит свою прелесть. Как микробиолог в микробах. Но таким образом удаляется от реалий.
Я слышал не только от сотрудников, которые вместе с Козликом работали, я слышал от его бывших руководителей — от людей, которым врать незачем, — что он такой человек.
Если бы он был активным, современным, думаю, что имя Бадри Шенгелии отбросило бы его. Он понял бы, что это скандал. Но он оказался вне информационного поля и согласился стать гендиректором «Юрсервиса», чтобы искренне делать любимое дело — защищать законные интересы людей. А потом стал замечать странные вещи — что люди вокруг него не очень похожи на юристов, они какие-то «решальщики», работающие не в кабинетах, а в барах. Но когда понял и вышел из этой системы координат — ряд действий как юрист уже сделал. Формально они абсолютно законны. Но в рамках всей картины они могут рассматриваться как часть одной большой игры. И получается, что Козлик член ОПС!
Лично я с ним не знаком, но, когда его арестовали, читал заявление, которое он писал чуть ли не на имя Медведева. И мои подозрения подтвердились — это заявление наивного человека. Он искренне пишет: как же так?! Несправедливо!
Второй момент — что касается гуманной составляющей. Давайте посмотрим, сколько ему лет, какой путь он прошел. Не думаю, что, если его отпустить под подписку, он начнет на кого-то давить или перейдет границу. Зачем пожилого человека держать в камере?
Теперь по поводу кафе «У Казанского». Захватывали его? Конечно! Как и большинство хороших активов на Невском. Но даже с точки зрения этого дела — начинал его делать Шенгелия. Этот человек был одним из брендов рейдерского Петербурга. А Владыковский, находящийся в федеральном розыске, — это серьезный кровавый гангстер. Но ирония в том, что дело «У Казанского» — тот редкий случай, когда он, по-моему, ни при чем. И уж к Козлику эта история не имеет никакого отношения.
Аркадий КРАМАРЕВ, депутат Законодательного собрания Петербурга:
— Я помню Александра Козлика, когда он был начальником — сначала в Куйбышевском, потом в Центральном районе. Опытный специалист, отличный начальник, квалифицированный, профессионал, никаких особых замечаний к нему не было. Пока не получилось это уголовное дело, я не слышал о том, чтобы он участвовал в каких-то темных делах. Я могу сказать, что если бы в мое время такие слухи появились, то они немедленно были бы рассмотрены, и если бы подтвердились — его сразу бы уволили и возбудили уголовное дело. Поскольку такой вариант даже не рассматривался никогда, значит, слухов этих не возникало, когда он работал.
Полина МОЩИНСКАЯ, адвокат Петербургской коллегии:
— С Александром Козликом я познакомилась случайно три года назад. Даже его речь, то, как он себя держит, говорит о том, что он не мент, а милиционер. Я понимаю, что могут быть бандиты и убийцы вполне респектабельные, но в этом деле я не вижу ни одного реального факта, который говорил бы о противоправных действиях Козлика.
Кроме того, если бы он действительно участвовал в каких-то криминальных схемах, это отразилось бы на его образе жизни — а живет он очень скромно!
Хорошо о нем отзываются и экс-коллеги, я знаю трех его бывших подчиненных — учитывая, что у нас традиционно начальство не очень-то любят, это о многом говорит.
Дело Александра Абрамовича — повод сравнить нашу юстицию, например, с израильской и американской. Там заключить под стражу можно только по окончании сбора доказательств и после того, как суд решит, что эти доказательства бесспорны. У нас же следователь сначала по собственному разумению заключает человека под стражу, а потом ищет доказательства его вины.