Журналистская этика на каждый день
Журналисты — наверное, вторая по частоте критики в России профессия после силовиков; а со стороны власти — так вообще первая. Кажется, только ленивый политик не утруждал себя размышлениями о принципах журналистской этики. Между тем Кодекс профессиональной этики российского журналиста существует аж с 1994 года — вот только удовлетворяет ли он современным реалиям? Директор Института региональной прессы Анна Шароградская считает, что нет — в частности, об этом шел разговор на презентации ее новой книги «Этический кодекс российского журналиста как повод для дискуссии».
Новая книга Анны Шароградской: для тех, кто владеет информацией, но не владеет собой
Информация впереди закона
— Сейчас об этике вспоминают только в случае каких-либо конфликтов, — полагает Анна Шароградская. — А жаль: профессиональных этических принципов нужно придерживаться в каждодневной работе…
В предисловии к своей книге автор настаивает, что ныне действующий кодекс был официально признан неудовлетворительным журналистской конференцией 1995 года, в течение двух дней конференция работала над его улучшением — но закончить не успела. Для доведения кодекса до ума была создана комиссия…
— К сожалению, эта работа так и не была окончена: люди, составлявшие в то время профессиональное журналистское сообщество, разошлись, разъехались, теперь они живут в разных странах — а нынешний Союз журналистов России так и остался с несовершенным кодексом, — рассказывает Анна Шароградская. — Я считаю, что хорошо проработанный кодекс журналистской этики должен существовать; но тот, что есть сейчас, меня не устраивает. Уже его первый абзац вызывает вопросы: «Журналист всегда обязан действовать исходя из принципов профессиональной этики, зафиксированных в настоящем Кодексе, принятие, одобрение и соблюдение которого является непременным условием для его членства в Союзе журналистов России». Как можно, вступая в Союз, обещать беспрекословно подчиняться кодексу, если в свое время он был признан не отвечающим стандартам?..
Между тем книга Анны Шароградской — это отнюдь не аналитическая монография. По форме это учебник для студентов: в нем описаны несколько «кейсов» — проблемных ситуаций, связанных с конкретными положениями кодекса. (Планируется, что книга будет использоваться на семинарах Института региональной прессы, на занятиях Ассоциации новых школ журналистики Северо-Запада, а возможно, и на журфаках вузов.)
Например, кодекс говорит о том, что «журналист не прибегает к незаконным и недостойным способам получения информации». Вроде бы этот принцип не должен подвергаться сомнению? Однако в качестве «кейса» в книге приводится известная история о том, как «Комсомольская правда» купила у анонимного офицера флота список пострадавших на подлодке «Курск» — непосредственно во время трагедии, в те дни, когда список по непонятным причинам был еще засекречен. «Всегда ли незаконный метод можно назвать недостойным?» — спрашивает автор своих студентов.
Интересно, что мнения редакторов иностранных СМИ, рассуждавших о том, стали бы они покупать такой список жертв для своих изданий или нет, разделились. Одни говорили, что да: эти сведения слишком важны; другие возражали: мол, это преступление против государства — но уточняли, что стали бы использовать законные пути получения информации — например, давление на военных через своих депутатов. Вот только им не приходилось работать в рамках российской специфики — где никаких законных способов эффективно надавить на военных нет… В общем, «кейс» действительно заставляет задуматься, в первую очередь на себя прикинуть: как бы я поступил в подобном случае? И каким образом нужно сформулировать этическую норму о способах получения информации в кодексе — чтобы ее можно было применить к любому, самому сложному случаю…
Не менее острые ситуации, реально имевшие место в нашей недавней истории, приводит Анна Шароградская в качестве иллюстраций и других положений кодекса. Например, здесь есть рассказ о том, как Елена Масюк до последнего соблюдала норму о сохранении тайны своего источника информации, после того как взяла интервью у Шамиля Басаева во время Первой чеченской войны. Или о том, как Ольге Старовойтовой до сих пор не удается восстановить попранные честь и достоинство своей сестры, несмотря на решение суда…
Выигранного десять лет не дождутся
Вскоре после убийства депутата Госдумы Галины Старовойтовой в той же «Комсомольской правде» появилась статья, озаглавленная: «Старовойтову убили из-за 1 млн долларов?» — с подзаголовком: «Новая версия: Галина Васильевна не была стерильным политиком».
— Тогда в прессе появилось много гадостей, но адвокат Юрий Шмидт сказал мне, что «КП» — слишком читаемая газета, такое нельзя пропускать. За защитой чести и достоинства моей сестры мы обратились в суд, который шел около года, — вспоминала на презентации Ольга Старовойтова. — Представитель «КП» Юрий Воробьев доказывал, что «у трупа не может быть чести и достоинства»! Несмотря ни на что, мы выиграли. «КП», в соответствии с законом, должна была опубликовать опровержение. Я ждала… К сожалению, слишком долго. Как человек плохо юридически подкованный, я слишком поздно обратилась к судебным приставам — срок возбуждения производства уже истек. На мои обращения редакция не отвечает.
Итак, законного способа обязать «Комсомолку» исполнить решение суда у Ольги Старовойтовой уже нет: с момента его вынесения прошло уже больше десяти лет. Между тем в этическом кодексе о сроках нет ни слова: он требует, чтобы журналист, убедившись в том, что совершил ошибку, исправил ее и при необходимости принес извинения. Вот только удастся ли использовать эфемерную силу кодекса, чтобы заставить реальную редакцию совершить достойный поступок?
Анна Шароградская
Информация впереди закона
— Сейчас об этике вспоминают только в случае каких-либо конфликтов, — полагает Анна Шароградская. — А жаль: профессиональных этических принципов нужно придерживаться в каждодневной работе…
В предисловии к своей книге автор настаивает, что ныне действующий кодекс был официально признан неудовлетворительным журналистской конференцией 1995 года, в течение двух дней конференция работала над его улучшением — но закончить не успела. Для доведения кодекса до ума была создана комиссия…
— К сожалению, эта работа так и не была окончена: люди, составлявшие в то время профессиональное журналистское сообщество, разошлись, разъехались, теперь они живут в разных странах — а нынешний Союз журналистов России так и остался с несовершенным кодексом, — рассказывает Анна Шароградская. — Я считаю, что хорошо проработанный кодекс журналистской этики должен существовать; но тот, что есть сейчас, меня не устраивает. Уже его первый абзац вызывает вопросы: «Журналист всегда обязан действовать исходя из принципов профессиональной этики, зафиксированных в настоящем Кодексе, принятие, одобрение и соблюдение которого является непременным условием для его членства в Союзе журналистов России». Как можно, вступая в Союз, обещать беспрекословно подчиняться кодексу, если в свое время он был признан не отвечающим стандартам?..
Между тем книга Анны Шароградской — это отнюдь не аналитическая монография. По форме это учебник для студентов: в нем описаны несколько «кейсов» — проблемных ситуаций, связанных с конкретными положениями кодекса. (Планируется, что книга будет использоваться на семинарах Института региональной прессы, на занятиях Ассоциации новых школ журналистики Северо-Запада, а возможно, и на журфаках вузов.)
Например, кодекс говорит о том, что «журналист не прибегает к незаконным и недостойным способам получения информации». Вроде бы этот принцип не должен подвергаться сомнению? Однако в качестве «кейса» в книге приводится известная история о том, как «Комсомольская правда» купила у анонимного офицера флота список пострадавших на подлодке «Курск» — непосредственно во время трагедии, в те дни, когда список по непонятным причинам был еще засекречен. «Всегда ли незаконный метод можно назвать недостойным?» — спрашивает автор своих студентов.
Интересно, что мнения редакторов иностранных СМИ, рассуждавших о том, стали бы они покупать такой список жертв для своих изданий или нет, разделились. Одни говорили, что да: эти сведения слишком важны; другие возражали: мол, это преступление против государства — но уточняли, что стали бы использовать законные пути получения информации — например, давление на военных через своих депутатов. Вот только им не приходилось работать в рамках российской специфики — где никаких законных способов эффективно надавить на военных нет… В общем, «кейс» действительно заставляет задуматься, в первую очередь на себя прикинуть: как бы я поступил в подобном случае? И каким образом нужно сформулировать этическую норму о способах получения информации в кодексе — чтобы ее можно было применить к любому, самому сложному случаю…
Не менее острые ситуации, реально имевшие место в нашей недавней истории, приводит Анна Шароградская в качестве иллюстраций и других положений кодекса. Например, здесь есть рассказ о том, как Елена Масюк до последнего соблюдала норму о сохранении тайны своего источника информации, после того как взяла интервью у Шамиля Басаева во время Первой чеченской войны. Или о том, как Ольге Старовойтовой до сих пор не удается восстановить попранные честь и достоинство своей сестры, несмотря на решение суда…
Выигранного десять лет не дождутся
Вскоре после убийства депутата Госдумы Галины Старовойтовой в той же «Комсомольской правде» появилась статья, озаглавленная: «Старовойтову убили из-за 1 млн долларов?» — с подзаголовком: «Новая версия: Галина Васильевна не была стерильным политиком».
— Тогда в прессе появилось много гадостей, но адвокат Юрий Шмидт сказал мне, что «КП» — слишком читаемая газета, такое нельзя пропускать. За защитой чести и достоинства моей сестры мы обратились в суд, который шел около года, — вспоминала на презентации Ольга Старовойтова. — Представитель «КП» Юрий Воробьев доказывал, что «у трупа не может быть чести и достоинства»! Несмотря ни на что, мы выиграли. «КП», в соответствии с законом, должна была опубликовать опровержение. Я ждала… К сожалению, слишком долго. Как человек плохо юридически подкованный, я слишком поздно обратилась к судебным приставам — срок возбуждения производства уже истек. На мои обращения редакция не отвечает.
Итак, законного способа обязать «Комсомолку» исполнить решение суда у Ольги Старовойтовой уже нет: с момента его вынесения прошло уже больше десяти лет. Между тем в этическом кодексе о сроках нет ни слова: он требует, чтобы журналист, убедившись в том, что совершил ошибку, исправил ее и при необходимости принес извинения. Вот только удастся ли использовать эфемерную силу кодекса, чтобы заставить реальную редакцию совершить достойный поступок?
Анджей БЕЛОВРАНИН